***
Парень проснулся в холодном поту, он осмотрелся по сторонам, понимая, что это был сон, точнее воспоминание. Очередное воспоминание о ней, от которого сердце так сильно болит. Всё было так реально. Он чувствовал тепло её тела, вкус губ, такой знакомый. На секунду он поверил, что этот сон – реальность, но нет, лишь воспоминание. И от этого так больно. Стайлз вздохнул, поворачивая голову в бок и замечая Скотта, что спал на соседней кровати. Парень и не заметил, как пришёл друг. Стайлз вчера слишком быстро уснул, что странно, ведь обычно он не спал до утра. Шатен посмотрел на свою руку, которая была перебинтована, бинт уже весь был красный, а саму руку жгло, из-за чего парень поморщился. Он посмотрел на время: пол шестого утра. Встав с кровати, парень направился в ванную-комнату, чтобы принять душ. Так как уснуть он уже точно не сможет. Сняв бинт, он сжал челюсть, смотря на маленькие ранки, которые несильно кровоточили. Стайлз вздохнул, заходя в душ. После прохладного душа парень зашёл в комнату, снова смотря на Скотта, что мирно спал. Стайлз подошёл к своему столу, садясь за него. Он включил светильник, достав блокнот, и открыл его. Стихи. Один за другим. В каждом свой смысл. В каждом много боли. И каждый о ней. Стайлз помнит как показал свои стихи Малии. Он помнит этот блеск в её глазах, когда она читала их. Он помнит, когда показал стихи, в которых было написано только о счастье. Теперь же там одна боль. Боль — теперь его частичка.***
— Что это? — девушка выхватила из рук парня маленький блокнот, нахмурившись. — Ничего, — он попытался забрать блокнот, но не получалось. Малия открыла первую страницу, начиная читать. Стайлз вздохнул, понимая, что это получилось неловко. Не всем девушкам нравятся парни, что пишут стихи. Но глаза шатенки засияли, а на лице появилась улыбка, когда она читала. — Вау! Это ты пишешь? — девушка посмотрела на Стайлза, что кивнул, поджав губы. — Так... иногда, — промялил он. Малия перевернула страницу, начиная читать новый стих. Вдруг девушка залилась хохотом, парень нахмурился, но когда понял из-за чего она смеётся, то тоже начал хохотать. Этот стих довольно смешной, шатену тогда просто нечего было делать, и он написал смешной стих. Стайлз вдруг застыл на месте, смотря на Малию, что смеялась, читая стих. Она выглядела так прекрасно. Он готов вечно слушать её смех. Малия вдруг посмотрела парню в глаза, всё ещё улыбаясь. — Это прекрасно! Ты большой молодец, — сказала она, возвращая шатена в реальность — Почему ты не показывал мне раньше? — Думал, что ты посчитаешь это глупым. Ну, я же парень, и пишу стихи... — Что?... Мечислав, это прекрасно, у тебя талант, ты обязан продолжать! Не смей останавливаться, ты понял меня? — она сократила между ними расстояние, смотря глубоко в глаза. Руки Стайлза оказались у неё на талии, прижимая ближе к себе. — Я так сильно люблю тебя, — улыбнулся он. — А я тебя больше, — она коснулась губ парня, нежно целуя, тот сразу же ответил на поцелуй.***
Стайлз перевернул страницу, останавливаяясь на стихе, что так и не дописал. Он прочитал первые строчки, которые причиняли невыносимую боль. Я не могу забыть тебя, твои глаза, твою улыбку. Я буду вечно вспоминать, и в этом есть моя ошибка. Я помню запах твоих губ и нежные прикосновения. Наш первый робкий поцелуй и это чувство умиления. А что теперь? Все опустело. И жизнь идёт своим чередом. Навечно сердце заболело. Скажи, что это просто сон! Мне без тебя ужасно сложно, я жить так больше не хочу. На сердце каждый день тревожно. Отец твердит: «Иди к врачу». Он вздохнул, взяв в руки ручку и начиная писать продолжение: Никто мне не залечит раны, Никто меня не сбережет. Скоро уйду я от обмана, Лишь сделав в пустоту прыжок... Жизнь не имеет больше смысла. Без счастья и любви твоей. А время пролетит так быстро. Осталось 117 дней. Каждое слово. Каждое предложение. Всё о ней. Стайлзу так сложно, невыносимо сложно. Он не может больше держаться на плаву, это слишком для него. Если бы рядом была Малия, она бы обняла его и сказала: «Мечислав, вместе мы справимся со всем». Вот только больше нет этого «Вместе». Есть теперь только «Мечислав», но нет «Малии». Теперь никогда не будет этого «Вместе». Никто не соберёт разбитое сердце Стайлза. Никто никогда больше не скажет ему это долгожданное «Вместе». Теперь он один.***
— Эй, соня! Просыпайся! Сколько можно дрыхнуть? Я тебя не узнаю, где же вся твоя утренняя активность, мадам? Над ухом Мартин пронёсся нежный голос, такой знакомый и родной. Рыжеволосая плавно перевернулась на другой бок, что-то бормоча себе под нос, попутно кидая мягкую подушку в сторону брюнетки, улыбающийся во все тридцать два зуба. — Э-эй, я так не играю, Лидс. Ты же обещала, что мы вместе приготовим салат, а? Или ты забыла? Со-о-он-я-я, просыпайся. Лидия неохотно приподнялась, демонстративно зевнув, и испепеляющим взглядом посмотрела на Эллисон, сидящую напротив. — Блин, что тебе не спится то? В такую рань соскочила. Еще всего лишь пол седьмого?... Что?! Зеленоглазая резко встала с кровати и в одной ночной пижаме стала носиться по комнате, на ходу собирая учебники в большую кожаную сумку. — Что же ты меня раньше не разбудила? Мы же опаздываем! Придётся на пробежку не выходить сегодня. Эллисон довольно ухмылялась, смотря на подругу. Она такая смешная, неуклюжая, хотя обычно придерживается делового вида, чтобы произвести впечатление на окружающих серьезной и самоуверенной Лидии. Но Эллисон то знает свою лучшую подругу, как все свои десять пальцев. На самом деле рыжеволосая не такая, какой кажется на вид. Она очень открытая и любопытная. И иногда бывает немножко смешной, хотя чему удивляться – это же Лидия. — Нам ко второй паре, мадам, так что можешь сильно не торопиться. Два часа у нас ещё есть в запасе, — пролепетала брюнетка, жуя зелёное яблоко. Лидия облегченно вздохнула, подсаживаясь к подруге. — Элли, как же я тебя ненавижу. — И я люблю тебя, подружка. Две девушки переглянулись и звонко рассмеялись на всю комнату.***
«Сегодня ожидается сильная жара, несмотря на сезон. Днём потепление до +28 градусов, так же возможен дождь, поэтому не забывайте с собой зонты». — Мда-а-а, что с Нью-Йорком? Погодка странная, раньше никогда не было такого аномального тепла в сентябре. Хм-м, хотя, может это и совсем неплохо, да ведь? Лидс? Лидс! — Эллисон уставилась на девушку, скрестив руки на груди и хмуря брови. — А-а? Что? Да, да, я буду сок, — она глупо улыбнулась, стараясь избежать разговора с Арджент, который, судя по всему, затянется надолго. — Какой сок? Я вообще про другое говорю, чем ты слушаешь меня? Хотя нет, ты вообще меня не слушаешь. Лидия, что случилось? Но Лидия и сама не знала, что случилось. Просто в какой-то момент ей неожиданно стало грустно... грустно от всего... В голове всё смешалось в один непонятный огромный комок. Стайлз, такой странный и загадочный, Эйдан, с которым, не успев побыть вместе, опять поссорились. Это все так запутанно, до чёртиков. Нажав кнопку блокировки, Лидия устало вздохнула и отложила телефон на полку. Эйдан даже не звонил. Ну может быть нужно позвонить самой? Хотя, она же не виновата, что этот чёртов Стайлз всегда срывает их планы и рушит всё, что только попадается ему на пути. Поэтому она звонить Эйдану не будет. Всё-таки он парень и пусть делает первые шаги сам. — Ничего. Все в порядке, просто немного рассеянная сегодня, наверное, так на меня влияет утренний недосып. Кстати, как там Скотт? Рыжеволосая пыталась всеми способами не затрагивать тему разговора насчет себя. — Что Скотт? — Ну, то свидание. — Ничего необычного. Свидание, как свидание, — засмущалась подруга, опустив взгляд. — А ну рассказывай! — Мы были в кафе, потом пошли гулять по ночному Нью-Йорку. Ну... и всё. — Даже не целовались? — Это только первое свидание! — Ну ладно, но смотри мне, — Лидия подмигнула ей — Пошли давай, пара через двадцать минут.***
Пол двенадцатого. Университет наполнен студентами вдоль и поперёк, свободного места нет даже в коридорах. На переменах тут стоит такой шум и гам, что просто не слов. Поэтому Лидия всегда носит с собой красные наушники и надевает их, чтобы скрыться от этого шума. От этого гама, от этой суеты. Сейчас Лидия сидит на широком подоконнике и рисует. Рисует природу. Деревья, реки, горы – все, что только можно нарисовать. Карандаш тонко скользит по белой бумаге, оставляя за собой темную полосу. Потом за ней следуют и остальные, составляя всё воедино – в один чудесный рисунок. Для неё рисование — это вся её жизнь. Когда грустно — она рисует. Когда радостно — опять рисует. Любимое занятие и хобби. Вокруг кипел нескончаемый поток людей, все суетились и куда-то бежали, толкались и ругались. Типичная студенческая жизнь. Неожиданно кто-то сзади дотронулся до плеча девушки, тем самым заставив её повернуться. Перед ней стоял Эйдан с виноватым лицом щеночка. — Хэй, мы можем поговорить? Пауза. — Зачем? Чтобы ещё больше поссориться? Лидия принялась дальше за свое дело, заметно волнуясь. Душа кричала, что не нужно разговаривать с Эйданом, пусть помучается, но сердце твердило совсем другое. Парень сел напротив, беря её руку в свою, крепко сжимая и заглядывая прямо в глаза: — Рыжик, прости, я не должен был вести себя как истеричка, ведь ты же ни в чем не виновата. Этот Стайлз, он... — Он тоже ни в чем не виноват, — неожиданно выпалила Лидия, заставив парня удивиться. — Ну хорошо, он тоже не виноват. Не будем об этом. Просто пообещай, что теперь никакой Стайлз никогда не встанет между нами. Пообещай. — Господи, Эйдан, это так глупо! — Что глупо? — не понял парень, удивленно вскидывая брови. — Все глупо, — продолжала Лидия, вскочив с места — Это уже какая-то Санта Барбара. И мне от этого смешно, прости. — Так вот как значит, да? Ну хорошо, раз смешно, я уйду, — парень хотел встать, но тут почувствовал, как Лидия крепко вцепилась в его руку. — Не нужно. Да, обещаю, никакой Стайлз никогда не встанет между нами, и это точно, — на полной уверенности произнесла Лидия. Эйдан улыбнулся и подошел к ней, нежно обняв свою девушку, любимую и до боли родную. — Вот и славно, рыжик.***
Лидия шла по коридору университета, слушая музыку в наушниках. Она медленно перебирала ногами, смотря в пол и тихо, чтобы её никто не услышал, напевая слова песни. Она вздрогнула, когда по университету раздался звонок. Лидия сняла наушники и уже хотела направиться в кабинет, но заметила парня, что сидел на широком подоконнике, он что-то писал у себе в блокноте. «Почему он не идёт на пару? Ему что, плевать?» — подумала девушка. Рыжеволосая внимательно рассматривала его, забыв, что уже давно прозвенел звонок. Стайлз, кажется, заметил на себе взгляд девушки, раз повернулся ей лицом, хмурясь. Он снова вернул всё своё внимание блокноту, больше ни разу не посмотрев на Лидию. Та вздохнула, медленно подходя к нему. Он не обратил внимание на неё, ну или сделал вид, что не обратил. Лидия долго не решалась, но вскоре сказала: — Привет. — Привет, — безразлично ответил он, даже не взглянув на рыжеволосую. «Почему он такой?... такой странный?» – думала Лидия, внимательно смотря на шатена, что продолжал писать что-то в своём блокноте. Девушка присела на подоконник напротив парня, на что тот, наконец, поднял на неё взгляд, вопросительно смотря. — Что? — Вообще-то был звонок. Не боишься, ты же опоздала на пару? — А ты не боишься? — Нет, — уверенно сказал он, смотря девушке прямо в глаза. — Я тоже. — Врёшь. Ты же Лидия Мартин, для тебя важны оценки, мнение окружающих, чтобы профессора тебя любили и считали лучше всех. Разве не так? — он ухмыльнулся, снова возвращаясь к блокноту. — Нет, не так. Стайлз хрипло засмеялся. — Нет, Лидия, это так. Сейчас ты сидишь с самым странным парнем в университете, и по-любому боишься, что кто-нибудь увидит нас вместе. Девушка поджала губы, опуская взгляд. Стайлз прав, ей действительно важно мнение окружающих. Но она не собирается этого показывать. — Если бы всё было так, как ты сказал, я бы с тобой не общалась. Но, как видишь, я общаюсь. — Не боишься, что твоя истеричка будет тебя ревновать? Вы же только сегодня помирились. — Откуда ты знаешь?... — Какая разница? — он встал со своего места — И да, ты же обещала ему, а обещания нужно сдерживать, — он ухмыльнулся, надевая рюкзак, после чего направился по длинному коридору.***
Лидия медленно бежала по тропинке, слушая музыку в наушиках. Был тёплый вечер, лишь тихо дул осенний ветер, запутывая рыжие волосы, что были собранны в небрежный пучок. Девушка завернула, ускоряя темп, чтобы забраться на высокий холм, который она нашла. Лидия тяжело дышала, не останавливаясь бежать. Она резко остановилась, когда заметила вдалеке парня, что стоял на том самом холме, смотря вдаль, на Нью-Йорк. Девушка сразу же узнала этого парня. — Что ты здесь делаешь? — крикнула ему рыжеволосая, снимая наушники и подходя к шатену. — А ты? — спросил Стайлз, продолжая смотреть на вечерний город. — Я вчера нашла это место. — А я давно, — он поджал губы, будто ему было больно произносить эти слова. Он сразу же попытался скрыть эту боль. — Ты стоишь у самого обрыва, не боишься упасть? — она медленно подошла к нему, заглядывая вниз, слишком высоко, а Стайлз, сделав шаг, мог упасть. — Нет, не боюсь. «Он хоть что-нибудь боится?» — подумала рыжеволосая. — Каждый человек чего-то боится. Стайлз посмотрел на неё, хмурясь. Он хоть когда-нибудь улыбается? Всегда такой хмурый... такой странный. — Мне уже нечего бояться. — И всё же, вот лично я боюсь пауков, этот страх у меня ещё с детства, — тихо засмеялась Лидия, и на секунду ей показалось, что Стайлз улыбнулся, но лишь на секунду — Когда ты нашёл это место? — вдруг спросила она и заметила, как мышцы на теле парня напряглись. Стайлз несколько минут молчал, но вскоре сказал: — Довольно давно.***
На улице стоял тёплый майский вечер, влюблённая пара шла по тропинке, держась за руки. Они всё искали место, где можно устроить пикник. Раньше когда они жили в Бейкон-Хиллс, то каждые выходные устраивали пикники, но как только переехали в Нью-Йорк, перестали этого делать. Но девушка решила возобновить традицию, тем более дома скучно. — Смотри! Как тебе это место? — завопила шатенка, указывая пальцем в сторону холма. — Думаю, это то, что надо, — улыбнулся парень, крепче сжимая руку девушки. Они вместе направились на этот холм. — Мечислав, здесь так красиво! — восхищенно сказала Малия, когда они оказались на месте. Она выпустила руку шатена, подходя к обрыву — Отсюда видно весь город! Стайлз улыбался, смотря на свою девушку. Он постелил покрывало, положив корзинку с едой, после чего подошёл к девушке. — Будь аккуратней! — Не будь такой занудой, Мечислав, — она стояла возле самого обрыва, раскинув руки в стороны. Словно она птица, что летит над городом — Отсюда всё такое маленькое! Стайлз подошёл к Малии, обнимая её сзади и прижимая к себе, та опустила руки, прижимаясь к парню. — Красиво, не правда ли? — спросил Стайлз, когда увидел закат. — Волшебно, — Малия вздохнула, улыбаясь. С того дня пара каждые выходные приходили на это место. Это было их отдельное, никому неизвестное, место. Только их. Этот холм хранит их любовь... до сих пор.***
Стайлз на секунду прикрыл глаза, а когда снова открыл, то заметил закат. Он снова почувствовал боль, но парень попытался справиться с нею, и у него это не очень получалось. Но когда он почувствовал маленькую ладошку, что сжала его руку, боль потихоньку начала проходить. Парень сначала посмотрел на руку Лидии, что сжимала его, после чего на саму девушку, что, как маленький ребёнок, смотрела на закат. Стайлз вернул всё своё внимание солнцу, что скрывалось за горизонтом. — Красиво, не правда ли? — спросил он у девушки. Та кивнула, улыбаясь. Стайлз снова посмотрел на Лидию. «Может причина, чтобы жить дальше где-то рядом? Совсем рядом?» — думал он, смотря на рыжеволосую девушку.