Обо всём понемногу

      Он хохлится, утыкаясь в складки шарфа, и ёжится на промозглом зимнем ветру, бредёт по пустынным, серым, тёмным улицам, мечтая побыстрее оказаться в тёплом доме. Его жизненный статус можно описать всего одним словом - заколебался. От правительства, только подающего вид искренней заботы о государстве, его бестолковости и одержимостью наживы. От вечной лжи, что лезет ото всюду. От накапливающихся экономических проблем, а также социальных, внешнеполитических, экологических... Заколебало улыбаться всему дерьму, что происходит в последнее время. Где теперь славная эпоха былого расцвета? Время не стоит на месте, прогресс летит вперёд, Он тоже, вот только его путь из широкой крепкой дороги превратился в хрупкий перешеек, а по обе стороны от него - бездна. Но Он не имеет права на отчаяние, не может дать ему поглотить себя, потому что тогда всё окончательно полетит к чертям. Но быть сильным и изо дня в день улыбаться тоже заколебало. Мрак нутра дома встречает скрипом двери, холодом и пустотой. Рефлекторный щелчок выключателем, и становится светлее. Но это мало что меняет. Тишина давит на голову и тянущее чувство пустоты усиливается.Включает телевизор. Абсолютно не важно, что там идёт, главное, чтобы что-то болтало и забивало уши. Разогревает замороженную пиццу, достаёт из холодильника банку пива и поглощает нехитрый ужин на диване перед экраном. И кажется, с набитым брюхом жизнь становится лучше. Но пустота внутри требует другую пищу, ту, что нельзя просто взять и съесть, а потом переварить. Пицца и пиво приятно наполняют желудок и клонят в сон. Тело лениво растягивается на диване, прислушивается к тёмным, цветным снам малых городков и мегаполисов. Хлопка достаточно, чтобы погасить свет. В спальню идти не хочется. Постель слишком велика и холодна для одного, и совершенно не с кем её разделить. Многие его ненавидят. Многие для него ничего не значат. А с теми, кто имеет значение, всё беспросветно сложно. И несмотря на все усилия, пустота внутри всё ширилась, пожирая изнутри то сокровенное, что никому нельзя показывать. Потому что нет бережных рук, что бережно возьмут сокровенное, согреют его в ладонях. Гораздо больше тех, кто не переминёт воспользоваться слабостью и ударить в спину. Да, завтра будет новый день, и ещё много дней после него, событий, эмоций, впечатлений, ещё тысяча поводов жить, творить и двигаться дальше, быть выше, быстрее, сильнее... Но, засыпая на потрёпанном диване, в полумраке, разбиваемом мелькающим светом телевизора, и в тишине, разрываемой громким дурацким смехом нелепого шоу, Америка не думал, что есть кто-нибудь такой же одинокий, как и он сам.