Джокер

Я присаживаюсь рядом и как на духу выдаю ему всё, что было со мной до того момента, как я потеряла сознание в их машине. И про каникулы, и про поход к врачу, и про столкновение с той неприветливой барышней, и про её телефон. Калибр слушает внимательно, не перебивая, кажется, ему действительно интересно. — А к врачу зачем ходила? Болеешь чем-то? — он задаёт вопрос, который кажется мне странным, но я почти сразу просекаю, в чём суть. — Только попробуйте тронуть меня, — отодвигаясь от него, шиплю я, — и вам мало не покажется! Калибр простодушно смеётся и треплет меня по плечу. — Да ты не переживай, никто тебя не тронет, я скажу Джокеру, что ты заразная, вот и всё. — Сделай одолжение, — огрызаюсь я, а он лишь сильнее смеётся. Идиот. Ну конечно, он тут давно, на своей территории, это не его похитили неизвестно кто и зачем, это не его потенциально могут изнасиловать, отчего бы ему не смеяться? А я уже думала, что мы подружимся… Видно, не судьба мне иметь дружбу с бандитами. — А ты всегда такая? — спрашивает он, глядя на меня, и мне начинает казаться, что у него смеются даже глаза. Ну ни капли не похож он на бандита — слишком доброе лицо. — Какая? — Вредная, — отзывается Калибр и снова смеётся. — Я не вредная, я просто домой хочу, — почему-то честно отвечаю я, вздыхая. Наверное, я просто ещё не до конца осознала, в какое дерьмо вляпалась. — А хочешь, прогуляемся? — неожиданно предлагает Калибр, на что я скептически смотрю на него. — Прогуляемся? — Ну да, — он не перестаёт улыбаться, а я не знаю, как реагировать. Это шутка или что? — Ну так что, идём? — Эм… — наверное, было бы глупо отказываться — это неплохая возможность выйти отсюда и посмотреть, где я нахожусь. — Ну пошли. — Пошли, — Калибр поднимается с места и хлопает себя по коленкам. Я поднимаюсь вслед за ним, всё ещё не веря в то, что Калибр не шутит. Выйти отсюда вот так, спокойно, чтобы погулять? Сначала похищают, а потом предлагают прогуляться, чтобы я могла осмотреться и, возможно, удрать? Калибр тем временем выходит из комнаты, держа дверь открытой, и я иду следом, всё ещё не веря в происходящее. На всякий случай оглядываюсь — в коридоре никого. Калибр идёт куда-то, я крадусь за ним, в любую минуту ожидая подвоха, но ничего не происходит. Мы просто продолжаем идти по коридору, освещаемому факелами. Настоящими, не имитирующими свет, а пропитанными специальной горючей жидкостью и полыхающими в сумраке. Бесконечный коридор на самом деле не такой уж и бесконечный, как мне думалось — он приводит нас ко крылечку из нескольких ступеней. Дверь такая же тяжёлая и так же противно скрипит. Калибр, открыв её, оборачивается, подмигивает и протягивает мне руку. Я неуверенно вкладываю свою ладонь в его, и он тянет меня к себе. Преодолев ступени, оказываюсь в другом помещении, уже не напоминающем средневековые стены. Под ногами — разноцветные плиты кафеля — белые вперемешку с оранжево-коричневыми. Холл освещается настенными электрическими светильниками, и это резко контрастирует с тем, что я видела до этого. Чуть правее и дальше я вижу выход — большая застеклённая стена, в которой есть двери, ведущие наружу. За окнами — темнота. Интересно, который час? Здесь тоже множество дверей, откуда-то доносится звук работающего телевизора, но Калибр быстро и тихо крадётся к выходу, и я, боясь, что нас кто-нибудь застукает, ступаю на носочках и быстро-быстро семеню следом. Мы действительно выходим на улицу, и это кажется мне странным. Ночная прохлада холодит кожу, и моя тошнота проходит совсем. Калибр тащит меня подальше от дверей; охранник, стоящий у двери, пугает меня своим присутствием, но стоит спокойно, будто ничего необычного не происходит. Я оглядываюсь. Вокруг темно, и более чёрным пятном на общем фоне уродливо выделяется громадное строение, похожее на средневековый замок. Я права — это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО замок!!! Но что шокирует меня ещё больше, так это то, что он во всех сторон окружён лесом. Калибр достаёт из кармана пачку сигарет, протягивает мне, но я отказываюсь, и тогда он прикуривает сам. Я растеряна. Теперь-то всё становится предельно ясным: Калибр не боится выпускать меня потому, что отсюда некуда бежать. Замок находится в лесу. Наверное, здесь есть дорога, которую можно найти без проблем — как-то они же доставили меня сюда, не по воздуху же перенесли! Только вот это мало как может помочь — я не знаю, как глубоко в лесу расположен замок, не знаю, сколько времени потребуется, чтобы добраться до ближайшей дороги или какого-нибудь населённого пункта. Для городского человека, выросшего в условиях безопасности и комфорта, долгое пребывание в лесу чревато не самыми лучшими последствиями. — Это действительно замок? — спрашиваю я, ощущая потребность нарушить эту тишину. Калибр кивает, оглядывая очертания здания, кажущегося просто огромным, выпускает колечками дым и смотрит, как он неспешно поднимается в тёмную высь. — Нравится? Правда красивый? — Меня больше волнует, кому взбрело в голову построить замок в лесу. — Он давно заброшен. Джокер облюбовал это место, когда случайно наткнулся на него во время очередных разборок. Вернее, наткнулся не он, но оно ему определённо пришлось по вкусу. Мы тут уже который год обитаем. — А как же связь с внешним миром? — осторожно начинаю я. — Раз в две недели мы выезжаем в город по делам. Джокер бывает там чаще — почти каждый день, но у него свои дела. Здесь есть всё для жизни, так что у нас нет острой необходимости тащиться в город. Ну если только по делам. Джокер сейчас злой как чёрт из-за тебя. Кто ж знал, что эта девка окажется так сильно похожей на тебя? — Калибр сдержанно вздыхает. Видимо, ему сильно влетело от этого непонятного Джокера. — А кто она такая и зачем ему нужна? — продолжаю допытываться я, желая узнать, что ожидает меня дальше. — Дочка одного богача. Имена тебе всё равно ничего не скажут. Её отец задолжал Джокеру, и Джей решил его наказать. Но вместо дочки мы имели несчастье похитить тебя, — Калибр улыбается, — так что, считай, ты спасла чью-то задницу, подставив свою. — Джей? Калибр смотрит на меня сначала недоуменно, а потом быстро смотрит по сторонам и подходит ближе. — Только ты ничего не слышала, поняла? Джокер мне башку оторвёт, если узнает. Он категорически не любит, когда его называют по имени. — Да уж, я заметила, — усмехаюсь я, — кажется, тут никто не любит собственных имён. — Особенно Торч, — живо отзывается Калибр, — он вообще чокнутый на всю голову. Просто отморозок. Вот с кем нужно держать ухо востро. — А Джокер, значит, не самый главный тут, да? — А Джокер, детка, просто пустит тебе пулю в лоб, и не будет заморачиваться по этому поводу. Пустое ведро громче гремит, а Джокер предпочитает действовать молча. — А Джокер — потому что любит играть в карты? — мне неприятна эта тема, воображение уже начинает рисовать картины моего нахождения в гробу с аккуратно замазанной в морге дыркой от пули. — Джокер — потому что любит блэк джек, выпивку и шлюх, — голос Калибра звучит насмешливо, однако сам он выглядит серьёзно. — Твоё время ещё не пришло, но ты обязательно узнаешь, почему. — И как же? — мне действительно становится любопытно. — Он предложит тебе сыграть, — парень пожимает плечами и закуривает вторую сигарету. — Что, если я откажусь? — продолжаю допытываться я. Мне становится интересней и интересней, сразу приходят на ум фильмы про азартные игры, и я начинаю представлять себя, сидящей за покрытым зелёным сукном столом с картами в руках и фишками перед собой. — Откажешься? — кажется, Калибра начинает веселить этот разговор, — уверяю тебя, ещё никто не отказывался от игры с Джокером. Более того, люди сами умоляли его сыграть с ними. — Хорошо. Допустим, — соглашаюсь я, — а что, если я выиграю? Что тогда? Он отпустит меня? Калибр не отвечает. Он молча докуривает, затем щелчком отправляет тлеющий бычок в темноту, вдогонку к первому, смотрит на то, как красный огонёк тихо угасает в темноте, затем поворачивается ко мне и говорит: — Если честно, то твоё дело — дерьмо, раз ты здесь. Ты хорошая девушка, и мне действительно жаль, что всё так вышло. Джокер ни за что не отпустит тебя, даже если ты выиграешь у него сто раз. Он ещё никого не отпускал отсюда живым. Не хочу обманывать тебя, но мне правда очень жаль. — Ты говоришь так, словно заранее хоронишь меня, — мой голос звучит скептически, однако Калибр лишь согласно кивает, усиливая моя страхи. Неужели меня убьют? Мне становится страшно, и противные мурашки бегут вдоль позвоночника, по рукам и ногам. — Пойдём внутрь? — интересуется Калибр, и я киваю. — А что связывает тебя с ними? Ты ведь не такой, как они, зачем тебе это? — Ну скажем так: я, Торч и Джокер — братья. — Что? — я резко останавливаюсь в дверях, и охранник начинает коситься на нас. Калибр кладёт свои ладони на мои плечи и подталкивает внутрь. — То есть как это — братья? — Обычно, — он улыбается, беря меня за руку, и прикладывает палец к губам. Мы снова крадёмся по холлу до нужной двери, и только когда оказываемся в подвале, Калибр продолжает свою речь. — Не родные, конечно, но всё же братья. — Разные отцы? — Скорее, разные матери, — он смеётся, только вот мне почему-то совершенно не улыбается. Такое ощущение, что всё это — какой-то один большой дурацкий розыгрыш, который затянулся надолго. — Я пришлю к тебе Эвелин, она принесёт чего-нибудь поесть и составит тебе компанию. Может, хочешь чего-нибудь? — А вы всегда так хорошо относитесь к тем, кого нечаянно похищаете, а затем планируете убить? — Всегда, — Калибр больше не улыбается, но в его глазах по-прежнему заметна доброта. — Ты ведь не виновата в том, что произошло. И потом, это личное распоряжение Джокера. Он ведь не маньяк какой-нибудь, чтобы держать тебя голодной. Мы прощаемся у двери в мою временную комнату, Калибр говорит, что сейчас уже первый час ночи, и что он обязательно придёт завтра утром, чтобы узнать, как у меня дела, и как мне спалось на новом месте. Да, он определённо подходит на роль лучшего друга или даже старшего брата. Странно, я не испытываю ни паники, ни желания истерить, ничего. Как будто это похищение — часть того, о чём я была в курсе, как будто всё идёт по плану, и мне попросту не о чем беспокоиться. Я присаживаюсь на кушетку, думая о том, что мне нечем чистить зубы и не во что переодеться. Вместо того, чтобы думать, как выбраться отсюда, я сижу и туплю, думая о совершенно ненужных сейчас вещах. Идиотка. Видимо, меня нехило стукнули, раз я потеряла способность мыслить здраво. И только постепенно, всё больше погружаясь в тишину и отрешённость, начинаю осознавать весь ужас происходящего со мной. Что со мной будет? Неужели меня и правда убьют? Но за что? За то, что оказалась похожей неизвестно на кого? За то, что эти ротозеи похитили не того? За то, что видела Джокера, его приспешников и его логово? Но я готова поклясться даже на собственной крови, что не выдам ничего из того, что видела и слышала, забуду всё как страшный сон и никогда не буду вспоминать. Только вот кто мне поверит? Не в их интересах оставлять свидетелей, а при любом удобном случае они будут обвинять меня за любую свою утечку информации. Уже почти засыпая, слышу приближающиеся шаги в коридоре. Наверное, это та самая Эвелин. Шаги приближаются, слышу странный звук, как будто что-то вроде небольшой тележки из супермаркета едет по каменному полу коридора. Приглушённый женский вскрик, возня, мужской голос, опять возня… Любопытство берёт верх, я открываю дверь и высовываю голову. Шага в десяти-пятнадцати от моей двери стоит столик с едой — такой, на которых обычно развозят еду в гостиницах и ресторанах. Миниатюрная девушка со светлыми волосами стоит лицом к стене, а сзади её имеет тот самый Торч. она стонет, но не от боли — видимо, ей это нравится. Торч держит её за шею и рвано дёргается, словно спеша. Меня мутит от увиденного, и я спешу закрыть дверь и отойти от входа. Что тут вообще происходит? Зажимаю уши, чтобы не слышать ни единого звука. Мне здесь определённо не нравится. И Торч этот не нравится. Не хватало ещё, чтобы он начал приставать и ко мне. Кажется, Джокеру всё равно на меня, он и ухом не поведёт, если ко мне начнут лезть его приспешники. Остаётся надеяться на Калибра и на то, что у Торча всё же осталась хоть какая-нибудь капля совести. Кто-то осторожно трогает меня за руку, и мне приходится открыть глаза. Эвелин заглядывает прямо мне в лицо, и я убираю подушку. — Привет, — говорю я ей приличия ради. Тот факт, что она пару минут назад сношалась с самым мерзким типом во всём этом замке, не скрывая своих удовлетворительных стонов, отталкивает. — Ты красивая, — печально говорит она, убирая с тележки полотенце, которое накрывало пищу. — Ты уже видела Джокера? — Эм… ну… да, — она явно какая-то странная. Слишком худая, кожа почти просвечивает, под глазами — застарелые синяки. — Он тебе понравился? — Боже, нет, о чём ты, — мне становится смешно. Кажется, она приревновала меня к… Эм, а как же тогда Торч и то, что только что произошло между ними в коридоре? — Постой, а ты его девушка? — Девушка Джокера? Конечно нет, — каждая новая фраза Эвелин похожа на вздох, она словно сожалеет о том, что разговаривает. — У Джокера нет девушки. Он красивый, правда? Хочешь зефирку? Она берёт с тарелки облитый шоколадом зефир, разламывает его пополам, присаживается около меня и подносит сладость к моему рту, призывая открыть его и съесть зефирку. Мне кажется это странным, я отстраняюсь, но большие карие глаза Эвелин с такой вселенской грустью просят меня сделать это, что я нехотя повинуюсь. — Джокер не любит, когда я кормлю его, — делится со мной своей болью она, — знаешь, мне иногда кажется, что я ему не нужна. — Тогда почему бы тебе просто не уйти отсюда? — интересуюсь я, прожёвывая зефирку. — Уйти от Джокера? — Эвелин смотрит на меня как на идиотку, затем наливает в стакан чай и протягивает его мне. — Но зачем? — Ну… он ведь тебя не любит. — Джокер сказал, что хочет сыграть с тобой, когда найдёт вторую. Он уехал за ней, приказал приготовить нижнюю комнату. Он будет с ней спать, — Эвелин едва не плачет, а я ничего не могу понять и лишь молча смотрю на неё. — Джокер уже давно не спит со мной. Торч сказал мне, что Джокер ещё не спал с тобой. Почему? Такого поворота я не ожидала. Открыв рот, я смотрю на неё, не зная, что ответить, но Эвелин внимательно смотрит на меня в ожидании ответа. — Эм… не знаю, а что, он должен был? — Как? — ахает Эвелин и закрывает ладошками рот, словно я только что сказала нечто до жути неприличное, — разве ты сама не хочешь Джокера? Поперхнувшись глотком чая, я буквально подскакиваю на месте от услышанного. Чтобы я, да ещё и хотела непонятно кого… Что, чёрт возьми, здесь вообще происходит? — Нет, представь себе, — стараюсь говорить как можно категоричней, — не хочу я твоего Джокера! Эвелин облегчённо вздыхает и ложится рядом. — Покойной ночи, — говорит она, — ты очень хорошая. Надеюсь, Джокер не убьёт тебя. Пожалуй, это было самое лучшее пожелание, которое мне приходилось слышать за всю мою короткую жизнь. Я просыпаюсь под утро. Небо за окном только-только начинает приобретать более светлые оттенки. В коридоре снова какая-то возня, но Эвелин спит рядом — в той же позе, в которой уснула ночью. Стараясь не разбудить её, слезаю с кушетки и открываю дверь, следя за тем, чтобы не скрипела. Это почти удаётся, и я просовываю растрёпанную голову наружу. Кажется, я опоздала — вижу только чью-то удаляющуюся мужскую спину и едва различимый лязг металла, как будто кто-то возится с цепями. Дождавшись, когда незнакомец уйдёт, выхожу из комнаты и иду в сторону источника звука. Недолго стою перед закрытой дверью, прежде чем толкнуть её. Что, если там есть ещё кто-нибудь из парней, или, чего хуже, сам Джокер? Как объяснить своё появление? Пока я раздумываю, рука сама по себе тянется к двери и хватается за ручку, а ещё через мгновенье я уже открываю дверь. Тут темно, темнее, чем в комнате, где меня оставили, но свет из коридора позволяет рассмотреть обстановку. Здесь нет ничего — только металлический стол и пара стульев около него. Только вот на столе лежит раздетая и полностью обнажённая девушка. Она поворачивает голову в мою сторону, и я без труда узнаю в ней ту самую девушку, с которой дважды столкнулась прошлым днём и по вине которой я сейчас нахожусь тут. В её рту кляп, а сама она обмотана железными цепями, приковывающими её к столу. Наверняка это сделал Торч, он просто ждёт, когда появится возможность поиздеваться над людьми. Девушка что-то мычит и извивается, а из её глаз текут слёзы. Мы действительно похожи, нельзя это не признать. После нескольких секунд, проведённых в нерешительности, подхожу ближе, ещё думаю о правильности своих действий, но всё же решаюсь и вынимаю кляп из её рта. Девушка начинает хватать ртом воздух, как будто ей нечем дышать. — Ты кто? — спрашиваю я, — и что ты здесь делаешь? Дурацкий вопрос, однако я попросту не знаю, как вести себя в подобной ситуации. — Это что ТЫ тут делаешь? — внезапно раздаётся позади меня, и я испуганно дёргаюсь, бросая кляп на пол. Мне так страшно, что бросает в жар. Мужчина подходит к нам, и я слышу, как стучат о камни подошвы его бойцовских сапог. — Кто разрешил тебе выходить из своей комнаты и тем более заходить сюда? Он грубо хватает меня за руку и разворачивает лицом к себе. Я зажмуриваюсь от страха, но он приказывает открыть глаза. Джокер. — Я спрашиваю, что ты здесь забыла? Или ты хочешь на её место? — его зрачки сужаются, — Так в чём проблема, — он притягивает меня ещё ближе к себе, и наши тела соприкасаются, а я начинаю испытывать поистине животный ужас от этого. — Сейчас я организую это.  — Нет, пожалуйста, — прошу я, но моя просьба скорее звучит как предсмертный писк мыши, угодившей в мышеловку. — Я не хочу. Я просто искала туалет. — Ну так я провожу тебя, — он дёргает меня, выводя из комнаты. Девушка продолжает молча плакать, и я успеваю заметить, как она закрывает глаза, сглатывая, а затем Джокер закрывает эту дверь. — Пойдём, я покажу тебе, где здесь туалет. Он тащит меня в другую сторону, швыряет к стене, и я больно ударяюсь спиной, а Джокер открывает дверь в уборную. — Тебе сюда, — цедит он, хватает меня за волосы и толкает в туалет, да так сильно, что я падаю на колени, сдирая на них кожу. — Не забудь смыть за собой потом, — слышу я перед тем, как скрипучая дверь захлопывается. Мне больно, я плачу от страха и ужаса. Кто эти люди? Зачем им та девушка? Зачем им я? Что будет с ней? Что будет со мной? Мне не хочется в туалет, но я ещё долго не решаюсь выйти отсюда. Парализованная страхом, я рисую в своём воображении самые ужасные картины того, что только может со мной случиться, пока я нахожусь в плену у этих варваров. В коридоре никого, и я быстро прошмыгиваю в свою комнату. Эвелин всё так же спит. Наверное, скоро я стану такой же, как она — безжизненной тенью, которую не интересует ничего на свете. Хватаю стул и подпираю дверь, но тут же понимаю, что это глупая идея — дверь открывается наружу, и нет никакой возможности закрыть её изнутри. Если только на ключ — я вижу отверстие замочной скважины, только вот где его взять? Ещё долго лежу, свернувшись в клубочек, но постепенно проваливаюсь в сон. Надеюсь, меня не убьют во сне, а дадут пожить хотя бы ещё немного.