Что скрывает ложь - 1
6 февраля 2017 г. в 17:15
Кара красива. Невероятно, непозволительно хороша. Питер хочет ее каждой клеточкой тела. Кара носит синие платья в обтяжку и фамилию — Прайор. Она жена одного из первых лиц нового мира. Правильного, идеального бывшего Эрудита Калеба Прайора.
Каждый раз, когда Питер сталкивается с Прайором в просторных коридорах офиса правительства, он хочет впечатать ненавистного министра финансов в стену и избивать до тех пор, пока в нем не останется ни одной капли крови.
У Питера нет иллюзий относительно самого себя. Он так часто метался между сторонами, пытаясь решить, кто же победитель, и столько раз предавал их всех.
Мэр Чикаго Тобиас Итон пожалел Питера и дал ему еще один шанс вместе с должностью в службе безопасности. Итон не забыл, как Питер однажды спас его вечную возлюбленную мертвую девчонку Прайор. Питер начальник его охраны.
Смешно. Просто смешно. Охранять всеми обожаемого мэра просто не от кого. После того, как Эвелин Джонсон была убита от пули какого-то Бесстрашного, ее умный сынок провел референдум, предоставив жителям Чикаго выбор — быть фракциям или нет.
Горожане выбрали свободу от границ и рамок, а Итон отменил все запреты своей матери на признаки фракций. Неудивительно, что весь город готов носить его на руках.
Итон так и не женился несмотря на свои почти тридцать лет. Он чтит память о погибшей любимой.
Итон лжец. Питер знает это, потому что начальник безопасности должен знать все. Потому что Тобиас не знает о камерах видеонаблюдения, установленных в его кабинете. А Питер знает, что каждый четверг святоша-мэр трахает подругу своей Прайор прямо на жестком столе.
Один раз став свидетелем начала такого «свидания», Питер решил, что его сейчас стошнит. Потому что подружка Трис еще и лучшая подруга Кары и часто бывает в ее доме вместе со своим мужем Зиком Педрадом, ныне Министром правопорядка, обожающим свою жену.
Питеру так и хочется рассказать Педраду, что его ненаглядная Кристина и его лучший друг — любовники. Но пока что он молчит, ждет удобного момента, чтобы выгодней использовать информацию.
У Питера маленькая квартира, лишенная уюта и тепла. Кара ненавидит эту квартиру. Все в ней лежит на своих местах — просто болезненный порядок. Но снова оказавшись перед железной дверью, Кара волнуется, как девочка, и тянет вниз подол короткого синего платья, но от этого оно не становится длиннее. Калеб иногда грозится выбросить ее откровенные наряды, но чаще и вовсе не замечает, что надето на ней. Калеб слишком увлечен работой и горем по погибшей семье. Кара же хочет жить. Жить полной жизнью, яркой и насыщенной. Она всегда будет помнить погибшего Уилла, но брат не хотел бы, чтобы она похоронила себя вместе с ним. Кара должна жить и живет.
Питер предатель, жалкая крыса. Калеб ненавидит его. Но в отличие от мужа Кары Питер видит в ней женщину. Каждый раз, когда он видит ее в очередном «протестующем» платье, оставившем равнодушным Калеба, Питер пылким взглядом ласкает волнующие изгибы женского тела, а сердце Кары стучит так быстро, словно вот-вот выпрыгнет из груди. Их связывает только страсть, грязная похоть, но это единственное, что отделяет Кару от мира мертвых.
Она и так стоит слишком близко к границе. Она думает об этой границе каждый раз, когда Тобиас приходит в ее дом, Калеб наливает другу виски и вместе они вспоминают Трис.
Кара пыталась достучаться до них обоих. Мертвые ушли, но живые должны жить. Снова и снова Кара билась о глухую стену, пытаясь втащить дорогих ей мужчин в мир живых, но однажды она устала. Для нее так и осталось загадкой, почему Калеб женился на ней. Но еще большей — как же она могла думать, что любит его?
Кара вдавливает кнопку звонка и слышит по ту сторону двери трель, а следом мужские шаги. Питер только что вышел из душа. Его бедра обмотаны полотенцем, а на мускулистом торсе блестят капли воды.
Каре становится жарко, внизу живота тугим комом скручивается тягучее чувство. Она хочет Питера, кем бы он ни был, и так, как не хотела Калеба никогда.
Их связь началась год назад. На одном из приемов в доме Кристины Питер впервые поцеловал ее. Его приглашали на подобные мероприятия только из вежливости, в мыслях надеясь, что крысеныш откажется и не придет. Мысли вершителей нового мира были настолько очевидны для Питера, и он принимал приглашения — назло им. Ему нравилось щекотать нервы кучке политиков нового Чикаго, таких праведных, что у него сводило зубы. Питер говорил им в лицо все, что думал, тонко играя словами, и не понимал, почему Итон до сих пор не выкинул его вон. Иногда ему казалось, что мэра самого тошнит от этого мира, поэтому он и закрывает глаза на выходки Питера.
Но это вторая причина. Первой всегда была Кара. Она злилась и краснела под откровенными взглядами Питера и выглядела самой честной из гостей. Питер всегда знал, что ей плевать на новый мир. Кара просто хотела жить, а он хотел ее.
В тот вечер он проследил за Карой и вышел на балкон вслед за ней. Она запивала виски дым сигареты, прячась от вспышек фотокамер и льстивых улыбок коллег мужа.
— Что тебе нужно? — с долей раздражения спросила она, когда Питер появился на балконе.
На ней было такое платье, в каком Питер ни за что бы не выпустил Кару из дома. Калеб просто слепой идиот. С ответом Хэйес не торопился, изучая ее взглядом, под которым она прокляла одежку, купленную только для того, чтобы досадить мужу.
В темноте июльской ночи платье казалось почти черным. Оно обтягивало высокую грудь и открывало хрупкие плечи. Чулок чуть сполз вниз по стройной женской ножке, и вид черного кружева в высоком разрезе платья начисто лишил Питера остатков разума.
Когда он жадно, горячо и требовательно впился в чувственные губы Кары, ее пальцы разжались, и бокал с грохотом разбился о каменный пол балкона, но любовники этот звук не услышали. Питер слишком долго хотел поцеловать ее. А Кара… Собственный муж не прикасался к ней слишком долго, и тело, жаждущее мужской ласки, предало ее.
Рука Питера скользнула в разрез платья, вверх по бедру Кары, и этот жест, слишком интимный, отрезвил ее. Оттолкнув Хэйеса, она влепила ему звонкую пощечину.
— Никогда не прикасайся ко мне своими грязными руками! — прошипела Кара, дрожа от гнева и желания. Пламя в серых глазах выдавало ее, и Питера ее злость только рассмешила.
— Никогда. Пока ты не попросишь меня об этом, — сказал он тогда, точно зная, что так и будет.
Питер ухмыляется, увидев Кару на пороге, и поспешно пропускает ее внутрь. Не из-за опасения быть замеченными соседями. Он хочет ее и не хочет терять ни минуты.
Это какое-то безумие, но в руках Кары вся власть над ним. Когда Питер думает об этом, такие мысли его пугают. Но он не позволяет им брать верх. Говорит себе, что это просто секс. Горячий, потрясающий секс, но не больше.
То же самое говорит себе и Кара, вновь появляясь на пороге его маленькой квартиры. Обстановку она знает наизусть. Комната одновременно и прихожая, и гостиная, и столовая. У окна стоит широкий письменный стол, на нем только планшет, и ничего больше — никаких лишних предметов.
Посреди комнаты маленький стол со стеклянной столешницей квадратной формы и два стула. У другой стены небольшой шкаф с книгами — Кара не знает, что это за книги, никогда этим не интересовалась — а рядом черный диван из холодной кожи.
Из гостиной ведут три двери — в маленькую кухню, спальню, в которой нет ничего, кроме широкой кровати с черным постельным бельем и широкой плазмы на стене, и ванную с зеркальным потолком. Эта деталь не свойственна Питеру, она появилась там только потому, что Кара захотела. Еще одно проявление его слабости и ее власти.
У Кары волосы длинные и черные, как ночь. Питер нежным жестом убирает их на одно плечо, чтобы расстегнуть ее платье и позволить мягкой ткани соскользнуть к стройным женским ногам. Кара перешагивает через синюю ткань, отходя назад, — она делает это нарочно, позволяя Питеру разглядеть ее всю.
Белье на ней черное, но больше прозрачное, кружевное. Как ему нравится. Нет, не просто нравится. Вид ее полуобнаженного тела сводит Питера с ума.
Он хочет приблизиться, но Кара останавливает его. Идет в спальню — Питер следует за ней — подходит к широкому окну. Это единственное, что нравится Каре в квартире Питера. С высоты пятидесятого этажа город перед ней как на ладони.
А широкие мужские ладони опускаются на ее живот, когда Питер останавливается за спиной Кары. Он ласкает губами ее шею — одно из чувствительных местечек на ее теле. Питер знает их все.
Кара видит в стекле отражение их обоих. Свое — в виде, потерявшем всякое приличие, и Питера — его руки на ее теле. На приличия Каре давно уже все равно. В этой квартире нет такого места, где Питер не брал бы ее.
Она оборачивается к нему и впивается в его губы жадным поцелуем. Она не видела его пять дней — целую вечность. Больше, чем вечность.
Когда сильные руки бывшего Бесстрашного подхватывают Кару и нежно опускают на черный шелк простыни, она снова ощущает себя живой.
Первым делом Питер снимает с нее чулки, покрывая губами каждый обнажающийся сантиметр кожи, заканчивая на маленьких аккуратных ступнях с красным лаком на ногтях и розовыми пятками. Ее тело совершенно. Питер знает его наизусть, знает ее всю. Он избавляет Кару от одежды, нарочно не торопится, дразнит ее. А она сгорает от желания, плавится под его горячими губами и просит прекратить эту пытку. Его губы везде. Ласкают отвердевшие соски. Целуют пупок. Спускаются ниже…
Черные волосы разметались по подушке. Пальцы Кары цепляются за простынь, сминают шелковую ткань. Имя Питера вместе со стонами срывается с губ.
Питер входит в нее резким стремительным толчком, и неторопливости больше нет места в его постели. Его движения становятся все быстрее, стоны Кары все громче. Она впивается длинными ногтями в его спину, а ее ноги крепко обхватывают его бедра. Каре хочется быть ближе, быть единым целым, раствориться в нем.
Их связь — это порок и сумасшедшее наваждение. И Кара должна выбраться из объятий Питера, одеться и уйти.
— Останься, — впервые просит Хэйес. В его объятиях тепло, а в ее доме пусто и холодно. И Кара соглашается. Впервые она засыпает, ощущая прикосновения горячих рук Питера. Каре так уютно рядом с ним, на душе спокойно и тепло.
Дома она появляется лишь под утро. И с удивлением застает бодрствующего Калеба. Он ждет жену, коротая время за бутылкой виски. Когда Кара появляется в гостиной, ее тело все еще хранит прикосновения Питера, а Калеб уже изрядно пьян.
— Ты была с ним, — Прайор не спрашивает. Он знает. Кара в удивлении замирает у лестницы.
— Тебе не все равно? — В этом человеке нет ничего от Калеба, за которого она выходила замуж. Который хотел начать новую жизнь, как и она сама.
Прайор молчит. Допивает виски, и Кара устает ждать ответа. Она стремительно поднимается по лестнице и запирается в своей спальне. Эта комната давно уже принадлежит ей одной. Калеб здесь не появляется.
Калеб изменяет жене с мягкой и домашней Сьюзан. В ней нет яркой красоты Кары, но именно это ему и дорого в бывшей Отреченной. Жена напоминает ему дорогую куклу. Кара — это вечный упрек его слабости. Сьюзан же возвращает его к жизни.
Бокал виски так и остается недопитым, когда Калеб покидает дом. Кара слышит из спальни, как он заводит машину и уезжает. Каре все равно.
Сьюзан же ждет его все время. И каждый раз светится от счастья, когда Калеб приезжает к ней. Больше всего она боится, что больше он не приедет. Сьюзан целует Калеба нежно-нежно, и ему ценно каждое прикосновение.
Она не Кара, опустившаяся до предателя-Питера. Она — это воплощение мягкости и доброты. Снова и снова Калеб жалеет, что женился на Каре, привлеченный ее ярким огнем. Он предал Сьюзан, а та простила его. Сьюзан святая. Иногда Калеб думает, что не достоин ее, но чаще не думает вовсе ни о чем — только о том, как ему хорошо рядом с ней.
Когда Кара появляется в штаб-квартире правительства, весь офис стоит на ушах. Что-то произошло. Что-то плохое. Каре нужны ответы, и за ними она идет к мужу.
Калеб так и не появился дома. Он сидит в кресле, когда Кара врывается в кабинет, а в воздухе витает аромат выпечки. На столе корзина с румяными булочками. При виде их Кара презрительно фыркает, на мгновение позабыв о цели своего визита. Но тут же вспоминает.
— Что случилось? Почему все суетятся?
— Раскрыт заговор против мэра. Некая группировка, недовольная положением вещей в городе. Один из предателей сейчас в камере для допросов. Думаю, тебе любопытно будет узнать, кто он.
— Что? — переспрашивает Кара. Но она уже понимает, о ком говорит Калеб. Слово «предатель» повисло в воздухе.
— Этой ночью человек в черном был замечен у дома мэра. Ему удалось скрыться, но мы уверены, что задержанный — это тот же человек. Питер. Он слишком хорошо знает систему безопасности. И он предавал уже не раз…
— Но ты же знаешь, что это не он! Я была с ним!
— Дорогая моя. — Калеб подходит к жене. От него сквозит равнодушием и холодом — перед Карой не Отреченный, которого так часто напоминал ей Калеб, горюющий по сестре. Перед ней Эрудит. — Кара, о чем ты говоришь? Ты жена министра финансов. Скромная, элегантная леди. Хранительница очага, — Калеб издевается над ней. Каре хочется ударить его, но нет сил, чтобы занести руку.
Она разворачивается на каблуках и выбегает из кабинета. Ей нужно поговорить с Тобиасом. Они обвиняют не того человека.
У Итона совещание, на котором собрались все чины от мала до велика. Каре плевать. Она врывается в кабинет под удивленные взгляды нескольких десятков самых уважаемых жителей Чикаго.
— Он ни в чем не виноват! Питер не имеет отношения к покушению! Его не могло быть в твоем доме — я была с ним всю ночь!
— Питер? О чем ты говоришь? Никто не обвиняет Питера! — Тобиас смотрит на Кару, нахмурившись. Он не понимает, что происходит.
А вот бывшая Эрудитка начинает понимать. Калеб унизил ее самым верным способом. Заставил признаться в измене. Перед всеми людьми, которых она принимала в своем доме, которым дарила вежливые улыбки и учтивые слова. Насквозь пропитанные фальшью.
Калеб, который ничуть не лучше нее. Который слишком погряз в иллюзии лучшего мира.
И новый Чикаго ничем не лучше старого. Он в сто раз хуже. В жизни фракций было гораздо меньше лжи. Фракций не стало, зато появились маски. Кара вдруг понимает, насколько ее от всего этого тошнит.
Она унижена перед всеми. Унизила сама себя. Ничего другого не остается, только спасаться бегством. Она ненавидит Калеба и мечтает отомстить ему, но пока не знает, как. Кара возвращается домой, мечтая исчезнуть, провалиться сквозь землю, забыть о собственном позоре.
Ярость переполняет Кару, когда она перебирает связку с ключами. Калеб держит свой кабинет закрытым, но сегодня она войдет туда. Руки дрожат от гнева и нетерпения, когда она проверяет ключи один за другим, пока дверь, наконец, не поддается.
Оказавшись в кабинете, Кара забывает о месте. Гнев исчезает, оставляя место для шока.
На полу у окна валяются толстовка и спортивные штаны черного цвета.
«Этой ночью человек в черном замечен у дома мэра».
Слова Калеба стучат в мыслях и отдают резкой болью в висках.
— Зря ты вошла сюда, — этот голос уже не в ее голове. Он реален. Кара оборачивается и видит на пороге Калеба. Он держит ее на прицеле. В светло-зеленых глазах холод и что-то еще, непонятное, но пугающее. Каре вдруг кажется, что Калеб лишился ума.
— Но почему? Тобиас ведь твой друг!
— Нет, милая. Он мне не друг. Трис погибла из-за него.
— Она погибла из-за тебя! Она закрыла тебя собой! — Калеб безумен. Кара срывается на крик.
— Не говори так! Не смей говорить так! — Прайор устремляется к ней. Он убьет ее.
Кара видит это в его глазах. Она прощается с жизнью. Калеб совсем рядом.
Раздается выстрел, но Кара не чувствует боли, а Калеб вдруг падает у ее ног.
Обезумев от ужаса, Кара поднимает глаза от раненного Прайора и не верит им — на пороге комнаты Питер. В его руке пистолет. Другую руку он протягивает ей. Кара тут же бросается к Хэйесу.
Кара боится, боится до ужаса. Питер уводит ее из опостылевшего дома. Он крепко держит ее за руку, и, несмотря на страх, Кара верит: теперь все будет хорошо. В ее жизни больше не будет лжи. Кара обещает себе это. Питер будет рядом, что бы ни произошло. На остальное ей плевать.