Hello darkness my old friend

Если бы я только мог не вспомнить обо всем, что происходило со мной. Если бы я только мог. Я начал появляться на улице, пусть мой внешний вид и пугал людей. И Лектер. Он стал все чаще мелькать в толпе. Клянусь всеми богами, я видел его. Видел его самодовольную, надменную улыбку, его хищные глаза, горящие диким пламенем. Видел, как тот едва шевелит губами, оставляя мне хитрые послания, которые зашифрованы лишь тишиной и движением его губ. Это не были последствия тяжелых наркотиков, не было последствиями бессонницы. Это было так же реально, как я, как Джон, сидящий напротив меня, пока я пишу это в своем треклятом дневнике, пытаясь избавиться от тупых, ненавистных мне чувств, тяжелого осадка на душе и бешеного биения сердца, стоит лишь мне подумать о том, кого назвали именем карфагенского полководца. Я не знаю, что писать, многие страницы вырваны и преданы огню, пропадаю на несколько недель, появляюсь снова, зачеркиваю старые мысли и пишу что-то новое. Я знаю, я болен. Но я не знаю, откуда взялась эта боль. Я не хочу знать этого, не хочу. Я уверен, если я узнаю, то сведу счеты с жизнью. Смерть меня уже давно не пугает, уже давно я не могу и дня прожить без мысли о собственном убийстве. Лишь бы не думать, не заставлять себя, не будоражить воспаленный мозг. Тяжелый вздох. Я откладываю тетрадь, закрываю глаза и запускаю пальцы в волосы. Усталость. Я чувствовал лишь усталость, но я не мог спать. Как только я закрывал глаза, я видел невидимое, неосязаемое, словно первобытные ужасы закрались мне в мозг и забрали весь контроль над разумом себе. Я чувствовал себя дикарем, неандертальцем лишь потому, что боялся Его. Он стал моим божеством, которое я хочу узреть, но как только мой взор коснется его лица, я ослепну. Тишину прерывает лишь потрескивание огня в камине. Я тихо встаю с кресла, бросив короткий взор на мужчину, устроившегося на диване и, выскальзываю, словно тень, к двери. Холодный воздух ударяет мне в лицо, стоит мне только распахнуть дверь, и я, наконец, почувствовал себя спокойно. Я уже забыл, какого это. Какого чувствовать себя так хорошо, а ведь еще мгновение назад все казалось таким тленным и бесполезным. Я понял, мне нужно лишь выбраться из пыльного душного Лондона, мне нужно уединение с природой. Я нуждаюсь не в городской тишине, когда даже ночью колеса машин шуршат по дорогам, а в тишине, которая была сотни лет назад. Я хотел упасть на колени и засмеяться в голос от собственной глупости. Смех от отчаяния, душевной боли и растерянности. Улыбка начала появляться на моем белом худом лице. Глупая, сумасшедшая улыбка полностью отчаявшегося человека. Я выхожу за порог, глубоко вдыхая холодный влажный воздух. Сажусь на влажные от дождя ступени и закрываю глаза, погружаясь в свои мысли. И даже тогда, когда я думал, что хуже быть не может, я вновь слышу его хриплый голос. «Вам снятся сны?».