Catch me (if you wanna)

      Проходит немного времени, когда Тэха замечает, что щёки Чжохён становятся всё более впалыми, а скулы — острыми. Лидер хочет вмешаться, но каждый раз одергивает себя — всё-таки это не её дело. Однако через пару недель состояние новенькой становится проблемой группы: на репетициях девушка плохо координирует свои движения, а выступает с видимыми усилями, превозмогая головокружение и усталость.       После тренировки в зале Гоын поддерживает едва не навернувшуюся о порог Чжохён и с искренним беспокойством в голосе советует сходить в больницу. Та кивает с рассеянной улыбкой и говорит, что всё в порядке (на самом деле, далеко не).       Лидер, как и всегда, репетирует дольше остальных участниц. Она возвращается в общежитие ближе к ночи и находит Чжохён, свернувшуюся в клубочек на соседней кровати. Свет не горит, но глаза младшей бессонно блестят в темноте комнаты. И блеск этот нездоровый, неправильный. Старшей впервые становится так страшно за кого-то.       Тэха присаживается на чужую кровать и моментально ощущает дрожь, пронизывающую тело, лежащей на ней девушки. — Чжохён-а... — спрашивать, в порядке ли младшая, кажется бессмысленным. Тэха в принципе понятия не имеет, что положено делать и говорить в подобных случаях.       Младшая разлепляет запекшиеся губы, и из них еле слышно вырывается: — Холодно... мне так холодно...       Больше лидер, сколько ни старается, разобрать не может. Она ложится рядом, лицом к лицу с трясущейся от пожирающего изнутри холода Чжохён, и обнимает её худенькое тело, прижимаясь как можно ближе. Старшей немного не по себе, потому что плечи под её ладонями и правда ледяные, а ещё каждая косточка выпирает, и даже сквозь пижаму просвечивается рельеф позвоночника. Лицо у Чжохён мертвенно-бледное и обычно яркие полные губы кажутся иссиня-фиолетовыми. — Какая же ты глупая, — исступленно шепчет Тэха в эти бескровные губы.       Чжохён, словно очнувшись от оцепенения, тянется ближе. Она накрывает горячие по контрасту губы лидера своими — целует невесомо, робко. — Я хотела быть идеальной, — голос девушки хрипит и ломается, — почему это так сложно...       Тэха серьезно борется с желанием врезать этой дурёхе-перфекционистке как следует (а то вдруг ещё рассыпется, собирай потом) и безапелляционным тоном командует: — Жди, я сейчас вернусь, — как будто у Чжохён есть другие варианты.

***

      На кухне Тэха с негодованием мешает в кружке чай с кучей сахара. Злится на себя за то, что вовремя не вмешалась, на Чжохён, за то что вот так внезапно ворвалась в её жизнь со своим "нравишься", а потом устроила непонятно что. Старшей и своих заморочек по жизни хватало с головой, а тут эта — шикарная и горячая, как истинный суккуб, но до чего же бестолковая. — Ещё раз услышу от тебя, что ты "толстая", больно будет очень, — ворчит лидер, впихивая горячую кружку в тонкие пальцы.       Потом включает приглушенный свет ночника, сгребает с собственной кровати одеяло с клетчатым пледом и кидает на чужую. Чжохён поднимает из-за кружки удивленный взгляд, в котором тут же вспыхивают озорные искорки: — Онни? — Другого обогревателя у нас нет, — всё ещё сердито сообщает Тэха и опускается на кровать, замотав младшенькую в кокон из одеял. На самом деле, она совсем не умеет быть строгой и скрывать это тоже не умеет, потому что относительно ожившая после чая Чжохён обвивает старшую длинными конечностями и мурлычет сонное "спасибо".       Тэха очень надеется, что Чжохён сможет принять и полюбить себя так же, как она сама влюбилась в эту во всех отношениях странную девушку.