И смерть лишь начало

Глава шестнадцатая На следующий день мы изучали Гербологию – предмет о различных растениях и их свойствах. Занятия проходили не в замке, а снаружи, в теплицах. Гербологию вела профессор Помона Стебль – невысокая, полноватая женщина, уже в возрасте. У нее были седые волосы и добрые внимательные глаза. Она всегда помогала ученикам и не отказывалась что-либо объяснить. Несмотря на это, я с первых минут понял, что, похоже, Гербология станет одним из самых нелюбимых предметов. Ну, не мое это просто. Вершки – корешки, возиться с листиками, пестиками, тычинками… Сюда бы мою жену или маму, которые обожали заниматься с цветами и обустраивать дачный участок. Эх, а делать-то нечего. Приходится учиться. Открою небольшой секрет – я планировал стать отличником, поэтому и Гербологию стоит «грызть» серьезно и ответственно. Вздохнув, я собрался и принялся запоминать, что же там говорит профессор Стебль. Еще один предмет и его преподавателя, которого стоит упомянуть отдельно – профессор Северус Снейп. Читая канон, я так до конца и не определился в своём к нему отношении. Кто же он такой? Тиран и человек с крайне сложным и неприятным характером? А может, просто козел? Жертва трагической судьбы? Да, жизнь у него выдалась непростой. Бедная семья. Отец-магл, напивающийся каждый день, а затем распускающий руки. Объект дебильных шуток и насмешек со стороны Мародеров в течение семи лет. Юноша, брошенный и преданный Лили Поттер. Маг, разочаровавшийся в Тёмном Лорде и своих идеалах. Преподаватель, «подписанный» Дамблдором на неприятную роль. Предатель с клеймом на руке. Тяжелых вех в его жизни хватало. Да и окружающий мир не баловал любовью, дружбой и даже обычным пониманием. И это не могло не отразиться на его характере, который, скажем прямо, не самый лучший на свете. Но вот основа его личности, несмотря на все это, вроде бы относительно нормальная. Или нет? И может он и не такой упырь, каким его канонный Поттер представлял? А часть вины в этих отношениях лежит и на самом Поттере и, конечно, Дамблдоре. В любом случае, я решил посмотреть на ситуацию, а уж потом делать выводы. Ну и само собой, все же рассчитывал, что ситуация с профессором Зельеварения не будет такой критической и сложной, как у Поттера в каноне. Мне, возможно, удастся что-то поменять. Да и Драко должен помочь. Он же его крестник, как-никак. Тем более, Северус чрезвычайно талантливый человек. Самый молодой Мастер Зельеварения за последние сто лет – это о многом говорит. Кабинет Зельеварения располагался в подвале Хогвартса – темном, мрачноватом и холодном месте, что также работало на репутацию этого человека. Здесь бы пыточную устроить, а не кабинет по одному из предметов. Северус молча смотрел, как мы заходим в кабинет и рассаживаемся по партам. Его лицо оставалось совершенно бесстрастным. Скрестив руки на груди, он стоял совершенно неподвижно, напоминая большого черного ворона. Потом он начал «перекличку» - называл нас по фамилиям, мы вставали, он осматривал новичка и переходил к следующему. - Поттер! Я скромно, но с достоинством встал. - Так, так, - Снейп постучал пальцами по столу. – Избранный среди нас. Нам следует относиться к нему по-особому. Оп, а ведь в этом предложении я уловил еле слышный, но вопрос. Словно Снейп делал мне тест на сообразительность и заодно хотел посмотреть на реакцию. - Извините, сэр, но я считаю себя не избранным, а таким же, как и все. И в герои не лезу. И мне не нравится, что некоторые люди хотят меня таким видеть, - на мой взгляд, ответил я неплохо, да еще и с намеком про «некоторых людей». Пусть подумает, если есть желание. - Неужели? – Северус поднял бровь. – Ну что же, у нас еще будет время выяснить правду. После переклички, Северус задал несколько вопросов. И, кстати, спрашивал не только меня, но и Драко, да и Гермионе позволил ответить. И хотя и я, и наша подруга ответили правильно, он поощрил баллами лишь Малфоя. Забавно. Впрочем, я на него не в претензии. И вообще – похоже, сам мой факт дружбы с Малфоем сыграл свою роль. А то, что Снейп знает об этом, не подлежало сомнению. В среду мы посетили еще один предмет – ЗоТИ (защита от темных искусств). Вел его профессор Квиррелл. Так как я помнил канон, то знал, что Квиррелл в своё время был неплохим специалистом. Много путешествовал, отличался любознательностью, инициативой и способностями. Но вот встреча с Волан-де-Мортом все изменила кардинально. И в Хогвартсе Квиррелл не учил детишек основам своего предмета, а искал способ возродить своего Лорда. А жаль – маг он сильный, и мог бы многое нам дать. Стоило только посмотреть, как он щелчком пальцев или просто словом, без использования волшебной палочки, временами создавал то или иное заклинание. Этот специалист мог бы многому научить своих учеников. Ведь даже в такой роли он неплохо рассказывал про троллей, их отличия, слабые и сильные стороны, а также про других «темных» существ, изучаемых на первом курсе. Но, повторюсь, всё могло бы быть куда познавательней. Хотя, это я его так оценивал. А большинство учеников, кроме разве Малфоя, смотрели ему в рот и думали, что так и надо вести ЗоТИ. Вроде и всё. Ах да, забыл про астрономию. Как я уже упоминал, занятия проходили раз в неделю, в половину двенадцатого ночи, на самой высокой башне Хога. Первые два урока мы просто смотрели на небо без телескопа, запоминали планеты Солнечной системы и наиболее яркие звезды (Арктур, Вега, Капелла и Сириус – в этих широтах он едва вставал над горизонтом). Я раньше не говорил, но в «той жизни» в десятом и одиннадцатом классе в школе мне этот предмет нравился. И я сдал экзамен по нему на пять. Да и потом немного увлекался астрономией. Попросил у друга любительский телескоп и периодически, вместе с женой, на дачном участке, поглядывал в небо. Во всяком случае, такие простейшие понятия, как астрономическая единица, ближайшая звезда к солнцу, градация планет, звезд и всё в том же духе, я знал прекрасно. Поэтому и этот предмет пошел у меня «на ура». Помню забавный случай (это произошло уже в октябре), когда я спросил у нашего преподавателя, профессора Авроры Синистр, как она думает, есть ли магия и маги на других планетах? Профессор удивилась вопросу, но потом начала излагать свою теорию - жизнь есть везде, а значит, что везде есть и магия! Выслушав ее, я задал новый вопрос – можно ли магу переместиться на другую планету? Похоже, это ее добило… Но баллы Когтеврану за нестандартные вопросы она начислила. Еще один забавный случай произошел на поле, куда мы пришли к учителю полетам на метлах, мадам Трюк. Это занятие проходило совместно с «пуффендуйцами». Мадам Трюк объяснила нам азы – хват метлы, положения тела, способы изменения направления движения, виды маневров... Затем каждый встал у лежащей на земле метлы и попробовал отдать ей приказ так, чтобы она «прыгнула» в руку. Лучше всех получилось у Малфоя – для него это вообще семечки. У меня вышло с шестого раза, у Гермионы чуть раньше. Мы садились на метлу и пробовали немного подняться над землей. В общем, я и раньше, теоретически знакомый с этими полетами, не испытывал восторга. Не стал я его испытывать и после первых, очень осторожных взлетов. С этим надо скорее заканчивать и переходить на освоение действительно нужных и полезных вещей, таких, как левитации – если сумею, конечно. Или Мобиликорпус – с помощью него летали Пожиратели Смерти в образе дымных шлейфов. Правда, там, похоже, еще надо знать и что-то из трансфигурации для изменения собственного тела. Лучше всех на занятиях с метлой показал себя Малфой. Да что там лучше всех, он такие «кренделя» и виражи выписывал в небе, что даже мадам Трюк зааплодировала и накинула нам несколько баллов. А у меня, глядя на все это, зрел очередной коварный план. - Разрешите, профессор? - А, Гарри, заходи, - Флитвик улыбнулся, приглашая меня в свой кабинет. – Как насчет чаю с кексами? Составишь компанию? - Почту за честь, профессор. – Здесь надо заметить, что я никакой не особенный и на тот момент не пользовался личным расположением Флитвика. Он всех учеников, приходящих за советом или просто в гости, встречал таким образом – гостеприимно и душевно. Мы пили вкусный, душистый чай, немного поговорили о разных предметах, а потом я перешел к делу. - Я вот по какому вопросу, сэр, - я откашлялся. – Ведь правда, что в истории школьных команд Хогвартса по квиддичу упоминались игроки с первого курса? - Да. Нечасто, но такое случалось, - профессор сделал глоток и с интересом ждал продолжения. - Вот что я подумал… Команда Когтеврана по квиддичу, скажем так, не блещет? - Да, - поморщился Флитвик. – Следует признать, что наши лучшие годы впереди. Или позади. Последние шесть чемпионатов неизбежно выигрывал Слизерин. - Вот и я о том же, профессор. Но у меня есть идея. - Слушаю! - Вчера, на тренировке у мадам Трюк, мы все были поражены тем, как летает Драко Малфой. Это просто удивительно, профессор, на что он способен. Скорость, контроль, координация… Он прирожденный ловец… - и еще пару минут я расписывал достоинства друга, пока не заметил, что Флитвик заинтересовался. - И что вы предлагаете? - Вы же можете добиться разрешения, чтобы его допустили к отбору? Пусть наш капитан посмотрит на него, и если он покажет себя лучше других, то и возьмет в команду. - Хм, - профессор пожевал губу. – В твоем предложении есть определенный смысл, Гарри. И хотя добиться этого непросто, я уверен, что смогу что-то сделать. Очень приятно, что ты так переживаешь за Когтевран. - И за факультет, и за друга. Это же талант. Жаль, что вы не видели, как он летает. - Ну хорошо, хорошо. Сделаю всё возможное. Вот такой у меня план. А что, всё по делу. И коли уж сам Поттер отмечал, что Драко летал неплохо, то грех этим не воспользоваться. В каноне Макгонагалл сумела получить разрешение на приём Поттера в команду. Да еще и классную метлу ему нашла. Значит, сумеет и Флитвик то же самое сделать для Драко – если захочет. А он уже захотел этого добиться. В пятницу во время завтрака мы, еще не до конца проснувшиеся, вяло ковыряли ложками в тарелках. Говорить особо не хотелось. А хотелось немного отдохнуть. Первая неделя слегка утомила. Не сложностью заданий или уроков, а огромным ворохом совершенно новых вещей, событий и лиц. Хитрец Хуги, который давно «просек фишку» и практически каждый приём пищи залетал в Большой зал, вполне логично рассчитывая на вкусняшку, сидел у меня на плече. Он посматривал на Гермиону и Горца, намекая, что давно от них ничего не видел. Ворон, особенно когда он прилетел в Большой зал в самый первый раз и принес письмо от Дурсли, произвел настоящий фурор. Не один десяток учеников подходил к нашему столу, осматривали птицу и даже гладили. Все привыкли к совам и частично к филинам. А вот ворон, это необычно и даже «круто». В общем, Хуги запомнили, и это мне не очень-то и нравилось. Хотя, если в будущем ситуация станет серьезной, и я пойму, что за мной следят, никто не мешает купить сову. Обычную, серую, неприметную. И не афишировать сей факт, отправляя самые важные послания тайно. Прилетела незнакомая сова и принесла письмо. Хуги возмущенно закаркал, когда я угостил её кусочком печенья. Я вскрыл конверт: Дорогой Гарри, я знаю, что в пятницу после обеда у тебя нет занятий, поэтому приглашаю к себе в избушку, часам к трем, на чашку чая. Хочу знать, как прошла твоя первая неделя. Пришли ответ с совой. Хагрид. Я протянул письмо Драко, а потом кивнул, чтобы по прочтению он передал его Гермионе. Таким образом, я хотел, чтобы друзья постепенно начинали понимать, что происходит вокруг, и как тут всё сложно и неоднозначно. - Хагрид... - скривился Малфой. – Нафиг тебе это нужно, Гарри? - А по-моему, он очень милый, - возразила Гермиона, возвращая письмо. - Вот, Драко. Устами младенца глаголет истина, - я подмигнул. - Я, между прочим, старше вас всех, малолеток, почти на год, - Герми не удержалась и высунула язык. - Я, вообще-то, вас хотел с собой взять, - сообщил я друзьям. - Я пойду, - это Гермиона. По привычке, как и на уроках, она отвечает раньше всех. - Не самая лучшая идея, - возразил Малфой. – Этот Хагрид… - Я вам кое-что расскажу после уроков, - пообещал я. – А пока вот что предлагаю: давайте для наших «преподов» придумаем прозвища. А то так неинтересно. Да и другие мало что поймут, когда мы о чем-то говорим. - А что, неплохо! – Малфой сходу оценил идею. И глаза у неудавшегося «слизеринца» загорелись. Ну, как, неудавшегося? Похоже, что Малфой сам себя убедил, что он, типа разведчик в когтевранском лагере. - А это не оскорбительно? – спросила наша «мисс осторожность». - Ну, обидные не предлагать, - ответил я. – И знаете что? Для Хагрида я уже прозвище придумал! Друзья подвинулись ближе, и я им сообщил: - Мы будем называть его Байкер! - А кто это? Пришлось объяснять, что и к чему. Малфой, выросший в чистокровной семье, первый раз слышал такое слово. Ну, а Герми девочка, и я не думаю, что в круг её интересов успели войти такие специфические темы. В общем Хагрид – если разобраться, настоящий байкер. Суровый, бородатый, одетый в кожаный плащ и жилетку. Выпить любит? Ещё как! Да и байк имеется… Прозвище понравилось, и его единогласно утвердили. Да и сама идея сделать что-то вроде собственного шифра пришлась по душе. Закончив обед, мы втроём пошли к Хагриду. По дороге я рассказал друзьям про то, как при мне Хагрид забрал что-то таинственное из банка Гринготтс. И вообще… Я очень аккуратно намекнул на то, что некоторые люди могут быть не совсем такими, как мы о них думаем. И что вокруг меня явно происходят странные вещи. Малфой сразу понял намек и сообщил, что у них, в чистокровных семьях (правда, покраснел и покосился на Герми), давно привыкли к атмосфере интриг, сложных ходов и людей с двойной, а то и тройной маской. - Всё это глупость! – решительно возразила Грейнджер. – По-моему, Гарри, ты перезанимался. Наши преподаватели прекрасные люди. Как вообще можно посметь думать иначе? - Я тебя ни в чем не убеждаю. Ты ничего пока не говори, просто смотри и думай. Ты же умная. Девочка заулыбалась. Я вообще заметил, что как только делаешь ей комплимент, то она сразу добреет и может легко с чем-то согласиться. И своим открытием я уже начал пользоваться. Вот такой я нехороший человек, «разводящий» детишек. Хе-хе. Байкер жил в маленьком каменном доме на опушке Запретного леса. От замка мы спустились узенькой тропинкой вниз по склону, прошли мимо менгиров и нескольких одиноких деревьев. Около жилища у Хагрида разбит небольшой огород с тыквами. Я постучался. Изнутри залаяла собака. Судя по голосу – немаленькая. - Сидеть, Клык, - прикрикнул Хагрид, и дверь открылась. – Заходите! Хагрид широко улыбался, но когда разглядел Малфоя, то улыбка слегка увяла. Драко также не выглядел счастливым. Ничего, ребятки, надо же вам ломать стереотипы. Человека оценивают по поступкам, а не по родителям, деньгам или образу жизни. Мы присели на грубо сколоченные табуреты вокруг такого же массивного и основательного стола. Клык, так звали собаку Байкера, оказался огромным волкодавом. Сейчас он положил свою здоровенную башку на коленки девочки, застучал, словно поленом по полу, хвостом и вовсю пускал слюни на ее мантию. Гермиона вначале попыталась своими тоненькими ручками подвинуть его голову, но потом поняла, что ничего не получится, вздохнула и, не думая об испорченной мантии, принялась гладить милого пёсика. - Значит, ребятки… Чувствуйте себя как дома, - Хагрид неодобрительно покосился на Малфоя, разглядывающего убранство избушки. - Драко Малфой, а это Гермиона Грейнджер, - представил я своих спутников. – Они мои друзья. Хагрид хмыкнул. Начало разговора положено. Байкер предложил кексы, и я, забыв про канон, чуть не отломал себе зуб, пытаясь его откусить. Гермиона снова захихикала. Малфой показал большой палец. Я не растерялся и опустил кексик в чашку с чаем. Если его так подержать минут десять, то думаю, он станет вполне съедобным. Теоретически. Хагрид рассказал про старика Аргуса Филча, его кошку и посочувствовал, что нам приходится с ним уживаться. Потом обсудили всякие мелкие новости, затронули тему про Квиррелла. Но Хагрид пока не проговорился, либо вообще ничего не знал по этому поводу. Жаль. - Хагрид, а что это у тебя, вон там, в углу стоит? – я заметил длинную палку или трубу. - Где? А… Это ручка для молота. Хотел его сделать. - А она тебе нужна? - Нет. - Тогда, может, мне отдашь? - Забирай, не жалко, - на лице Байкера отобразились сомнения. - Только… Гарри, не проломи ей кому-нибудь череп. И вообще… Зачем она тебе? - Турник сделаю. - Чего? - хором спросили все трое. - Потом объясню, - я рассмеялся. А потом я «совершенно случайно» заметил газету «Пророк», которая лежала на столе и как раз была открыта на странице, где описывалось неудавшееся похищение из Гринготтса. Да, вот так, очень аккуратно, канонным Поттером и манипулировали. Слово там, намек здесь, газета, случайно подслушанный разговор… Я толкнул Малфоя в бок и глазами показал ему на газету. Сообразит? Мы посидели еще полчасика и стали закругляться. Вышли из домика Байкера и пошли вверх по тропинке. Великан махнул нам рукой и скрылся в недрах избушки. Хлопнула дверь. Ветер усиливался и нагонял с севера тяжелые, свинцовые тучи. Закачались верхушки деревьев. И как-то неожиданно мир стал пасмурным и невзрачным. Захотелось в дом, в тепло, к горящему камину и уюту глубокого кресла. Мы с Драко несли полученную от Байкера металлическую палку – она оказалась достаточно тяжелой. По пути обсудили разговор с Хагридом. Друзья особых предположений не делали, но я был рад и тому, что они начали влезать в события канона. Ну, а потом мы встали около нашей вредной Когтевранской двери в гостиную. - Какой стол не имеет ног? Хорошо хоть Герми быстро сообразила и озвучила правильный ответ. В комнате, с помощью ребят, я пристроил палку сверху балдахинов, между своей кроватью и кроватью Малфоя, и примотал как следует тряпками. Потом выучу «липкое» заклинание и приделаю как следует. А пока и так сойдет - полноценный турник готов. Все желающие в очередь. А то будущие маги выглядят как доходяги. Хе-хе, неплохая рифма получилась, «маги – доходяги».