***
«Станция Катиотто, город Хасецу» — пробегают слова по стенду над платформой. И тут же яркие красные буквы исчезают, а на их месте появляется прогноз погоды. Виктор вздыхает, когда понимает, что дождь будет лить ещё очень долго. Иногда проскальзывает мысль, что он зря выбрал этот тихий городок. А ведь знал, что здесь часто бывают дожди. Но поделать что-то он больше не в силах: выбор сделан. Никифоров поправляет шарф, сильнее затягивая его вокруг шеи, и откидывает назад волосы с лица. Вокруг него медленно идёт множество людей в чёрных круглых очках и с длинной тростью, и ещё столько же — с блокнотом и ручкой. И Виктор невольно сжимает рукоятку чемодана сильнее в одной руке, а в другой нервно крутит небольшой блокнот с множеством написанных фраз на будущее. Стрелки на стенах и колоннах подсказывают, куда нужно идти, и Виктор послушно следует их указаниям. Протиснуться к выходу сложно, но спасают люди, которые смогли отыскать своего человека среди миллиардов других. Они улыбаются, пытаясь помочь всем и каждому, ведь знают — это сложно — жить без одного чувства восприятия. К Виктору подходит мужчина в синей рабочей форме и что-то показывает жестами, но Виктор не понимает: у него совсем не получается выучить язык жестов. И он неловко улыбается: — Простите, я не знаю языка жестов. Недавно лишился слуха. Врёт. Просто не смог выучить. Но человек все равно добродушно улыбается и тоже достаёт свой блокнот — поменьше. На бумаге — японские символы, и Виктор, благо, их понимает — хоть что-то выучил, ведь давно хотел посетить эту страну, еще до того, как получил метку соулмейта. — Мне нужно на метро, в центр города, — отвечает Виктор на вопрос, улыбаясь. Как же давно он это делал в последний раз… Мужчина кивает и ведёт Никифорова сквозь толпу. И на душе Виктору становится чуточку теплее — от осознания того, что ему помогает совсем незнакомый человек. Улыбка не сходит с лица, а к горлу почему-то подкатывает ком. Глядя на всех этих людей, большинство из которых лишены зрения или слуха, хочется помочь им, но нет возможности помочь даже себе. И от жестокой правдивости этого факта становится тошно и противно — Виктор ненавидит жизнь в мире соулмейтов. Он опускает взгляд и смотрит на почему-то дрожащие руки. Страшно. Да, Виктор действительно боится. Боится, что не найдёт спокойствия даже в этой стране. Он зажмуривается, сильно стискивая веки до цветных кругов перед глазами, и пытается отогнать от себя эти мрачные мысли. Снова медленно открывает глаза и смотрит вперёд, вовремя замечая, как вдруг его провожатый бросается вперёд, и лишь через несколько секунд Виктор узнает причину этого действия: на грязной земле сидел молодой парнишка в чёрных очках. Он судорожно искал выпавшую из рук трость, шаря руками вокруг себя. Гримаса страха ясно читается на его лице — похоже, совсем недавно он стал полноправной частью этого мира. Из толпы к нему выбегает один из рабочих и подает потерянную вещь, которая упала прямо к его ногам, после помогает встать и собрать вещи, выпавшие у него из рук. И только сейчас Виктор смотрит чуть в сторону, благодаря чему непонятная картинка происходящего собирается воедино: какой-то мужчина, зло шипя и, наверное, посылая всех здесь находящихся далеко на север, собирает свои вещи с земли. Наступает на уже разбитый телефон и в этот момент просто взрывается: кричит что-то в сторону слепого парнишки, с которым, видимо, и столкнулся, и который был причиной его намокших блокнотов. Кричит, брызгая слюной, а контроллеры лишь пытаются его утихомирить и помочь. А лишенный зрения в свою очередь нервно закусывает нижнюю губу, после чего выхватывает вещи из рук провожатого и направляется куда-то, желая просто покинуть это место. Он даже не использует трость. А зачем? Ведь люди, понимая его, расступаются и дают пройти. И Виктор, бросив что-то своему провожатому, перехватывает ручку чемодана поудобнее и быстрым шагом направляется за слепым. Сердце бешено колотится о ребра от волнения, взявшегося неизвестно откуда. Никифорову почему-то становится до безумия жаль его: так хочется поддержать, помочь, спросить о чем-нибудь, и получить в ответ беззвучное движение губ. Ведь слепые не носят блокноты. Быстрый шаг переходит в бег, когда темноволосая макушка начинает исчезать за сотней других. Виктор бежит, не зная почему. Бежит, не обращая внимания на удивленные взгляды. Бежит, потому что приказывает сердце. — Простите! Подождите, пожалуйста! — кричит Виктор первое, что приходит на ум, лишь бы задержать того, за кем он так неистово гнался до самого выхода со станции. И парнишка, на удивление, останавливается, а вместе с ним и несколько других. Но на других Виктору откровенно плевать. — Вы мне? — все же переспрашивает он, оборачиваясь и смотря чуть левее Виктора. — Я хотел спросить: все ли с Вами в порядке? — запыхавшимся голосом спрашивает Виктор и немного сгибается, хватаясь за сердце и пытаясь перевести дыхание. И вдруг реальность бьёт его обухом по голове: он услышал. Он услышал, а не прочитал. Ошарашенный взгляд голубых глаз тут же впивается в его очки. В ушах тут же зазвенело и загудело. Сотни разных звуков вмиг наполняют голову, проникая в каждую клеточку тела и отзываясь таким давно забытым наслаждением. Ручка чемодана выпадает из рук Виктора, ударившись о каменный пол.Он слышит это.
— Господи… Я нашёл тебя… — шепчет Виктор, бросаясь к парнишке, который медленным движением дрожащей руки снимет разбитые во время недавнего казуса очки. У него плывет перед глазами, а свет тусклых ламп кажется слишком ярким. Он трет веки руками, быстро моргает и не может поверить в происходящее.Он так давно не видел мир.
На глаза наворачиваются слёзы, и парнишка бросается к своему соулмейту, надежду встретиться с которым уже давно потерял. Он цепляется за пальто Виктора крепко и отчаянно, будто боится, что может его потерять, снова лишиться зрения, и от этого невольно вздрагивает. — Как тебя зовут? — спрашивают они одновременно, и так же одновременно отвечают:«Виктор Никифоров»
«Юри Кацуки»
Лёгкая улыбка на лицах обоих, а в душе — настоящая радуга эмоций. Чувство радости наполняет с головой, затуманивает разум, не даёт думать ни о чём другом, кроме как друг о друге. И Виктор понимает, что больше не увидит слез в глазах родителей. Понимает, что спас ещё одного человека от проклятия соулмейта. Понимает, что ему больше не нужна стопка блокнотов, которые он привёз с собой. Понимает, что теперь они с Юри точно будут счастливы.