Московское поручение

ЭПИЛОГ Поезд мчал их от Москвы уже три часа. Анна читала, а Штольман сосредоточенно смотрел в окно. Однако вот уже больше часа за окном была непроглядная темень, так что Анна отложила книгу и обратилась к нему: - Яков Платонович, что вас беспокоит? Все переживаете об этой истории? Или вас задела несколько бесцеремонная шутка Светланы Александровны? Право слово, не стоит. Никто, кроме нас с вами, не знает всего, что нас связывает и всей сложности наших обстоятельств… - Нет, дорогая, - отозвался Штольман, - я думаю о другом. - Тогда о чем же? - О том, что через месяц вы станете крестной матерью двухлетнего мальчика. - И что? – совершенно непонимающим тоном спросила Анна. - Полковник Светлов всем сердцем любил Дильбар, но он не проявил достаточной ответственности и заботы о ней. В результате его сына будут крестить в два года. - Вас беспокоит наша близость, - наконец поняла Анна. - Нет, Анна Викторовна, меня беспокоят возможные последствия нашей близости. Меня беспокоит моя безответственность и то, что мы бесконечно попадаем из одних сложных обстоятельств в другие, не может служить ее оправданием. - Яков Платонович, я должна вам кое-что рассказать, - после некоторой паузы произнесла Анна. В ее тоне было что-то такое, что заставило Штольмана буквально впиться взглядом в ее лицо. - Когда вы пропали из Затонска, - продолжила она, - я плакала всего два раза. Первый – в тот самый день вашего исчезновения. А второй – в день, когда поняла, что не беременна. Я знала, что это глупо. Я понимала, что очень удачно, что у той нашей ночи не случилось последствий. Но я ничего не могла с собой поделать. Ничего не могла поделать с ужасным чувством потери – потери того, чего я даже никогда не имела. Именно в тот день я поняла, что я хочу от вас ребенка, и насколько сильно я этого хочу. И поняла, что мне все равно, насколько сложными и запутанными будут наши обстоятельства в этот момент. - Аня… - дрогнувшим голосом сказал Штольман. - Поэтому у меня к вам предложение, - продолжила Анна, подавшись вперед и взяв его за руку, лежавшую на столике. – Когда это с нами случится, вы, Яков, будете решать проблемы и выпутывать нас из обстоятельств, какими бы сложными они ни были, а я буду просто счастлива. Штольман тоже подался к ней, прижал ее забинтованную ладошку к своей щеке и с мягкой улыбкой спросил: - «Когда»? Не «если»? - «Когда», - твердо ответила ему Анна и улыбнулась в ответ.