Дневники вампира: Страх неизвестности.

      Начало первого дня лета было не менее волнительным, чем завершение последнего дня весны. Елена также оглядывалась, напрягая измученные за вчерашний вечер глаза с застывшей печалью, смешенной с каким-то ужасом, скривившем ее красивое лицо. Руки ее придерживали друг друга легонько касаясь, поглаживая; плечи постоянно приподнимались в такт неровному дыханию.       Вдруг Елена замерла.       Мысли ее бродили не совсем там, его находилась тело, но когда она вышла из этого транса, то уголки губ болезненно приподнялись. И сама она выровняла спину. — «Неужели это я? — вдруг подумала она. — Действительно ли я испытываю такой ужас к чему-то нереальному? Я начала сходить сума?»       Недолго поразмыслив Елена встала из-за стола. Ответа на ее немой вопрос не последовало. Сознание отторгала мысли о том, что она начала бредить. Впрочем, каждый сумасшедший думает, что он нормальный.       Девушка достала из кожаной сумки дневник и спустилась на кухню. Дженна что-то неторопливо готовила у плиты и уже запахло жареным. Джереми, расположившийся на диване, играл в Xbox. Помнится, он неделю упрашивал Дженну на эту незапланированную покупку, а когда она, наконец, сдалась, то торжествовал еще одну. Несмотря на возраст, вел он себя, по крайней мере с Дженной, как малыш, только вступивший на стадию взросления.       Елене ничего не оставалось, как занять свободное место за . — О, ты уже встала, — послышалось от Джереми.       Елена промолчала. — Ты поздно вернулась вчера, — все тот же голос не давал покоя. — Гуляла. — Ночью? — А почему бы и нет? — Брось, Елена. Опять ходила к родителям, на кладбище?       Ответа не послышалось. Лишь глухой шепот страниц, которые перебирала девушка. Ей не хотелось разговаривать. Мечты ее лишь заключались в одном: поскорее сделать запись в дневнике. Выплеснуть эмоции она может лишь ему, никому больше. — Тетя Дженна, почему она игнорирует меня? — не унимался Джереми.       Дженна искоса взглянула на него и продолжила накладывать, только приготовленные, горелые блинчики на тарелку. — Потому, что ты лезешь не в своё дело, — сухо отозвалась она. — Елена, будешь блинчики? — Спасибо, но я на диете. 1 июня.       Дорогой, дневник!       Я чувствую себя на гране признания в собственном безумии!       Вчера мы с Бонни и Кэролайн ходили на кладбище; у меня было огромное желание, наконец, доверить своим подругам то, что меня беспокоит, и я сделала это (даже не смотря на то, что я абсолютно не понимаю, что именно меня беспокоит). Потом сразу же пожалела, но, как говорится, сделанного не воротишь.       Да я уже и не хочу ничего возвращать…       Самое странное началось, когда я осталась один на один со своими мыслями.       Гулкое молчание, которое отдавалось эхом по территории кладбища, и которое мне удалось, если не услышать, то прочувствовать. Это доводит до мурашек, если не учитывать безумие, которое мало-помалу разливалось по венам, приводя меня к странным ощущениям. Но я пыталась не учитывать чувства, которые, возможно, меня обманывали.       Где-то вдалеке я заметила что-то похожее на огонек, знаю, что это странно, так как я легко могла перепутать его с фонариком от столба, а в Мистик Фолс их вечером пруд пруди, ну я почему-то точно была уверена, что это огонек. Я наблюдала за этим объектом словно заворожённая, будто вся моя жизнь зависела от этого, но потом, когда сумерки почти заволокли остатки света, то и огонек погрузился на доли секунды в забытье, но потом вновь разгорелся… пока окончательно не потух.       Вмести с ним потухла какая-то часть моего внимания. Словно очнувшись от глубокого сна, я начала оглядываться. Рядом со мной были подруги, которые что-то обсуждали, но я их не слышала, будто не могла ничего различить, не могла ничего понять, но на то время мне не показалось это странным.       И я вновь принялась обследовать взором затуманенное кладбище: все объекты начали сливать под тьмой, но мои глаза пропуски плохо различимые частицы света, видимо, привыкли ко тьме.       Через некоторое время я уловила на большом дубе некоторое шевеление: небольшой черный объект с большим шумом взгромоздился на дерево, размах его крыльев был огромен, черные глаза этого существа блестели и переливались. Сначала я никак не могла понять, что это такое. К тому же я все сильнее слышала тихие возгласы подруг, мешающих мне. — Так беги, — гулом я уловила резкий и немного писклявый голос Кэролайн. — Заткнитесь уже, — начала я, — разве вы не видите, не понимаете.       Я чувствовала, что безумие уже полностью завладело моим сознание, и пульсировало в висках; кровь в жилах от страха прильнула к лицу. Я была точно собакой, которую загнали в угол.       Когда девочки последовали взором за моим, то мне стало еще страшнее… — Боже мой, — сказала Кэролайн, — какая большая ворона. — И страшная, — добавила Бонни.       Я не понимала, о чем они. Лишь видела маленького черного демона, взгромоздившегося на верхушку дуба, и так беспардонно наблюдающего за мной, питающегося моими страхами, эмоциями и горем.       Сама не понимаю, как это произошло, но я заплакала, и эти слезы поразили меня не меньше, чем моих подруг, которые сразу же принялись меня обнимать и успокаивать, но от этого я еще сильнее начала рыдать.       Черное существо все продолжало наблюдать, и я была уверена, оно ухмыляется.       И только сейчас, сидя в гостиной, осмысливая и описывая всю эту ситуацию, я поняла, что единственное, чего я должна бояться, так саму себя — я больна, и это психическое. Думаю, дело именно в этом. Как я могла назвать ворона демоном?       Но это не самое страшное, что случилось.       Когда я заплакала, то в один момент в моей голове что-то перевернулась; за пару секунд до того, чтобы не сойти сума произошло что-то непонятное. Будто что-то нашептало мне на ушко: «все хорошо, успокойся».       И я успокоилась…       Но сейчас мне опять страшно: я боюсь не неизвестности, я боюсь саму себя!       Елена отложила дневник в сторону и повернулась к тете. Глаза ее также были наполнены горем и печалью, как вчера, и как бы она не старалась казаться веселой — все четно. — Какие планы на сегодня? — У меня свидание. У тебя школа, — весело отозвалась Дженна, перебирая посуду. — Кстати, не забудь сходить куда-нибудь и перекусить, если так не хочешь есть мою еду.       Елена непонимающе взглянула на Дженну; меж бровей появилась еле заметная складочка, а лицо скосила удивленная гримаса: — У меня сегодня нет уроков. — У тебя сегодня есть кое-что поважнее школьных занятий, — сказала Дженна, — ты идешь на встречу со священником Кириллом, не только ты, но и Кэролайн, если еще не считать уйму людей, которые там будут присутствовать. — Почему именно я? — Ты сама знаешь.

***

      Елена переступила через порог актового зала, освещенного яркими солнечными лучами и искрящемся в них. В тот момент неприметное школьное помещение очень даже выделалось из всей постройки. — «Может, — подумала Елена, — это из-за того, что стены покрасили в персиковый».       Елена последовала по синей ковровой дорожки, проходя огромное количество народа, и села на первый ряд, где заметила подругу. — Что ты здесь делаешь? — поинтересовалась Кэролайн.       Светлые ее пряди были убраны в высокий хвост, глаза напряглись, а лицо отражало истинное недоумение. Одета она в зеленое короткое платье с коротким рукавом, оголяющие гладко-бритые руки. На ногах обычные бежевые босоножки. — Это я должна была спросить у тебя, — сказала Елена. В это время, через толпу, в комнате появился священник. — Зачем вы сюда пришли? — гулом спросил он у всех.       Этот мужчина обладал сильным звучным голосом, веселым жизнерадостным характером. Облачен он в черную мантию, на шее большой серебряный крест. Невысокого роста, но полон телосложением. Смуглая кожа покрывала старческие рубчики, серые глаза искрились добротой, пониманием и радостью.       Все молчали. Лишь Кэролайн и Елена что-то тихонько обсуждали: — Я разговаривала с Дженной… к тому же, Елена, мой парень хотел, чтобы я посетила это место. — У тебя есть парень? — Это, — чуть было начала Кэролайн, если бы через тишину не различила чьи-то шаги. — Так-так, милая, — сказал священник, подходя к Кэролайн, — мы тут обсуждаем злободневные темы, а вы поддерживаете беседу на другой стороне. Впрочем, с кем не бывает. Ответе мне на вопрос: «зачем вы сюда пришли?» Кэролайн замялась. — Исповедь.       Послышались тихие смешки с последних рядов. — Если бы так, я бы и не пришел, — выкрикнул кто-то. — Тихо-тихо, — сказал священник и повернулся к Елене. — А вы тогда зачем пришли? — Найти ответы на вопросы, — голос Елены был как всегда звучен и настойчив, не одной нотки страха, ни одного намека ни раскаяние из-за беседы с подругой.       И правда, Елена никогда не отличалась снисхождением к другому. Даже если она была неправа, то никогда не принимала этого. Ей казалось, что все, что она говорит — это словно «Закон Божий». Многие ее поклонники и поклонницы думали также. Только после аварии она немного обмякла, но только с родными ей людьми. — А какой у тебя именно вопрос? — просил священник. — У меня его нет, — ответила девушка, несмотря на то, что прекрасно знала, какой вопрос ее интересует. — Я понимаю, вы не доверяете мне.       После этого священник направился на свое первоначальное место и, наконец, заговорил с народом. Среди всех были люди, уже достигшие пенсионного возраста, а также даже ровесники Елены. Девушку поразило, что на речь этого пожилого священника пришло так много людей.       Елена ткнула Кэролайн в бок. — Почему ты мне на рассказывала, что у тебя парень? — шёпотом спросила она. — Мы познакомились на прошлой неделе, Елена. — Загадочно произнесла Кэролайн и улыбнулась во весь рот. — Знала бы ты, как он красив, умен… и самое главное — он безумен в постели. Я нашла своего принца. — И как же зовут твоего принца? — Деймон Сальваторе.