Весенние перепадки Люсьены Хартфилии

Ах, весна! Чудесное время года пробуждающейся от зимнего сна природы. Отовсюду начинает пробиваться ярко-зеленая трава, на деревьях набухают почки, которые в скором времени превратятся в листочки. На речках тает лед. Небо весной чистое и голубое, по нему быстро плывут белоснежные облака. А потом начинается настоящая красота. Всюду распускаются подснежники, одуванчики. Запах ароматных цветов вбивается в нос, заставляя приятно зажмурить глаза и блаженно выдохнуть. Отовсюду раздается пение и щебетание птиц, вернувшихся из тёплых стран. Весной всё вокруг наполняется красками, звуками, запахами, становится приятно на душе, что пришло такое прекрасное время года. Так же приятно становиться и одной юной блондинистой особе, что просто обожает это чудное время, — Люси Хартфилии. Сейчас молодая леди дремлет в своей кровати — она очень поздно заснула, потому как писала свой роман — и видела бы, наверное, десятый сон, если бы не… — Люси! — оглушающий крик, раздавшийся по всей квартире, заставил блондинку резко открыть глаза и сесть на кровати. — О, так ты ещё спишь? Хартфилия долго разглядывала сонным взглядом силуэт на подоконнике. Но когда что-то щёлкнуло в её голове, она резко схватила подушку и пульнула ею в розоволосое чудо. — Драгнил, чёрт тебя побери! Ты с какого так рано приходишь?! — кричала на Саламандра девушка, встав с кровати и надвигаясь на Нацу, который всё ещё не оправился от прилёта подушки в его голову. — Рано? Ты на часы смотрела? — удивлённо уставился на неё друг, разглядывая её с ног до головы. Сегодня она была в коротенькой ночнушке с глубоким декольте, что и заставляло парня смотреть кареглазой не в лицо, а чуть ниже… Люси перевела взгляд на настенные часы и удивилась — часы показывали пол третьего. Далее она снова перевела удивлённый взгляд на Нацу, который, сложив руки на груди, что-то бормотал про «странную Люси» и про прилетевшую в него подушку, мол «я не виноват, так зачем кидаться?». — Извини, Нацу, — виновато пролепетала та, — я до допоздна писала роман и так увлеклась, что заснула где-то в два часа ночи. — Это я виноват, — почесал затылок Драконслеер, — тебе нужно было выспаться, а я помешал. — Он снова оглядел её и смущённо отвёл взгляд. — Ты это… Оделась бы хоть… Вспомнив про свой внешний вид, Заклинательница тут же побежала в ванную, схватив с собой одежду. Драгнил лишь заметил её красные, смущённые щёчки, что сделало её милой, и улыбнулся. Он сел на не заправленную кровать и думал про неё… Да, наш дракончик влюбился в прекрасную принцессу. Вот только принцесса наверняка ждёт никак ни дракона, а храброго рыцаря на белом коне, как это бывает во многих сказках. Вдруг он вспомнил, как Мира однажды говорила ему про любовь. Даже рассказывала про половую зрелость, только вот он ничего не понял, и мастер, чтобы сильно не утруждать Штраусс старшую, дал ему охапку непонятных журналов, мол «сам разберётся». И знаете, он разобрался. Да так, что уже не раз ему снились неприличные моменты с Хартфилией в главной роли. Тем временем, Заклинательница, переодевшись, умывшись и причесавшись, крутилась перед зеркалом и всё никак не могла выйти из ванной комнаты. Почему? Потому что как только она увидела Нацу, то вдруг запорхали бабочки в животе, разум затуманился, а дышать стало тяжелее, но она всё ещё держала контроль на собой. «Да что со мной?! — думала ключница, ещё раз оглядев себя в зеркале. — Это же Нацу! Мой друг, Нацу! Тогда… Что это за странное чувство?». Блондинка, плеснув себе холодной воды на лицо, вышла из ванной комнаты и уверенно подошла к юноше. Но как только она уловила его взгляд на себе, мягкий, нежный и одновременно серьёзный, то снова появилось это чувство, которое девушка стала проклинать. — Ну что, пошли в гильдию? — парень встал и улыбнулся во все свои 32, но тут же сменился в выражении лица, — Ты чего так побледнела? Тебе плохо? — он положил руки на её плечи и пристально стал смотреть в глаза. А Люси так и стояла, как вкопанная, не отрывая от него своего взгляда полного… желания? С чего это бы вдруг? Но от этих глаз, буравящим её изнутри, она изрядно покраснела, чувствуя, как ноги начинают подкашиваться. — Э-эй, Люси! Люси! — Нацу легонько потряс её за плечи, боясь, что она сейчас в обморок упадёт. — Нацу, в гильдию я пойти не смогу… — еле выговорила Хартфилия. — Всё в порядке? — тревожно спросил Саламандр, убирая руки с её плеч. — Точно никуда не пойдёшь? — Нацу, я никуда не пойду С ТОБОЙ! — на последнем слове она сделала высокий акцент, что задело парня за живое. — Я не смогу пойти в гильдию с тобой, извини… А сейчас, ты можешь уйти? Мне нужно побыть одной. — Да… Конечно, — Драконслеер печально посмотрел на напарницу и подошёл к окну, — станет плохо, не затягивай — иди к Полюшке, — продолжил тот, даже не удосужившись повернуться лицом к Люси, и выпрыгнул из окна. Кареглазая быстро подбежала к окну и посмотрела вниз — он направился в сторону гильдии. Значит, можно некоторое время подумать об произошедшем за сегодня…