Петра (набросок к заявке)

      С урока мы вывалились слегка одуревшие (отвыкли за последнее время от такого объёма информации на биологии), и возбуждённые. Не то, чтобы мы узнали что-то вот прям совсем новое, до этого неизвестное, но всё же… Среди «старших» замечено несколько новых классов, дикие стаи теперь ведут себя чуть иначе, появилось больше информации о способностях «высших»… В общем, куча различных нюансов, которые стоит знать и учитывать, если жить хочешь. Так что высыпавшие на «разгрузочный» газон девчонки немедленно начали кучковаться, с жаром обсуждая закончившийся урок.       Мы так же собрались своей привычной компанией, заслав малышей за кофе с плюшками.       — А вот это хреново, — скривилась Грейс отчёркивая пальцем что-то в тетради.       — В смысле? — Я заглянул ей через плечо, быстро пробегая взглядом по строчкам.       — Вот это, про анабиоз, — указала немка.       — А-аа…       Ну да, если прикинуть, получается невесело. Дело в том, что твари сумрака хоть и называются «глубинными», но в глубине не живут, поскольку без воздуха обходиться не могут. Они вообще, ближе к китам, чем к рыбам. В смысле, ныряют будь здоров — на три-четыре километра — но вот сидеть под водой постоянно не способны. Точнее, так считалось до недавнего времени. Теперь же установлено, что воздух глубинным не очень-то и нужен. То есть, при недостатке кислорода они не дохнут, а впадают в анабиоз. Из которого могут выйти в любой момент.       — Это не «хреново», — мрачно хмыкнул я. — Это полный пи…       — Петра, не ругайся, — укоризненно взглянула на меня Харуна.       — Я не ругаюсь, я матерюсь, — вздохнул я. — Это и правда, полный… вперёд. Выходит, целая стая линкоров и авиков может нырнуть на пару километров, улечься там на дно, и заснуть. А потом, проснуться и всплыть прямо на пути конвоя. Зашибись, блин!       — Не всё так плохо, — отрицательно качнула головой Харуна, разворачивая к нам тетрадь, где, оказывается, уже успела набросать схему боя. — Смотрите… Глубинные услышат конвой только когда он будет уже над ними, и лишь после этого начнут просыпаться. Затем, сориентироваться в обстановке, определить где прошли корабли, начать подъём на поверхность…       — Обломаются, короче, — задумчиво кивнул я, получив ещё один укоризненный взгляд японки, на который удивлённо вскинул брови: — Что?       — Твой жаргон… — вздохнула Харуна.       — Хару, не начинай, — отмахнулась Грейс. — Петра права, обломаются. Пока они на поверхность вылезут, конвой уже пройдёт.       Это да, под водой глубинные плавают хреново. Что в целом понятно — попробуй-ка, обвешавшись пушками и бронёй, рекорды ставить. Есть, конечно, и исключения, те же подлодки бегают довольно шустро… но там другая проблема — торпеды. Пускают они их классически — выталкивая из аппаратов сжатым воздухом — и глубже двадцати метров им силёнок не хватит давление воды преодолеть.       — В общем, тут считать надо, — решительно заявил я. — Идёмте к нам в клуб, на планшете обстановки прикинем.       Японка с немкой переглянулись…       — Может, младших девочек дождёмся? — неуверенно предложила Харуна.       — Зачем? — удивилась Грейс, извлекая из кармашка мобильник. — Сейчас скажу, чтобы сразу туда выпечку несли.       — Тогда, идём, — вздохнула Харуна, с некоторым сожалением поднимаясь на ноги.       Ну да, валяться на травке кверху попой куда приятней, чем в помещении сидеть. Но не считать же на пальцах.       

***

      Провозились мы долго. Изрисовали планшет, слопали две корзинки булочек, пару раз поругались… в итоге, пришли к выводу, что Харуна права, а я напрасно в панику ударился. Перехватить конвой из подводной засады нереально. Во-первых, надо знать точный, с погрешностью не более двух-трёх миль, курс, по которому идут транспорты (что само по себе из раздела фантастики, потому как на море шоссе не проложены). Во-вторых, даже при скорости конвоя в семнадцать узлов, глубинные, на поверхность выбравшись, окажутся в десятке миль позади. И им останется лишь вслед кормовым огням слюнями капать.       — В общем, бред, — заключила Грейс.       — Хм-м… — я потёр подбородок, задумчиво рассматривая наши художества. — А если будет наблюдатель?       — В смысле?       — Ну, смотри — здесь главный недостаток, что просыпаются поздно. А если будет наблюдатель, который поднимет их заранее? Да ещё и курс конвоя сообщит? То есть, всплывать они начнут с запасом по времени, и не вдогон, а сразу наперехват?       — Так наблюдателя разведка засечёт, — возразила Грейс. — Какая тут засада?       — Необязательно, это может и подводная лодка быть, — в свою очередь возразил я.       — Да ну, чушь! — немка поморщилась. — За сколько там у лодки шумопеленгатор берёт… миль пять и то, если вода холодная. Черта с два она в океане конвой найдёт.       — Это если лодка одна, — фыркнул я. — Высшие твари не глупее нас, тактику завесы давно применяют.       — Так, — вмешалась в наш спор Харуна. — Я задачу выписала, идём на плац, проверим.       — Хару… — мы с Грейс одновременно скривились, а мелкие, что сидели по углам, втихую печеньем хрумкая, разом погрустнели. — Может, на карте?       — Нет, — непреклонно покачала головой японка. — На плацу наглядней будет.              Что делают на плацу? Ну это же всем известно! Маршируют! Носочек тянут, шаг чеканят, песни поют… Хренью страдают, короче. Почему хренью? А потому что современной армии всё это не нужно! Да, да, любой воен с дивана вам в два счёта объяснит. Воены, они вообще… прямо с диванов в корень зрят.       А уж канмусу плац тем более не нужен. Подумаешь, «чувство локтя», которое как раз строевой и вырабатывается… зачем оно нам? Умение двигаться в строю, с соблюдением дистанции… тоже нафиг не нужно. А уж привычка сначала выполнять приказ, а потом думать, вообще вредная. Ибо думать надо всегда! Вот слышишь команду «Ложись!», так ты не выполняй приказ на автомате, как тупой шагистикой приучен, а сначала подумай, мозгами пораскинь… по брустверу.       Впрочем, строевая в Школе редкость, на плацу мы в основном эскадренное маневрирование отрабатываем. Он у нас даже расчерчен соответственно — на квадраты по метр восемьдесят пять, то есть, в одну тысячную морской мили.       Командование, в гениальности своей, эту идею «пешим по-мокрому» явно у летунов спёрло (1), чтобы жизнь курсанткам мёдом не казалась. Ведь даже одну эскадру на учения отправить — это одной подготовки на полдня, а тут, выпер нас всех на плац и гоняй. Хоть дивизионом, хоть эскадрой, хоть целым флотом. Экономия времени в разы. Ну а то, что самих нас подобное хождение задалбывает даже сильнее, чем бег в ордере… так в уставе недаром про тяготы и лишения упоминается.              Под общие хоровые стоны Харуна раздала всем карточки со временем, заставила начертить на асфальте схему маневрирования, выписала погоду… в общем, всё, как положено. Я со своими детёнышами изображаю транспорты, Грейс со своими охранение. А Хару за оперативного офицера.       Встали, построились, пошли.       — Пеленг полста семь, множественные шумы! — взглянув на зажатую в ладошке карточку, звонко рапортует эсминка из передовой поисково-ударной группы. — Цель подводная!       Грейс тут же раздаёт ворох приказов и наш «конвой» начинает расползаться, следуя начерченным на асфальте линиям. Транспорты, под охраной тяжёлого крейсера и пары эсминцев, меняют курс, готовясь драпать, другие эсминцы на всех парах бросаются вперёд, чтобы успеть засыпать всплывающих тварей глубинными бомбами, авианосец разворачивается против ветра, прибавляя ход и поднимая бомбёры…       Шагая по линии своего маневра, я покрутил головой, любопытствуя, как продвигается бой. Хотя, это не бой, а избиение — оказавшиеся слишком близко глубинные, ещё даже не достигнув поверхности, попадают в натуральную мясорубку. Глубинные бомбы разрывают на куски примитивов, топят младших, корёжат обвесы старших… Те же, кому удалось выбраться, сразу попадают под ураганный огонь линкоров и тяжёлых крейсеров (на такой дистанции никакая броня не спасёт). Довершают тотальный разгром торпеды эсминцев и подоспевшие бомбардировщики с авианосца.       — Без шансов, — хмыкнула Грейс, похлопывая карточкой по ладони. — У нас даже потерь не будет.       — Эт-точно, — согласно кивнул я. Твари и пискнуть не успеют. Это же не кино, где супергерой, стреляя с обеих рук, прямо из-под воды выпрыгивает. После всплытия глубинным нужно время, чтобы сориентироваться, «продуть» орудия, поднять «мух»… и в этот момент они совершенно беспомощны. А примитивов, которые могли бы сразу в атаку кинуться, ещё под водой бомбами перемелет.       Увлечённо чиркающая в своём блокноте Харуна подняла глаза, на секунду прикусила нижнюю губу, глядя куда-то вдаль затуманенным взором… Вынырнув из размышлений, строго заключила:       — Увеличиваем дистанцию контакта.