N7
С характерным шипением дверь закрылась за спиной и капитан какое-то время наслаждалась тишиной. В стенах собственной каюты она была одна, отрезанная от внешнего мира, что её вполне устраивало. Прошедшие сутки свалили на плечи Джейн слишком много открытий, в основном неприятных, и капитан считала, что имеет право на несколько часов отдыха. Однако приятные мысли о теплом душе и кровати не могли вытеснить воспоминания о произошедшем. Мысли и рассуждения об увиденном и встреченном на Хагалазе крепко держались за разум, пока тело Шепард окутал жар из-за бешено колотившегося сердца. Капитан была напугана и только сила воли не давала бушующим эмоциям вырваться наружу. Молча подойдя к столу и небрежно бросив на него «подарок» Стейн, она чуть не рухнула в стоящее рядом кресло, устало прикрыв лицо рукой. Ей очень хотелось кричать, безумно хотелось что-нибудь разбить. Крушить все, что попадется под руку. Разнести в щепки всю каюту. Выплеснуть в окружающую тишину кипящий в её душе шторм. Произошедшее на планете обернулось не тем, чего она ожидала, что несомненно сказывалось на настроении потерявшего, в борьбе с самой собой, счет времени капитана. Её разрывала на части корящая за недальновидность злость. Ведь она, обладая информацией, о которой многие не догадываются, и видя вещи, о которых большинство не хотели бы и слышать, не задумывалась об ином исходе операции. Подливал масла в огонь самобичевания, душивший попытку оправдаться, стыд за невыполненное обещание. Джейн не смогла спасти Ферона и ей лишь оставалось надеяться, что возлюбленный Лиары встретил быструю смерть от лазерного луча или клинка головореза Инквизиции, а не оказался на месте Касуми. Прикованной к стене холодного и мрачного помещения с чудовищем под личиной человека напротив. — Прости меня, Лиара… Слова на грани слышимости шепотом слетели с её уст. Взгляд уставших, полный печали глаз пал на фотографию азари в рамке у терминала. — Прости, я подвела тебя. Что же — злость или стыд — сильнее мучило Шепард, она не знала, но была уверена в одном. Они оба меркли перед порожденным встречей с Посредником страхом грядущего. Страхом перед Инквизицией, чью опасность она, до этого момента, действительно недооценивала. По спине капитана пробежал холодок, стоило ей задуматься о последствиях контроля сети Посредника личностями вроде Раукова. Она не сомневалась, что и раньше кресло главного информационного брокера галактики занимали не самые законопослушные и гуманные представители галактического сообщества, но вряд ли хоть кто-то из них отличался подобным безразличием окружающей галактики. Однако не из-за этого кровь стыла в её жилах, о нет. Больше всего Джейн приводило в ужас то, что ни одна сила в галактике в полной мере не осознавала в чьих руках могут оказаться их секреты. Ни одна спецслужба Пространства, ни возможно даже СпеКТР, не понимали кто контролировал целую армию шпионов, хакеров и трейдеров, ежедневно добывающих для скрывающегося в тени босса конфиденциальную и секретную информацию, зачастую из их же банков данных! Их способности позволяли Инквизиции немыслимое — используя Посредника как прикрытие, влиять на все Пространство, оставаясь при этом в тени. Разрушать его, не попадая в поле зрения тех, кто должен его защищать! «Сколько агентов Посредника прямо сейчас выполняют указания фашиствующей ксенофобки? Сколько событий последних десятилетий произошли с её подачи и под её контролем? Сколько шпионов прямо сейчас действуют в рядах Альянса и Цербера?!» Ни на один из этих вопрос не было ответа, но капитан не сомневалась, что ответ даже на один из них способен поразить её до глубины души. Но интуиция подсказывала ей, что на имеющемся Инквизиция вряд ли бы остановилась. Даже недолгое общение с Вальмиром, знакомство с его мышлением и методами работы ясно говорили об обратном. И хотя Шепард была далека от шпионских игр, как военный она не видела смысла подставлять под удар «группу прикрытия», если можно создать и использовать иное подразделение. Более того — она могла представить, что могла бы сотворить подобная организация, стоит ей внедрить своих агентов в структуры Альянса и действовать под протекцией подчиненных Посредника. Одни мысли об этом не на шутку пугали Джейн, пускай сила воли и скрывала от свидетелей, если таковые имелись, её проявления. «Сколько раз я пересекалась с их агентами? Кто из знакомых мне космопехов параллельно работал на них? Кто из моих друзей строчил этой «Леди» отчеты по вечерам?!» Паранойя буквально поглотила сознание и капитан чувствовала, как медленно ускользал контроль над собой. Подозрения и немые обвинения в предательстве, тем временем, касались все большего числа людей, а поводы становились все абсурднее. Когда же они добрались до Андерсона, спокойно реагировавшего на рассуждения инквизитора и её собственной матери, принявшей рассказ Раукова с удивительным спокойствием, Шепард чуть ли не физически ощутила холодное прикосновение пропасти, на краю которой завис её же рассудок. «Нет! Надо успокоиться». Она закрыла глаза и сделала глубокий вздох. Затем еще один. И еще… Повторяла простое упражнение раз за разом, отстраняясь от терзающих её мыслей. Не сразу, но Джейн справилась. Она отогнала страх с порожденной им паранойей, не дав их тлетворному влиянию выставить ситуацию в более мрачном, чем оно было в реальности, деле. «Ты ничего не знаешь, Джейн. И имеешь дело с людьми, для которых в порядке вещей лгать и что-то скрывать». Довод казался убедительным и настроение капитана немного улучшилось. На ситуацию и свое место в ней, она глядела с куда меньшим пессимизмом. Возможно, ей даже удастся покончить с Коллекционерами и переключиться на Инквизицию до того как станет слишком поздно. «Остается надеяться, что к тому моменту они не успеют довести Пространство и Альянс до войны». — Капитан. — В следующий миг у пустующего стенда для миниатюр кораблей, появилась синяя сфера. — К вам посетитель. Неожиданному вмешательству СУЗИ, отвлекшему от гнетущих размышлений, Шепард была даже рада. Вряд ли, когда-нибудь, она скажет ей об этом, что, впрочем, вряд ли как-нибудь заденет ИИ. Запрещенная на территория Пространства технология не может нуждаться в такой мелочи как благодарность. — Кто? — Инквизитор Рауков, капитан. С какими усилиями Джейн удалось успокоиться и, более менее, отгородиться от неприятных рассуждений на грани параноидального безумия, с такой же скоростью её достижения обратились в прах, стоило услышать ровно одну фамилию и звание. Не допустить полного краха капитану стоило больших усилий и в этот раз злость пришла ей на помощь. Только теперь злость была направлена на человека по ту сторону металлической двери, чьи знания могли спасти многих, но он не посчитал нужным ими делиться! Шепард не знала, удалось бы спасти Иллиум, если бы инквизитор был бы пооткровеннее. Кроме этого была и еще одна причина почему незваный гость был на данный момент крайне нежелательным и заключалась она в порожденном встречей с Посредником недоверии. Хотя вернее было бы сказать пробужденном, так как подозрения были рождены еще на Горизонте. — Пропусти его. Вновь с шипением открылась дверь в каюту и следом до слуха напряженного капитана донесся знакомый стук подкованных сапог по полу. В голове Шепард мелькнула мысль, что по одному только звуку она бы догадалась о его приближении. В следующий миг она испарилась, стоило взгляду коснуться вошедшего инквизитора, уступив место сдержанной волей злости, выражаемой не самыми лестными эпитетами. В отличие от человека перед ней и… его коллеги, в ангаре корабля Посредника она была честна, когда говорила о шансе для Инквизиции. Однако, это не значило, что она доверяет им так же, как доверяет кому-то из своих друзей, бывших командиров или подчиненных. Данным когда-то доверием, Рауков слишком часто пренебрегал и, по мнению капитана, свой лимит шансов он уже превысил. — Шепард. Вальмир кивнул в знак приветствия. Холодный и расчетливый взгляд, который инквизитор даже не пытался скрывать за маской дружелюбия, коснулся лежащего на столе инфопланшета. В следующий миг, с мелькнувшим в нем укором, он сместился на капитана. — Видимо вы хотите узнать больше о предоставленной Призраком команде. Пристальный взгляд Шепард прошелся по гостю. — Не вижу причин особо доверять сведениям Посредника, инквизитор. Она пыталась говорить спокойно. Пускай в её голосе четко звучали строгие нотки, капитан не хотела демонстрировать и толики бушующей в её душе бури. — Особенно после более… близкого знакомства. Вальмир хмыкнул в ответ, что немного Джейн задело. Чувство предсказуемости собственных действий, испытанное на Хагалазе, вновь дало о себе знать, доливая недостающее масло в огонь злости. Ощущение зверя, бегущего к ловушке охотника, одновременно раздражало и пугало её. — Любопытно… Рауков скрестил руки на груди. — Видимо, поэтому Посредник и сохраняет анонимность. — Словно рассуждая в пустоту бросил он. — Стоит кому-то раскрыть его личность, как сразу появляются сомнения в его нейтральности. — Знаете… — после недолгого молчания, в течении которого суровый взгляд буквально сверлил собеседника, произнесла Джейн. — Возможно, вы и правы. Чувствуя себя не в своей тарелке, капитан поднялась с кресла. Она попросту не могла находиться на одном месте и если раньше она не испытывала ничего похожего, то с приходом инквизитора многое становилось понятно. Подойдя к Вальмиру, она чуть ли не прошипела: — Когда знаешь, чье лицо скрывается под маской нейтрального торговца, оно уже не кажется таким уж нейтральным. — Даже если он продолжает играть по правилам нейтрального торговца? — Так ли продолжает? На встречный вопрос Джейн ответа не последовало. Развернувшись, она спустилась по лестнице к кровати. Краем взгляда, Шепард заметила стоящую на журнальном столике неподалеку полупустую бутылку бренди. Мысли поискать истину на дне уже открытого сосуда, учитывая её душевные терзания, становились привлекательнее… Силой воли, Шепард вернула собственные мысли в рабочее русло. Она была не одна в каюте и прежде чем попытаться забыться, от гостя следовало бы избавиться. — Понимаю, Джейн. Собственное имя из уст Раукова капитан никак не ожидала. Несмотря на достигнутое на Иллиуме соглашение, Вальмир не особо и торопился ему следовать. Возможно, только в такой мелочи как общаться друг с другом не только по фамилии и званию… — В кресле Посредника вы, наверняка, хотели бы видеть своего человека. Вернее свою азари… На последнем слове инквизитор сделал особый акцент, что не осталось незамеченным. Джейн резко развернулась, пока на её языке вертелось несколько колких фразочек, которые ох как хотелось озвучить. Но она смолчала. От исполнения «заветной» мечты ответить колкостью на колкость, Шепард остановило чувство, словно именно это от неё и ждали. Что Вальмир, скорее всего, прекрасно знал какую реакцию вызовет упоминание Лиары в подобном ключе и желал получить именно её. «Но что если он хотел, чтобы я так решила? Подумала, что именно это отвечает его интересам?» Долго думать о том какая версия звучала правдоподобнее Шепард не смогла. Инквизитор воспользовался случившейся паузой к собственной выгоде. — Но дело не в личности Стейн, верно? — Его лицо скривилось в сдержанной, наигранно контролируемой, улыбке. — Вернее не совсем в ней, а в том, как со стороны выглядит её появление и какие теории в неподготовленных умах оно порождает. Новый укол в собственный адрес, Джейн пропустила мимо ушей. Возможно, он таки хотел вывести её из себя, а может просто испытывал её терпение, желая узнать то, что не мог ему дать простой ответ на не менее простой вопрос. Что бы ни было мотивом действий Раукова, Шепард это злило. И злоба эта, словно сухие ветки, подпитывала костер все еще горящей в душе капитана паранойи и контроль над ней стоил ей немалых усилий. — Барзано всё рассказал? Спектр надеялась, что смогла произнести свой вопрос максимально спокойно. Меньше всего она желала показать собеседнику палитру испытываемых страданий и эмоций. Глядя в глаза инквизитора она не могла сказать справилась ли она с порученным самой себе заданием. Притворство, казавшейся врожденным качеством Вальмира, не позволяло сделать это наверняка. Как и понять, догадывается ли он о гнетущих Шепард в этот самый миг сомнениях. — Хотя это и не требовалось. — Кивнул Вальмир. Улыбка с его лица так и не пропала. — Не трудно было догадаться, что может подумать посторонний, увидевший подобную встречу. — Неужели? Голос Джейн отдавал сталью. Она не сдвинулась с места, а её недовольный, в чем-то даже гневный, взгляд впился в лицо собеседника. Вальмир с достоинством выдержал её, чуть ли не испепеляющий, взор. Спокойное выражение на его лице лишь распыляло готовые вырваться наружу чувства, уже подступившие к её горлу… В молчании, капитан побрела к столику с выпивкой. Она и сама не понимала, должен ли, по её мнению, инквизитор ответить на столь немногословный вопрос или же ожидала столь характерного ему молчания. Недопонимание даже в такой мелочи все осложняло, а взгляд Джейн не сходил с бутылки, словно что-то в глубине разума уверяло её, что только с её помощью можно избавиться от сомнений. — И я должна поверить, что именно в этом вопросе вы со мной честны? — Она медленно развернулась, встретившись с Вальмиром взглядами. — Что среди всего недоверия, коим пропитано наше сотрудничество чуть ли не с самого своего начала, вы не знали, что где-то в галактике находится еще кто-то из вашей шайки? А может вы просто… Она на мгновение умолкла. В голове всплыла фраза, произнесенная Рауковым не так давно, во время очередного «разбора полетов» на Иллиуме незадолго до развернувшегося там кошмара, стоявшего планете и миллионам ее жителей жизни. — … недоговаривали мне насчет вещей, которые меня, по вашему мнению, не касаются. Учитывая все произошедшее за последние месяцы, я склоняюсь к последнему. — И совершаете ошибку… В очередной раз и ценой больших усилий, Шепард смогла сдержаться. Выдержала борьбу с собой и рвущаяся наружу волна граничащей с безумием злости была подавлена силой воли. Ей оставалось надеяться, что человек перед ней не заметил какой ценой даётся спокойное с ним общение. Не только из-за нежелания демонстрировать что-то напоминающее слабость, но и потому, что она ценила сказанные ею на Хагалазе слова. В своё время она давала шанс Совету, дала, пускай и не совсем по своей воле, Церберу. На корабле Посредника же, она заявила Стейн, что свой шанс получит и Инквизиция и от своих слов она не хотела отказываться. В конце концов, каждый из «помощников» имел свою… странность, которую она прощала. — Может, тогда попробуете быть искренним, Вальмир? Хотя бы для разнообразия. — На миг её взгляд пал на пустую водную твердь аквариума. — Говорят, благодаря этому разумные находят взаимопонимание и начинают доверять друг другу. — Возможно. — Из уст Раукова вырвался смешок. — Но только единицы достойны того, чтобы его заслужить. В ответ на услышанное, Джейн сжала правую руку в кулак. Это вышло рефлекторно, но инквизитор это заметил. По крайней мере его взгляд на миг опустился к её ладони, но внешне он никак не поменялся. Исходящее от него спокойствие, словно ничего в происходящем не могло ему навредить, задевало капитана больше всего. Она начинала чувствовать себя марионеткой. Куклой, которую её собеседник дергал за ниточки. — Я уже говорил, Джейн. — Продолжил инквизитор, опершись о металлическую стену за собой. — Я никогда вам не врал. Ни в колонии, ни, тем более, после. Но есть вещи, которые, как вы точно подметили, вас не касаются. — Например, дела Инквизиции? Мужчина кивнул, из-за чего челюсти Шепард с огромной силой сжались. Очередная вспышка злости была подавлена волей в следующее же мгновение. Вальмир же, словно не заметив душевных терзаний собеседницы, продолжил: — Вы правы в одном, Шепард. Я знал, что где-то в вашей галактике находится еще один агент Трона и даже догадывался о его личности. Но не по той причине, что мы действовали заодно. Инквизитор сделал небольшую паузу. Его чуть ли не мигающий взгляд цепко следил за капитаном и каждым её движением. — Дело в том, что я и мои люди оказались на Пути Свободы, так как шли по ее следам. И в процессе мы попали в ту же ловушку, что и она. «По её следам… Стейн говорила тоже самое», — в следующий миг Джейн одернула себя. — «Они могли и совместно подготовить легенду. После его работы на Бекенштейне, это уже не кажется чем-то невероятным». Потребовался еще один миг, чтобы очередная параноидальная идея показалась чуть ли не безумной, граничащей с иррациональным страхом и нежеланием принимать имеющиеся факты. Лишь каким-то чудом Шепард сдержалась, чтобы не захохотать от творящегося в ее голове бреда. Ей точно нужен отдых или, хотя бы время, чтобы все как следует обдумать. Разложить по полочкам собственного разума. — Если только она сама вас и не доставила в колонию. — Из уст спектра вырвался напряженный вздох. — Специально, чтобы разыграть спектакль и обманом пробраться на мой корабль. На лице Вальмира вопросительно поднялась бровь. Либо Джейн ошиблась со своим предположением, либо инквизитор был великолепным притворщиком. Сложность ситуации для Шепард заключалась в том, что оба варианта были одинаково реальными. — Неужели? — Голос Вальмира полностью соответствовал внешности. Нейтральный и спокойный. — Интересно, а зачем скрывающейся последние полвека в тени организации, имеющей доступ к ресурсам главного информационного брокера галактики это делать? Какой мотив у столь… неординарной операции? Уставившись на капитана, Рауков молча ждал ответа. Вот только вопрос для его, сконцентрировавшейся на иной версии произошедшего, собеседницы оказался неожиданным. Из-за этого Джейн даже на мгновение растерялась, пытаясь выудить из собственного ума хотя бы один нормальный вариант ответа. Хоть одну причину, из-за которой инквизитор мог действовать по озвученному ею «плану». Но, к сожалению, Джейн понимала, насколько глупыми и наивными они кажутся при ближайшем рассмотрении. — Легализация в Пространстве под протекцией спектра. Возможность попасть на один из самых совершенных кораблей Альянса, а также возможность следить за операциями его капитана. Ну и наконец, внедрение в операции Цербера. Несмотря на твердый тон и уверенный голос, Джейн понимала насколько её предположения звучат глупо. Нет, сами идеи, в отрыве от начального условия под коротким названием «Путь Свободы», звучали вполне себе логично, но все вместе вызывали у неё чувство фальши и натянутости. К тому же, абсурдность её идей оценил и инквизитор — улыбка на его лице стала чуточку шире. — Для первого не нужен спектр, Джейн. Хватит Посредника с его ресурсами и возможностями по созданию новой личности без привлечения внимания спецслужб Альянса в целом и члена Совета Пространства в частности. Меньше издержек при исполнении. Аргумент звучал весьма убедительно. Не только потому что у самой Шепард имелись сомнения в правдоподобности выдвинутого обвинения, но и из-за уверенности, что для информационного брокера подобные вещи не были чем-то невозможным. К тому же, как и сказал Рауков, привлечение Альянса и Андерсона привлекло к его персоне определенное внимание. Достаточное, чтобы РУАС, СБА, ГОР или даже СпеКТР могли задуматься о том, чтобы захватить столь неожиданно всплывшего в центре галактического сообщества странного человека. По крайней мере Шепард, если бы находилась по любую сторону импровизированной баррикады, задумалась бы о таких последствиях. — Что же до Нормандии, то… — Вальмир сделал паузу, оглядывая апартаменты капитана. — Для того, чтобы попасть сюда нет нужды в организации нечто похожего на произошедшее в колонии. Достаточно было бы оказаться в одном из списков, кои Призрак присылает вам, а попасть в него, при определенной поддержке Посредника, вполне реально. — Неужели? — Джейн наигранно огорчилась. — Мне казалось, что в него попадают только лучшие, прошедшие необходимую проверку, кандидаты. — Наверняка лучшие из доступных. — Кивнул Вальмир. — Но прошли бы ищейки Цербера мимо бывшего… Чистильщика Термина, информацию о котором предоставил бы Посредник? Не сразу всю, по частям, словно его агенты тратят время и силы на сбор и анализ доступных им сведений. Как думаете, они прошли бы мимо? «Вот оно!» Неожиданная мысль несказанно обрадовала капитана. Словно слова её собеседника, особенно последний довод, только что дали ей возможность сказать что-то в пику ему. Контраргумент, способный разбить, выстраиваемую Рауковым, стену словесной защиты. — Вряд ли. — После непродолжительного молчания бросила Джейн. — Как вряд ли пустили бы его на борт Нормандии, учитывая отношения между ними и Цербером. В ответ Вальмир молча указал на дверь, ведущую к лифту. Ответ Шепард явно его не смутил и капитану вновь пришлось давить опасения, что весь диалог идет по четко спланированному собеседником сценарию. — Если бы их так это волновало, то в вашей лаборатории не работал бы бывший оперативник саларианского ГОР. Почему-то представителя разведки Союза, с которой у Цербера найдется немало конфликтных ситуаций, они вам рекомендовали. К тому же… Инквизитор недолго помолчал. Из его рта вырвался задумчивый вздох пока сощуренный взгляд не сходил с капитана, чье терпение было на исходе из-за пробудившегося интереса. — К тому же что? — К тому же, для них это была бы прекрасная возможность получше узнать своего врага. Запереть его в… гигантской лабораторной колбе с собственными агентами, буквально горящими желанием узнать своего союзника поближе. Учитывая как мало галактика знает о Чистильщиках вряд ли Призрак удержался бы вдали от такой возможности. «Как он избегает упоминания Инквизиции… Или считает, что мою каюту тоже прослушивают?!» Вопрос буквально обжег сознание, несмотря на всю свою «древность». Капитана и раньше терзали сомнения, что Призрак и его соглядатаи прошли бы мимо шанса следить за ней буквально двадцать четыре земных часа в сутки, семь земных суток в неделю. Миранде, с её идеей контролировать действия Джейн, они отказали, но кто сказал, что отказали бы кому-то другому с подобной идеей? На какой-то момент опасения были подавлены грудой работы и различными эксцессами, которые необходимо было решать. Но если об этом до сих пор думает инквизитор… «Стоит попросить Мордина проверить помещение… и терминал. Особенно терминал». Сделав необходимую пометку в голове, Шепард снова переключила внимание на Вальмира, неподвижно стоящего напротив неё. — Можно бесконечно рассуждать о бесчисленных вариантах, которыми мог бы воспользоваться Посредник, чтобы на борту Нормандии оказался нужный ему человек и избежать, при этом, ненужного к себе и личности агента внимания. Однако есть одна бесспорная истина, разбивающее любое обвинение в наш адрес. Лишает смысла любое подозрение. — И какая? Инквизитор улыбнулся еще шире, словно только что он услышал желанный вопрос. Вальмир развел руки в стороны, а в его глазах мелькнуло немое торжество. — Если бы кто-то из нас действительно сотрудничал со Стейн с самого начала, то мы были бы на вашем корабле. — Он пристально посмотрел в её глаза. — Но при этом вы ничего бы не узнали ни об Инквизиции, ни об Империуме. Для вас мы все были бы кем угодно, но не путешественниками во времени. Ни агентами Золотого Трона, но простыми… наемниками? Или солдатами некой группы, объединенной общей идеей или видением будущего? Инквизитор усмехнулся, дернув плечами. — Не было бы никакого смысла объяснять вам вещи, о которых вы не просто бы ничего не знали, но даже не догадывались. Мы были бы оснащены местным снаряжением, имели бы местные идентификационные данные и соответствующую легенду. Ничего из того, что произошло в реальности, когда мы все оказались в нужное время в нужном месте. При озвученном раскладе, нам бы не требовалось просвещать вас знаниями об Империуме, была бы не нужна помощь, о которой я говорил вам. И уж точно, мы бы не торговали собственными технологиями, но скрывали и использовали их бы лишь в крайней необходимости. Возможности Посредника вполне могли бы обеспечить нас всем необходимым, лишая подобные меры необходимости. «Хм, ему бы адвокатом работать…» Об озвученном капитан действительно не думала. Оказавшись в плену собственных страхов и порожденных ими мыслей, ей и в голову не пришло задуматься о мотивах людей и их действий в выстраиваемой ею картиной. Этой дырой и воспользовался Рауков, сумев в какой-то мере убедить её в своей невиновности. Не до конца, но в необходимой для того степени, чтобы сместить данную тему на второй план. По крайней мере до того момента, пока в ее теории не появятся недостающие элементы. — Допустим, я поверю вам. В качестве жеста доброй воли и как признание ваших ораторских способностей. — На миг подвеселевшее лицо Шепард снова стало строгим. — Но я не поверю, что с того момента, как я забрала вас с Пути Свободы, вы ни разу не связывались с ней. — Я и не говорил, что не связывался с ней до Хагалаза. — Тут же парировал инквизитор, вновь скрестив руки. — Мы оба с ним сталкивались. — Верно… — Джейн пару раз кивнула. — Горизонт. События на спасенной от Коллекционеров колонии первыми пришли ей на ум. В конце концов именно тогда впервые в её голове и зародились сомнения в честности Раукова и его рассказов. Однако кое-что её смутило, одна деталь в словах человека, утверждающего, что он никогда не врал ей. «Сталкивались с НИМ… Он про Курца?» Версия с клериком казалась правильной, даже единственно верной, учитывая тот факт, что и Рауков и Шепард были с ним знакомы. Был ли он тем связным, который и обеспечил связь со Стейн? И если да, то почему ни СУЗИ, ни Чамберс с Лоусон, наверняка следящими за входящим и исходящим с корабля трафиком, не сообщали об этом? Посредник предоставил оборудование, которое позволяло скрыть канал связи? Если да, то почему никто его не заметил? Скарб «Святоши» оказался весьма скудным, чтобы заподозрить пронос необходимого, не замеченного сканером, оборудования. К тому же, на Иллиуме он покинул корабль вместе с Тейлором, а бывший капер ни о каких странностях не говорил… — Не только на Горизонте. — Рауков довольно хмыкнул, смотря на расширяющиеся глаза капитана. — Мы встретились с ним еще и на Иллиуме. Я говорю об этом в качестве жеста доброй воли и соблюдая наше небольшое, устное соглашение. Шок на миг сковал тело и разум спектра. Особенно на фоне произошедшего на многострадальной планете и тем, что ожидало её обителей, коим не посчастливилось пережить первую волну свалившихся на их дом кошмаров. — Кто? Когда? Вальмир лишь дернул плечами, словно вопрос был излишне глупым или он говорил сейчас о чем-то незначительным. — Тогда мы все оказались в одной лодке. Слова буквально застряли в горле Джейн, шокированной подобной новостью. Обвинения, ругань и новые вопросы смешанным комом стояли в глотке, пока разум с бешеной скоростью перебирал возможных кандидатов. Вскоре она поняла, кто это был, но от находки радости не испытала. Её самое страшное опасение, учитывая события на борту корабля Альянса, только что получило мрачное подтверждение. — Номад… Капитан не спрашивала, лишь констатировала, но инквизитор все равно кивнул, подтвердив её подозрения. Факт, что наемник, оказавшейся агентом РУАС, был, по сути, тройным агентом и работал на Инквизицию, шокировал и пугал одновременно. Не меньше, чем новая порция подозрений, но уже по поводу участи одной её коллеги, чье тело осталось в том проклятом небоскребе… «Поздно спохватилась, Джейн». — Грустно констатировала факт спектр. — «Они уже внутри нас и только Бог знает насколько глубоко». — Что он делал на Иллиуме? — С трудом сохраняя самообладание и без надежды на правдивый ответ, поинтересовалась она. — Какую задачу он выполнял? — Не знаю… Капитан ответу не удивилась, но напомнить про их договоренность не успела, когда инквизитор продолжил. — Действительно не знаю, Шепард. — Неожиданно для собеседницы улыбка пропала с его, вмиг помрачневшего лица. — Он не был особо доверчив, что в нашем деле необходимая черта. Джейн была готова припомнить Раукову слова про договоренности и их исполнение, однако изменившееся вид мужчины её остановил. Да и последнее сказанное им предложение её зацепило. — Вы не доверяете ей, верно? — Спустя недолгое, задумчивое молчание произнесла Шепард. — Ни ему, ни ей. К её неожиданности, Вальмир кивнул. Ситуация в голове капитана стала еще страннее и если бы не подозрение в обмане, она могла бы не сдержать охватившее её удивление. — Подозрения — суть нашей работы, Шепард. — Добавил он, сместив взгляд в сторону стенда. — И это также касается братьев и сестер по Ордосам. Особенно их, учитывая лежащую на нас ответственность. Поначалу, Джейн не поверила своим ушам. В чем-то она и сама была повинна сконцентрировавшись на увиденной и дополненной собственными умозаключениями картиной. Из-за этого она, на краткий миг, потеряла дар речи, но быстро взяла себя в руки. — При вашей встрече я бы не сказала, что вы сильно ей не доверяли… Или что она к вам относится с подозрением. — При посторонних следует соблюдать манеры, капитан. — Инквизитор грустно хмыкнул, задумчиво отведя взгляд в сторону. — К тому же, никто не хочет раньше времени бросаться обвинениями, не изучив обстановку. Первую часть речи Шепард пропустила мимо ушей, несмотря на навязчивое желание высказать собеседнику пару ласковых. Впрочем, достаточно сильно заинтересовавшая её вторая часть, быстро переключила её внимание. Вальмир же продолжил: — Мы не контактировали более полувека, Шепард. Достаточный срок, чтобы многое могло измениться, многие взгляды и мнения могли быть отброшены, а некоторые вещи перестать быть такими уж… запретными. Он напряженно уставился на настороженного услышанным капитана. Её страхи только усилились, пускай и предмет страха оказался несколько иным. И в тоже время в глубине души загорелся небольшой, но лучик надежды и, к удивлению Джейн, он был связан с инквизитором, чьи опасения на этот раз были схожи с ее собственными. — И… — неожиданно заговорила Шепард, суровым взглядом смотря в глаза Вальмира. — Что вы планируете делать? — Пока ничего. — Отрезал собеседник, неподдельно удивив её. — У нас есть дела поважнее и, в отличие от этого, они куда яснее и потому опаснее. Инквизитор выпрямился, после чего подошел к капитану. — Стейн предложила свою помощь, что в наших условиях крайне необходимо. Ни Совет, ни Альянс не особо торопятся содействовать вашему крестовому походу, а информации Цербера нельзя полностью доверять. Ресурсы, силы и информация из еще одного источника могут быть полезны. Шепард очень хотелось что-то ответить, но, к сожалению, ей нечего было сказать. Альянс ограничился помощью отдаленным колониям и параллельной слежкой за происходящим. Ни информацией, ни тем более ресурсами или снаряжением, они с капитаном не делились, справедливо опасаясь не только того, что все это окажется в руках Призрака, но и, наверняка, предательства Джейн и перевербовке её Цербером. Про Совет и говорить было нечего — он лишь вернул данные когда-то полномочия спектра, но и тут ограничил их зоной Термина, словно боясь, что Джейн своей работой помешает их планам по замалчиванию проблемы. В какой-то момент она перестала сомневаться, что идея с возвращением полномочий целиком и полностью принадлежала Андерсону, из-за чего она лишь сильнее корила себя за то, что своим решением спасла Совет два года назад. А Цербер… «Церберу нельзя доверять, Джейн. Всегда помни об этом». Слова Эшли, произнесенные на Горизонте и произвольно всплывшие в её разуме прямо сейчас, практически олицетворяли её отношение к организации. Слова подруги об агенте Призрака, буквально заманившем Коллекционеров в колонию (о чем тот решил не сообщать) и распускаемые главой Цербера слухи, создавшие Джейн немало проблем, поселили в её душе скептицизм, а рассказ Джек и небольшой… анализ Раукова лишь дополнили сформировавшуюся картину мира. Призрак желал власти, расширения своего влияния на человечество, используя как знамя Шепард и той это не нравилось. Примерно так же, как деятельность и взгляды инквизитора, но у того было неоспоримое, в отличие от главы Цербера, преимущество — он был рядом с ней и рисковал порой не меньше остальных. Данный факт вызывал у спектра неподдельное уважение и даже определенную симпатию… «Что-то меня далеко понесло». Следом, она дернула головой, отгоняя ненужные мысли и надеясь, что не упустила нити дискуссии. — А к тому моменту, когда станет ясно, что с ней? Рауков в ответ двинул челюстью. — Тогда и будет ясно, что делать… — он недолго помолчал. — А сейчас я лишь могу молить Императора, чтобы Он не обделил нас своей милостью. «И наверняка готовиться к худшему…» Удивившись собственным мыслям, Шепард кивнула в ответ. Все равно ей нечего было предложить в качестве альтернативы плану инквизитора. Похоже, им действительно оставалось только ждать и готовиться к очередному удару Коллекционеров… — Тем более, — неожиданно добавил Вальмир. — Я пришел к вам с информацией. В следующий миг он коснулся своего омни-инструмента, а следом уже на руке капитана мигнула «лампочка» инструментрона. Активировав устройство, она тут же пробежала глазами по содержанию письма и они быстро расширились. — Система Дакка, планета Прагия. — Проговорила она, снова посмотрев на Раукова. — Комплекс Цербера, о котором говорила Джек? «Неудивительно, что Стейн в курсе о нем». — Подумала следом Джейн. — «Ведь именно они его и зачистили». Рауков кивнул. — Стейн поделилась информацией по моей просьбе. — Он позволил себе чуть улыбнуться. — Первые плоды нашего с ней сотрудничества. И возможность для нас выполнить данное когда-то слово. — Нас? От неожиданности Шепард ухмыльнулась. Как-то она «позабыла» о том, что Вальмир кому-то что-то обещал после стычки на тюремном транспорте. — Мы оба были там, Джейн. — Инквизитор вновь стал серьезным. — А значит мы оба обещали Жаклин найти то место, где её истязали. «Жаклин? Интересно, почему ты зовешь её также, как и Малик?» — Она уже знает? — Дернула рукой с активированным инструментроном Джейн. — Вы уже показывали ей? — Да. — Кивнул Вальмир. — Она и попросила меня сообщить вам об этом и… попросить вас направиться туда при первой возможности. «Попросить?» — Джейн усмехнулась, хотя внутри неё вновь начала нарастать тревога. — «Что же происходило на занятиях с псайкером, что она так общается с ними?» Вопрос оставался открытым. Мимо внимания капитана не проходило то, как изменились отношения между Малик и Джек, о том как поведение бывшей узницы Чистилища изменилось спустя несколько месяцев «обучения». И теперь она начинала подозревать, что не только контролю обучали биотика агенты Инквизиции. Что было что-то еще, о чем она, до этого момента, не догадывалась. «Теперь придется быть куда внимательнее и бдительнее…» — Я сообщу Джокеру, инквизитор. — Кивнула Джейн. — Мы отправимся туда немедленно. — Хорошо. — На лице Вальмира проступила улыбка. — Думаю, Джек вам будет благодарна. Он развернулся и поспешил к выходу, давая понять, что переговоры окончены. С одной стороны, Джейн чувствовала искреннее облегчение данному факту, что наконец-то она сможет отдохнуть и попытаться разобраться в собственной голове и переварить всю имеющеюся информацию. Но с другой, разговор оставил после себя горький привкус страха. Шепард переживала, что за время своих терзаний по поводу Лиары и подозрений относительно Призрака, она упустила нечто, что теперь ей никогда не получится изменить. Это злило, пугало и печалило одновременно. Но было еще кое-что, но теперь насчет прошлого. Недавнего прошлого, которое напугало и шокировало её своим действием. — Вальмир, — Инквизитор остановился и посмотрел на неё, подошедшую к проходу и уставившуюся ему в глаза. — Один вопрос. Рауков ничего не ответил, но и не ушел, что капитаном было воспринято как согласие. — Иллиум. — На миг слова, из-за воспоминаний, застряли в её горле. Но она переборола это чувство. — Скажите честно, это её рук дело? Вальмир не сразу ответил. Отведя взгляд, он через миг дернул плечами. — Кто знает, Джейн… Иллиум опасное место, незаконные грузы и контрабанда там обычное дело. А следом, он развернулся и ушел, оставив Джейн наедине переваривать услышанное…***
Миранда резко облокотилась о спинку кресла, из её уст вырвался недовольный вздох, пока не менее недовольный взгляд впился в экран с мигающей в верхней части чистого, белого листа вертикальной полосой. Очередная операция была закончена, и старпома ждал очередной доклад. Очередная рутина, вызванная желанием её единственного читателя лично контролировать проводимые операции. Давно знакомая Лоусон привычка, из-за которой, по её мнению, иногда страдали некоторые проекты Цербера, но вряд ли её работодатель хотел бы слышать от неё рекомендации. «Определенно бы не хотел». Нет, выслушивать «нотации» ему бы не позволило собственное, подкрепленное уверенностью в собственных силах, эго. Вера в то, что он лучше многих способен правильно расставлять приоритеты, выбирать наиболее подходящих исполнителей и, что не менее важно, дублировать наиболее опасные элементы собственных схем. Собственно, из-за последнего офицер так и не притронулась к клавиатуре. Как и к ручке с карандашом, к клочку бумаги у себя на столе. Не притронулась ни к чему, что было в поле зрения СУЗИ, наверняка отправлявшей Церберу все происходящее на корабле — записи с камер наблюдения, журналы запросов в Экстранет через корабельную точку доступа, письма, даже те, которые никто не отправлял, а просто набивал на подключенном к кораблю терминалу. Второе качество главы Цербера, паранойя, буквально толкали его на подобные меры и Миранда прекрасно это знала. Потому не стала писать даже черновик своего отчета по поводу Хагалаза. Доклад, который оказался для неё практически невыполнимой задачей. Она просто не могла себя заставить сделать то, что была обязана делать по указаниям Призрака. Это её злило, практически выводило из себя. Весь экипаж «Нормандии», как и весь персонал проекта «Лазарь» до этого, говорили о ней не иначе как о «Снежной Королеве», лишенной такой вещи как чувства. Машине из плоти и крови, готовой идти по головам окружающих ради своей цели, несмотря на цену и жертвы. Миранда не могла сказать, что подобная репутация стала стечением исключительно обстоятельств, никак от офицера не зависящих. Она никогда не пыталась оправдаться, особенно перед собой, но сейчас проблема была в другом. Созданный образ, в который она, за годы работы в Цербере, и сама начала верить, трещал по швам, пока разум заполняли не подходящие Снежной Королеве размышления. «Если Призрак получит полный доступ к информации о Хагалазе, то наверняка примет меры, а люди Раукова окажутся под большим наблюдением. Если не хуже…» Что же именно мог сотворить лидер Цербера, Миранда и сама догадывалась. Все-таки не только Призрак был, своего рода, гением в организации и потому она могла, с определенной точностью, прогнозировать его действия, когда он узнает, что кресло Серого Посредника занято коллегой инквизитора. Зависело только от того какой подход — быстрый или долгий — выберет хозяин Кроноса. В первом случае, он наверняка попытается повторить рейд капитана, в надежде выйти на контакт со столь таинственной и загадочной организацией при помощи грубой силы и не давая опомниться от встречи с Шепард. Во втором же, он даст время… для того, чтобы натравить на них других. Достаточно было бы «поделиться» частью информации с, к примеру, ГОР, чья лаборатория не так давно была полностью уничтожена неизвестными. Реакция «головастиков», а возможно и их заклятых союзников — Лоусон, на месте Призрака, не стала бы упускать возможность стравить спецслужбы Пространства между собой с выгодой для Цербера — не заставила бы себя долго ждать, а «засветка» имеющейся агентуры и оперативных баз дало бы наблюдающему за сварой Церберу необходимую для контакта с «Чистильщиками» информацию. Дать возможность говорить с Посредником или Инквизицией с позиции равного. Или же, если переговоры зайдут в тупик, разыграть пару припрятанных в рукавах козырей. «При их наличии провал переговоров был бы даже предпочтительнее», — мелькнула мысль в голове задумавшейся Миранды. — «Он бы сулил куда больше выгоды». Возможность заполучить образцы технологий Империума, а если удача будет на стороне Цербера, то и «языков», как наверняка до сих пор выражается Петровский, казалось заманчивой. Слишком заманчивой, чтобы Призрак, насколько его знала Миранда, мог бы пройти мимо неё. Достаточно было бы отправить ему этот злополучный отчет… «И подложить нам всем свинью. Размером с яга». Потому офицер и не спешила начинать столь рискованный для неё и всех вокруг отчет. Не из-за сентиментальности, как могло показаться ей вначале, но из чистого прагматизма. Понимания, насколько излишнее внимание к Раукову с его сотоварищами повредит операциям Шепард. И это в лучшем случае. В худшем оно способно их полностью остановить, если спецслужбы Пространства решат захватить кого-либо из людей инквизитора. И кто знает, как на эту попытку отреагирует он сам. Лоусон плохо знала Раукова, хотя то же самое наверняка мог сказать каждый член экипажа, вкупе, возможно, и с его подчиненными. Однако интуиция старпома с упрямством барана твердила о том, что он вряд ли оставит происходящее вокруг без своего внимания. Как и Шепард, не любящая, когда в её планы кто-то сует свой нос ради собственных интересов. И от одной только мысли о том, что может сотворить этот дуэт, когда пересекаются их интересы, по спине офицера пробежал холодок. И очень настойчивое желание не оказываться в самом эпицентре этого «взрыва», чтобы проверить свои предположения на правдоподобность. На миг ей показалось, что она сумела разобраться в происходящем. Нашла источник неожиданной проблемы и теперь осталось принять меры. Задавить её настолько, чтобы она не мешала исполнять свои обязанности и составить тот злосчастный рапорт об операции. Но стоило ей только подумать об этом, как переживания снова встали непреодолимой преградой перед обязанностью. С каждым мигом сложившаяся ситуация начинала её не столько злить, сколько… озадачивать. Сколько она себя помнила в рядах Цербера, подобная ситуация произошла в её жизни впервые. До этого момента её спутниками были рассудок, логика и холодное безразличие к окружающим в обмен на достижение поставленной цели. Все то, что идеально подпадало под описание «Снежной Королевы» и то, что сейчас никак не могло объяснить происходящее. Нехотя, но Миранда начинала признавать, что сопротивление внутри неё было связано не только с банальным инстинктом самосохранения. Дело было в чем-то еще, хотя Лоусон признавала, что более верной формулировкой было бы «в ком-то», из-за чего размышления уходили в совсем не ту степь. Аколит Раукова, так вовремя оказавшейся рядом на Иллиуме, сумел её заинтриговать. Даже больше, чем личность Шепард, когда Миранда изучала её биографию незадолго до гибели спектра. И дело было не в неожиданной для неё помощи. Произошедшее лишь дало понять офицеру, что инквизитор, как и его подчиненные, были, несмотря на все различия и странностями, точно такими же людьми, как и она сама. Настоящая же интрига скрывалась за сказанными напоследок словами, перед тем, как ободренная его словами Миранда отошла к собственной сестре. Тогда они казались ей отговоркой. Набором слов, словно кость брошенных ей в желании скрыть правду. «Возможно это профессиональная черта любого сотрудника организации подобной Инквизиции. Избегать неудобных ответов, скрывая их за полуправдой». Из уст Лоусон вырвалась усмешка, стоило ей только подумать о случившемся в подобном ключе. Впрочем, если Барзано и рассчитывал таким образом «откупиться» от её внимания или одурачить её, то он явно просчитался. Чутье Миранды продолжало твердить, что за его словами о «разных путях, приводящих в Инквизицию», скрывалось нечто важное. Важная именно для него тайна, напоминающая историю старпома. Именно сходство и интриговало больше всего. Выработанная работой на Призрака привычка знать все, удивительным образом объединилась с банальным интересом к тому, кто мог, по крайней мере с его слов, быть похожим на неё. Получившееся чувство буквально требовало от неё действий. Требовало настолько сильно, что Миранда даже не заметила, как в собственных рассуждениях успела позабыть о… временных неудобствах, их спровоцировавших. — Думаю, после всего произошедшего мне не помешает вздремнуть, чтобы переварить увиденное. — Лоусон потерла ладонями уставшие глаза, после чего подавила зевок. — Но сначала кофе и беседа. Расставив правильно, с её точки зрения, приоритеты, она поднялась со своего места и направилась к двери, отбросив досужие рассуждения. О тайнах прошлого Родриго и проблемах собственного настоящего, вряд ли способным пригодиться ей при столь желанным общении с сестрой. По крайней мере, у офицера были на то сомнения. Особенно если учесть её уверенность в том, что будет лучше, если Ориана будет держаться подальше от всего происходящего. Не знать и даже не задумываться о том, из чего на самом деле состоит галактика. Наслаждаться даруемой возрастом свободой от сомнений, страхов и жизни в иллюзиях светлого мира вокруг. Всего того, чего Миранда, из-за амбиций отца, была лишена и не хотела, чтобы то же самое произошло вновь. «А если повезет, она никогда не узнает как галактика выглядит на самом деле», — заявила сама себе Лоусон. — «Если на этот раз я все сделаю как надо!» Решимость более не допустить провала в отношении Орианы подействовала на Миранду словно допинг на спортсмена. Она даже ускорила шаг, но стоило ей подойти к проходу, ведущему к стойке вечно корпящего над пищей Гарднера, как её «боевой» настрой тут же стух, а «рабочие» размышления взяли реванш над излишне самоуверенным оппонентом. Для этого не потребовалось ничего экстраординарного, неожиданного или пугающего. Хватило одного аколита. В столовой Барзано был один. Сидел за одним из столиков и, казалось, наслаждался одиночеством, с порожденной им тишиной за чашкой кофе. Внимание Лоусон пало на руки аколита. Если быть точнее на левую конечность, в чьих пальцах было что-то, с чего никак не мог сойти взгляд мужчины. Вещь, интерес к которой рос внутри Миранды с каждым мгновением наблюдения. «Если только на этот раз он снова не отговорится как угодно трактуемой фразой». Но сразу бросаться в атаку она не стала. Простояв миг на входе, она переступила импровизированный порог, сразу направившись к стойке повара. — Офицер Лоусон… Вставив в ячейку поднос с результатом собственной готовки, Гарднер выпрямился, после чего его лицо украсила искренняя улыбка. Миранда поймала себя на мысли, что Руперт, возможно, был единственным на борту «Нормандии», если не во всем Цербере, кто действительно, даже без намека на лицемерие, всегда был рад её видеть. Он был слишком прост для лжи и обмана, из-за чего даже не пытался лукавить, что считал достаточно сложным для себя. Этим он всегда и подкупал Миранду. Тем, что в отличии от остальных всегда с ней был искренен. — Ну, начнем с кофе, — офицер улыбнулась в ответ. — А дальше посмотрим. Она мотнула головой в сторону вставленных подносов. — Может быть запах жареной картошки пробудит у меня аппетит после рабочего дня. Из уст Руперта вырвалась довольная усмешка, пока руки, чуть ли не доведенными до автоматизма движениями, манипулировали рычагами и кнопками кофейного аппарата. — Ловлю вас на слове, старший помощник. — Бросил он не менее радостным тоном. — Ловлю на слове. Пока Гарднер следил за наполнением белой керамической чашки черным напитком, Миранда повернулась к Барзано. Тот все также сидел на своем месте, его взгляд не сходил с предмета в его руке. Однако теперь, с более близкого расстояния, женщине удалось разглядеть его получше и Лоусон удивилась, поняв, что Родриго не сводил глаз с кусочка голубой, весьма истертой, ленты. Её даже удивила столь непрофессиональная сентиментальность аколита, пускай она и скрыла это от окружающих. По крайней мере Барзано не дал ни единого повода считать, что она скомпрометирована, пока разум вновь прокручивал произнесенную им фразу на Иллиуме. «Чем же твоя история была похожа на мою?» — Вот… пожалуйста. Голос Руперта отвлек Миранду от размышлений. Повернувшись к повару, она сразу заметила поднос со стоящей на блюдце чашкой, от содержимого которой исходил пар. — Сахар я размешал. — Завидев удивление на лице Лоусон, Гарднер усмехнулся. — Вы сами сказали, что рабочий день не из легких. Такого она, конечно же, не говорила, но не стала заострять на этом внимание. В конце концов Руперт просто старался помочь каждому, кто подходил к его стойке. Пускай даже такой мелочью как ложка сахара. — Благодарю. С улыбкой кивнув повару, офицер направилась к Барзано. В какой-то момент, её голову посетила мысль, что размышления аколита не стоят её внимания. Что более рационально будет сесть за любой другой столик и заняться тем, что она хотела изначально. Подобные мысли были весьма соблазнительными — в конце концов, старпом и сама не любила чужое внимание к собственным делам и мыслям. Тем более подчиненный инквизитора не был из тех, кто всегда готов излить душу ближнему своему. Тем более, что ни Лоусон, ни кто-либо еще из экипажа фрегата, не подпадали под подобное определение. — Мистер Барзано… Натянув милую улыбку на лицо, Миранда села напротив. Родриго молча кивнул, поспешив спрятать сжатую в кулаке «реликвию». На его лице мгновенно появилась улыбка, кардинально отличавшегося от своего «аналога» в исполнении Гарднера. Слишком многое в ней было от характерной усмешки его повелителя. Холодной, расчетливой, выверенной до самой последней детали. — Офицер Лоусон. Пальцы правой руки обхватили чашку с остывшим уже кофе, после чего поднесли её к губам мужчины. Но Миранда заметила, как вторая рука прятала «сокровенную» ленту во внутреннем кармане куртки. Не в последнюю очередь из-за предположения, что именно так её собеседник и поступит. Эта предсказуемость, стоило вспомнить сколько раз инквизитор водил за нос капитана, её даже позабавила. И уверила в том, что она на верном пути. — Для начала я хотела бы спросить, — офицер отпила напитка из чашки. — Могу ли я обращаться к вам по имени? Барзано недолго подумал, после чего дернул плечами. Его взгляд ни на миг не сходил Лоусон, следя за ней, словно допрашиваемой. — Как вам угодно… Миранда. Если он и хотел таким образом задеть её или сбить с толку, то его ждало бы разочарование. Миранда в ответ лишь добавила собственной улыбке немного теплоты перед тем как сделать еще один глоток. Лицо Барзано же не изменилось. Лишь взгляд, показалось офицеру, стал чуть подозрительнее. — Как ваша сестра? — Хорошо, — старпом кивнула в ответ. — Благодарю за заботу. В следующую секунду она осеклась из-за просчета. Ответ сорвался с её уст практически на автомате и вряд ли он поможет достичь нужного результата. Доверия сидящего напротив неё мужчины. — Сейчас она у родственников своих… опекунов и ей ничего не угрожает. Родриго лишь кратко кивнул, словно его не заботил ответ на им же заданный вопрос. Словно мыслями он был в другом месте, очень далеком и от этого корабля и женщины перед ним. — Я послушалась вашего совета, Родриго. — Словно не заметив странного поведения собеседника, продолжила Миранда. — Тогда, на Иллиуме. Она не сдержала усмешку, вспомнив разговор с Орианой. Одно из немногих в жизни офицера приятных воспоминаний связанных с семьей, потому чувства и отразились на её лице. — Она любит рисовать, увлекается изучением других языков. Даже смотрит японскую анимацию в оригинале. Отведя взгляд в сторону, Лоусон улыбнулась. Сейчас произошедшее казалось чем-то безумным и неуместным — вместе с Орианой, они сидели в забитом испуганными и порой ранеными, медленно сходящими с ума беженцами зале беседуя о такой… глупости? Тогда же Миранда считала иначе, боясь, что у них может не быть времени для разговора. Больше не будет возможности узнать собственную сестру, ради безопасности которой она, в свое время, оставила её на попечение, пускай и хороших, но совершенно чужих людей. — Даже рекомендовала мне посмотреть несколько её любимых произведений. — Она вздохнула, мгновение молчав. — Знаете, у меня не было такого же детства и слышать обо всем было… удивительно. — Рад за вас… Миранда вновь повернулась к собеседнику, с трудом сдержав удивление. Родриго улыбался ей, но от его улыбки, к удивлению наблюдавшей Лоусон, буквально исходила перемешанная с болью радость по поводу услышанного. Радость искренняя, пускай и сдержанная, продлилась всего мгновение. Один единственный миг, после которого Барзано взял себя в руке, опустив на лицо маску ледяного спокойствия. — Рад, что смог помочь. Одним глотком он опустошил чашку, отодвинув стул от стола. Лоусон поняла, что Родриго собирается уйти и потому не стала тянуть с вопросом. — Родриго, — начала она, сделав еще один глоток. — На Иллиуме вы упомянули, что наши истории похожи. Может, расскажите её мне? В ответ на мою искренность. — Не думаю, что она стоит потраченного времени, Миранда… Он встал, но не успел сделать и единого шага. — Тогда почему вы спрятали ту вещь от меня? Вопрос Миранды заставил его остаться, хотя задавшая его старпом могла только догадываться какую реакцию от него ожидать. Уж точно не холодного, чуть ли не враждебного взгляда, в глубине которого пылало нечто, напоминающее злость. — Я не следила за вами, что бы вы ни думали обо мне. — Жестом Лоусон пригласила своего собеседника присесть. — Не собиралась этого делать, как бы вам не казалось. — Неужели? От его голоса веяло холодом, но приглашение он принял. Небольшая, но все-таки победа, как решила Миранда. — Я не знала, что вы здесь. — Как ни в чем не бывало, продолжила она. — И хотела провести «вечер» в общении с Орианой… — И у меня нет причин мешать вам, Миранда. — Сухо отрезал Барзано, тут же стрельнув взглядом в сторону стойки Гарднера. - Ни у меня, ни у инквизитора, нет к вам вопросов. На данный момент. — А потом я увидела вас, Родриго. Разглядела только что. — После недолгого молчания произнесла Лоусон. — И я хочу вам помочь. Отплатить за то, что вы сделали для меня на Иллиуме. — Неужто. Он недовольно вздохнул, словно бушующая внутри него буря была готова вырваться наружу, чтобы дотла сжечь виновницу его негодования. — Дело, разумеется, только в этом, а не в вашей работе на Цербер? Неожиданно для Миранды, его слова вызвали у неё граничащую с болью горечь. Болью, словно ей только что плюнул в лицо тот, кому она искренне желала помочь. Не из-за своей собственной «сволочности», но из-за уверенности в лицемерии помощницы. Из-за того, что он не видел в ней Миранду Лоусон. Лишь созданный ею образ жестокой, беспринципной стервы. Образ Снежной Королевы, готовой ради Призрака и Цербера идти по головам, не испытывая, при этом, ни грамма сочувствия. Это наполняло сердце офицера печалью больше, чем понимание, что никто, кроме неё самой, не причастен к ее рождению. Смешанная с нею злость, несомненно, отразилась на её лице. Миранда в этом попросту не сомневалась, стоило ей заметить как изменилось лицо Родриго. Тот факт, что он не воспользовался молчанием Лоусон, дабы удалиться к себе, чем бы избежал продолжения неприятного разговора, поселил в её душе надежду. Её тихий отголосок, что аколит сумеет отделить зерна от плевел. — Не в Цербере. И уж точно не в Призраке. С трудом, но она совладала с бушующим пожаром. С куда большим спокойствием, она посмотрела на молчащего Барзано. Он не торопился делиться своим, явно неприятным прошлым, но и уходить тоже не спешил. «Возможно, еще есть шанс…» — Вы, возможно, не уступаете своему начальнику в умении лгать, Родриго, но и я не из простушек. Я видела вас, когда рассказывала про Ориану. На мгновение она смолкла, следя за реакцией аколита. Какое-то время ей казалось, что она впустую тратит время. Что её слова не находят отклика в его душе, чем пользовалась совесть, снова стягая её душу плетьми. Он не верил ей, разумно подозревал в лицемерии, кое и искал в её словах. И поведение это было сколь горестным для старшего помощника капитана, столь и ожидаемым, если учесть её репутацию. — Тогда вы помогли мне, Родриго. Поддержали и направили меня туда, куда я сама бы никогда не бросилась бы. Я благодарна вам за это и потому позвольте мне сделать для вас тоже самое. Ответить на помощь помощью. Барзано молчал. Его взгляд не сходил с Лоусон, пристально наблюдая за каждым её действием и разглядеть истину в её глазах. «Намек на обман», — очевидный вывод пришел в голову Миранде практически сразу. — «Пытается найти хоть одну причину не говорить правды». — Я уже сказал, Миранда… Неожиданно для офицера, голос Родриго лишился привычной стали, а на её место не пришла ожидаемая в силу сложности «переговоров» злости. Вместо них была лишь боль с… горечью. Всепожирающей горечью, крепко державшей нутро аколита. Стоило понять это, как Миранду передернуло. Даже ожидая, что услышанная история вряд ли ей понравится — как и многое связанное с гостями из будущего — ей поразило увиденное в глазах Родриго горе. — Моя история похожа на вашу. А значит вы и так знаете немало. Неожиданно, мгновенно постаревший на несколько лет аколит вновь вытащил ленту из кармана, после чего с трепетом уставился на неё. Лоусон хотела было переспросить, но не стала, когда догадалась, что именно имел в виду Родриго. — У вас есть сестра? Она спросила почти шепотом, словно боялась, что о её вопросе узнает кто-то лишний. Подобная предосторожность, учитывая знание о СУЗИ, её позабавила. В «арсенале» ИИ корабля были одни из самых совершенных микрофонов Пространства, так что её шепоток они смогут расслышать немногим хуже обычной речи. — Была. Барзано кратко кивнул. Его взгляд не сходил с куска ткани, а в глазах отчетливо виднелась испытываемая им боль. — Соболезную вам… Слова с трудом срывались с уст Лоусон. Она ожидала, что в истории аколита не будет счастливого финала. Это было видно по его моральному состоянию и не нужно было быть гением, чтобы заметить это. Но даже при моральной готовности, услышанное задело офицера за живое. Возможно, дело было в Иллиуме. В свежести воспоминаний о произошедшем там и о страхе, что ей не удастся спасти Ориану… С трудом подавив ужас из прошлого, Миранда взяла себя в руки. Однако не стала задавать вертящаяся на языке вопросы. Чутье не дало ей сделать это, совершить ошибку. Ведь аколит прямо сказал, что их истории схожи и она знает достаточно… — Вы не смогли спасти её? В ответ аколит лишь кивнул, после чего нервно сглотнул, словно воспоминания были способны причинять физическую боль. Миранда не могла бы «похвастаться» подобной чувствительностью, если бы она сама не так давно не боялась подобного развития событий. — Спасти от… Старпом неожиданно осеклась, после чего в ожидании уставилась на Родриго. Аколит же никак не отреагировал, слишком сильно погрузившись в собственные терзания. Чем-то его поведение Миранду, как минимум, настораживало. Если не сказать, что пугало, но она уже начала действовать и отступать, по её мнению, было поздно. «Хотя вряд ли он заметит мой уход…» — Спасти от своего отца? Она сразу заметила как ожесточились его черты. Как сжались челюсти Барзано, а в глазах появился гнев. Гнев, подкрепленный к неожиданности наблюдателя, со стыдом, пробудился внутри него буквально из-за ею сказанного. — Да… Но Родриго взял себя в руки. Сила воли оказалась сильнее бушующих эмоций, чему Лоусон оставалось только восхититься. И понять, за что Рауков мог ценить своего агента. Однако ответы были слишком краткими. Слишком скупыми, чтобы удовлетворить любопытство и даже совесть, все настойчивее требовавшая оставить человека наедине с его горем, не могла оставить её. Лоусон попросту не могла остановиться, желая узнать больше. — Что… что произошло? Она вздрогнула, когда вместо ответа Барзано поднял недобрый взгляд, переключив внимание с ленты на офицера. Медленно растущий в глубине души Миранды ужас, с упорством отчаявшегося смертника твердил, что она пересекла ту невидимую черту дозволенного. — Я доверял не тому человеку слишком долго, — резко ответил он, снова отодвинувшись от стола и убрав ленту. — Слишком долго жил во лжи, за что расплатилась она. Барзано встал, направившись к каютам, оставив Лоусон переваривать услышанное. Не такую реакцию она хотела бы видеть, но именно она была, по её мнению, самой ожидаемой, учитывая характер Родриго и то недоверие, что продолжало царить на корабле. Оставалось лишь добавить репутацию Лоусон среди окружающих, чтобы иного исхода нельзя было ожидать в принципе! — Родриго. Последний вопрос. Барзано остановился. Через пару мгновений он обернулся в ожидании вопроса, что Лоусон посчитала за последний шанс. «Главное теперь его не похерить, как говорит Петровский». — Тем, кто открыл вам глаза на правду. Это был Рауков, верно? Перед ответом Барзано сжал челюсти, что Миранда тут же заметила. И это породило в её голове еще больше вопросов, относительно роли инквизитора в произошедшей трагедии. И переживаний, что он мог бы сотворить на Иллиуме, обернись ситуация иначе. — И он же принес ей Милосердие Императора. Бросив это, аколит направился к каютам, оставив Лоусон обдумывать произошедшее. И бороться с обычной жалостью, направленной вслед ушедшему Барзано. Чувству, рожденному той самой схожестью, о которой он говорил ранее и от этого Миранде было вдвойне больнее. Она понимала, что была близка к тому состоянию, которое сейчас увидела и только слепая удача позволила миновать эту бездну горя. Но именно она заставила офицера обрадоваться в глубине души тому, что в тот момент, посреди страдающих и сходящих с ума органиков, она прислушалась к совету ушедшего человека. Ведь благодаря ему, она переступила через собственные страхи и решилась узнать свою сестру получше. И сделав это, ни за что бы не изменила данное решение. «Точно… она же ждет». — Руперт, — фирменным голосом произнесла Лоусон, протягивая чашку повару. — Приготовь еще кофе.