Воители города

Огнегрив на негнущихся ногах вошёл в лагерь, в горле все ещё вставал комок, стоило ему вспомнить кровь на асфальте, раздавленного, разодранного колёсами Жёлудя... Крутобок по левое плечо немного дрожал, рядом шла Пепелюшка, всю дорогу девочка не сказала ни слова. Огнегрив невольно схватил её за руку и вздрогнул, руки девочки были хололны, как лёд... - Что с вами там случилось?! - тотчас в крикнул совсем рядом Коготь, обращаясь явно ко всему патрулю, но ему никто не ответил первые десять минут. Буран вёл Синюю Звезду к её палатке, предводительница так и не сказала ни слова, на её лице блестели засохшие слезы, а к груди она прижимала обрывок рукава... - Глашатай Речной Банды, Жёлудь, попал под фуру, его раздавило в лепешку у нас на глазах. - наконец ответил Частокол, убирая нож - А этот гад за рулём даже не остановился! - Вас чуть не сбило машиной?! - раздался совсем рядом вопль Песчаной Бури, и через секунду золотоволосая девушка уже обнимала Огнегрива за шею, лихорадочно осматривая его раны. - Со мной все хорошо, Ярохвосту и Крутобоку пришлось куда хуже. - прошептал он, глядя прямо в зелёные, перепуганные глаза. Хуже, чем Желудю, быть уже не может. Коготь стоял перед патрулем, одним глазом глядя на воинов, а другим смотря вслед Синей Звезде, его лицо явно напоминало камень. Он развязал эту войну. Он в ответе за эту битву. Смерть Жёлудя на его руках. Рыжеволосый воин вздрогнул, осознание пробрало до костей. Коготь ставил обе Банды, надеясь, что в одной из битв погибнет Синяя Звезда, но вместо этого он погубил глашатая Речной Банды, сегодняшняя смерть потрясла обе Банды, она была совершенно не нужна, Жёлудь не заслуживал этого! Если теперь Речная Банда решит прекратить все битвы, план Когтя полностью провалится. А если они обозлятся на них, как Банда Теней... Они окажутся зажатыми врагами с двух сторон! - Немедленно в лазарет! - раздался совсем рядом вопль Когтя, выдернув Огнегрива из воспоминаний. Ярохвост уже вёл к домику целительницы Крутобока, а Частокол обернулся в сторону Синей Звезды. - На неё это хуже всего повлияло, я понимаю, это не самое приятное зрелище, но там были оруженосцы, и они отреагировали адекватнее... Коготь только поднял голову, не отрывая глаз от двери палатки предводителя. Огнегрив вздрогнул, перед глазами снова предстала предводительница, рыдающая над окровавленными останками... Но почему, ведь она могла видеть соседского глашатая только на Совете, если не считать битв! Или она и правда знала его куда лучше, чем просто первого помощника предводителя... Сегодня умер человек, каким бы он ни был. - Огнегрив... Огнегрив, тебе нужно в лазарет. - прошептала Песчаная Буря, дернув его за рукав, и рыжеволосый воин уже сделал первый шаг, как вдруг заметил тень в углу лагеря. - Идите, а я скоро подойду. - прошептал он, дернув за рукав Крутобока, товарищ на ватных ногах сделал шаг вперёд. Песчаная Буря хотела было что-то сказать, но, кивнув на него взгляд, сразу все поняла, взяла его за руку, и повела к лазарету. Огнегрив направился к Пепелюшке. Сероволосая девочка стояла в углу лагеря, глядя перед собой стеклянными глазами, она словно не замечала того, что происходило вокруг. Рыжеволосый воин тихо положил руку ей на плечо, и ученица вздрогнула как от удара. А потом обернулась к нему с такой болью в глазах, что Огнегрив невольно сжал руку сильнее. - Так он умер, да? - прошептала Пепелюшка, и на секунду воин даже не понял, кто такой этот "он" - Мой отец. Его убили на границе с Речной Бандой. Воин замер, ужас того дня, когда он пришёл в Банду, внезапно пробрал до костей. Львиногрив, отец Пепелюшки, погиб там. И пусть его убили не речные воины, эта граница навсегда была отмечена, как место смерти. Теперь уже двух смертей. Смертей двух глашатаев, которые погибли по вине одного человека. Тогда Банда потеряла глашатая, а девочка... Девочка потеряла отца. - Мне было семь лет... - прошептала Пепелюшка, не отводят от него глаз - Но я все ещё его помню! Он был такой добрый... Он играл со мной и Папоротником и рассказывал нам сказки. Всегда, когда уходил в патруль, обещал рассказать, что увидит в городе. А потом... Его убили. И это я тоже помню. Как плакала мама... Весняночка была ещё слишком мала, чтобы понимать. Скажи, Огнегрив, так же умер мой отец? - спросила она, и в голубых глазах сверкнули слезы. Нет. Огнегрив стоял рядом с ней, но даже сквозь голоса грозовыз воинов он слышал, как бьётся её сердце. Ей всего четырнадцать лет, и уже сейчас она видела, как человека, который несколько минут назад был жив, расплющивает колёсами грузовика. И на этом же месте семь лет назад погиб её отец, и она сражалась там, где умер он. Всю дорогу девочка не произнесла ни слова, она тихо дрожала, словно от холода. - Твой отец... - прошептал воин, и тут же замер. Как он мог сказать, что смерть Львиногрива была совсем другой, если он даже не знал его. Ни разу не видел. Он не видел его даже мёртвым, Коготь даже не пытался принести его тело. Но и оставить её одну он тоже не мог. - Твой отец погиб как герой. - ответил он, присаживаясь перед Пепелюшкой так, что их глаза оказались на одном уровне - Я не знаю, как его убили, и кто. - прошептал он, настоящий убийца был совсем рядом - Но я знаю главное - он погиб не напрасно. Я никогда не знал его как глашатая, и ни разу не видел, но я уверен - человек, отдавший свою жизнь, чтобы жили другие, не может быть самонадеянным или наивным. Посмотри - Дым и Вранокрыл ходят около нас, едят, говорят и радуются жизни. Он отдал свою жизнь, чтобы жили два оруженосца, и они выросли благодаря нему. Он погиб не напрасно. Так и Жёлудь - он отдал свою жизнь за своего сына. Твой отец смотрит на тебя со звезд, Пепелюшка. И я уверен, он тобой гордится. Некоторое время девочка молча смотрела на него, не в силах оторвать глаз, а потом рванулась - и обняла его за шею, рыдая и утирая слезы ладонями. Огнегрив обнял её за плечи, прижал к себе, и Сероволосая ученица вцепилась в его руки. Они стояли так примерно десять минут, а затем в ушах раздались звуки шагов, таких чётких, громких, совсем рядом. - Огнегрив, вам надо в лазарет. - прошептал совсем рядом ласковый голос, и Пестролистая взяла его за руку. Не отпуская руку Пепелюшки, он направился за ней, а девочка шла следом, не отставая от него ни на шаг. Внутри все ещё сидел Крутобок, рядом с которым стояла Песчаная Буря, а из лазарета доносились тихие ругательства Частокола. - Ну вы застряли! - первым делом упрекнула его рыдеволосая девушка, пока Пестролистая осматривала его распоротый бок. - Рана несерьезная, можешь не ночевать в лазарете. - вынесла свой вердикт Пестролистая, обрабатывая рану, пока Песчаная Буря тактично смотрела в сторону. - Ага, Огнегрива с пропоротым боком запереть в лагере нельзя, а меня с царапиной на груди посадить в лазарет, значит, можно?! - раздался из-за шторки возмущенный вопль Частокола. - У тебя не царапина, а колотая рана, и лезвие ножа едва не повредил диафрагму и не вошло в лёгкое! - Но я как-то хожу, а значит, и в патрули ходить могу! - Ходить можешь, а носиться по крышам и бегать от полицейских - точно нет! Предоставив Пестролистой самой разбираться с Частоколом, Огнегрив повернулся к Пепелюшке, которая ждала своей очереди и кивнул ей, пока целительница заканчивала перевязывать ему рану. - Тебе тоже нужно обработать все свои раны. - Я знаю. - ответила ученица, показывая раненую руку и располосованную железными когтями ногу. Пестролистая, улыбнувшись, подошла к ней с баночкой зелени и мазью, а Огнегрив отошёл в сторону, встав рядом с Песчаной Бурей. - Я до сих пор не могу поверить в то, что случилось. - прошептала она, обернувшись к нему. - Я тоже. - ответил рыжеволосый воин, перед глазами вновь мелькнула колеса и кровавое месиво на дороге - Крутобок, а ты как? Сероволосый воин не ответил, и они оба знали, почему. В Речной Банде жила Серебрянка, которая ждала его ребёнка, и сегодня он сражался с её соплеменниками, с людьми, которые будут воспитывать его вместе с ней. А потом умер человек, и не просто глашатай, Жёлудь был братом Метеора и дядей сереброволосой девушки, а значит, и близким родственником из нерожденного сына или дочери... - Крутобок, она жива. - прошептал Огнегрив ему на ухо - Она не поранилась, она цела. И ребёнок тоже цел. - Он потерял двоюродного дедушку. А Серебрянка - дядю. - прошептал он, подняв на Огнегрива глаза. - Речные воины потеряли глашатая. Мы все живы, и вернулись домой, а они принесли останки Жёлудя, который даже не увидел своего нерожденного внука! - А кто-то сейчас потеряет право передвигаться по лагерю без сопровождения, если немедленно не ляжет в постель! - крикнула за шторку Пестролистая, просунув за неё голову. Рыжеволосый воин замер, он и забыл, что Пестролистая слышит весь их разговор. Хорошо хоть она явно не поняла, что к чему, или, хотя бы, не придала этому значения. Судя по шороху и скрипу кровати Частокол таки залез под одеяло, а целительница развернулась к ним, отпустив Пепелюшку. - Мне тоже жаль Серебрянку. Но она хотя бы потеряла не отца своего ребёнка, а дядю. - прошептала она, собирая со стола бинты. Огнегрив обернулся к другу, отец этого ребёнка сейчас сидел рядом с ним с разодранной лопаткой. Но он был жив, и они были живы, и были целы. Вот, что самое главное. Вернуться из битвы живым. - Пойдём, Огнегрив. - прошептала ему на ухо Песчаная Буря - Нам надо съесть что-нибудь на обед.