Выпив злобу и печаль, Не оставив ничего, Я устала биться в сталь Двери сердца твоего. А тебе дороже нить Замороженной тиши, Легче в спину нож вонзить, Чем достичь твоей души © Канцлер Ги
Оказавшись на пороге особняка Нефрита, Кунсайт осмотрелся. Нет, он не бывал здесь прежде. В своей демонской сущности Первый лорд тяготился связью с друзьями и старался держать дистанцию. Просто служба, Тьмы и Света он уже не различал, живя по инерции. Но тут, энергия Металлии чувствовалась слишком уж явно, возвращая фантомное ощущение невидимого поводка, сорваться с которого помогла лишь смерть. Как же они все это допустили? Внутри особняка ощущение мрака и безысходности было еще острее. Ладно, девчонка-Серенити, но Верховная, куда смотрела Верховная?! Несмотря на внешнюю легкость и даже некую легкомысленность Минория всегда имела внутренний стержень, который было не согнуть. Лишь сломить, но только вместе с ее собственным позвоночником, как Кунсайт когда-то по сути и сделал. Присев на ступеньки, Кунсайт задумался, вспоминая хрупкую, улыбчивую блондинку с уверенным взглядом, в котором так четко отражалась сталь его собственных глаз. Нет, их история не была похожа на романы друзей. Между ними не было той страсти, что у Джеда и Реяны, того единения, что у Нефрита и Литавры, той нежности, что у Зоя и Амели. Они сошлись на чувстве долга. На понимании миссии, что лежит на их плечах. Вместе было легко. Расставаться было почти не больно, так казалось. Но потом… Долг никогда прежде не казался Кунсайту непомерно тяжким, но в день помолвки Серенити и Эндимиона глыба ответственности, покоящаяся на его плечах, словно раздавила Первого лорда. Размазала по парковой дорожке Лунного дворца, куда земной принц вместе с лордами прибыл для участия в торжестве. Сопровождая земного наследника, лорды едва сдерживали свои чувства, выдавливая улыбки сквозь стиснутые зубы. Нефрит еще надеялся. Это было видно по коротким взглядам, что он бросал на жену… еще жену — бракоразводный процесс был в самом разгаре, но обе стороны его затягивали. Взгляд Джеда, обращенный к Реяне, пылал откровенной ненавистью. С ним вообще последнее время происходило что-то странное. Поначалу Кун подумал, что младший товарищ решил утешиться в объятьях Берилл, но не похож он был на утешенного. Даже наоборот, общение с этой девушкой еще больше будоражило Иллюзиониста, исподтишка меняя до неузнаваемости. С этим стоило разобраться. Зой был растерян. Обычно веселый и неунывающий рыжий лис сейчас скорее напоминал Джеда, прежнего Джеда несколько отстраненного, погруженного в свой собственный внутренний мир. Он осторожно смотрел на столь же потерянную принцессу Меркурия и не понимал, что с ними случилось… Телохранительницы Серенити тоже выделялись на фоне общего веселья. Бледная, осунувшаяся Литавра, прячущая глаза за длинной челкой, едва держалась на ногах. Семейные неурядицы сильно подкосили девушку. Поддерживающая подругу Реяна изучающе смотрела на некогда любимого, словно пытаясь разглядеть что-то важное, что скрывалось от других. Марсианка всегда умела видеть немного больше. Гордячка! Что стоило ей тогда поговорить с Кунсайтом?! Поделиться своими подозрениями? И не было бы всего того кошмара, что случился после. Амели не отходила от счастливой невесты, стараясь изображать радость за подругу. Их собственную помолвку Зой разорвал несколько месяцев назад. Он поторопился буквально на неделю. Несмотря на искреннюю симпатию, молодые люди не успели сблизиться, но чувство потери преследовало обоих. Леди Минория стояла по правую руку от принцессы Луны. В ее глазах читалось сожаление. Она легко смирилась с потерей потенциального мужа, так как была воспитана воином и брак не был для нее самоцелью. Они обменялись вежливыми улыбками и парой ничего не значащих фраз. Остались друзьями… По возвращению на Землю Кунсайт, воздерживающийся от алкоголя на приеме, надрался до зеленых чертей. Образ блондинки буквально преследовал его, не оставляя ни на минуту. Нежная улыбка, мелодичный смех… Безумно хотелось зарыться пальцами в шелк ее волос, ловить прерывистое дыхание губами, покрывать поцелуями тонкую шею, любить, сливаясь воедино. Что это? Изысканная месть оскорбленной Венеры, чью дочь отверг какой-то человечишка? Или то самое чувство, что теплит надежду Нефрита и ненависть Джеда? Что томит Зоя? Похоже, любовь не всегда бывает с первого взгляда, иногда требуется время, чтобы оценить твердость духа, благородство и внутреннюю силу, чтобы понять, что любой другой человек рядом — лишь компромисс, бледная недостойная копия недосягаемой мечты. В ту самую ночь на пороге его спальни возникла Берилл. Она пришла в сопровождении Джеда, на лице которого сияла чужая холодная улыбка… — Предаетесь воспоминаниям, милорд? — из задумчивости Кунсайта вывел голос белого кота, осторожно заглядывающего в приоткрытую дверь. Кунсайт лишь усмехнулся. — Милорд? Помнится, некогда мы были так дружны, что называли друг друга по имени… — Очевидно, это было до того, как вы явились разрушить мой дом и убить всех, кто мне был тогда дорог. Ровно, практически без эмоций проговорил Артемис, стараясь не смотреть на человека, которого действительно когда-то с готовностью называл другом. — Меня там не было… Кунсайт произнес эти слова на автомате, как многократно повторял, находясь там, за пределом. Это было единственным способом не сойти с ума, если, конечно духи имеют хоть толику разума. А если они бывают безумны, то, боги, как бы он хотел объяснить все картинки, всплывающие в голове, безумием! Принц Эндимион, убитый его собственным мечом, решительный взгляд, как всем им тогда казалось маленькой, капризной девчонки, рука которой, не дрогнув ни на мгновение, направляет клинок в самое сердце. Свое сердце. Неужели ошибка? Глупое нетерпение и привычка не доверять эмоциям сыграли с ним злую шутку? А потом Венера, такая же решительная, как и Лунная принцесса и в сотни раз прекраснее ее, ведет сражение, в коем ей не суждено было победить. Чувствовал ли он себя победителем, пронзая мечом ткань сейлор-фуку и проворачивая орудие в хрупком теле девушки, смешивая ее кровь с кровью земного принца? А после, поняв, что жизнь все еще теплится в хрупком теле одним ударом снеся блондинке голову? Нет. Тогда он ничего не чувствовал. Механическая работа, трезвый, холодный расчет марионетки, но не Первого лорда Королевства. Угасающая улыбка Венеры, за мгновение до того, как все было кончено, вспоминалась особенно ярко. Казалось, в ее прощальном взгляде и попытке напоследок коснуться бывшего жениха ладонью не было ни страха, ни боли, ни, тем более, ненависти. В нем читалось облегчение. Уйти и больше никогда не видеть этого безумия. Прости, девочка, безумие догнало тебя и в этой новой жизни, разве что на этот раз ты безупречно исполнила долг Верховной, защитила глупую маленькую принцессу от вновь обезумевших лордов Земли. Только вот глупую ли? Усаги Цукино хоть и производила впечатление все той же легкомысленной глупышки, милого Крольчонка-несмышленыша, которого так крепко полюбил Эндимион, но на деле это был другой человек. В свои семнадцать девушка многое могла бы рассказать про боль, смерть, войну, но не про грязь. Истинно чистая душа, к ней словно не липли предательство, обман и интриги более опытных коллег. Она свято верила в добро и, кажется, даже чувствовала вину, что в свое время не помогла им четверым найти обратную дорогу к Свету. Усаги не помнит их, но, тем не менее, чувствует свою ответственность. Она сочувствует источающему желчь Джеду, безошибочно угадывая его чувства. Она настороженно принимает елейные речи Нефрита, не веря до конца, хоть основания для доверия и имеются. Она уголками губ улыбается саркастичным замечаниям Зоя, принимая его таким, каков он есть. Она с грустью смотрит на самого Кунсайта, очевидно до сих пор гадая, что помешало ему выбрать верный путь. И как объяснить этой светлой душе, что это и был единственно верный выбор? Что Свет Серебряного кристалла очистил тогда душу старого вояки? Что на Кунсайта одновременно обрушились тяжесть предательства своего принца, потери друзей и попытка убить ту единственную? Смог бы он жить дальше и, возможно, попытать счастье с Верховной, зная, что Джед, даже в демоническом облике полюбивший свою знойную марсианку, навсегда лишен возможности прикоснуться к ней? Что Нефрит, почти вырвавшийся из плена Тьмы, так и не воссоединиться со своею Литой? Что Меркури даже не заподозрит в сожженом заживо жестокой ведьмой мальчишке своей судьбы? Смог бы он смотреть в глаза принцу, зная, что тот, наверняка думает о том же самом и, глубоко в душе, чтобы не травмировать своего Крольчонка, оплакивает павших товарищей? Нет. Не смог. Да и даже проверять не хотелось. Смерть тогда казалась самым приемлемым выходом из ситуации. Выходом и, одновременно тупиком. — Тупица! — кричал Зой, меря шагами их убогое пристанище. — Как можно было отказаться от спасения, от возможности реабилитироваться, исправить свои и наши ошибки?! — Зой, — пытался успокоить слишком эмоционального товарища Нефрит. — Ты сам бы смог?! — Ты вообще молчи! — огрызался рыжий. — По сравнению с нами всеми ты — святая Магдалина, и я вообще не понимаю, что ты тут забыл. Нефрит замолчал. Кунсайт еще тогда подозревал, что у их приятеля был шанс на иное существование, но, как и Первый лорд, он добровольно выбрал себе кару. Какой толк от прощения Вселенной, если сам себя ты простить не можешь? — Зато там был я… — нарушил ход его мыслей Артемис. Кот отвернулся и принялся с интересом разглядывать стену некогда роскошного особняка, который за последние годы, без присмотра и магии хозяина заметно обветшал и нуждался в ремонте. Ему тоже было что вспомнить. Это теперь Артемис вполне себе обвыкся в шкуре белого несобранного, под стать своей погибшей хозяйке кота, а когда-то гораздо чаще он представал в образе молодого мужчины, степенного жреца богини Луны.***
В тот вечер Королева Селена обратилась к своему другу и советнику с немного странной просьбой: сходить в сад и проверить все ли в порядке с Минорией. Сославшись на внезапную головную боль, девушка столь стремительно покинула зал, что это наталкивало на тревожные мысли. Сам Артемис не видел в этом чего-то странного, но поспешил выполнить распоряжение Селены. Она редко ошибалась, и раз решила, что юной венерианке нужен совет и поддержка, то так оно и было. Девушка отыскалась довольно быстро, уткнувшись носом в колени, златовласка сидела в беседке напротив центрального фонтана и немигающим грустным взглядом созерцала брызги воды. — Что-то не так? Будучи по природе своей больше кошкой, нежели человеком, Артемис практически незаметно подкрался к Минории и осторожно опустил ей на плечо свою ладонь. — Все не так, — грустно ответила девушка, ни единым жестом не выдав испуга или хотя бы удивления. — А мне, напротив, казалось, что вечер удался. Не каждый день мы празднуем день рождения принцессы Серенити, да еще в таком узком кругу: без навязанного женишка и его надоедливой свиты. Артемис усмехнулся. Договор о свадьбе лунной принцессы и наследника Земли был заключен давно, еще почившими королями, решившими, что подобный союз пойдет лишь на пользу Альянсу. Молодых людей, а тогда еще и вовсе детей никто не спрашивал. А теперь, если Эндимион смирился с таким раскладом и был готов следовать воле покойного родителя, то малышка Серенити, насмерть запуганная придворными байками о черных земных колдунах, всеми силами противилась такому союзу. Мудрая Селена не хотела заставлять дочь выходить замуж и оттягивала «светлый день», всякий раз придумывая новые и новые причины. — Не говори так! Минория дернула плечом и, сбросив руку жреца встала, отходя от собеседника на почтительное расстояние. — Не говори так, — повторила она шепетом, обращая свой взор на Землю. — Земляне заслуживают больше уважения. — Я так не думаю! — фыркнул Артемис. — За что их уважать? За то, что Литавра которую неделю подряд ходит зареванная? — В этом нет вины Нефрита… — А чья в этом вина?! А Реяна, ночными криками, перебудившая вчера весь дворец?! Да Джед… — Джед умер… — Что, прости? — опешил Артемис, уже приготовивший речь для обличения Первого лорда. — Так сказала Реяна, — пояснила Минория поежившись. — Сегодня его душу поглотила Тьма. Не спрашивай, я не специалист по видениям. Рей и сама не понимает, когда и как сбудуться ее предсказания. Но сегодня… я была там, наши покои ведь рядом… Она плакала звала его, умоляла поверить, но потом просто опустила руки. Будет война, Арти, большая война и мы уже ничего не сможем сделать. Е- сли будет война — мы будем сражаться! — жестко возразил Артемис. — Против кого? — из уст девушки вырвался горький смешок. — Против любого, кто посмеет нам угрожать! — Ну иди, сообщи Лите, что через какое-то время ей придется либо сжечь ее обожаемого супруга молнией либо подставиться под его меч… Артемис молчал. Такой откровенности от Верховной сенши он не ждал. Неужели девочки пренебрегут своим долгом в угоду чувствам? — Ты не думай, мы не отступим… — словно прочитав его мысли, заявила Верховная сенши, выпрямившись и гордо вскинув голову. — но это не значит, что нам наплевать… Просто все… все не вовремя, слишком быстро! Лита и Нефрит слишком быстро полюбили друг друга! Зойсайт и Амели — слишком быстро разбежались! Реяна не вовремя рассказала о своих страхах Джеду. А я… — А ты напрасно полюбила этого бесчувственного чурбана? То что сенши действительно так сильно переживают о своих несостоящихся свадьбах, а вслучае с Литаврой вполне состоявшейся, Артемис даже не подозревал. Он полагал, что для девочек это продолжение их долга, просто служба, и верил в «счастливое избавление», а оно вон как… — Он не чурбан. Кунсайт самый лучший из воинов, которых я только знаю! Он мужественен и благороден. Просто все… все не вовремя. Некоторое время спустя жрец лично смог убедиться в правоте слов воительницы Венеры. Лорд Кунсайт действительно был превосходным воином, намного более опытным и умелым, чем юная Минория. Точно выверенными движениями (ничего лишнего) Кунсайт милосердно, одним ударом, лишил бывшую невесту головы. Действительно милосердно. Хрипы Реяны, которую Джед долго и со вкусом душил, долго сотрясали стены мертвого к тому времени дворца. Битва Нефрита и Литавры была короткой. Похоже, Второй лорд принца Эндимиона был единственным из четверки, кого Тьма не смогла поглотить целиком. Где-то глубоко внутри теплился еще огонек живой души, стремящейся к Свету. Возможно поэтому и в новом воплощение ему удалось вырваться. Он учтиво поклонился своей все еще супруге и, натянуто улыбнувшись, направил острие ее меча себе в грудь. Тоже сделала Лита. Их конец был достойным. Меркури и Зойсайт так и не встретились в бою. Казалось, что Амели искала своего бывшего жениха, не веря, что им, как и остальными землянами овладела Тьма. Но тщетно. Ее сердце проткнуло копье, брошенное рыжей ведьмой собственноручно. Берилл не смогла устоять от соблазна убить хоть одну девчонку в матроске, а растерянная Меркури оказалась не удивление легкой жертвой. После, увидев тело девушки на поле боя Зойсайт пожал плечами и, скинув плащ, укрыл им сенши. Что он при этом чувствовал по его лицу было сложно угадать.***
— Считаешь, что кара недостаточна? — спросил Первый лорд теперь уже принцессы Серенити. — Я считаю, что вас тут быть не должно, — честно признался кот. — Был шанс, вы его упустили. — Отыгранные карты отправляются в отбой? — Это справедливо! — Как насчет наших жизней и сломанных судеб в прошлом? Справедливо? — Справедливо! Если бы вы свято чтили свою клятву верности, то никакой бы трагедии не случилось! — Если бы вы не потакали капризам глупой девчонки и дали бы ей познакомиться с Эндимионом раньше! — Она не глупая девчонка, она — Свет надежды! — Она — нет, дураки ее многочисленные няньки. Стоило Серенити родиться в адекватной семье, где ее не возносят на алтарь, у матери, которая понимает, что наказание тоже бывает на пользу и, пожалуйста, Усаги Цукино — достойный воин и просто разумный человек! Эти слова северного лорда заставили Артемиса замолчать на полуслове и с удивлением уставиться на собеседника. — Удивлен? — хмыкнул Кунсайт, наслаждаясь подобной растерянностью. — Я и сам удивлен. Или ты действительно считал, что нас запугала Плутон? Разумеется, Нефрит мечтает спасти свою Литавру, Джед — вымолить прощение у Реяны, Зой — объясниться, наконец, с Амели, а я хоть раз, хоть ненадолго взглянуть в небесно-голубые глаза Верховной. Но это не основное. Усаги, она действительно тянет на Свет надежды, и я был бы рад, сложись все иначе, со временем служить такой Королеве. — Так служите, кто вам мешает? — Мы, конечно, те еще болваны и, возможно, кому-то даже показалось, что наивность лордов Земли безгранична, но Артемис, не до такой же степени! — Кунсайт по-доброму улыбнулся. — Серебряный кристалл «тянет» определенное число защитников принцессы. Как только девочки вернутся, независимо от того продолжат ли они свое существование в этой реальности или же возродятся в новых воплощениях, мы окажемся там, где нам и надлежит быть. Кот опасливо оглянулся и, посмотрел на собеседника взглядом вора, пойманного с поличным и тихо спросил. — И что, милорд, вы позволите им вернуться? — Что? — помрачнев, мужчина отшатнулся. Ему вдруг отчаянно захотелось от всего сердца послать защитников добра и справедливости ко всем чертям и вернуться в свое тихое и унылое послесмертие. Нет, святым он не был, но никто не смел обвинять Первого лорда в трусости! Возможно, сам Сатана в аду уважительно присвистнул бы, просматривая список его прегрешений, но чего там точно не было — так это попыток уйти от ответственности за свои поступки, спрятаться, тем более под женской юбкой. Кунсайт уже даже набрал в легкие побольше воздуху, чтобы, наконец, все высказать, но тут, одновременно случилось несколько вещей. Во-первых, кот, поняв, что перегнул палку с обвинениями, поспешил примирительно прошептать: — Прости, Кун… А, во-вторых… Атмосфера в доме пропитанном черной магией была угнетающей, это при том, что Нефрит никогда не злоупотреблял чарами и в повседневной жизни, привык обходиться минимумом, и вдруг Кунсайт почувствовал невесомые колебания, напоминающие легкое дуновение ветра, ласкового морского бриза, освежающего и дарующего необходимую прохладу в жаркий солнечный денек. — Постой-ка, — он подал коту упреждающий жест, стараясь нащупать тонкую нить.***
Страх, липкий, обволакивающий, не дающий ни на минуту вырваться из плена и постепенно высасывающий все светлое, что было в душе, что позволяло держаться. Воспоминания о детстве, о родителях, о времени, проведенном с друзьями, медленно размывались, и вот уже казалось, что не было вовсе всех счастливых минут, что Минако Айно, самый несчастный и неприметный на земле человек, просто придумала себе счастливую семью и верных друзей. На деле же все было убого и прозаично. Отец ушел из семьи, так как был разочарован бестолковой и бездарной дочерью, а мать, не простив ей, просто перестала обращать внимание. Успехов в учебе не было никаких. Подумаешь, знания английского, даже тупица заговорил бы, пошли его на учебу в Лондон. Спорт? Она была среднячком, лучше многих, но не звездой, всех успехов хватало лишь на то, чтобы не выгнали из школы за прочие неудачи. Была еще миссия и Лунная принцесса… или не было? Может она просто придумала, что эти девочки — ее друзья, что, она — Верховная защитница Лунной наследницы, что для кого-то она важна. Минако уже не помнила сколько продолжался этот кошмар. Она день за днем ходила на занятия, пыталась заговорить с Усаги, найти других своих мнимых подруг, но тщетно. Даже мать, вечно погруженная в свои мысли, не обращала на девушку никакого внимания. Даже ее собственный кот, некогда казавшийся волшебным, игнорировал любые ее попытки наладить контакт. Она оказалась на лесной опушке совершенно случайно. Когда-то Мина и ее подруги, если они, конечно существовали, считали этот заброшенный особняк прибежищем демона Темного королевства Нефрита, влюбившегося в их одноклассницу и пожертвовавшего ради нее жизнью. Все это действительно звучало, как сказка, но разумные доводы не перекрывали тягу, поэтому Минако позволила себе отправится за город. Оказавшись внутри особняка девушка не поверила своим глазам, в пыльной и душной гостинной, у камина, который давно никто не зажигал, сидел человек, которого просто никогда не существовало в действительности. Нет, не так! Даже если он и существовал, то давно должен был гореть в аду. Мысль о мучениях Первого лорда внезапно больно уколола, приподнимая завесу над еще более странной реальностью… Принцессы, рыцари, битва с всепоглощающим злом — словно в калейдоскопе, в голове замелькали картинки давно забытых снов, и оборвались с резкой непереносимой болью в висках, так что девушка вскрикнула.***
Кунсайт осмотрелся. Ощущения присутствия еще кого-то не оставляли его. Крадущейся походкой он направился к двери и, замерев в полутораметрах от выхода, протянул вперед расправленную ладонь. — Мин… — попытался спросить Артемис, но резкий взгляд Первого лорда заставил кота, закашлявшись, замолчать. — Это ты, Несмышленыш? — осипшим голосом спросил Кунсайт и почувствовал легкое прикосновение маленькой ладошки…