Ранчо дяди Теодора

К вечеру того же дня пребывания в Клаббер-хаусе Абель мог с уверенностью заявить, что дом вполне себе начал приобретать жилой вид. Первый этаж уже выглядел добротной гостиной. Такой большой гостиной, которая умещала в себе прихожую, кухню, душевую и спальню. Электричества по-прежнему не было, потому что починить аккумулятор так и не удалось. Абелю было проще вырезать почку, чем разобраться в проржавевших от времени деталях и проводах. Пока что спасал камин. Им растапливали помещение, на огне готовили пищу, грели воду для мытья и питья. И на ночь устраивались в спальных мешках тоже у камина. — Живём, как в средневековье, — ворчал Фредерик, стирая в оцинкованном тазике свои трусы, носки и рубашку. На нём в это время были презентованные Абелем толстовка и спортивные штаны. — Электричества нет, нормального отопления нет, вода из скважины, туалет на улице… — Консервы тоже заканчиваются. И хлеб. Припасов ещё на день хватит, — прикинул Абель. — Завтра придётся лапу сосать тому медведю… Акридами питаться. — Кем? — Саранчой. — Ты серьёзно? У нас кончаются припасы, а ты предлагаешь мне есть кузнечиков? Я в бегах, но не до такой же степени! — Вот если бы ты был в бегах где-нибудь в другом месте, мне бы спокойно хватило на неделю. А так возможно, что и Буханчик останется без консервов. — Так, постой, — медленно соображал Фредерик. — То есть, мы сегодня обедали кошачьим кормом??? — Только не истерии, — поморщился Абель. — Креветки были выше всяких похвал. Сам же нахваливал. Завтра я планировал съездить в Корнфилд. Ближайший посёлок отсюда. Там и закуплюсь всем необходимым. — Снова по буеракам трястись, — заранее разворчался Фредерик. — Ну, во-первых, в Корнфилд я поеду через поле. Через заповедник, это я конечно маху дал. Удивительно, что этот индеец нас ещё там не подкараулил. Я поеду грунтовой дорогой вдоль поля. Это с другой стороны, если бы мне не пришлось сокращать маршрут из-за одного беглого каторжника. И ты со мной не поедешь. — Почему это? — Морда у тебя больно уголовная. Стыдно с тобой в приличном обществе показаться. Так что, составь список, чего тебе надо, может тебе повезёт и что-нибудь из этого я тебе и куплю. Фредерик что-то проворчал себе под нос, но обтёр руки об толстовку и полез в один из шкафчиков за блокнотом. *** Утро снова было туманным. Оба встали пораньше и позавтракали. Фредерик вручил солидный список покупок Абелю. Абель тоже вручил Фредерику немаленький список дел, которые тому предстояло выполнить в его отсутствие. Оглядывая полученный список Фредерик думал, что продешевил. Сладкого нужно было заказать в два раза больше. Абель уехал, а Фредерик остался наедине с целым домом и Буханчиком, который выполнению списка способствовать не хотел и вообще с утра где-то прятался. Даже свои буржуйские консервы жрать не пришёл. Дело близилось к обеду, а племянник дяди Теда всё не возвращался. Фредерик уже успел расчистить от сорняков лужайку перед домом и как раз с помощью химикатов и шпателя воевал с неведомой органикой, которая вероломно захватила ванну. За этим занятием его и застала девица в ковбойской шляпе и буйными рыжими кудрями, как у принцессы из мультика. За спиной у неё тоже висел карабин, как у давешнего индейца, из чего Фредерик сделал вывод, что это и есть та самая коллега, которая должна была вручить им означенные брошюры и провести беседу по технике безопасности. Уже заранее барышня не понравилась Фредерику. Что поделать, после побега в любом встречном Фредерик подозревал если не полицейского под прикрытием, то подлого стукача, то есть, законопослушного гражданина, который сдаст его властям при первой возможности. — Добрый день! — поприветствовала она, перелезая через покосившуюся ограду. — Угу, — кивнул Фредерик, стараясь не отсвечивать лицом и усердно делая вид, что чистка ванной это дело всей его жизни. Не то, чтобы его бородатую, опухшую от недосыпа физиономию можно было бы узнать, но кто их знает, этих законопослушных граждан. — Это вы Абель Гидеон? — Нет. Я его друг, Ф… Фрэнк, — в последний момент соврал Фредерик. — А-а. Понятно. А я Фредди Лаундс. Егерь тутошний. Пришла ознакомить вас с правилами пребывания на территории заповедника и взять подписи, что вы ознакомлены. Хотела ещё вчера к вам забежать, да на соседней ферме происшествие случилось. Бык сбежал… Не видели? — Нет. Не видел. — Жаль. Значит в лес ушёл. Наверное, волки уже задрали. Или этот… А где, кстати, мистер Гидеон? — она деловито огляделась, будто Абель от неё мог в кустах прятаться. — А он уехал за продуктами. Утром. — Плохо. Значит, приедет только к вечеру, — прикинула барышня. — Очень плохо. — Да что плохого-то? — разнервничался Фредерик. Сначала бык, теперь это. — Если я прожду его тут дотемна, мне придётся возвращаться ночью через заповедник, а мне же надо с вами обоими побеседовать, а я не успеваю. Нужно же обязательно всех проживающих на территории заповедника ознакомить с правилами. А ночью тут маньяк бродит… Фредерик закашлялся. — Маньяк? — на всякий случай переспросил он. — Да, — кивнула Фредди. — Он самый. Ничего странного не замечали? В дом среди ночи никто не ломился? Под окнами не выл? — Нет, — ответил Фредерик, с ужасом припомнив, что входная дверь не закрывается даже на шпингалет. Заходи кто хочешь… Перед глазами тут же яркой вспышкой явилась картина растерзанных трупов полицейских на залитой кровью кухне. — И что, маньяк этот, он уже кого-то убил? — Конечно! — важно ответила Фредерика. — Иначе, что это за маньяк. В прошлом месяце оленя убил. А в позапрошлом — косулю. — Так может это был какой-нибудь хищник? — Нет. Хищник бы сожрал или разорвал на части. А он из них инсталляции строит. На верёвках подвешивает, крылья приделывает. Ублюдок. — Какой ужас, — пробубнил Фредерик, надраивая ванну уже до блеска. А ведь и не надеялся, что сможет отчистить. — Да. Если поймаю, буду стрелять без предупреждения. Столько животных ради забавы убить, — Фредди воинственно поправила лямку карабина. — Да-да-да, — поддакивал беглый маньяк. — Как пристрелите этого скота, обязательно сообщите и мы все вздохнём свободней. — А вы что, тоже из наших? — заинтересовалась егерьша. — Из каких, ваших? — насторожился Фредерик. — Зелёных. — А! Зелёных! Нет. В смысле, не из ваших, но во многом поддерживаю. Ну… вымирающие виды, экология там… Может вы проведёте инструктаж со мной, а я потом Абелю перескажу всё — слово в слово? — Но мне нужна и его подпись. Или вы с мистером Гидеоном состоите в настолько близких отношениях, что можете её подделывать? Фредерик прикинул, что если эта рыжая будет тут околачиваться до самого вечера, он сам её убьёт и покрасивее развесит на лесной полянке, а потому решительно кивнул. — Да. Мы в настолько близких отношениях. — М-да… — протянула Фредди. — Не лучшее вы место выбрали для своей парочки… Я, конечно не из ваших, но я вам искренне сочувствую. Люди тут тёмные… Лучше себя вести поскромнее, а то фермерам может не понравиться такое соседство. Не толерантные они. — Хорошо, мы учтём, если вдруг вздумаем провести разнузданную гей-оргию, то будем стонать потише. — Смешно, да. Только я серьёзно. Уже были случаи… — Хорошо, мы будем тише воды, — перебил Фредерик, потому что за последние полчаса наслушался столько местных офегительных историй, что кошмары на ночь были уже гарантированы. Хотелось поберечь нервные клетки. — Может, уже перейдёте к инструктажу? И она перешла. Девица оказалась наредкость дотошной. Фредерик до идеального блеска отчистил ванну, чуть ли не вылизал, такая она стала чистая. Перемыл окна, чтобы лучше было видно, не заглядывает ли в дом маньяк и самому маньяку ничто не мешало разглядывать их спящих. Фредерик проверял кондицию белья, сохнущего на верёвке, когда Фредерика наконец-то закончила с правами и обязанностями жалкого человечишки, забредшего по недоразумению в эти благословенные райские сады, дело оставалось за малым — поставить закорючки на документах. В них же весь смысл. — А перед тем, как расписаться, не хотите собачку себе взять? — вдруг предложила егерьша, не торопясь доставать нужный бланк. — Не хочу, — Фредерик вытирал руки о штаны Абеля. — Давайте ручку, я… — А пса возьмёте? Хороший, чёрный. Кто-то из приезжих бросил. Видно, что домашний. В природе такие не выживают. — Очень жаль вашего пса, но в доме уже есть кот. — Они поладят. — А сами почему не возьмёте? — У меня их семеро. Больше не потяну. — Да зачем мне собака? — уже не мог придумать отговорку Фредерик, чтобы не брать злокозненного пса. Абелю это могло не понравиться. — Дом охранять, — не унималась Фредди. — От кого? «От вас?» — хотел спросить Фредерик, но вовремя прикусил язык. Грубить представителям местной власти казалось не лучшей идеей в его положении. — Да хотя бы от маньяков. — То есть, вы хотите, чтобы он собаку на поляне убил? — ужаснулся бывший психиатр. — Нет, — Фредди поморщилась, уже сомневаясь в правильности решения пристроить бедного щеночка двум сомнительным типам, которые могут стать потенциальными жертвами маньяка. — Но если вы не возьмёте собаку, то завтра я снова приеду к вам с инструкцией, а роспись поставить не дам. Я к вам так целую неделю ходить буду. — Это какой-то бюрократический произвол! — не смог сдержаться Фредерик. — Ещё бы! А главное, мне ничего за это не будет. Правда, здорово? — И охота вам будет каждый день сюда мотаться? — Я и так целыми днями по заповеднику мотаюсь. Хоть поговорить будет с кем… — Ладно, давайте сюда свою бумажку. Мы возьмём собаку. — Только без обмана. Если увижу, что пёс снова без присмотра бродит, вам это дорого обойдётся. — Не сомневаюсь, — процедил Фредерик, ставя две корявые подписи. — Отлично. Вот, брошюрки возьмите. Сейчас я вам вашего щеночка приведу. Фредди всучила «Фрэнку» две дешёвенькие распечатки и скрылась в кустах ежевики, где была привязана её кобыла. Вернулась она, волоча за собой, упирающегося всеми лапами здоровенного кабыздоха, чёрного, как ночь, и лохматого, как барашек, которого только слепой мог назвать щеночком. — Вот. Фредерику сделалось немного нехорошо, и он присел на траву. *** Абель, как и предрекала противная барышня Фредерика, приехал только на закате. — Дорогая, я дома! — хрипло пропел Абель, открывая двери. И застыл на пороге, прижимая к животу два огромных бумажных пакета. — Это ещё что за поебень? — Это собака. — Я вижу, что не человек. Что она делает в моём доме, и почему ты моешь её в моей ванной? Абель не был зол, но испытывал неприятное удивление. — Только не кричи на меня. Я здесь совершенно не причём. Я стал жертвой бюрократического произвола. И всего этого не случилось бы, если бы ты не оставил меня тут одного, когда по лесам шныряют маньяки… — У тебя появился конкурент? Постой-постой. Я прямо чую, что за этим стоит потрясающая история. Ну, давай, развлеки меня весёлой байкой, человек-анекдот. Что я пропустил? Фредерик насупился, но пока домывал пса, рассказал о визите мисс Лаундс и его печальном итоге. — Хорошо, что ты достойно справился с этим испытанием, но я всё ещё не понимаю, какого чёрта ты моешь собаку в моей ванной. Абель действительно не понимал. Собаку можно было и на улице помыть. Из ковшика. Но Фредерик конечно же не понял, причину недовольства и начал психовать. Всё-таки он эту ванну весь день отмывал, а потом с удовольствием в ней вымылся. Вода, хоть и не очень чистая, была ещё достаточно горячей, и Фредерик широким жестом решил помыть нового питомца, раз уж он теперь будет жить с ними. Не пропадать же добру. — Твоя ванна?! Ты мне обещал сам отмыть её, а свалил всё на меня! Так что теперь это моя ванна, и я могу в ней не то что собаку, я могу в ней корову отмывать! Если влезет. Понял?! — Понял, — кивнул Абель и, порывшись в пакетах, кинул Фредерику шоколадку. — На погрызи, а то злой, как собака. — Иди ты в задницу, Абель, — пробубнил Фредерик, отбросив щётку, коей мыл бобика, и зашуршал обёрткой. На целых полчаса в доме воцарился мир, понимание и спокойствие. Они сообща выгрузили из машины все покупки. Фредерик воровато уложил в один из шкафчиков, где сиротливо лежал его сложенный клетчатый костюм с галстуком, все предметы личной гигиены. Какое внезапно счастье иметь личную зубную щётку и расчёску, не говоря уже о комплекте трусов. Он бы заплакал наверное, если бы Абель не видел. Позже они сидели у камина и ужинали. Пёс лежал поближе к очагу большой чёрной кучей и сох. Вернувшийся с дикой охоты Буханчик, презрительно обнюхал нового жильца и поскрёб лапкой. Пёс на это пренебрежительное поведение ответил только глухим ворчанием, но даже ухом не повёл, равнодушно наблюдая, как наглый кошак отмывает с мордочки кровь и перья пичужек, которых цинично убил и съел днём. — Как назовёшь? — Абель кивнул на пса. — Не знаю. А надо? — Придётся. Или ты его будешь звать — Эй пёс? — Надо какое-то хорошее имя дать. Может, Счастливчик? — Да. По нему прямо видно, как он счастлив. Аж светится. — М-да, — неохотно признал Фредерик, разглядывая несчастную морду пса. У него была туповатая вытянутая челюсть, больше похожая на медвежью и висячие, как мочалки, уши. Общая кудрявость и немного заёбаный взгляд собачьих глаз невольно напоминали одного старого знакомого эмпата. — Я назову его Грэм. Абель не ответил, видимо не смог придумать смешную дразнилку и предпочёл отмолчаться. — А вообще наша природозащитница права, — заговорил он позже, когда они готовились ко сну. — Охрана дому не помешает. Если не загрызёт, так хоть лаем разбудит. Этой ночью Фредерик впервые не мёрз. Под боком, сложив на ноги тяжёлую голову и чёрную лапищу, спал Грэм.