different

      А Чимин не готов. Он и вовсе не готов к отношениям. И это он открыто показывает, игнорируя Чонгука, даже когда они теряются в лесу. Пак вообще не хотел ехать в этот загородный дом, но... Тэхён! И объяснений не нужно. Тэхён ведь знает, как убедить старшего, чтобы тот согласился.       Они ехали всю дорогу молча. Ну, не все они, а Чимин, в особенности. Отвечал коротко, односложно, пялился всю дорогу в окно, под конец засунул наушники в уши. Тэхён и Хирото ворковали на заднем сидении, пока Чонгук вел машину, немного злился, потому что младший игнорировал его открыто, но, как и советовал Хи, держался. Все же, Чимин просто боится.       И теперь, когда сумерки уже спускаются на густой лес, Пак заметно нервничает, отвечает резко, дергается, недовольно косится. Черт их дернул пойти на эту речку через лес. Чонгук уверял, что так короче, что он знает дорогу и они не заблудятся. А получилось как всегда. Вокруг ни одной души, поэтому Чимин уже даже и не надеется, что они выйдут из этого леса до темноты.       Совсем отчаявшись, Пак плюхается рядом с большим ветвистым деревом, на толстые корни, и тяжело вздыхает. Угораздило же им застрять здесь на ночь глядя.       — Снова простудишься, встань, — говорит Чонгук, остановившись рядом с младшим. Тот лишь фыркает, не поднимая головы, и что-то калякает на земле палкой.       — Ты говорил, что хорошо знаешь дорогу, — начинает Пак, продолжая свое занятие. — Что мы быстро дойдем до речки. Только, как оказалось, нифига ты не знаешь, и в итоге, мы заблудились, — рассуждает вслух Чимин, озвучивает свои мысли, не желая держать их в голове. Пусть старший слышит, пусть ему будет совестно. — Уже темнеет, сейчас не июль, становится прохладно, а это значит, что в любом случае я снова заболею. Твоя забота мне все равно не поможет.       — Могу я присесть рядом? — зачем-то спрашивает Чон, хотя земля не куплена, хоть ложись.       Чимин пожимает плечами, ему все равно, хоть на голове прыгай, делу не поможешь. Чонгук садится рядом, облокачивается на ствол дерева и смотрит задумчиво в одну точку. Ему кажется, что есть в этом какие-то плюсы, в том, что они чутка заплутали. Ну, по крайней мере, так думает Чимин.       — Я признался тебе, что ты мне нравишься, — говорит Чонгук, рассматривая спину младшего, сидящего чуть впереди. — Но что мы имеем сейчас? Ты всю дорогу меня игнорировал, в доме старался не попадаться на глаза, и теперь ты стараешься лишний раз не смотреть на меня и разговаривать. Отсюда возникает вопрос: ты боишься?       Чимин не отвечает, продолжая царапать что-то на земле. Не хочет он отвечать. Он боится, действительно. Каким бы Призраком он не был, приведением в отношениях не будешь. Отношения — там, где участвуют двое. Пак не хочет снова обжигаться. Поэтому держит оборону, старается лишний раз не пересекаться со взглядом старшего, да и отвечать на его вопросы тоже старается реже.       Глаза Чонгука красивые, завораживающие. Один раз взглянув, вся оборона упадет к чертям. Чим проиграет. А Призрак не любит проигрывать, поэтому и тренируется изо дня в день. Пак не готов сдаваться. Чувство, что его смогут снова обмануть, не дает покоя младшему. И Чонгук это прекрасно осознает.       — Значит, я прав, — отвечает сам на свой же вопрос Чон. — Ты боишься. Вот оно значит, какой Призрак все-таки трусливый.       — Призрак я лишь на площадке, — отвечает Пак, не оборачиваясь. — Не сравнивай.       — Пак Чимин и Призрак — один и тот же человек, — говорит Чонгук. — Я не вижу разницы.       — Это не так, — шмыгая носом, отвечает Чимин.       — Ты такой трусишка, — смеется Чон, придвигаясь ближе. Он кладет голову тому на плечо и внимательно изучает красивый и идеальный профиль младшего. Пак ведет плечом, хочет скинуть голову парня, но тот обнимает со спины и прижимает к себе, смыкая руки на животе. — Человеческое тепло, помнишь?       Чимин и хотел бы улыбнуться, но внутри все дрожит, трепещет. Такое человеческое тепло ему нравится, не поспоришь, и настойчивость старшего поражает. Но ошибки, так сказать, прошлого, заставляют каждый раз отступать назад. Делать этот шаг достаточно легко, но шаг вперед сделать после весьма проблематично. И получается так, что Чимин все больше отдаляется от старшего.       — Это ничего не значит, — отвечает Чимин, чуть повернув голову в сторону Чона.       — Конечно, — соглашается Гук, довольно улыбаясь. — Мы просто согреваем друг друга. Ночи в этом лесу прохладные.       Чонгук со своим теплом действительно был прав. Сумерки уже спустились на ветвистые деревья, а температура воздуха снизилась на пару градусов. И тепло чужого тела весьма кстати. Чимин расслабляется в крепких объятиях, откидывая голову на плечо старшего, и прикрывает глаза, не стараясь всматриваться в темноту.       Чонгук много думал о том, с какой стороны подступиться к младшему. Он и не думал, что Чимин боится отношений. Точнее, он не хочет подпускать к себе кого-то настолько близко. Это и понятно, Юнги позаботился об этом, бросив парня, разбив сердце. И Чон прекрасно понимает желание младшего — сохранить свое сердце целым.       — Чимин, — тихо зовет его старший, поглаживая тыльную сторону ладони парня.       — М? — отзывается Пак, открывая глаза.       — Ты мне нравишься, — снова говорит Чонгук, целуя где-то за ушком. — И я буду говорить это постоянно, пока ты не сдашься, пока не ответишь мне тем же.       Чимин незаметно улыбается, принимая слова старшего во внимание. Чонгук настойчив. И, если Паку это не нравилось, когда этой настойчивостью доставал его Юнги, то с Гуком все немного по-другому.       — Извини, что так получилось, — просит прощение Чонгук. — Думаю, ребята скоро найдут нас.       Не проходит и часа, как на горизонте появляются огни от фонарей и крики Тэхёна и Хирото. Чимин, наверное, никогда так сильно не был рад видеть друга, потому что он замерз и проголодался. Хи и Тэ, словно спасатели, привели ребят домой. Пока Ким откармливал Пака, Хирото и Чонгук сидели в гостиной.       — Хён, — улыбается Хирото, пристально глядя на брата. — Ты ничего не хочешь мне сказать?       — Что именно?       — Чимин сказал, что вы заблудились, — говорит младший. — Но ведь ты знаешь этот лес лучше, чем кто-либо. Так почему нам пришлось искать вас?       — Ну, скажем так, это нужно было для дела, — улыбается Чонгук, видя в глазах брата некое одобрение. — И пусть это останется между нами.       — Молодец, брат, — отвечает Хи, пожимая руку старшему. — В правильном направлении идешь.       Тэхён с какой-то любовью и заботой смотрел, как уплетает друг. Чимин известен тем, что любит покушать после соревнований, либо после потрясений. И Ким с охотой и улыбкой наблюдал, как тот кушал с аппетитом его стряпню, или заказанную еду.       — Хён, вы разговаривали? — интересуется Тэ, сидя напротив друга.       — Говорит, что я ему нравлюсь, — пожимает плечами Чим, продолжая уплетать.       — А что ты?       — Ничего, — отвечает Пак. — Ты знаешь, что я об этом думаю.       — Чимин, ты глупец, — выдыхает Тэхён, подпирая голову руками. — Кто, если не ты, сделает свою жизнь другой? Юнги сделал свое дело, но это не значит, что ты должен жить как затворник.       — Я рад, что у тебя и Хирото все хорошо, — вместо ответа, улыбается Чимин.       — Переводишь тему, как всегда, — вздыхает Ким, глядя на друга.       — Очень вкусно, — хвалит стряпню друга Пак.       Тема про отношения для него не самая приятная. Голова говорит одно, а сердце совсем другое. Чонгук определено нравится младшему: сильный, настойчивый, интересный, красивый, если быть честным с самим собой. Однако Чимин предпочитает быть осторожным.

***

      В итоге ребята решают посмотреть фильм, пока стрелка часов не перевалила за полночь. Тэхён и Хи устроились в большом кресле, а Чонгук и Чимин расположились на диване, оставив между собой приличное расстояние, которое Чимин старался поддерживать, а вот Чонгуку, наоборот, оно было не по душе.       На сей раз фильм Чимина увлек, поэтому он не обращал внимание на то, что старший оказывался с каждой минутой все ближе и ближе, не оставив для парня путей отхода. Он, совершенно невинно, положил голову на плечо Пака, продолжая лицезреть кинокартинку. А внутри младшего уже во всю кричал внутренний голос.       — Знаешь, эти герои так правдоподобно играют, — заводит разговор Чонгук, вкладывая в свою руку небольшую ладошку младшего. — Кажется, что они действительно любят друг друга.       — Они актеры, им свойственна такая игра, — отвечает Чимин, стараясь освободить руку. — Их игра — полный обман. Обман, на который ведутся все зрители.       — Это их работа, — добавляет Чон, пресекая попытки Пака освободить руку. Его рука Гуку сейчас немного важнее, ведь он ищет к нему подходы, и близость — неплохая попытка, потому что младший дрожит каждый раз, когда Чон касается его. Совсем незаметно, неуловимо, но старший это ощущает. — Если бы они этого не умели, кинематограф не стал бы таким популярным.       — Все мы — актеры, — продолжает парень. — Каждый играет свою роль.       — И какая же роль у меня, по-твоему мнению?       — Хитрого обольстителя, — отвечает Чимин, поворачивая голову к старшему. Чонгук поднимает взгляд, улавливая легкую улыбку, и смеется, переплетая пальцы рук.       — Тогда ты — невинная жертва, — улыбается Чон, поднимая голову с плеча.       — Почему это я жертва? Между прочим, я не ведусь на твои уловочки, поэтому не похож на жертву. Скорее, я тот, кто тебя динамит каждый раз, когда ты пытаешься подкатить, — аргументирует Чимин, все-таки освобождая свою руку от цепкого захвата Чонгука.       — Ладно, может и так, — усмехается Чонгук. — Да и роль жертвы тебе не сильно подходит.       — Тогда какая роль мне лучше всего подходит? — с интересом спрашивает Чимин, чуть разворачиваясь корпусом к старшему.       — Моего парня, — недолго думая, отвечает Чонгук. — Очень хорошая роль. Тебе подходит на сто процентов. А я не против сыграть роль твоего парня.       — Всего лишь роль? То есть, кроме роли мне ничего не достается?       — Ой, да брось, Чимин-а. Ты понял, что я имел в виду. И должен помнить, что я сказал тебе тогда в лесу. Я не отступлюсь.       — Когда-нибудь тебе надоест, — пожимает плечами Чимин. — Не вечно же ты собрался бегать за мной.       — Ну, это как посмотреть. В ближайшее время я не собираюсь отступаться, ибо, как я уже и говорил, ты мне нравишься. Я не умею говорить красивых слов, и, признаюсь честно, не умею любить. Но я хочу научиться, — искренне заявляет Чон. — И только с тобой.       — Звучит также, как в фильме: сопливо и не правдиво, — укоризненно смотрит Пак, ожидая чего-то большего, чем просто слова. Чонгук снова улыбается, подмечая, что младший, кажется, делает шаг вперед, и мягко целует его в губы, игнорируя радостные смешки сквозь цепкую ладонь со стороны Тэхёна и Хирото.       Чонгук не напорист, а нежен и мягок, целует медленно, растягивая дивный момент. Пропасть уменьшается с каждым шагом, с каждой маленькой попыткой, которые старший будет продолжать делать, ибо все совсем иначе, чем он думал. Чимин лишь играет роль, на самом же деле, он именно тот парень, о котором всегда мечтал Чонгук.