Серая акварель

      На экране плазменного телевизора мельтешат яркие мультипликационные персонажи. Смех Челси периодически звучит в стенах квартиры. Барбара может, конечно, уделить хоть какое-то усилие, чтобы понять, что конкретно в мультфильме её рассмешило, но она не в состоянии оторвать своего внимания от Патриции. Девушка сидит в инвалидном кресле подле дивана, а её глаза устремлены на экран. Однако ни улыбки, ни ещё каких-либо признаков эмоций на её лице не наблюдается. Барбара следит за отстранённым взглядом Патриции всё утро. С того самого момента, как бывшая злодейка очнулась, она лишь произнесла краткое: «Где я?». И когда Барбара тихо объяснила, что произошло, девушка больше не стала задавать вопросов и с кем-то разговаривать, погрузившись в неопределённое состояние недоверия и закрытости. «Снова», — успевает проскользнуть ироничная мысль в голове Барбары, прежде чем раздаётся громкий дверной звонок.       Старшая Робертс поднимается с кресла и идёт по направлению к входной двери. Замок открывается, и Барбара видит на пороге обеспокоенную Эмму. Кажется, она спешила и даже забыла накраситься, из-за чего впервые веснушки на её лице выглядят не такими блеклыми и лучше контрастируют с кожей.       Эмма входит внутрь, и Барбара с ней кратко здоровается, на что гостья совсем не обращает внимания, стоит ей увидеть Патрицию, которая всё так же непрерывно, но безэмоционально следит за движущимися нарисованными картинками. Эмма резко срывается с места и подходит к Патриции. Барбаре остаётся только наблюдать. Медсестра, явно очень взволнованная, встаёт перед Патрицией и наклоняется, чтобы получше её рассмотреть и убедиться, что она в порядке. Однако девушка молчит и смотрит пустым взглядом, игнорируя её. Эмма растерянно отстраняется и оборачивается в сторону Барбары. Та лишь в нерешительности сжимает губы.       — Я пригласила тебя, потому что подумала, что ты можешь здесь чем-то помочь, — после некоторого молчания поясняет старшая Робертс.       Эмма, по всей видимости, помочь не может, но она достаёт из небрежно свисающего с плеча рюкзака пакет из какой-то местной пекарни и свёрнутый в трубку рисунок со словами:       — Я нарисовала его после прогулки у озера.       На рисунке изображена Патриция. Её лицо замерло в немом восторге, изумрудные глаза так и светятся искренним любопытством, а вокруг цветёт зелень. На фоне запечатлено синеватое озеро, на ряби которого играют яркие блики утреннего солнца. У Барбары аж перехватывает дыхание от того, как точно, но при этом по-своему Эмме удалось запечатлеть момент. Старшая Робертс даже может поклясться, что один только взгляд на этот рисунок принёс ей воспоминания об их совместной прогулке у озера до малейших деталей.       — Красиво, — только и может сказать девушка, подняв глаза на Эмму. Та, в свою очередь, снова подходит к Патриции и показывает ей портрет. Девушка смотрит безучастно, но на пару мгновений в её глазах вспыхивает любопытство и задумчивость. Эмма, не уловив явного эмоционального отклика, расстроено кладёт рисунок на диван и смотрит на Барбару:       — И что дальше?       — Боюсь, что в ближайшее время ты можешь лишиться работы, — честно говорит девушка. — И я тоже.       Пусть Эмма и не знает, о какой именно работе Барбары идёт речь, старшая Робертс чувствует нужду это сказать.       Через некоторое время Эмма собирается уходить, явно разочарованная и слегка растерянная. Барбара открывает для неё дверь и собирается проводить, как вдруг из другой части студии слышится осторожный голос Патриции:       — Эмма?       — Да? — тут же отзывается медсестра и разворачивается обратно.       — Подойди, пожалуйста.       Девушка возвращается к ней, а Барбара молча следит за тем, как Патриция к ней тянется, чтобы обнять. Эмма аккуратно обнимает её в ответ и закрывает глаза. У Барбары такое чувство, словно она наблюдает за очень грустным прощанием навсегда. После этого Эмма молча уходит, а Барбара внимательно смотрит на Патрицию. Это забавно, как они в данный момент похожи с Челси. У обеих высокие хвосты, обе неотрывно смотрят на экран телевизора. У Челси едва заметная улыбка, а у Патриции взгляд задумчивый, словно она обрабатывает какую-то слишком сложную информацию. Барбара берёт свой телефон и удаляется в ванную комнату, решив оставить их одних.       Она быстро набирает знакомый номер и, опираясь о борт ванны, некоторое время стоит в нерешительности. Неприятные сомнения каруселью крутятся в голове, противоречивые мысли создают неразбериху. Палец девушки замирает в сантиметре от сенсорного экрана, прежде чем нажать кнопку вызова. Барбара делает глубокий вздох и невольно выпрямляет осанку.       Гудки долго не длятся. В трубке раздаётся знакомый голос:       — Барбара?       — Здравствуйте, Мисс Z.       — Даже не знаю, радоваться ли мне, что ты так быстро позвонила.       Девушка молча смотрит в пол. Отчего-то у неё учащённо бьётся сердце. Из всех ситуаций, в которые она попадала, пока работала в агенстве, эта кажется самой волнительной.       — Я звоню вам, чтобы рассказать, что я… — Барбара запинается. И как такое можно объяснить? Что ей сказать? Что она украла девушку, над которой агенство ставило опыты и которая ещё и по совместительству является бывшей преступницей?       — Мне известно, что ты сделала, — Мисс Z вдруг холодным голосом обрывает беспокойные мысли Робертс. — У нас стоят спрятанные камеры наблюдения по всей площади не только агенства, но и любых других зданий, которые ему принадлежат.       Барбара в замешательстве сжимает в руке телефон и на мгновение отстраняется от него, поражаясь собственной недальновидности. В последнее время с ней такое случается слишком часто. Она внезапно растеряла все свои навыки суперагента. Возможно, оно и к лучшему. Возможно, что они ей больше никогда не понадобятся.       — Хорошо, — резко произносит Барбара. Получается даже более уверенней, чем она планировала. — Но я также звоню, чтобы сказать, что я увольняюсь.       Произнесённые слова эхом раздаются в голове. Она действительно это сказала? На той стороне звучит тишина, пока разочарованный голос не произносит:       — Оно действительно того стоит?       — Да.       — А как же твоя команда? Твоя возможность быть моей последовательницей?       Это хороший аргумент. А как же её подруги Рене и Тереза? Барбара не хочет даже представлять их реакцию на такое решение, но она понимает, что больше так не может. Их дружба никуда не исчезнет, а Патриция…       — Я уже приняла решение, — с уверенностью заключает девушка.       — Эх, Барбара-Барбара, — в голосе Мисс Z можно услышать явную усталость. Барбаре хочется увидеть выражение лица женщины, чтобы лучше её понять. — Поступай как знаешь. Можешь оставить её себе.       Мисс Z отключается. Барбара убирает телефон в карман и разворачивается к зеркалу над умывальником. На её изнурённом лице виднеется лёгкая улыбка. Она это сделала.       Вернувшись в комнату, Барбара замечает странную картину. Патриция и Челси перекидываются парой слов о происходящем на экране. Кажется, команда подростков и собака вот-вот раскроют очередную тайну и сорвут с кого-то маску. Патриция и Челси пытаются угадать, кто же это, но в итоге, судя по реакции, обе промахиваются с вариантами. Младшая Робертс, конечно, любит поболтать, но Барбара не на шутку удивляется увиденному. Патриция кажется… прежней? Интонация её голоса живее, а выражение лица эмоциональней. Но когда бывшая злодейка поворачивается в её сторону и замечает, что они с Челси в комнате не одни, она на секунду меняется в лице. В её глазах вновь возникает налёт задумчивости, но он внезапно сходит прочь, когда она произносит краткое:       — Присаживайся, блондинка.       Барбара молча садится на диван, а Патриция продолжает:       — У нас есть булочки с корицей.       Девушка поднимает пакет, который принесла Эмма, и машет им перед удивлённым лицом старшей Робертс. Челси тем временем встаёт с места, отходит к кухонной гарнитуре, а затем возвращается с тремя стаканами апельсинового сока на подносе, на что Патриция отвечат с полуулыбкой и, похожим на её прежний, игривым тоном:       — Спасибо, блондинка поменьше.

***

      Расположенное напротив Барбары лицо освещено холодной луной из широких окон. Кажется, Патриция изучает её, медленно двигаясь взглядом по мягким очертаниям. Ночная прохлада застывает в воздухе; уличные огни Лос-Анджелеса бьют по окнам. Что-то сокровенное есть в этом моменте. Барбаре не хочется даже что-либо произносить.       — Почему у меня такое чувство, словно я тебя знаю? — сам собой раздаётся голос в стенах студии. Зелёные глаза блестят, словно Патриция уверена, что лежащая напротив неё девушка точно знает ответ на этот вопрос.       Барбара на мгновение отводит взгляд, смутившись. Это момент, когда она может всё рассказать? А поверит ли ей Патриция? А можно ли вообще на человека с утраченной памятью вываливать настолько большой поток информации о его прошлом? Безопасно ли это? К счастью, Барбара не успевает ответить на эти вопросы самой себе, потому что Патриция добавляет:       — Мне хочется называть тебя разными прозвищами.       — Какими например?       — Не знаю. Обидными.       Барбара не может сдержать улыбку и внезапный смешок, вырвавшийся из груди. Глаза Патриции, переливающиеся в темноте тёплым изумрудом, кажется, тоже улыбаются.       — Если хочешь, я сделаю всё, чтобы найти способ напомнить тебе.       Губы Патриции резко изгибаются в настоящей улыбке.       — Жаль только, что «найти» и «поймать» — совершенно разные вещи, — "невпопад" произносит девушка.       Сначала Барбара непонимающе хмурится, а затем, когда воспоминания прошлого волной накатывают на неё, она с широко раскрытыми глазами внимательно смотрит на Патрицию. В полутьме та кажется совсем прежней. Серые стены палаты заставили Барбару на какое-то время поверить, что она уже никогда не будет собой. Но сейчас, когда огни ночного города, просачивающиеся сквозь окна, так и сверкают в её глазах, всё становится на свои места. И уверенности у обеих прибавляется намного больше.       Барбара ничего не отвечает на реплику девушки. Она молча накрывает ладонью руку Патриции, лежащую на подушке между ними, и бережно гладит указательным пальцем тёплую кожу. Тёплые краски заполняют сознание, и у обеих возникает насмешливая улыбка, словно они давние приятельницы, которые смеются над чем-то старым и почти забытым.       Табличка с надписью «выход» горит ярко-зелёным цветом.