Бэлочка или Мальчик-колокольчик

Всю неделю юный герцог пытался освоиться в новом доме. Бродил по окрестностям. Даже лесное озеро нашлось неподалеку, что привело его в восторг. Анна оказалась интересным собеседником. Она не заменит Эмму, но ее поддержка очень кстати. Анна старше, и поэтому в шалости не полезет, но она забавная и добрая. Вызванный Вильгельмом портной снял с юного герцога мерки. Теперь Томас ожидал пополнения своего гардероба. А точнее, его расширение. Впервые в своей жизни он радовался, как модница, что у него будет свой дорогой, шикарный, модный гардероб. С тех пор, как он оказался в поместье Вильгельма, с ним носились, как с чем-то самым ценным. Это ужасно не нравилось мальчику. К такому он не привык, поэтому каждый раз смущался, когда слуги спешили ему помочь, подсказать или подать что-то. В нем все так же жил маленький исследователь, который с преогромной радостью совал свой аккуратный носик во что-то и куда-то. Но каждый раз кто-то из слуг мешал ему осуществить план. А без приключений ведь скучно жить. Да еще и вездесущему, любопытному и полному сил пареньку. Усидеть на месте, кажется, может заставить только что-то на уровне колдовства Зейса. К концу недели Томас переехал в СВОЮ комнату: светлую, просторную, в нежный тонах. В новых покоях была маленькая комната для отдыха, огромная спальня, гардероб и уборная. А еще балкон выходил на ту сторону, где было озеро. Оно пряталось там, в глубине леса, за опушками деревьев. Один маленький элемент добавился в дизайне комнаты: смежная дверь со спальней Вильгельма. От самого мужа Томас узнал, что это не все владенья, принадлежащие ему. Только их малая часть. Есть еще настоящий замок, в два раза больше, чем у Филлита. Но он далеко. Они обязательно поедут туда зимой, как похолодает: Вильгельм только в конце весны выбирается сюда. Этот замок и владенья, примыкающие к нему, являются соседними с землями Ричарда. Это земли отца Вильгельма и графини, супруги Филлита… Однажды вечером Вильгельм застал своего юного супруга возле раскрытого окна. С хмурым лицом он смотрел впереди себя на открывшийся пейзаж. Томас признался, что ждет и скучает безумно по своему пушистому другу. Герцог загадочно улыбнулся и сказал, что раз он его так ждет, то он обязательно придет. И, пожелав юному любителю природы «спокойной ночи», ушел к себе. И… случилось чудо: маленький зверек, восторженно попискивая, влез в окно. В порыве радости Томас чуть не задушил пушистика. Потом извинялся и уверял, что ничего плохого ему не хотел сделать. После этого его будни скрашивались присутствием белки. А Вилл всегда приходил и проводил с ним ночи. Это стало ритуалом. Необходимостью. Мальчик любил засыпать на мерно вздымающей груди супруга, с умиротворенной улыбкой на устах, сжимая крепкую мужскую ладонь в своей. Вильгельм стал ему еще ближе: другом, опорой и терпеливым опекуном. Вечно улыбающийся ребенок теперь лучился краше солнышка, и все чаще звучал смех, полный перезвона колокольчиков… Прошло несколько недель. Герцог устал бороться с собой. Неудовлетворенность плоти давала о себе знать. Это отвлекало в самые неподходящие моменты и не давало сосредоточиться на делах. Держать себя в руках становилось сложнее с каждым днем, ведь самое главное искушение мелькало постоянно перед глазами, носилось туда сюда, несмотря на его мольбы быть аккуратным и осторожным. Вильгельм боролся с собой, чтобы не пугать Томаса. Но сегодня ничего не получалось с самого пробуждения в одной кровати, когда он заворожено смотрел, как мальчик тихо посапывал ему в плечо и мило причмокивал своими пухленькими губками. Что-то было в нем такое, что привлекало, что завораживало. Тело брало верх над разумом. Бросив перо, заляпав чернилами пергамент, герцог вскочил с места и двумя широкими шагами покинул кабинет. Пушистый зверек в хаостичном порядке прыгал с ветки на ветку, подставляя мордочку ветру. Он убегал от себя, от своих желаний. Хотел просто всю энергию, разрывающую его изнутри, выплеснуть в безудержном бег, слиться с природой, забыть о том, что не дает покоя. А потом без сил доползти домой, упасть на бок и уснуть. Ни о чем и ни о ком не думая. В маленькой головке зверька снова всплывал образ красивого мальчишки. Его звонкий смех, полный мелодии гармонии, его улыбка, его хитрые раскосые глазки и чувствительные пухлые губки. Как он тогда, в их первую ночь, смиренно отдавал себя, не прося ничего взамен, только немного ласки и тепла. Доверчиво жался к нему. Ловил каждый вдох и толчок, полностью вбирая в себя. Сейчас герцог бежал подальше от него. Чтобы не прикасаться, чтобы не пугать своими желаниями. Он же такой чистый… Одного раза для зачатия хватит. Это то, что и требовалось. А дальше… Надо найти любовницу. Нужно! Зверек замер, держась лапками за ветку. Внезапная догадка осенила его. Супруг… Он же его супруг… Это право быть с ним максимально близко, принадлежать ему. А ведь Томас юный совсем. И у него тоже есть потребности. Он никого не подпустит к себе же. И Вильгельм поймал себя на мысли, что ему будет ужасно неприятно узнать, что кто-то касается его мальчика настолько интимно. Пискнув, зверек развернулся и стремглав понесся к дому, лавируя между деревьев… Томас дернулся от резкого звука открывающейся двери. Повернувшись, он увидел Вильгельма. Но что-то было не так. Он как-то странно смотрел на него. Словно хищник, большими блестящими глазами. - Вилл? – поднявшись, несмело ступил к мужу. Сделав два шага, герцог приблизился к нему, всматриваясь в глаза. - Ты боишься меня? - Нет, - нахмурился мальчик. - Милый, - коснулся нежного лица. – Доверься мне, хорошо? Заторможенно кивнув, колокольчик ахнул, когда Вильгельм, подхватив его на руки, отнес в кровать. Всеми силами сдерживая себя, герцог постарался осторожно опустить свою ценную ношу на мягкую постель. Проведя ладонью по щеке, наклонился. Не сводя с него глаз, коснулся губами аккуратного носика. Том, тихо ахнув, приоткрыл пухлые манящие губки. Широко распахнутыми глазами смотрел в глубокие карие и видел в них столько разных эмоций, желаний, названия которым он пока не знал. Немного влажные губы коснулись его рта. Как легкий взмах перышка, совсем незаметно, но так безумно пьяняще и волнительно. Пушистые реснички затрепетали. Казалось, что все чувства обострились в стократ. Даже легкий ветерок казался штормом, взрывающим все внутри тысячами маленьких мурашек. Щекотно. Дразняще. Ловкий и опытный язык проник внутрь. Легкое касание кончиком о другой кольнуло и пустило мощный электрический разряд по телу, разливая тепло до кончиков пальцев, заставляя юное тело дрожать, как осиновый листок. Мягкими поглаживаниями рука прошлась по груди, оставляя легкий след покалывания после. Задрав просторную рубаху, легла на плоский живот. Пальцы немного сжали по-детски мягкую кожу на боку. Пройдя вверх, ладонь коснулась груди. Маленькие темные сосочки испуганно сжались под ее натиском. Оторвавшись от губ, Вильгельм кончиком языка лизнул манящую родинку на шее. Зубы легонько прикусили кожу вокруг. Мальчик судорожно выдохнул, откидывая голову. Он не чувствовал, как быстрые пальцы расстегивали пуговицы на рубахе; не помнил, как умелые руки снимали ее с него. Только нежные ласки, горячие губы, до мелкой дрожи по всему телу. Избавившись от одежды, Вильгельм достал масло, специально оставленное им когда-то на всякий случай, из ночного столика. Аккуратно растягивал никем не испробованную дырочку до него. Отстранившись от пылающего тела, сел на колени между раскрытых ног. - Иди ко мне, милый, – поманил жестом. Томас ухватился за подставленные руки, которые усадили его на колени мужу, к нему лицом. - А теперь расслабься. Вдохнув и решительно кивнув головой, мальчик вцепился обеими руками в его плечи. Придерживая мальчишку рукой, Вилл протолкнул влажную головку внутрь, внимательно следя за изменениями в лице супруга. Надавив обеими руками на ягодицы, опустил его на себя, входя до конца. Дернувшись, Томас замер, как натянутая струна. Короткие ноготки вжались в кожу на спине. Он стеклянными глазами смотрел перед собой, не мигая. Вильгельм, взяв в ладони его лицо, заставил посмотреть на себя. - Сильно больно? Мальчик резко покачал головой в отрицание. - Тебе не больно? - Нет, – тихо. Еле слышно. – Это… Когда ты ласкал… меня пальцами… там… то … словно… маленькие молнии… били по всему телу, – сглотнул. – А сейчас… Это так… Сильно… Раз в десять. Чмокнув пухлые губы, герцог положил обе ладони на ягодицы. С силой сжал их, немного оттягивая. Томас зашипел, вонзая ноготки ему в плечо. Удовлетворенно посмотрев на юного супруга, Вилл поднял его над собой, а затем резко опустил. Прикрыв глаза, мальчик выдал первый несмелый стон. Поцеловав в нежную шею, Вильгельм начал поднимать и опускать его на себе. Сначала медленно, потом срывался на резкость. Колокольчик, плотно зажмурив глаза, прерывисто дышал. Время от времени закусывал и облизывал губы. Когда руки опускали его резко и до упора, вскрикивал, вздрагивая всем телом. Было очень приятно. Раньше он этого не чувствовал. Всхлипнув, он обвел руками шею мужа и спрятал лицо в ее изгибе. Глухо стонал каждый раз, когда внутри затрагивалась та особая точка. Приостановившись, сжимая в своих ладонях маленькую попу, Вильгельм тяжело дышал, прислушиваясь к загнанному маленькому сердечку, что стучало с его сердцем в унисон. - Том, давай приляжем на кроватку? Мальчик, подняв голову, пьяными глазами посмотрел на него. Кивнул. Герцог переложил свою ношу на постель и снова навис сверху. Одним глубоким толчком вошел до конца. Колокольчик задрожал, принимая его в себя. Хриплое дыхание, плавные частые сильные толчки. Влажные губы на шее, которые снова ее покусывали. Пальцы на бедрах, которые сжимали с ощутимой силой, когда плоть врывалась в него. Томас протяжно застонал, мелко содрогаясь всем телом. Белая вязкая жидкость оросила живот. Герцог, ускорившись, вгонял плоть до упора и тем самым растягивал это покалывающее удовольствие по всему его телу. Глухой стон над ухом, последний резкий рывок. Вилл тяжело дышал, касаясь лбом мокрого виска. Чуть позже волна удовольствия потихоньку сошла на нет, оставляя лишь легкое покалывание в кончиках пальцев. Вилл вышел из податливого тела и прилег на бок. Перевернув мальчика, прижал к себе спиной, целуя в районе затылка. Томас, удовлетворенно вздохнув, прикрыл глаза. Сладкая усталость охватила сознание, затягивая… Пребывая на грани сна и реальности, Вилл почувствовал, что кто-то ему мешает. Кто-то незаметно проникает в его сон, чье-то незримое присутствие. Глубоко вдохнув, он распахнул глаза, морщась от яркого дневного света. Бездумно смотрел перед собой пару мгновений. Потом повернул голову влево. Мягко улыбаясь, поджав под себя ноги, сидел Томас. В раскосых глазах плескалось солнце и тепло. Вильгельм улыбнулся: - Привет, милый. Колокольчик расплылся в улыбке в ответ: - Привет. - Это ты разбудил меня своим гипнотизирующим взглядом? – притворно хмурился. Мальчик на мгновение отвел взгляд, снова возвращаясь к нему. - Наверное, – смущенная улыбка. - И давно ты прожигаешь во мне дыры? На круглых щечках показался легкий румянец. - Нет. Не долго. Тихо рассмеявшись, герцог сел и потянулся к своему колокольчику. Мальчик помимо воли бросил взгляд на губы, застывшие возле его, облизался. Склонив голову набок, Вильгельм поцеловал его в подбородок, в одну щечку, во вторую, нос, а затем невесомо коснулся губ. С блаженной улыбкой на устах мальчик принимал ласки, впитывая их кожей. - Ты уже был в ванной? – подушечкой указательного пальца снял спящую ресничку на круглой щеке. - Нет. - Отлично. Тогда пошли вместе, – поднявшись, герцог потянул колокольчика на себя. Мальчик замер, задумчиво закусив губу. - Что такое? Том, тебе не понравилось принимать со мной ванную? - Нет. - Что тогда? Ты снова меня стесняешься? Колокольчик вспыхнул румянцем. Герцог мягко рассмеялся, смотря на это чудо, которое однажды попало в его руки. - А, я понял, – кивнул. – Ты вот этого хотел? И резко дернув его на себя, поднял на руки. Мальчик визгнул, как его любимая подруга Эмма, и зашелся хохотом. Чистым, искренним, с колокольными нотками. - Ну, Вилл! Отпусти меня на пол! - Нет, – вздернув подбородок, герцог прошествовал в уборную. - Отпусти меня. Я же тебе не девчонка, чтобы меня таскать на руках! Герцог хмыкнул, но решил умолчать, что теперь он исполняет роль его супруги, женщины, дабы не обидеть. - Вот будет тебе наказание, если и дальше будешь меня стесняться. Запомни: только начинаешь смущаться - с рук не слезаешь. Захихикав, Томас ухватился за шею мужа. Уткнувшись носом в нее, не сопротивляясь, позволил донести себя к цели. Увидев юного герцога на руках Вильгельма, Анна улыбнулась и скрылась за дверью, оставляя молодых супругов наедине.