Вирус

— Не спится? Чанель дернулся от голоса друга, раздавшегося в тишине, нарушаемой лишь посапыванием уснувших студентов. Они ночевали прямо на полу кафе в одном зале, подстелив кофты, найденные скатерти и тряпки, чтобы было теплее. Вот только не всем удалось предаться Морфею. Джун качнул головой, оценивая откровенно ужасный вид друга, и присел рядом. — Все кажется таким идиотски неправдоподобным, — прошептал Пак спустя несколько секунд, усмехаясь уголками губ. — Как будто мы все тут обкурились дури, — хмыкнул Ким, соглашаясь. Чанель прикрыл глаза, продолжая перебирать длинными музыкальными пальцами деревянные бусины на своем браслете. — Чувствую себя такой скотиной, — тихо признался он, не разжимая век. — Сижу тут в относительном тепле и безопасности, даже поел вон немного, а она там… — Ерым? Кивок. — Не одна она, — неловко попытался напомнить Намджун. — Знаю, — грустно ухмыльнулся Пак. — Вот только глаза закрываю и представляю, как именно эта мелкая зараза где-нибудь сейчас с разорв… — Прекрати и не накручивай себя. — Джун тяжело выдохнул, устало забираясь пальцами в волосы. — Ты ведь понимаешь, что если сейчас ринешься на помощь, то сам станешь кормом для тех тварей, прежде чем найдешь ее? — Понимаю, — кивнул Чанель. — Поэтому и чувствую себя е*аным трусом. — Чан, мы их всех найдем. Завтра не задержимся тут дольше рассвета, если не придет помощь. Чанель закусил губу и с силой ударился затылком о стену, словно специально стараясь причинить себе боль как наказание за бездействие. — Можно спросить? — Что? — Почему ты так волнуешься о Ерым? Ты же вроде ненавидел еще со школы. — Намджун чуть дернул бровями, искоса взглянув на друга. Чанель хмыкнул и лишь неопределенно мотнул головой. Он и правда терпеть не мог Ерым с того момента, как она, пухлая и неловкая школьница протянула старшекласснику письмо с признанием в виде сердечка. Он, вообще-то, никогда скотиной и уродом не был, частенько получал признания и в жизни не пытался унизить рискнувших на такой шаг школьниц, в тайне даже уважая их за смелость. Вот только в тот момент у него уже была девушка. И эту в самую девушку Пак был смертельно влюблен, фактически боготворя. А она нашла в его рюкзаке то чертово письмо, решила, что Чанель ей изменяет, и бросила его. Подростковая горячесть и потеря первой любви сильно повлияли на парня, и он на следующий же день жестоко унизил Ерым при ее одноклассниках. Потом, естественно, раскаялся за собственную грубость, но извиняться не стал, следуя на поводу гордости. Чанель сам не знает почему, но с тех пор, почти ежедневно встречая девушку в школе, он поддевал ее. Говорил что-то ехидное и все время заставлял смущаться и плакать. Вот только со временем стало совсем не смешно, когда парень внезапно понял, что он уже ни дня не может прожить, чтобы не поговорить с Ерым, пусть их разговоры и были почти всегда односторонними и заканчивались одинаково — слезами Чон. При всем при этом рыжая, совсем неожиданно, начала расти и формироваться. Пухлик? Бублик? Она действительно верит прозвищам, приставшим к ней еще с детства, вот только Чан не раз замечал, как на комплексующую девушку оглядываются парни, захлебываясь слюной от ее шикарных форм, которых та ошибочно принимала за лишний вес. Чан выпустился из школы на два года раньше Ерым, но при этом никогда не упускал случая навестить бывшее учебное заведение, чтобы в очередной раз «случайно» столкнуться с ней. Либо невзначай поинтересоваться делами Чон у сестры друга. А уж счастье парня, когда он увидел девушку среди первокурсников своего универа, вообще описать сложно. Она ему нравилась? Чанель не знает. Он чувствует за нее ответственность. Чувствует вину за грубые слова в школьном возрасте, из-за которых, возможно, девушка так и осталось замкнутой и нелюдимой. Есть ли что-то еще? До сих пор Пак так и не смог разобраться в себе, а сейчас для всех этих вопросов точно совсем не подходящее время, учитывая все что творится вокруг. Думать сейчас нужно было совсем о другом, но настырный образ Ерым никак не желал уходить из головы. А сердце острой иглой пронзало беспомощное беспокойство. — Понятно, — так и не дождавшись от друга ответа, произнес Намджун и хлопнул Чана по плечу, поднимаясь на ноги: — Ложись спать. Завтра будет тяжелый день. *** У Ри Тэ не выдерживали нервы. Она, как и Чанель, не спала всю ночь, метаясь по импровизированной постели и кусая губы, чтобы не всхлипывать слишком громко. Как только в единственно окно стилизованного кафе начали пробираться первые лучи солнца, Ри мгновенно вскочила на ноги, начиная бегать по помещению и будить недовольных студентов. Многие не хотели просыпаться измотанные в моральном и физическом смысле. К слову, не смотря на то, что они находились в пункте приема пищи, вся кухня была полностью пустой без единого намека на еду и воду. Единственный склад был заперт на замок, поэтому довольствоваться вчера пришлось скудными запасами, вытащенными из карманов на общий стол. Но Ри Тэ было плевать и на голод тоже. Она продолжал бегать по залу, умоляя людей вставать и собираться на поиски помощи. Медленно, но студенты все-таки поднимались и начинали бродить по залу, негромко переговариваясь. В небольшом помещении, скудно освещенном рассветными лучами, что проникали через единственное окно и щели под потолком, постепенно становилось все шумнее. Кто-то плакал, поняв, что помощь за ночь так и не появилась. — Джун! Джун! — Ри кинулась к брату, но тот, кажется, не слышал ее, о чем-то тихо переговариваясь с Ен Хва. — Джун! Оппа! — девушка подбежала к старшему Киму, хватая за рукав и взволнованно заглядывая в глаза. — Ну что, мы идем искать? — Если сейчас скажешь нет, я разобью тебе морду и пойду один, — К ним подошел Пак, устало взъерошивающий и так растрепанные кудрявые волосы. Выглядел, к слову, парень после последних событий, да еще и бессонной ночки, крайне отвратно. Особенно жутко смотрелись глубоко залегшие под глазами синяки, пугающие всех окружающих своим блеском. Намджун ответить ничего не успел, как со стороны входа раздался странный звук. Кто-то явно пытался войти внутрь. Гомон в мгновенно зале стих. — Все от двери, быстро! — зашипел Исин, оттягивая за плечи свою девушку. Студенты испуганно потянулись в центр зала, а Чанель, прищурился и крепко сжал руками стул, поднимая его в воздух и медленно направляясь в сторону звуков. Дерганье ручки прекратилось, и раздался очень громкий стук, словно кто-то нетерпеливо долбил ногой по дереву. — Да откройте вы, бл*, конспираторы! — послышался разозленный голос Чонопа. Чан выдохнул, а Ри Тэ ринулась к двери, игнорируя попытки брата остановить ее. Подбежала и попыталась сдвинуть стол, которым вечером студенты подперли выход, если твари вдруг начали бы ломиться. К ней подошли еще несколько парней, помогая справиться с тяжелым предметом мебели. Первое, что увидела младшая Ким, когда дверь открылась, это немного испуганное и перепачканное грязью лицо Ерым, выглядывающей из-за спины разозленного Чонопа. Парень же явно был в не очень хорошем расположении духа и пронзал скучковавшихся студентов раздраженным взглядом. — Ерым! — Ри Тэ бросилась вперед, сдвигая с пути Муна и кидаясь охнувшей подруге на шею. У девушки в руках был какой-то странный рюкзак, больше смахивающий на солдатский вещь-мешок, но Ри его даже не заметила, стискивая Чон в объятьях и начиная судорожно всхлипывать. — Я так за тебя испугалась! — ревела она на ухо Ерым, которая тоже крепко обняла подругу в ответ. — Господи, где ты была?! Что с тобой случилось?! Чон не успела ничего ответить, как ее оторвали от подруги и смяли в новых объятьях. Чанель несколько секунд молча обнимал опешившую рыжую, потом отпустил и, крепко схватив за плечи, наклонился, чтобы их глаза были на одном уровне. Прищуренным взглядом внимательно осмотрел на предмет повреждений и снова обнял, так и не говоря ни слова. — Что это? — подал голос Намджун, наблюдающий за игнорирующим происходящую картину Чонопом. Парень, занес внутрь сначала свои рюкзаки, сгрудив их на столе в центре, а потом вернулся за тем, что был у Ерым. — Ты слепой и не видишь? — Вижу, — хмуро произнес блондин, подходя ближе. Под ухмыляющимся взглядом первокурсника он без разрешения раскрыл один из мешков и под громкий "Ох" шарахнувшихся от них людей достал оттуда пистолет. — Зачем тебе это? — рядом с ними оказался Крис. Парень заглянул внутрь рюкзака и, присвистнув, достал еще один экземпляр. Поднес к глазам, разглядывая блестящий металлический корпус, а потом перевел удивленный взгляд на Муна. — А ты подумай. — Хмыкнул Чоноп и ядовито ответил сам: — Как честный и добрый человек хочу поделиться с вами средствами самообороны. — Ты — чертов псих, а не честный человек! — Из толпы вышел Ли Ки Кван. Парень сложил на груди руки и пронзил первокурсника презрительно-отвращенным взглядом. — Собрался нас всех тут перестрелять? Нахрена ты это сюда приволок? — Да кто ты вообще такой?! — поддержал парня еще один студент из толпы. — Зэк? Преступник? — Ребят, этот чувак точно чокнулся. — Джи Су, та самая третьекурсница, что ехала рядом с Чанелем в автобусе, недовольно сделала шаг назад. — Он гребанный маньяк. — Прекрати, Джи, — перебила ее Ен Хва, подходя к Джуну и заглядывая через его плечо. — Почему-то мне кажется, что Чоноп прав. Мы все знаем, кто сейчас бродит по улице и с какими намерениями. Нам нужно защищаться, пока мы не дойдем до помощи. — Правильно, — Су Ен закусила губу и покрепче прижалась к обнимающему ее Лэю. — Если мы сейчас соберемся идти в центр и снова встретим тех… тех… — девушка замялась, не зная как охарактеризовать существ, с которыми они столкнулись. — В общем, мы не можем опять разбежаться. Нас так по одному попереубивают. — Может быть, — упрямо сжала губы Джи Су. — Но, вас вообще не смущает, что какой-то странный первокурсник просто взял и притащил кучу оружия! Где он его, черт возьми, взял? Вы посмотрите только на него! Он же преступник натуральный! Я рядом с ним даже находиться не хочу! Мне страшно, черт возьми! — А я это еще с того момента, как он к нам перевелся, поняла, — поддержала девушку однокурсница Чонопа — Мина. — Сразу мне не понравился и напугал. — Напугал больше чем твари, которые убили Химчана и Су Джи? Ребят, вы чокнулись, что ли? — нахмурила брови Ри Тэ. — Во-первых, прекратите нести чушь, а во-вторых, какая вам, черт возьми, разница, откуда все это? Вы хоть понимаете, что если мы снова столкнемся с теми монстрами, то оружие может спасти нам жизнь? — А ты вообще молчи, защитница сирых и убогих, — резко бросил высокий темноволосый парень. — Вечно всякую шваль защищаешь. Ри Тэ задохнулась от возмущения. Этот ее однокурсник никогда в жизни не повышал голос и был тише воды ниже травы, откуда такая злость? Либо у всех нервное перенапряжение, либо под влиянием экстремальной ситуации у людей резко начали прорезаться истинные лица… — За словами последи, — рявкнул Намджун, оборачиваясь. — Ой, смотрите, кто заговорил, — тут же подал голос стоящий рядом друг блондина,. — А ты чего раскомандовался то? Со вчерашнего дня всеми помыкаешь. Главным заделался? А тебя кто-то выбирал? Ким мысленно попытался сосчитать до десяти, чтобы совладать с гневом, а Чанель даже не пытался, бросаясь вперед и собираясь врезать охамевшему ублюдку. — Стой, — мгновенно пискнула Ерым, хватая Пака за кофту. Чонопу же было плевать. Парень поморщился от поднявшегося вокруг шума спорящих людей и, обреченно покачал головой.  — Идиоты, — констатировал он. — Ребят! — неожиданно радостно вбежал в зал Минсок, махающий надо головой бутылкой. — Я замок в подвал вскрыл! Там еды нет, но есть вода! Мы можем попить! В общем гвалте парня почти никто не услышал, а вот Мун дернулся, резко разворачиваясь к удивленному ситуацией Киму. — Вы чего? — хлопнул он глазами, наблюдая за чуть ли не дерущимися студентами. — Ребят что случилось? Ему, конечно же, никто не ответил. Где-то в толпе ссора дошла-таки до рукоприкладства и большинство бросились разнимать дерущихся. Минсок испуганно сглотнул и отошел на шаг назад, решаясь переждать в сторонке и дрожащими пальцами сворачивая крышку. — Бутылку положи, — неожиданно бросили ему. — Что? — Минсок замер, переводя испуганный взгляд на хмурого Чонопа. — В смысле? — В прямом. Положи бутылку, я сказал. — Зачем. — Просто положи. — Но… — Да, что ты такой тупой то, бл*, — не выдержал Мун, резко вырывая спрятанной за поясом штанов пистолет и спуская курок. Раздался оглушающий грохот. Пуля пробила пластик в руках заоравшего Минсока и как нож в масло вошла в деревянную стену позади. Ну вот, и Ким от себя бутылку отбросил, и в зале тишина настала. Два в одном. Идеально. Ненадолго правда… — Ты чего, бл*, оху*л? — взревел кто-то. — Я просил по-хорошему, он не слушался, — равнодушно пожал плечами Чоноп, пряча оружие обратно под куртку. Снова поднялся гвалт. Люди орали, плакали проклинали парня, вот только Намджун внимательно смотрел на него, о чем-то сосредоточенно размышляя. — Ты тоже видел… — Наконец констатировал он, задумчиво прищуриваясь. — Ты про ту мерзкую крысу, что хлебнула водички и оставила на асфальте свою шкуру? — Хмыкнул парень. — Видел. Ким медленно развернулся и, обойдя все еще не пришедшего в себя от шока Минсока, присел на корточки рядом с валяющейся бутылкой, которую выпущенная Чонопом пуля прошла насквозь. Двумя пальцами, стараясь не задеть растекающуюся вокруг лужу, он поднял ее к глазам, читая что-то на этикетке. — Изготовлено четыре дня назад. — Констатировал Ким, снова поднимаясь и бездумно смотря перед собой. — И что это значит? — севшим голосом спросил Минсок. — Это значит, — невесело хмыкнул Намджун, устало потирая переносицу, — Что если его и мои догадки правдивы, то этот парень спас тебе жизнь. — Не благодари. — Чоноп привычно накинул на голову капюшон и, сложив на груди руки, облокотился на барную стойку. А Намджуну резко самому захотелось взять из кучи принесенного первокурсником оружия какое-нибудь одно и застрелиться в тихом уголке. Если все так, как он думает, то дело принимает самый отвратительный поворот…