Кинолог

В одной из таких газет я и увидела статью, как казалось ее автору, смеющуюся над американской глупостью. В частности, он топтался над американской мечтой «стать тем, кем хочу, с нуля» и ее магическим проявлением. Судя по вступлению, в определенных кругах общества нового света в последнее время стала популярна программа, позволяющая маглам обрести магию. Дальше приводились доказательства всевозможных ученых, что это невозможно. Не сказать, что я надеялась на чудесное обретение магии. Нисколько. Я не чувствовала в себе сил ни на грош, да и отлично понимала, что будь они — проявились бы еще в детстве. Но, кроме волшебства по поводу и без, программа обещала еще и адаптирование в Магическом мире, а это было уже интересно. Переписав на листок реквизиты, через несколько дней я собралась-таки написать в эту американскую фирму. Отправила письмо по обычной почте, решив не настораживать Регулуса использованием совиной. Ответ пришел через месяц. В довольно цветистых, я бы даже больше сказала, что рекламных, выражениях меня приглашали на пробные две недели в Америку. Если мне понравится — я бы смогла остаться там на положенные шесть месяцев, доплатив определенную сумму. Сразу же отправиться в путь я не могла. Гарри на тот момент едва исполнилось девять, и я понимала, что нигде его не брошу и никому не отдам. Делая выбор между любимым ребенком и магией, я предпочитала зеленоглазое чудо, даже не задумываясь. Мальчишка же рос не по дням, а по часам. Когда он только прибыл и адаптировался на новом месте, более-менее излазив дом и сад, мы вновь принялись за грамоту. Давалась она уже значительно легче, все же ребенок подрос и успел поучиться в школе. Подобная ситуация была и с другими предметами. Документы в школу оформили с помощью Блэка, и с нового семестра, сразу после рождественских праздников, Гарри пошел в начальную школу Биг-Хэнглтона. Занимался он хорошо. А учитывая крайнюю непоседливость мальчишек этого возраста, так и вовсе замечательно. Время от времени, конечно, возникали проблемы, в основном связанные с магическими выбросами, но их удавалось благополучно разрешать Блэку, используя свой любимый Конфундус. Самое страшное же началось, когда Регулус начал учить ребенка магии. Вот тут-то пакостническая натура Гарри, будто специально поджидавшая удобного случая, развернулась во всю ширь. Чего только стоили летающий по классу мел и исчезающий парик учителя естественных наук. Я отчаянно понимала, что надо что-то делать, но противостоять обаянию ребенка могла с трудом. Тем более, что пока все это оставалось невинными, быстро заканчивающимися шалостями. Говоря проще — мел летал на перемене, когда никому и ничего писать было не надо, а парик Гарри убрал, по его собственным словам, из-за того, что настоящие волосы мисс Кирк лучше. В остальном же я ребенком была более чем довольна. Веселый и яркий, он очаровал всю местную малышню. Они ватагами носились по обоим городишкам, устраивали заезды между ними наперегонки. Лидерство Гарри удавалось удерживать легко. Видимо, пребывание в школе с Дадли не успело еще до конца изменить его характер на робкий, а его самого сделать более запуганным. Это, как ни что другое, грело мне душу и подкрепляло уверенность, что мы поступили правильно, взяв ребенка себе. Но были за эти годы и неприятные моменты. Одним из таких стала история с банкротством компании, в которой я работала. Старый учредитель ее разбился в автокатастрофе, а его прямая наследница, любимая жена, так и не смогла разобраться в браздах управления. Так мне и пришлось вновь вернуться к разведению. На рынке продажи и перепродажи чистопородных английских бульдогов у Мардж было много знакомых, а вот я, за все годы работы дизайнером, такими обзавелась в довольно скудном количестве. Со временем я подписала-таки соглашение о работе с другой фирмой, но некоторое количество собак, хоть и разных в разные моменты жизни, пребывали у нас постоянно. Сохраняла я их, а не распродавала, как в самое первое время, только из-за Поттера. У мальчишки обнаружились феноменальные способности по общению с этими существами. Бульдоги его обожали, а он отвечал им взаимностью. Регулус иногда подшучивал над мальчишкой, прячась среди рядов своих сородичей. Так длилось до тех пор, пока однажды рано утром, предварительно постучавшись в дверь моей спальни, туда не вошел Блэк. По его виду я почти сразу поняла, что зашел он не просто так. Мой единственный знакомый взрослый маг и так редко улыбался, но сегодня был показательно хмур. — Марджори, я хочу с тобой поговорить о Гарри. Хочу рассказать тебе… — он помедлил, всматриваясь в мое лицо. — Надеюсь, ты помнишь, что скоро одиннадцатилетие Гарри, что это ответственный праздник для нас для всех, — он было сбился на полуслове, но потом продолжил, — и что именно в этот день придет письмо из Хогвартса. Я думаю, ты это понимаешь, — он посмотрел на меня еще раз, ища поддержки. — Не ехать он не может, хотя я бы предпочел домашнее обучение или тот же Дурмстранг. Но все же я боюсь, для него одного замок будет слишком опасен. Потому, я хотел бы отправиться с ним, как питомец. Концепция мне была понятна: Регулус просто будет жить там в своем собачьем облике. Защита Гарри в этом случае была бы обеспечена — Блэки, как я поняла, колдовать умели всегда более чем неплохо. А что я? Тут вся моя сущность будто засияла. До зимних праздников оставалось почти шесть месяцев! Счастью моему не было предела, ведь я понимала, что смогу улететь на свои долгожданные американские тренинги! С таким настроением я и отправилась в тот день в комнату к Гарри. Открыв дверь, я вошла в обставленное в синих цветах помещение. Некоторое время назад Гарри, с бунтарством подростка, отстоял себе право сделать в комнате перестановку. Именно поэтому его самого сейчас мне видно не было, кровать пряталась за платяным шкафом. — Подъем! — весело проговорила я, оповещая воспитанника о начале нового дня. — Секунду, тетя Мардж, — незамедлительно откликнулся тот, выпутываясь из одеяла. — Последний учебный день, да? Кажется, подросток уже давно не спал. Лежащая где-то у изголовья книга только подтвердила мое предположение. — Да, ребенок, последний. Раззанавесив окна и впустив в комнату свежий воздух, Гарри помчался в ванную. А я спустилась вниз, в столовую. Там, читая газету, уже сидел также спустившийся Регулус. — Что нового произошло в мире вчера? — привычно проговорила я. — У маглов творится сущий ужас. Особенно у русских маглов. А у магов, — он вздохнул, — что ж, у магов все по-прежнему. Дальше потянулись описания перипетий «Перестройки». Воспринимать все это теперь с другой стороны было интересней даже, чем в историческо-документальном фильме. Казалось, что ты в зоне ведения боевых действий, а тебе случайно показывают то, как будет освещаться война, в которой ты участвуешь, в будущем. Спустившийся позже Гарри быстро позавтракал, захватил приготовленный с вечера портфель и побежал в школу. Последний день был чистой формальностью. Проводились репетиции выпускной церемонии, выставлялись последние оценки, сводились средние баллы… Я отлично помнила подобные дни еще из своей школьной жизни. Ты идешь в школу не ради учебы, а чтобы пообщаться в последний раз с друзьями. Гарри знал о магии, а также о том, что в одиннадцать лет ему придется уехать в волшебную школу, с самого своего появления в доме. Потому и друзей своих готовил, что после начального образования они, возможно, будут видеться только на каникулах. Вообще, волшебство для Гарри не стало таким шоком, как я боялась. Ребенок принял тот факт, что он волшебник, удивительно быстро. Может быть, все дело в особом устройстве детской психики, а может, в Дурслях, которые даже при мне пару раз выражали свое мнение по поводу поттеровской ненормальности. Так или иначе, когда я выглянула в окно, чтобы сказать Гарри взять ветровку, его велосипед уже исчез от крыльца, а сам он несся по пыльной проселочной дороге.