.script

Ренч думает, что они герои какого-нибудь дурацкого ситкома для подростков, который бесконечно крутят по популярному каналу. Их жизни заранее прописаны чёрным по белому на листке больным (смертельно больным) сценаристом. У персонажа свой образ, своё прошлое и будущее (опять же, написанное заранее). Они живы, пока живы, если рейтинги не начнут падать и пока режиссёр не решит, что пора ввести нового персонажа, а старого и уже наскучившего всем - убрать со съемочной площадки. Их ситком пока достаточно популярен, потому что они все ещё не на глубине шести футов под землёй и им несказанно везёт, в какую бы задницу они ни влезли. Все получается легко, начиная от взлома любой двери и заканчивая проникновением на правительственный объект. Они даже угоняют тачку под носом ТВ и копов, а потом прокатывают ее по городу как игрушечную, сбив парочку столбов и пожарных гидрантов. Их рейтинги поднимаются, их знает почти половина континента, и даже есть сторонники на другом материке. Люди видят в DedSec героев, бунтовщиков, просто классных ребят, которые каждый день подрывают систему, создавая свои собственные правила в этой игре. Кому, как не Ренчу, знать, что этот мир никогда не бывает настолько хорошим. Ему уже давно хочется поднять к небу средний палец и крикнуть кому-то по ту сторону экрана старого телевизора: «Хватит, урод! Ржать над нашими дурацкими шутками, восхищаться нашими подвигами, когда ты сам свою жопу с дивана поднять не можешь. О, ну если, конечно, не нужно будет хлебнуть пивка или посрать!». Ренч так и делает, игнорируя взгляды прохожих и полицейских, потому что эти мудаки нихера не знают, не то что он. В этом мире не бывает такой удачи, не бывает такого счастья, которое он переживает день за днём, наблюдая, как Маркус приходит к нему в гараж с едой из кафе, что в двух кварталах отсюда, и со стаканом кофе лично для Ренча. Не бывает такой милой улыбки, не бывает таких темных глаз, в которые хочется смотреть и чувствовать себя… влюблённым идиотом. Ренч отгоняет подобные мысли и старается думать о реальности, а не о собственных мечтах. Он же не маленький, понимает, что за каждый угнанный автомобиль, за каждый взлом и за каждую строчку кода в их ноутбуках, забитых компроматом на любого человека в этом ужасном городе и пропагандой, им всем дадут такой срок, что они не смогут отсидеть, даже прожив три жизни. Но пока они вчетвером дрейфуют на небольшой лодке посреди чёрного, как смоль, океана, который своей тёплой затхлой водой облизывает щиколотки. Ренч из тех героев, которые стараются не думать о последствиях и просто наслаждаться моментами этой короткой жизни, опустив ноги без кед в это марево. Их кораблик, раскрашенный в яркие цвета, с розовым парусом и огромным черепом на корме, нарисованным (а кем же ещё) Ситарой, в борьбе с целым океаном, который символизирует систему, против которой они идут. Есть маленькие волны, которые подбрасывают их вперёд, словно дразня, и это заставляет их расправить парус, стремиться к тому, чтобы – нет, не иссушить это чертово море, это заведомо невозможно - хотя бы найти кусочек суши, где волны их не настигнут. Земли над чёрным горизонтом не видно было ни разу, но они не теряют надежду, и их кораблик продолжает носом рассекать чёрные воды, оставляя позади серые сгустки морской пены. Маркус в этом ситкоме - главный герой, который появляется на сцене, всегда сопровождаемый аплодисментами из «воображаемого» зала. Он улыбается и делает вид, что у него по жизни все стабильно. Стабильность — самый большой в этом мире наеб, потому что она создаёт иллюзию того, что человек властен не только над своей жизнью, но и над всем миром. Бывают, знаете ли, такие люди, знающие свою дату смерти так же ясно, как и дату рождения. И в один прекрасный день — херак! — и по пути на работу их насмерть таранит машина, у которой просто отказали тормоза. Ты думал, что проживешь ещё лет семьдесят, а тут на тебе. Техника вообще не всегда стабильна. Ну, или другой пример, живёшь ты в своей квартирке на окраине, имеешь дом, работу, семью, и вдруг какой-то пилот, который нашёл в себе таланты к шизофрении, вдруг решает, что ваша квартира — идеальное место для глиссады самолета. Конечно же, он заранее клал на вашу ипотеку, на квартиру и на нос Боинга, который сносит половину дома, разрушая все вокруг. Осколки бетона, в воздухе серый смог, крики людей, вы пытаетесь собрать себя по частям, и по новостям монотонно бубнят: «… пилот был нестабилен…». Да он двинутым психом был! Маркус и слово стабильность — антонимы. Он может просто выйти за кофе на двадцать минут и вернуться через два дня, потому что где-то на полпути в кофейню он решил помочь Эйдену Пирсу сделать ноги из какой-то подземной тюряги. Плевать, что все это время Ренч места себе не находил, что звонил по сорок раз на дню и просматривал все СМИ и соцсети в ожидании момента, когда по новостям расскажут о пойманном хакере, которого теперь ждёт как минимум пожизненный срок или, в худшем случае, электрический стул. Маркус Холлоуэй, который никогда не оправдывает ожиданий. В школе от него хотели хороших оценок и поступления в приличный колледж, но он не был бы собой, если бы не пошел против системы. Бросив школу за месяц до выпуска, следуя за какой-то неуловимой надуманной мечтой, с толстой книжкой о программировании в руках переезжает в Сан-Франциско. Быть примерным гражданином своей страны? Маркус Холлоуэй — мистер-мне-плевать-что у меня высокий процент преступности и мне отказали в кредите на новый ноутбук именно из-за этого. Мистер-мне-плевать-что каждый день федералы и какие-нибудь бандиты дышат мне в спину, почти поймав меня на повороте и пытаясь вытряхнуть из меня всю правду. Мистер-мне-плевать-что это запрещено, нет такого закона, который бы остановил меня. Украсть важные данные какой-нибудь мега-корпорации, подвергая опасности свою жизнь? Маркус сделает это и не попросит благодарности. Угнать целый, мать его, грузовик? Нет проблем. Смотаться в офис Nudle или насрать под дверь обнаглевшему депутату? Все это прибавляет его срок в тюряге и уменьшает вероятность того, что с очередного задания он вернется - ладно, не целым - хотя бы живым. Ренч иногда думает, что чем серьезнее их розыгрыши, тем больше тонет их кораблик и тем сильнее нарастают волны. Море бушует, потому что богам, живущим в его пучине, не нравится, что кто-то плывет против их прилива, расправив парус и стремясь к свободе. Ренч чувствует, что ранее тёплая вода, которая щекотала его пятки, с каждым разом становится на градусы ниже. Над серым небом нависают тяжелые грузные облака. Джош говорит, что скоро будет шторм, который их потопит, и Ренч надеется, что он ослышался. Ренч ждёт, что увидевший его истинное лицо Маркус сбежит, обозвав уродом или цирком. Но как он мог забыть, что Маркус Холлоуэй никогда не оправдывает чужих ожиданий, и снова возвращается, выпрыгивая из кустов и бережно, словно бесценный груз, неся маску. Жертвует своей жизнью, чтобы Ренчу было хорошо. Я люблю тебя Нам надо поговорить Давайте разделимся Ты в порядке? Самые, мать их, клишированные фразы за всю историю человечества. Маркус встречает его последней. «А жаль», — думает Ренч и тут же мысленно даёт себе по лицу. Потому что у него мысли сейчас такие же, как и у влюблённой восьмиклассницы. Желание услышать самую первую фразу борется с желанием сказать ее самому. После очередной миссии Ренч ждёт Маркуса в гараже, то и дело разламывая и собирая снова какие-то приборы, орудуя отвёрткой и ломом, словно это успокаивает его нервы. Потому что не каждый день твой самый лучший бро бубнит тебе что-то про кафе сегодня в семь вечера и обещает заехать за тобой, как только освободится от очередного задания Рея. Это не кажется странным, они типа отдохнут за банкой пива в каком-нибудь Макдональдсе, а потом разойдутся. Но Ренч ведь помнит, что Маркус Холлоуэй никогда не оправдывает ожиданий, и ему искренне хочется верить в какое-нибудь дурацкое романтическое свидание, которое они проведут вдвоём, не держась за ручки и не целуясь показушно на фотках в соц-сетях, а просто наедине. В тот вечер, когда Ренч и Маркус впервые в своей жизни разговаривали с друг другом около костра, споря о пришельцах и чужих, о продолжении фильма Аватар и подобной ерунде. После заката песок был горячим, а вода тёплая, как чёрный кисель, в котором отражались огни моста, блики костров. Ещё смутное воспоминание о том, как вода щекотала ноги, а джинсы набрали воды и прилипли к его коже, телефон Маркуса на дне морском. Теперь он валялся на одном из столов Ренча, с поцарапанным экраном и неработающими кнопками звука и включения. К семи часам Маркус так и не заехал, но Ренч не стал волноваться - мало ли, опоздал, в пробке задержался, улепётывает в очередной раз от копов по улицам. Только руки предательски стали подрагивать после каждого винтика, который он вытаскивал из найденного на соседней помойке ноутбука. К восьми часам он связался с Ситарой, без «здрасте» интересуясь, куда же запропастился славный парень по имени Маркус, и не носило ли его где-нибудь поблизости. Услышав отрицательный ответ, Ренч забеспокоился, говоря себе, что все в порядке, но когда резкий прокуренный голос Рея вклинился в их беседу, сообщив, что Маркус так и не вернулся с задания, Ренч запаниковал. Морская вода сегодня стала холодной до жути, и у Ренча сводило ноги от каждого шага, который он совершал по берегу. Кеды намокли и жалобно хлюпали, песок лип к джинсам и в свете фонарика на телефоне чёрные волны казались ещё страшнее. В этой части пляжа света не было от слова совсем, и ориентироваться приходилось только на силуэт старого причала, который маячил в свете ярких городских огней, как огромное пятно, и выглядел уродливым строением на фоне высоток Сан-Франциско. Ренч видит не Маркуса, а скорее чей-то силуэт, привалившийся к одному из столбиков причала, одной ногой в море, склонивший голову на плечо и светящий мобильником сквозь темноту. Пятно от фонарика на смартфоне сначала обхватывает мягкий тёмный песок, потом заросшие тиной и водорослями балки, а в конце - лицо Маркуса. Мокрая одежда, белая футболка с логотипом DedSec, вся в грязи (и пускай это будет томатный соус) и в пятнах крови. Глаза закрыты, на лбу выступили крупные капли пота, и когда Ренч присаживается перед ним на колени, он может видеть, как искусаны до алых ран губы. Пальцами он пытается нащупать запястье Маркуса, но вместо этого зарывается ногтями в песок. Холодные волны, мокрые скалы, скрип старой пристани и тёплый от чужой крови песок. Ренч со страхом сглатывает. Его ладонь ложится на смуглую шею, и он ждёт, что тело будет уже холодным, а пульсирующую от крови вену под кожей он так и не найдёт. Потому что прошло уже больше четырёх часов, он потерял много крови и хер его знает, может умереть от гангрены или столбняка, от чего угодно… Потому что, даже если они персонажи дурацкого ситкома, они все-таки смертны. Волна обрушилась на их лодку, разрывая яркий парус и смывая с бортов краску. Ренч чувствует, как из лёгких выходит весь воздух, и дышать становится невозможно. Маркус Холлоуэй никогда не оправдывает надежд, и он тяжело сглатывает и болезненно задерживает дыхание. Ренч убирает пальцы от шеи и думает: хорошо. Он жив. Их кораблик всплывает, прорезая острым носом толщу воды, и тысячи брызг оседают на его лице. Они не идут ко дну, как бы они ни устали сражаться с волнами и холодным морским ветром. Это ведь не сраный клишированный Титаник, в котором умрут все, кроме смазливой бабы. Не в этот раз, нет. Их парус, конечно, теперь порван, и его нужно немного залатать, как и починить корму, как и привести экипаж в чувства. Но они живы, они все ещё сражаются за свой маленький островок. ~~~ — Где я? — голос у Маркуса охрипший, непривычно тихий, и Ренч тут же тянется за бутылкой воды. — Ты… Безопасность — это самый страшный в мире наеб. Ренч старается не думать об этом. Он думает, что они живы — и сейчас это главное. — Ты со мной, Маркус. ~~~ Тело Маркуса - на заднем сидении угнанного авто. Если сейчас их остановят копы, Ренч не церемонясь пробьёт кому-нибудь голову монтировкой. Он зол на Маркуса, на Рея и его дебильные поручения, на себя, на медленную тачку, на ублюдков, которые причинили Маркусу боль. Он в ярости. Хочет мстить. Хочет взорвать нахрен крысиную нору, где ошивались эти уроды. В гараже их уже ждут Ситара, Рей и Джош с Нудлом, который будет заменять им медицинский справочник. Ехать в больницу за помощью — самоубийство, Маркуса вычислят сразу же, и даже пулевое ранение не сможет оправдать его. Ситара накрывает старый стол стерильной простыней, Джош паникует, и Рей, где-то раздобывший наркоз, говорит, что видал случаи и похуже. Ренч забирается на заднее сидение на коленях и держит руку над губами Маркуса, чувствуя на холодной ладони горячее дыхание. С каждым выдохом Маркуса Ренч оживает сам.