ЕСЛИ?

Эмма глубоко вздохнула, выдохнула и нахмурилась. Малышня притихла и вопросительно уставилась маме Эмме в лицо. Эмма откашлялась и поправила причёску: — Итак, дети. Попрошу вашего внимания. Это ваш первый день в садике и я не хочу за вас краснеть, а потому — никаких поджогов, Джейн. Августа — прятки оставь для домашних и не доводи свою няню до сердечного приступа. Это относится и к тебе, Виктория. Со мной можно, я привычная — выдержу. Лилиан, никаких «шуток» в твоём стиле — скользкий пол, исчезающие ступени лестницы, падающие люстры. Дэниела, воздержись от создания своих очень реалистичных иллюзий, пожалуйста. Мама Регина половину прошлой ночи икала, никак не могла остановиться. Вивиан, побереги нервы своей няне и не доводи других детей до слёз. — Мы всё поняли, мама Эмма! — нестройным хором. — Мы будем себя хорошо вести. — Мама Регина и я ограничили вашу магию, но вы сможете использовать её для обеспечения собственной и безопасности остальных — для самообороны вам будет вполне достаточно сил, которые у вас есть. Из садика вас заберу я или Генри. Ладно, пошли. Эмма зря опасалась — на малышню все поглядывали с опаской. Сами родители и остальные детишки. Поэтому девочкам пришлось хорошо попотеть, чтобы завоевать доверие других детей. Дети Эммы и Регины выглядели старше на несколько лет, чем им на самом деле было и вели себя соответственно, а потому очень скоро начали помогать нянечкам, которые были набраны из числа подопечных Голубой Феи. Когда Астрид устраивается в центре комнаты с толстым сборником сказок на коленях, Дэниела подсаживается поближе к няне. И когда Астрид начинает читать… — Извините… — смущённо бормочет Дэниела, пряча глаза. — Я кажется немного переборщила. Астрид звонко чихает и вытирает нос платком: — В следующий раз я выберу сказку где всё действие будет происходить… в более тёплых краях. Джейн пожимает плечиками: — А мне понравилась сказка и для меня это было не очень сложно — поддерживать тепло в комнате. Так что, когда Эмма пришла забирать дочерей из садика, к её огромному облегчению всё было в полном порядке — дом, во всяком случае, остался стоять на своём месте, но Астрид была немного смущенна и прятала глаза от Эммы. — Что такое, Астрид? — Эмма в лёгкой тревоге смотрит на фею, щёки которой покрываются румянцем. Астрид грустно вздыхает: — Я вам должна показать кое-что, миссис Чарминг. Или кое-кого. — Подождите меня здесь, милые, — Эмма треплет Вивиан по голове и входит в дом за Астрид следом, которая направляется почему то на кухню и открывает дверцу холодильника: — Вот… — Привет! — машет… «рукой» странное создание и Эмма чувствует, как у неё начинает кружиться голова: — М-м-м-м… — И что мне с ним делать? — снова грустно вздыхает Астрид. — Я не стала звонить Голубой — вдруг она прикажет уничтожить его, это создание, а я… Я просто не смогу — он выглядит таким милым и безобидным. — Хм… — Эмма вытягивает из кармана мобильный. — Ингрид? … — Олаф теперь под присмотром у Ингрид, — рассказывает Эмма супруге, — а я теперь не рискну читать Дэниеле некоторые сказки — мало ли кто ещё материализуется… — Вряд ли это будет кто-то очень опасный, но… — Регину терзают смутные сомнения, — посмотрим. После того, как Дэниеле попала в руки научно-популярная книга Генри по ихтиологии, в особняке целый месяц на обед была исключительна рыба — варёная, жареная, маринованная. Эмму целый год начинало тошнить от одного запаха жаренной рыбы.