Сказки тёмного Энрота

Агар покосился на застывшего в дверях лаборатории неподвижного, что твой голем, Корлагона. Тот молчал и вид имел пугающе-загадочный. После непрерывных стычек и ссор по пустякам, когда Корл всю неделю был сам не свой, его внезапный визит в лабораторию мог значить что угодно. — Если вы за минотаврами, генерал, — подчёркнуто-вежливо сообщил Агар, не глядя на него, — то мне нечего добавить. Следующую партию предоставлю согласно плану разработок, независимо от… — В жопу минотавров, — буркнул Корл. — Я по личному вопросу. — Я сейчас очень, просто очень надеюсь, что твой личный вопрос никак не связан с жопами минотавров, — искренне сказал Агар. — Ну ладно, пойдём в кабинет. Корлагону явно было не по себе. Он внимательно разглядывал анатомические атласы и плакаты с мозгом в продольном и поперечном разрезе, избегая встречаться взглядом с Агаром. Тот не торопил, уже предчувствуя что-то чудовищно интересное… Ну или просто чудовищное, такого развития событий тоже исключать не стоило. — Вы же с Гариком когда-то изучали психологию? — наконец решился Корл. — Ну, эту. Концепцию Фройда… Рыбка, плывущая в сети любопытства, оказалась самым настоящим гигантским угрём, не меньше. Агар осторожно — не спугнуть бы! — кивнул и улыбнулся. Хотелось бы верить, что поощрительно, а не как обычно. — Ну так вот, — собрался с духом Корлагон. — Одному… э-э… моему другу снится сон. Странный. Несколько раз уже. Сохранить на лице невозмутимость оказалось непросто. Хорошо, решил Агар, что Корлагон пристально рассматривал в этот момент очередной плакат. Одному другу, значит… Ну-ну. — И что же снится… твоему другу? — подбодрил он. — Да хуйня какая-то, — признался Корл, почесав затылок. — Не сомневаюсь, — вздохнул Агар. — Но, сам понимаешь, для толкования сновидений нужны подробности хуйни. Корл помолчал, потом не очень уверенно кивнул. — Ну ладно… Моему другу снится, как некая высокопоставленная особа, хмм, танцует. Голышом. На главной площади Свободной Гавани. — Вот же блядь, — крайне профессионально, корректно и деликатно прокомментировал ошарашенный Агар. — А в жопе у этой особы перо торчит, — добавил Корл. И продолжил, чтоб уж наверняка добить: — Розовое. Агар уставился в стену. Помолчал. Подумал. Представил. — Я не хочу это знать, — признался он. — Да кто же хочет, — согласился Корлагон. — Но… моему другу уже не первую ночь снится. Может, по Фройду что-нибудь?.. Ну там вытесненные желания, символизм, всё такое… Агар вздохнул и снова напомнил себе, что вестись на привычную корлагоновскую маску недалёкого солдафона — глупость несусветная. Фройда вот он понимал очень даже неплохо… Похоже, куда лучше самого Агара, давно забывшего всю психологию за полной и абсолютной ненадобностью. Но пришлось выкручиваться. — Ну, танец в концепции Фройда обозначает… эмм… коитус, — не очень уверенно сказал он; в конце концов, у Фройда почти всё коитус обозначает. — Думаю, твой друг… подсознательно желает, ну, близости с этой высокопоставленной особой. Корл невозмутимо кивнул — скорее «я тебя услышал, продолжай», чем подтверждая гипотезу, решил Агар. Но чувство, что ухватился за верный кончик нити и сейчас распутает клубок, окрепло и потащило за собой следующее озарение. — А то, что этот, ну, допустим, танец происходит в столице, прилюдно, может означать, что твой друг хочет признания, — уже увереннее продолжил Агар. — Перестать скрывать свои желания, объявить о них публично… Корл задумчиво поскрёб ногтями подлокотники кресла. Лицо его по-прежнему ничего не выражало, словно закаменев. — А перо в жопе? — напомнил он. — Розовое. Агар покрутил в голове это проклятое перо, но вдохновение иссякло. — Извини, — признался он. — С пером — в душе не ебу. Психология — она, знаешь, не всесильна. — Понятно, — сказал Корл, поднимаясь. — Я надеюсь, этот разговор останется между нами. Если услышу хоть тень слухов о том, что Арчибальду снится голая Лоретта Флис с пером в заднице — кое-кто навсегда уедет в Кригспайр минотаврам психологию преподавать. Дошло до Агара не сразу. По совести-то говоря, очень медленно. До минотавров бы и то, наверное, дошло быстрее. — Стой, — заорал он, перехватив Корлагона уже на выходе из лаборатории. — Как Арчибальду?! Корл смерил его тяжёлым взглядом и скривился. — Я думал, ты понял, — устало сказал он. — А кого ещё я могу называть «один мой друг»? Вас с Гариком, что ли? — Вот же блядь, — потрясённо сказал Агар, глядя в стену невидящим взглядом. — А причём тут Лоретта Флис? — Вот и мне очень интересно, — подхватил Корл, и в его голосе зазвучали весьма тревожные нотки, — причём тут Лоретта Флис. — И розовое перо, — вздохнул Агар. — Почему, блядь, розовое-то? Слушай, ну это ж хуйня какая-то! — Рад, что мы с вами солидарны в оценке ситуации, коллега, — с редким, и оттого особо убийственным, сарказмом сказал Корлагон. — И постарайся сохранить всё в тайне, а то обсуждать эти психологические тонкости с минотаврами в Кригспайре будешь. Агар в лишнем напоминании точно не нуждался.

***

— У меня два вопроса, — объявил Гарик, входя в Агарову лабораторию и усаживаясь прямо на стол. У Агара тоже имелись несколько, но он великодушно кивнул, разрешая Гарику высказаться первым. — Во-первых, какого хрена Корлагон, таинственный и злой, свалил сегодня ни свет ни заря в Свободную Гавань? — вопросил Гарик у потолка. — И связано ли это с тем, что он вчера в твою лабораторию заходил? У Агара по-прежнему не было никакого желания всю жизнь в Кригспайре преподавать минотаврам психологию. — А второй вопрос? — не особо изящно перевёл он разговор. Гарик прищурился, посмотрел как-то странно… — Что такого интересного тебе снилось? — вкрадчиво спросил он. Агар похолодел. Снов он никаких не помнил, но после вчерашнего разговора… — А что?.. — Да ничего, в общем-то. Просто любопытно, почему ты всю ночь во сне одну фразу бормотал на все лады. Гарик выдержал паузу, потом ухмыльнулся и процитировал, зараза такая, очень похоже изобразив самого Агара: — «Почему, блядь, розовое-то?»