Voluntate Dei

В коридоре послышалась негромкая возня, грохот, звяканье — тихая, но отчетливая ругань, и Кара напряженно остановилась на половине шага. Нехорошо заныли лопатки, спрятанные крылья, отозвалось в груди. Из головы сразу вылетело, что Агнешка попросила передать с полки склянку, о содержимом которой вовсе не хотелось задумываться; Кара отрешилась от подергивающегося полосами телевизора, работавшего без звука, и дребезжавшего патефона. Выхватив меч из ножен легким, выученным движением, она неслышно ринулась в коридор, вовсе не обращая внимания на слабый вскрик Агнешки. К ним забрались — это точно. Ангелы, пронюхавшие ее след, проклятые псы Божьи, сбивающиеся с лап, чтобы найти ее в Праге? Те хмурые парни, с которыми рассорилась сама Агнешка, напав на след убийц своей хорошей знакомой?.. Юркие быстрые мысли проносились в голове разрядами молний. Медлить и спрашивать нельзя — Кара никогда не любила дипломатию. Не смогла срубить — рука, что ли, дрогнула, любопытство пересилило. Клинок запел, прижавшись к чужой шее, чуть взрезав кожу, — потянув воздух, Кара могла почувствовать резкий железный запах человечьей крови. Сладковатый ихор, текший в венах ангелов, на вкус был иным; один вариант можно было исключить. Гость замер — не ожидал; тяжело и хрипло дышал. Терпением Кара не отличалась никогда, а тонкая тень, вжавшаяся в стену, угрожающе молчала — Кара чувствовала из темноты поблескивающий яростный взгляд, ощупывающий, оценивающий ее. Неровной рукой, немыслимо изогнувшись, нашарила выключатель, чтобы вспыхнувший свет одинокой лампочки заставил нежданного гостя сбито заморгать, ослепнув на пару мгновений. Перед ней стоял лохматый мальчишка, щеголявший темным фингалом под правым глазом; он часто моргал от света, тер лицо. Меч Кара не убирала, окинув взглядом всю угловатую фигуру, драную одежду, подпаленную джинсу. Скривилась. — Тебя кто подослал, крысеныш? — вскипела Кара рыком, почти от обиды — такого невзрачного врага ей подсунули. — Отвечай, пока без башки не остался! Когда прошла искра, она не заметила; было поздно. Боевая магия огненным заклинанием разорвалась прямо перед лицом, опаляя ресницы, завыла и заискрила… Воздух задрожал стеклянно. Такой разряд пьяно закружил голову, но Кара успела принять его на меч, загудевший от удара. Спиной отлетела на вешалки, больно впившиеся в тело, замахнулась снова, спирепея от боли и цветных кругов, что заплясали перед ней. — Это мой брат! — зычно крикнула Агнешка с кухни — даже не потрудилась выглянуть на их грохот, но голос ее был тверд и уверен. — Не тронь! Смысл слов дошел до нее не сразу — она замерла с мечом, занесенным над головой мальчишки. Тот больше не отбивался магией, но упрямо хмурился и сжимал кулаки — кажется, надеясь кинуться на нее врукопашную, как загнанный звереныш. Оскорбленно заворчав, Кара плавно перетекла обратно из боевой стойки. — Правда, что ли? — только и спросила она. — Влади́слав Войцек, — сквозь зубы пробормотал пацан, оскалился, с вызовом на нее глядя. Руки не подал. Прошел мимо, косясь на Кару, нервно кусая губы, и немного припадал к стене, будто прогремевшее заклинание вытянуло из него слишком много сил. Не стоило и думать, что Агнешка отвлечется от своего зелья. Еще немного пошатываясь после вдарившего в голову заклинания, Кара вернулась к ней, аккуратно прислонила меч к стене, точно щегольскую трость или зонт, и сунула голову под кран с ледяной водой. Отфыркиваясь, обтряхиваясь, она смаргивала воду и глядела на Агнешку. Та кинула ей полотенце порывом магии. Она не знала про брата — чего не знает про эту женщину?.. — Что ему надо? — мрачно уточнила Кара, вытершись и скрестив руки на груди. Чужих в доме она не терпела — особенно теперь, когда на обеих была объявлена охота. Шуршала вода в душе, мальчишка пробегал по коридору, раскрывая шкафы и деловито скидывая что-то в объемистую холщовую сумку. Ни словом с сестрой он не обмолвился, старательно миновал кухоньку, что-то ища в другой части квартиры-коморки. Грабеж — так это выглядело. — Какие-нибудь артефакты, книги… Он часто за ними приходит. — Родной? — уточнила Кара. — Не похож? — тонкими губами улыбнулась Агнешка. Вопросом на вопрос — любимая ее игра. Склонив голову, Кара присматривалась. Следила за мраморными пальцами, как у скрипачки, переставляющими маленькие баночки и склянки, щепотками добавляющими в кипящую красную кастрюлю травы. Агнешка была тонкая и строгая, вампирски бледная; волосы резала по четкой линии — под каре, так, кажется, у людей стало модно. Мальчишка был больше похож на саму Кару, неугомонную, лохматую, сердитую на весь белый свет, чем на свою блистательную сестру. — Похож, — все же признала Кара, вспоминая то, что видела в коридоре. Строгость — это все с возрастом, век людей недолог, но лица не лгут. — У него твои глаза. А все-таки — как так вышло? В твоей семье магия передается по женской линии, а он едва меня не поджарил. Талант. В задумчивом молчании Агнешка подошла к окну, глядя на полную тяжелую луну, повисшую над городом. Постучала пальцами по старенькому накренившемуся подоконнику, вторя ритму незатейливой песенки, вторым кругом полившуюся из патефона. — Случается всякое, и не в первый раз. Раньше всех магов у нас в семье душили при рождении, считалось, это не принесет ничего хорошего ни миру, ни роду, но… цивилизованный век. Почти двадцать первый — что там осталось. — Выходит, мальчишка обречен с самой колыбели, — оживилась Кара, коротко усмехнувшись. — Забавно… чертовски. Агнешка резко повернулась на каблуках и впилась в отвороты ее рубахи. Отполированные ногти царапнули по ключицам. — Он мой брат, кровь от крови, — отчеканила Агнешка, прямая спиной, хищная — редко когда Кара видела, как она грозно блестела своими стальными глазами, теми же, что взглянули на ее с детского лица. — Обещай, что никогда не причинишь ему зла. — Да нужен он мне, — отвернулась Кара. За спиной ее громко стукнула дверь — пацан даже не стал тратить время и ее запирать, спеша сбежать от нее подальше; Кара недовольно скрипнула зубами. — Варево готово? — уточнила она. — У нас мало времени. Ничего не ответив, Агнешка потянулась за поварешкой, чтобы размешать густой бурый кисель.