Сухой дождь

На улице холодно и очень темно. Идет снег. Середина декабря. Молодой человек, на вид ему 17-18 лет. Рядом с ним маленький мальчик, которому чуть больше пяти. Они идут в полной тишине, даже идиллии, но вдруг мальчик спрашивает: — Эй, зачем ты сделал это? — Сделал что? — улыбаясь, отвечает вопросом на вопрос старший. — Тч, не тупи. Зачем ты забрал меня из детдома? — начал раздражаться мальчик. — А что, ты хотел бы остаться там? — … Мальчик не знает, что сказать. Его в том месте постоянно избивали, оскорбляли, унижали. Да, ему там было очень плохо, да, он хотел и даже пытался сбежать, да, возможно, сейчас он бы опять лежал избитый и голодный. Но, это чертово <но>. Станет ли ему легче, здесь? Будет ли у него семья? Сможет ли он довериться кому-нибудь здесь? И этот человек, что забрал его почти сразу, как пришел. Как-будто знал, кто именно ему нужен… Мальчик был в расстерянности и его это раздражало. Он ведь, даже не знал, кто его спаситель, а спаситель ли?.. — Эй, мы почти пришли, очни~сь, — пропел парень. — Чего тебе, тч? — нервно ответили ему. — Почти пришли, говорю. Кстати, Юу, ты чего такой хмурый? — Не зови меня по имени, придурок белобрысый, — огрызнулся мальчик. — Какие мы жадные, — проговорил старший, показывая язык, — я к нему со всей душой, а он… — театральный всхлип, — БаКанда. — Тч, сам виноват, нечего лезть ко мне, — пауза, — куда мы идем? — В твой новый дом, — добродушно. Фирменное <Тч> от Канды. — Вот мы и пришли. Они остановились около, двухэтажного особняка. Оно было выполнено в темных тонах, из-за чего смахивало на дом с привидениями. Вдруг из дома вылетает рыжий парень и подбегает к пришедшим. — Эй, Ал, чего так долго? Мы уже заждались, это он? — на Канду уставился один изучающий глаз, — второй был скрыт повязкой, — но тот, долго не задержавшись на нем, перешел на первого. — Ахах, извини, Дик. Да, познакомься — это Канда… Юу Канда. Юу, знакомься — это Лави, Дик или историк, как тебе удобней, — эх, мне нужно идти, приду поздно. Лави, пусть, пока Канда поживет в моей комнате, и покажи ему особняк, вдруг заблудится. Ладно, не ссорьтесь, я побежал, — Ал убежал куда-то, пока Лави и Канда стояли, обдумывая сложившуюся ситуацию. — Ну что ж, Юу, пошли? — первым пришел в себя Лави. — Тч, не зови меня по имени, одноглазый, — выплюнул Канда. — Нда, трудный случай, эх, — Дик поплелся в особняк, а Канда, чтоб не потеряться пошел за ним, запоминая все, что только можно. После двухчасовой экскурсии по особняку: — Точно, Канда, пошли поедим? — впервые, — по мнению Канды, — дельную мысль подал одноглазый, как его — опять же — назвал Канда. — Тч, ладно. — Ты что будешь? — Без разницы. — А чем ты раньше питался? — Хлебом и водой… иногда. — Вот как, тебе видимо было там плохо? — задумчиво произнес — Тч, отстань, — начал раздражаться Юу. — Ладно-ладно, ну вот мы и пришли, — открывая какую-то дверь, сказал Лави.

***

Что такое столовая? Это место, где можно отдохнуть, и куда приходить много людей, чтобы отвлечься от суеты насущной. Это место, куда пришли Лави и Канда. — Джерри, сваргань мне чего-нибудь и этому мелкому, — подходя к повару, попросил Лави. — У нас новенький? Как хорошо. Малыш, что будешь? — Тч, мне все равно, — в своей обычной грубой манере, ответил Канда. — Слушай, а ведь ты японец? — продолжал допытываться Джерри. — Тч, да, а что? — злобно. — Может, тебе собы? — улыбнувшись, спросил Джерри. — Я не знаю, что это. — О, не переживай, тебе понравится. Лави, идите пока за стол, я попрошу принести вам. — Ладно~. Пошли мелкий, — Дик направился к столу возле стены, так как он единственный был не занят. За другими сидели другие люди, чужие и холодные для Юу. — Тч, заткнись, — Канда пошел за Лави. — Хей, Юу, у тебя была раньше семья? — разложив руки на столе, спросил Дик. — Тч, не зови меня по имени. Да, была. Тебе-то что? — Да? Хм… А как долго ты был в приюте? — не унимался рыжик. — Год, — пусть Канда и отвечал грубо, и огрызался, но отвечал же. Примерно так, думал Лави. — А из-за чего ты туда попал? — Мой… отец лишился рассудка, мать умерла, когда я родился, а брат… — договорить он не успел, на стол поставили еду. — А сколько было брату? — Собеседник замер в ожидании, жадно впитывая каждое слово Юу. — Одиннадцать. — Что… — Тч, допрос окончен. Можно я поем? — сделав злое лицо, спросил Канда. — А? Да… Конечно, — Рыжий анализировал услышанное, поэтому не сразу понял сути вопроса, заданного ему, — ладно, давай поедим, и я покажу тебе комнату, в которой ты пока будешь жить. — Ага. Пока они ели, Канда думал обо всем, что сегодня произошло, что будет дальше и пытался понять, как есть эту собу. А Лави о том, что рассказал ему Юу. Для Книжника, это была стоящая еда для размышлений. Поэтому Старший сразу не заметил, как Юу смотрел на других пришедших, наблюдая особенно за теми, которые ели что-либо палочками, а потом пытался так же. Но книжник, когда заметил, очень удивился смекалки мальчика. Спустя каких-то минут пятнадцать — двадцать, Канда уже спокойно держал палочки в руках и ел ими. — Ого, а ты не так прост… — удивленно, проговорил Лави. — Хочешь жить, умей вертеться, — скривился Юу, явно вспомнив что-то неприятное. Остальное время позднего ужина или раннего завтрака они провели в тишине.