Эхо войны

      У нас нет имени. Только номера. Нас было двадцать шесть. И так началась эта довольно мрачная история.       — Хей, привет. Каково твое число? — на меня безразлично смотрели синие глаза. Такие холодные и пугающие, что внутри все скручивает. Но этот человек был мне интересен. Быть точнее, ребенок. Хотя, посмотрев в его душу украдкой, и не скажешь, что это так.       — Найн. Девятый. — глухо отозвался тот, сразу теряя ко мне всякий интерес.       — Да? Наверное тебе его дали из-за твоих очей*. — воодушевился я, присаживаясь рядом с маленьким хмурым шахматистом.       — К чему ты это?       — А-а-а, не думай об этом. Просто мысли вслух. — глупо улыбаюсь и смотрю на доску, где явно была очень сложная ситуация. Каждый ход нес потери для обоих сторон, но кажется брюнета это не смущало и он спокойно перемещал фигуры, выравнивая и создавая благоприятную среду для черных фигур. — А тебе одному играть не скучно? — спрашиваю и сажусь на место белого игрока.       — Тогда ходи. — махнул рукой, этим говоря: «Мне все равно на то, будет ли кто-то играть со мной».       Осматриваю доску. Кажется, стратегия все-таки не мое. И так, и так… И даже так сложно ходить. Ну потеряю пару пешек, однако дальше будет только хуже.       — Ты не назвался. — вывел из дум его тихий размеренный голос. Иногда он больше смахивал на шепот. Не знаю почему, но так оно и было.       — Ч-что? — как-то даже удивился этой его фразе.       — Твой номер. — повторил тот, но, судя по слегка острому взгляду, не любит говорить дважды.       — Меня зовут Твелв. Две…       — …надцатый. Я хорошо знаю язык и цифры.       — О, вот как. Рад знакомству.       — Вроде того… Надеюсь тебе дали это число не просто так.* — и в этот миг что-то определенно изменилось. Хотя, я не уверен, что правильно понял его и этот подтекст. Найн берет меня за руку, с помощью нее хватает светлую королеву и перемещает ее прямо, отбирая своего же коня и оставляя брешь в идеальной, казалось бы, защите. — Это должно быть так, если хочешь победить. Так я ее не достану и ты увеличишь свои показатели. — спокойно толкует он, объясняя.       — Да? Мне легче что-нибудь подорвать, если честно. — смеюсь и вижу, как дрогнул уголок его губ.       — Точно Двенадцатый. — уже более добродушно отвечает тот, а потом, будто бы стряхивая с себя нахлынувшее настроение, убирает свою руку и снова становится серьезным. Такой неизвестный. Неизведанный. Угнетенный чем-то неясным. Может обществом, может этой камерой, в виде дома заполненного числами, а может мыслями, терзающими душу. Или некими воспоминаниями.       — Найн, а как думаешь, что там? За этими стенами и лесом? — об этом обычно говорить запрещалось. Даже подозревать. Пара слов могли быть последними, а потом тебе промоют мозги и доведут до состояния ходячего овоща, без возможности реабилитироваться. Но, если тебя не услышат, не заметят, то все нормально.       — Война. — прямо, будто точно-точно знает об этом.       — А почему? Из-за чего? — Девятый передвигает игровую фигуру, рассчитывая свой ход, а после идет в наступление, поправляя очки.       — У войны может быть только две настоящие причины. Либо люди не поделили что-то, чаще всего силу. Либо стало скучно. А может и то и другое. Война сама по себе вообще какое-то извращение, если честно. Только подумай: парочка избалованных людей отправляет насмерть тысячи, нет, миллионы, сами при этом посиживая в горячей ванне, попивая чай и слыша о каждом новом кровопролитии. Иногда даже смотря. Просто по собственной прихоти заставляют страдать других. Омерзительно.       — А тогда зачем им заниматься нами, раз они воюют?       — Хороший вопрос. Мы — оружие, которое они хотят как-то использовать в будущем. Возможно для захвата всего мира. Хотя… Опять же глупая цель.       — А почему глупая? Это нереально?       — Такую большую территорию будет тяжело контролировать. Города придется также поддерживать с помощью других людей, к власти станет стремится еще больше. Еще часть поднимет огромнейший бунт, начнется хаос и неразбериха. Назову это явлением «Монархальной Анархии». Правитель есть, а мира нет. А почему? Потому что люди не хотят быть вместе. Они все сами по себе. И мы тоже, сами по себе, даже если вместе.       — Но мы же сейчас вдвоем, почему же одни? — с непониманием смотрю на него.       — Потому что ты не почувствуешь моей боли, когда я себя ущипну. Ты не почувствуешь того как разрывается чужое сердце, когда этот человек грустит. Не ощутишь того же объема радости, когда случается что-то хорошее. И люди, ищущие людей, которые будут их чувствовать, останутся разочарованными. Потому что их не существует.       — Ты рассуждаешь слишком пессимистично, Найн.       — Зато правдиво… Коня на C3. — дает очередную подсказку, а потом сам задумывается о том, как же ему теперь сходить. Я же тем временем перемещаю фигуру.       — Спасибо за подсказку. А ты знаешь что-нибудь о нас?.. О том, что с нами сделают? И что потом с нами будет?       — Мне известно только то, что из нас хотят сделать оружие. Но я не знаю какого плана. Этот препарат, что нам вкалывают повышает работоспособность мозга и укрепляет тело. Чую, что это не последнее, что с нами хотят сделать. А еще эти странные книги, стоящие на полках. Я понимаю математика, высшая математика, языки, физика, химия, биология, строение ружей и что-то подобное… Но там есть нумерология и подобная фигня, которая не служит ничем познавательным. Ее можно почитать как сказку на ночь. — презрительно фыркает, прокручивая в руке пешку и делает следующий ход.       — А мне она кажется забавной.       — Почему-то я даже не удивлен. — делаю глубокий вдох и закрываю глаза.       — Скажи что-нибудь еще… — слегка качаю головой, в такт какой-то мелодии, которую никто, кроме меня услышать не мог. Как и цветовую «заставку».       — Зачем?       — Просто так. Не люблю сидеть в тишине. — ну, это не совсем так. Просто мне нравится то, как он говорит. Эти краски, что доносятся до меня яркими синими мазками с серым отливом. Наверное, не попади он сюда, то смог бы стать очень яркой личностью. А так… Совсем закрылся… Будто запечатан во льдах. Звучит как вызов.       — И о чем бы ты хотел поговорить?       — А можно о тебе?       — Обо мне?.. Я такой же как и остальные здесь. Без семьи, без друзей. Просто Девятый.       — И тебе это нравится?       — Меня это устраивает.       — Ну, тогда мне придется немного порушить твой маленький мирок. Я хотел бы стать твоим другом. — вновь смотрю на него, улыбаясь как можно ярче.       — Мне это не нужно.       — Но вдвоем быть лучше, чем одному.       — Ты делаешь это для меня или для себя, потому что тоже одинок? — довольно обидно звучит, однако не подаю виду и лишь шире улыбаюсь.       — Тогда позволь мне чувствовать твою боль. Что скажешь? Будем одни вместе.       — Ты такой глупый. Пф… Нашел что сказать. — звучит резко, даже почти что больно. — Придется все-таки повозится с тобой. А то вдруг помрешь тут один без общения и «друзей». — и тут зазвучали примирительные нотки, от которых хочется обнять этого буку.       — Спасибочки, Девятый.       — Не велик подвиг… Пешку с H2 на две клетки вперед. И сфокусируйся лучше на игре. А то точно начну играть в полную силу. — сложил руки на груди и отвел взгляд в сторону.       — Ладно, ладно, только не злись Найн.