Воители города

Огнегрив шёл по берегу реки следом за Частоколом и Крутобоком, регулярно оглядываясь по сторонам и присматриваясь к другому берегу. С тех пор, как Речная Банда напала на их лагерь, прошло уже около полумесяца, раны воинов начали заживать, а его собственная рана на спине лишь иногда напоминала о себе маленьким рубцом, от которого не должно было остаться и следа к концу месяца. Первая победа словно вселила в сердца воинов уверенность, все меньше говорили о том, что будет, если Речная Банда все-таки доберётся до Серебрянки и больше о том, как поудачней отбить следующую атаку, старейшины не ворчали, а воители перестали постоянно боятся удара из-за угла и даже начали шутить над речными воинами, особенно стало популярным выражение "как речному воину песок на голову", а Частокола ходил по лагерю гордый своими удачными сброшенными вниз вёдрами и выстрелами из рогатки. Но это была только первая победа, и все понимали это. Метеор не остановится, пока не вернёт свою дочь, или... Что или, Огнегрив даже и думать не хотел. У предводителя Речной Банды осталась одна жизнь, в лучшем случае - две, а если он отправится к Звёздным Предкам, его место займёт человек, который уже показал, что ему наплевать и на Воинский Закон, и на всех, кроме себя. Оцелотка никогда не простит им этого поражения, а тем более истории с трубой, и не даст об этом забыть, каждый Совет в течение минимум сорока лет она будет напоминать им об этом, а нападения не прекратятся, пока Грозовая Банда либо не будет окончательно поставлена на колени, либо не отдаст все спорные территории у реки, а ни то, ни другое Огнегрива не устраивало. Положение было ещё хуже, чем во время войны с Бандой Теней, им просто была нужна еда, а Оцелотка жаждала крови, и единственным, кто ещё мог её остановить, был Метеор. Но именно Метеор отдал приказ о нападении и начал эту войну! Кому бы не принадлежала власть в Речной Банде, у них почти не было шансов закончить эту войну без чьей-то смерти. - Ставим метку и идём дальше. - скомандовал Частокол, подходя к фонарному столбу, Крутобок достал кисточку, обманул её в ведро и щедро мазнул по нему и обернулся к Огнегриву. Огневолосый воин кивнул ему и снова перевёл взгляд на реку. Мост, где Невидимка оставляла ему записки, был совсем недалеко. После битвы он невольно каждый раз вздрагивал, подходя к нему, он боялся, что синеволосую девушку за отступление в битве могут искалечить или даже убить, каждый раз он порывался броситься к мосту и отодвинуть кирпич, но каждый раз отдергивал себя, если он будет слишком часто вытаскивать его, его могут увидеть, и тогда неприятности им обоим обеспечены наверняка. Если он забирает записки каждый четверг, то и тайник проверит сегодня, в четверг. Он заберёт её сегодня. Юноша вытащил из ножен кортик, а проходя мимо моста, нарочно взмахнул полами куртки, и оружие, сверкая лезвием, покатилось вниз. - Ты бы ещё на весь город закричал "Мы здесь! Здесь идёт Грозовая Банда!" - проворчал Частокол, просверлив его глазами - Поднимай теперь, никто туда лезть не станет! - Вы идите, а я догоню. - ответил Огнегрив, поймав взгляд Крутобока, и оба воителя направились дальше, а огневолосый воин начал с преувеличенной осторожностью спускаться по склону. Убедившись, что Частолок ушёл достаточно далеко, и его точно не услышит, Огнегрив легко скатился по склону, подобрал кортик и бросился под мост. Знакомый кирпич торчал на своём месте, чуть сдвинутый, как и всегда, когда его недавно отодвигали. Поаернув камень, огневолосый воин засунул в щель руку, боясь, что не найдёт там ничего, но нащупал маленький листок бумаги! Дрожа от облегчения и вытащив руку, огневолосый воин хпдвинул кирпич на место и быстро выскочил из-под моста, он обычно читал записки в лагере, но на этот раз не смог удержаться и развернул её сразу же. Листок, сложенный в шесть раз, зашелестел в руках, и вскоре воин уже держал вырванный из тетрадки или блокнота и весь исписанный лист бумаги. " У нас все лучше, чем могло бы быть. Оцелотка в ярости из-за поражения, но мне кажется, что при этом она празднует, так как теперь ей есть за что нас обвинять, и не нужно придумывать повода. Спасибо, Огнегрив, ты, Пепелюшка и Ярохвост спасли наших детей, хотя Светозарная и Пушистая благодарии меня за то, что я вовремя увела их, Камышонок мне все рассказал... У него не было времени читать больше. Главное, Невидимка жива, а остальное он сможет прочитать в лагере! Засунула записку в карман, огневолосый воин поднялся по склону и бросился почти бегом, догонять соплеменников. - Ну как? - шёпотом спросил Крутобок, когда он поравнялся с ним через десять минут. - Нашёл. - коротко ответил он, и Частокол закатил глаза. - Хватит вам, как дети малые, нам ещё нужно половину границы переместить, а вы тут ножи роняете и шутите! - проворчал он, направляясь дальше по тротуару - А это ещё что?! Огнегрив опустил глаза и тотчас Крутобок испуганно вздохнул и приложил руку ко рту. На асфальте лежал самолётик из бумаги, которые обычно пускали со второго этажа дети, но даже в сложенном виде было видно, что листок бумаги измазан чем-то красным, а рядом лежала оторванная голова какой-то старой куклы, вымазанная в той же красной жидкости, которая уже успела засохнуть. Темноволосый воин нагнулся и подобрал его, а затем развернул, вопль ужаса застрял у Огнегрива в горле, на листке были человечки, пусть и нарисованные криво, но по одежде в них можно было легко узнать Когтя, Пестролистую и Синюю Звезду, и при этом на лице каждого была ужасная гримаса, словно они кричали от боли, а вся картинка - вымазана красной краской. А что хуже всего - рядом с ними была точно такая же карикатура на Крутобока, только изуродованная ещё больше, на рисунке сероволосому воину оторвали руки и замазали краской половину лица. Кто подсунул сюда этот листок, было понятно без слов. - Тебя очень не любит Речная Банда. - отметил Частокол, оборачиваясь к ним с самолётиком в руках - Не смешно! Не страшно! Мы не боимся вас, слышали?! - крикнул он в сторону другого берега реки, словно там сидели неизвестные шутники. Скомкав листок бумаги, он что было силы запустил его в реку, комок бумаги приземлился на её середине и начал тонуть, Частокол поднял с земли и голову куклы и швырнул её туда же, она пошла ко дну куда быстрее, чем записка, а затем до ушей Огнегрива донесся тихий хохот, и он понял, что те, кто подсунул им этот листок, все это время сидели на другой стороне реки и ждали, когда они найдут его. - Ну что, уже бежите в детскую? - Бедные грозовые малыши, мы их напугали! - Идём отсюда. - твёрдо приказал им обоим Частокол, дернув оцепеневшего Крутобока за рукав - Мы не боимся и игнорируем их, поскольку нам совсем не страшно, и поэтому проходим мимо. Пошли. Огнегрив взял друга за руку, и вместе они пошли вверх по набережной под хохот речных воинов, который постепенно стихал, Частокол просто шёл вперёд, как будто это не он только что наступил на кровавое послание! Когда между ними и злосчасьными хулиганами пролегло по меньшей мере полкилометра, огневолосый воин почувствовал, как друг положил руку ему на плечо. - Огнегрив... Это была угроза не только нашей Банде... Она была для меня. Они ненавидят меня, Огнегрив. Они нарисовали меня отдельно, как будто хотели убить! А мои дети... Они же полукровки, и что, если они ненавидят ещё и их? Если они доберутся до них, они могут их искалечить или убить! - Но они же этого ещё не сделали, верно? - переспросил Частокол, обернувшись к нему через плечо - Вот когда сделают, тогда и будешь об этом беспокоиться, а пока не надо стенать по этому поводу! Огнегрив сильнее сжал руку друга, иногда излишняя черствость Частокола отчасти злила его, сейчас она была как нельзя кстати. Когда они вошли в лагерь, солнце уже полностью всиаор, а темноволосый воин, убрав на место краску, первым делом нырнул в палатку предводителя, очевидно, доложить Синей Звезде о пакостях речных воинов. Крутобок на какое-то время смотрел ему вслед, а затем обернулся к Огнегриву, его глаза все ещё были какие-то стеклянные, словно он смотрел в пустоту. - Они могут убить моих детей или изуродовать их... - прошептал он, еле шевеля губами. - Они этого не сделают. - твёрдо ответил Огнегрив, положив руку ему на плечо - Не забывай, твои дети не только наполовину Грозовые, они ещё и внуки Метеора. А он не позволит никому тронуть их, он и всю эту войну развязал только ради того, чтобы вернуть их себе. Сероволосый воин кивнул, а затем ещё раз посмотрел на него и пулей бросился в детскую, даже не закрыв за собой дверь. Огнегрив со вздохом посмотрел ему вслед и перевёл глаза на палатку Синей Звезды, их предводительница, конечно, дала Метеору отпор и во время переговоров, и на Совете, но она ещё не знала, какие ужасы творятся в Речной Банде. Огневолосый воин помнил, как она отреагировала на слова Перышко и Звездолома о том, что им просто нечего есть, и что они страдают от голода, и отряд, отправленный на вражескую территорию, он знал, что Синяя Звезда не оставит такое нарушение Воинского Закона без внимания, и неизвестно, что она предпримет, а меньше всего им сейчас было нужно участие Синей Звезды в очередной битве. Что, если Коготь просто убьёт её во время сражения, пока никто не видит, и свалит на Речную Банду?! И кроме того, угрозы Речных воинов в адрес Крутобока были совсем не беспочвенны, Оцелотка умела делать жизнь людей невыносимой, и ей просто нужно было на ком-то отыграться и сделать кого-то жертвой и виноватым во всем, достаточно было вспомнить, как она издевается над Невидимкой, хотя она даже не полукровка! Дети Серебрянки и она сама могли попасть под удар первыми, если бы вернулись в Речную Банду, и неизвестно, как бы она решила наказать молодую королеву за нарушение Воинского Закона, Огнегрив временами даже боялся думать, на что способна Оцелотка, а вернее, на что она не способна... Устроившись в углу между двумя домами и убедившись, что на него не смотрит никто, кроме пары голубей, Огнегрив наконец достал из кармана записку Невидимки и развернул её, сердце невольно стучало о грудную клетку. " У нас все лучше, чем могло бы быть. Оцелотка в ярости из-за поражения, но мне кажется, что при этом она празднует, так как теперь ей есть за что нас обвинять, и не нужно придумывать повода. Спасибо, Огнегрив, ты, Пепелюшка и Ярохвост спасли наших детей, хотя Светозарная и Пушистая благодарили меня за то, что я вовремя увела их, Камышонок мне все рассказал. Во время битвы никого не убили, только некоторые воины получили серьёзные раны, но и их здоровью сейчас ничего не угрожает. Лягушатник костерит тебя так, что хоть уши затыкай - ты связал его скотчем и выбросил за забор ещё в самом начале битвы! Теперь плохие новости - Оцелотка разбушевалась ещё больше. Метеор сказал, что в поражении виноваты все мы, и что нам надо больше тренироваться, и теперь она с жаром взялась за дело - тренировки превратились в настоящие битвы, теперь мы бьемся, пока кто-то не упадёт на землю, и его не унесут в лазарет, и Оцелотка почти не даёт нам времени, чтобы лечить раны, её свита сражается беспощадно, и регулярно кого-то серьёзно ранят. Слава Звёздной Банде, она пока не добралась до детей, и нам удаётся держать оруженосцев подальше от этих стычек. Прости, но я пока не знаю дату следующего нападения, но некоторые наши воины очень раздосадованы проигрышем и уже планируют подложить вам какую-нибудь дрянь посреди дороги. Огнегрив невольно улыбнулся, одновременно почувствовав желание как следует влепить незадачливым шутникам, предупреждение подоспело слишком поздно! Но ничего, главное, что с Невидимкой все нормально, и её пока не успели серьёзно ранить и не превратили в мишень для ножей за отступление в битве! Услышав шаги, воин быстро скомкал записку и засунул в карман, но это оказался всего лишь Частокол, темноволосый воин вышел из палатки предводительницы, а следом за ним и сама Синяя Звезда. Синеволосая женщина кивнула ему, заметив в углу у неразожженного костра, и на миг Огнегриву показалось, что он видит перед собой совершенно другого человека - молодого, полного сил, готового броситься в бой и при этом безмерно любящего свою Банду. Или он уже видел её совсем недавно - ту же Синюю Звезду, только на тридцать лет моложе?! Или ему просто запомнилась её внешность с фотографии, где она стояла рядом с Солнцезвёздом? - Где Крутобок? - внезапно спросила она, оглядываясь по сторонам, и огневолосый воин вскочил, вынырнув из своих воспоминаний о дне, когда впервые увидел её на этой фотографии, и махнув рукой на крыльцо детской. - Он с Серебрянкой. Там была отдельная карикатура... - На него! Мне кажется, нам вообще стоит больше не отправлять его к реке! - закончил за него Частокол, серестив руки на груди. - Хорошо, я понимаю его. Не каждый день получаешь письмо с угрозами для тебя и твоих детей. - кивнула им обоим Синяя Звезда с какой-то непонятной болью в глазах - Пусть немного побудет с подругой и детьми. Вы с Крутобоком свободны до вечера, а потом отправитесь в патруль на границу с трущобами. - Хорошо. - быстро кивнул Огнегрив, перед глазами все ещё стояло лицо предводительницы в тот момент, когда она говорила о Ветерке с Пушинкой и её наполненные болью и страданием глаза. Внезапно воин дёрнулся, воина словно ударила молния, и Огнегрив чуть не застыл на одном месте, не отрывая глаз от Синей Звезды. Он видел это выражение лица раньше, и всего лишь один раз - на лице Белоснежки и Чернобурки, когда Банда Теней обманом увела из лагеря их детей. Это были глаза матери, потерявшей ребёнка.