Сухой дождь

Когда Лави привел Юу в комнату Ала, то есть Аллена, как узнал Канда полное имя белобрысого — Аллен Уолкер. Мальчик очень удивился, так как комната выглядела получше других, наверно, из-за порядка в ней. Около стены с окном рабочий стол, на котором кипа бумаг. Кровать возле другой стены, уже без окна, так как в комнате оно только одно. — Можешь ложиться спать, хотя, — Лави посмотрел на наручные часы, — ты обычно во сколько спать ложился? — Всегда по разному, тч, — Канду уже начинал бесить Дик, чисто из-за вопросов, ну и по некоторым другим причинам. — Ясно. Ладно, смотри сам, пока Ал не придет, тебе лучше не выходить отсюда, еще мало кто знает, что ты здесь… — Лави задумался, — хорошо, — кивнул каким-то своим мыслям и пошел к двери, — если что понадобится, я в десятой комнате, пока, Юу, — и был таков. — Не зови меня по имени, одноглазый, — крикнул в закрывшуюся дверь Канда. Он решил не церемониться и завалился кровать в одежде, тут же засыпая. Все же спать на теплой кровати удобней, чем на полу.

***

— Дик, ну как все прошло? — заходя в комнату к книжнику, спросил Аллен. — Ал? Ты когда вернулся? — рыжий удивленно смотрит на парня напротив. — Я? Не так давно, ну так как? — Ничего особенного, но зачем он здесь? — Я был знаком с его отцом, а после того как узнал, что случилось с его семьей… - … Почувствовал ответственность, за Юу, так? — предположил Дик, когда Аллен запнулся. — Можно и так сказать… — увильнул от ответа тот. — А что с его братом? Ал удивленно посмотрел на Книжника, — как много он тебе рассказал? — Про отца и мать, он было начал говорить про брата, но… — не стал договаривать тот. — Ясно, — выдохнул Уолкер, — его брат, сбежал из приюта, но перед этим пообещал, что заберет Канду, но не забрал, — грустная улыбка, которую так ненавидит Лави. — Это ведь не мое дело? — скептически изогнув бровь, задал риторический вопрос Книжник, уже зная ответ, но что-то заставило спросить. — Спасибо, — пауза повисшая на несколько минут была невыносима. Первым заговорил Ал: — Ладненько, я пожалуй пойду, мне нужно отдохнуть. Быстро ретировался он, пока Дик не пришел в себя. Заходя в комнату, он увидел весьма милую картину: на его кровати (а она двуспальная, что даже для Ала была большая) спит такой маленький, милый и беззащитный Канда, который расслаблен, которого не хочется отпускать и которому так не хочется показывать этот мир в еще большем его ужасном свете, каким его видит сейчас этот малыш. Но сделанного не воротишь… — Прости, Юу… — сказал Ал, ложась рядом с Кандой. А, Канда? А Канда все слышал. Слышал, как кто зашел, но виду не показал; слышал чей-тот голос и узнал его; слышал, как этот же голос за что-то извиняется; слышал, как обладатель этого голоса лег рядом; слышал равномерное сопение. И только после этого повернулся, — незаметно, чтобы не разбудить, — и стал рассматривать умиротворенное лицо этого странного человека.