* * *
Оливер яростно пробирался через заросли осоки к Гремучей Иве. Он терпеть не мог это место, но близнецы отчего-то облюбовали именно его для своих подпольных делишек. Когда он вышел на опушку, оказавшись прямо перед драчливым деревом — то, к слову, опасливо зашевелилось — из ближайших высоких кустов послышалось шебуршание, возня, а потом Оливер расслышал свою фамилию, произнесенную громким шепотом. — Что за конспирация? — недовольно пробурчал он, когда из травы высунулась тощая ладонь, которая, активно жестикулируя, приглашала его присоединится к маскировке. Шумно выдохнув, Оливер проскользнул в заросли и чуть не впечатался во Фреда, тут же приложившего палец к губам. — Такое чувство, что я у вас какое наркотическое зелье прошу, — фыркнул Оливер, впрочем, невольно подражая и снижая голос до шепота. — Деньги принёс? — без обидняков спросил Джордж, раскрывая ладонь и демонстрируя с десяток небольших конфеток в яркой красочной обертке. — Принёс, — чуть раздражённо отозвался Оливер. — Сколько вы хотите? — По пятерке за каждую, — живо отозвался Фред, когда Оливер, оценивающе прищурив глаза, наклонился ближе, рассматривая. — Сиклей, я надеюсь, — нахмурился он, а Фред, не сдержавшись, громко прыснул. — За сикли можешь купить в «Зонко» затейливые кошачьи ушки и устроить экстремальный аттракцион "Надень это на Флинта", — поддержал Джордж брата, и оба заржали в голос. — Да вы охренели! — вспыхнул Оливер. Он возбужденно взмахнул руками, запнулся, потерял равновесие и чуть было не упал в заросли, но Уизли успели синхронно ухватить его за рукава мантии. — Обдираловка! — снова зашипел Оливер, смущённо оправляя сбившийся ворот рубашки. — Я же ваш друг! — чуть обиженно заметил он, но, как говорится, не на тех напал — близнецы Уизли даже родным братьям скидок на свои товары никогда не делали. — Мы же не предлагаем тебе брать все, — деловито заметил Фред, ссыпая конфеты обратно в карман. — Чтобы глянуть одним глазком, одной будет вполне достаточно, — он наигранно-равнодушно пожал плечами. — Одним глазком? А сколько эффект держится? — почесав затылок, припоминая, уточнил Оливер. — Мне казалось, что я чуть ли не час в таком виде провел. — Эффект зависит от массы тела, устойчивости к магическому воздействию любого рода и склонности к локализованным трансфигурациям, — начал перечислять Джордж, но когда Оливер закатил глаза и нетерпеливо вздохнул, кратко пояснил: — На твоего Флинта одна конфета может и не подействовать, или эффект продлится гораздо меньше часа. — Но и злоупотреблять тоже не стоит, — заметил Фред и отмахнулся, когда Джордж сердито на него зашипел. — Я должен его предупредить, мы же не хотим, чтобы результаты нашего экс... — он запнулся, а Оливер живо переспросил: — Результаты вашего чего? — Результат, говорю, не хотим, чтобы был плачевным! — поспешил выкрутиться Фред, а Джордж подхватил: — Ты же наш друг! Оливер был слишком взбудоражен своими предстоящими экспериментами над Флинтом, что не стал зацикливаться на переглядках этих двоих. — Думаю, если что, я справлюсь, — беззаботно бросил он и, запустив руку в карман, вытащил монеты. — Давайте на все.* * *
Да, они с Флинтом снова сцепились. Оливер, правда, не хотел драться, но предвкушение вечера наполняло его кровь адреналином, и он завелся от пары почти безобидных шуток в свой адрес. Теперь в боку ныло, но Оливера грела мысль, что Флинту-то досталось на порядок больше. Кроме ссадины на подбородке, этому неудачнику пришлось подметать трибуны на квиддичном поле без всякой магии. Все-таки быть любимчиком у Хуч на деле выходило не таким плохим, как это пытались выставить слизеринцы. Сейчас Оливер медленно прохаживался взад-вперед, наблюдая, как Флинт усердно орудует метелкой, выметая из-под скамеек обертки от сладостей, конфетти из хлопушек, обрывки газет и даже бычки от маггловских сигарет — благо этого добра было навалом, пару дней назад прошел матч Гриффиндор-Хаффлпафф. Вечер выдался по-летнему теплым — как-никак самый разгар мая, и Маркус работал без мантии, закатав рукава форменной рубашки, подчеркивающей его крепко сложенную фигуру. — Вот там — левее, пропустил, — привлекая к себе внимание, небрежно заметил Оливер и указал пальцем под одну из скамеек. Флинт гневно рыкнул, что было вполне ожидаемо, и резко обернулся. Выпрямился, потер ладонью взмокшую от напряжения шею. — Чего приперся? — буркнул он зло, окидывая Оливера взглядом. Тот переступил с ноги на ногу и выдавил смущенную улыбку. Ему было не привыкать к подобной грубости, и Оливер считал, что, как никто иной, поднаторел в приемах воздействия на Флинта. — А я тут подумал, — он замялся и неуверенно, излишне робко протянул вперед сверток, зажатый в руке. — Ты наверняка голоден. — Ну, так не из-за тебя ли я ужин пропустил? — Маркус впился в предложенное голодным взглядом, но явно не собирался так просто сдаваться. — Вали давай, — огрызнулся он. — Ладно, — намеренно покорно отозвался Оливер. — Я уйду, — он развернулся, делая вид, что действительно собирается уйти, и даже для верности сделал пару шагов. — А, ну, стой, — рявкнул Флинт. — Давай сюда, что ты там пожрать принес, — приказал он, и Оливер широко торжествующе улыбнулся. — С радостью, — он в пару шагов приблизился к Флинту и на этот раз смело впихнул в его раскрытую ладонь сверток. — Чего лыбишься, придурок? — хмуро поинтересовался Маркус, разворачивая завернутые в бумагу сандвичи. — О, с курицей. Зачет! Оливер пожал плечами, а потом вдруг протянул руку и быстро коснулся кончиками пальцев флинтовской небритой щеки. — Может, я скучал? — легкомысленно бросил он и гоготнул, когда Маркус дернулся от него, как ошпаренный. — Я тебе говорил, кончай с этой пидарасней, Вуд, — прошипел он и — Оливер зуб был готов дать — смутился. Маркус смерил Вуда предостерегающим взглядом и все-таки откусил кусок сандвича. — Что это вообще сегодня было? — не прожевав до конца, спросил он. — А, ерунда, — махнул рукой Оливер, плюхаясь на скамейку. Он старался не выдать своего возбужденного ожидания, а потому пытался не смотреть на Флинта очень уж явно. — Встал не с той ноги. — Присунуть просто хочешь кому-то, но кишка тонка, — съязвил Маркус и сел рядом. Оливер фыркнул, он уже давно не обижался на подобные комментарии. Его мысли сейчас больше занимало то, какой кот мог получиться из Флинта. Судя по характеру последнего ожидать можно было чего угодно. Но Оливер надеялся, что близнецы не обманули его, и конфеты, правда, оказывают на всех примерно одинаковое воздействие — хотелось хоть раз увидеть Флинта ласковым и послушным. Пусть даже для этого ему нужно было обзавестись кошачьим хвостом и усами. Продолжая жевать, Флинт попытался приобнять Оливера за плечи, но тот скинул его руку. — Иди в жопу, Флинт. У меня просто гормоны играют. Вот и бросаюсь на тебя, — нехотя объяснил он, и Маркус довольно хмыкнул. — Там под трибунами теперь почти стерильно чисто, — Флинт намекающе покосился в ту сторону, — и до отбоя еще времени навалом. — Да погоди ты, — отмахнулся Оливер, тоже задумываясь о времени — конфета должна была уже подействовать! — Успеется. Флинт пожал плечами — мол, как знаешь, и запихнул остатки сандвича в рот. Пока он жевал, Оливер повернул голову и внимательно всмотрелся в его лицо. Ровным счетом никаких изменений. Тогда он снова протянул руку, чтобы коснуться флинтовской щеки, бесполезно пытаясь нащупать усы: мало ли, близнецы что напутали, и они просто невидимы. Маркус взревел, как разбуженная хвосторога, и Оливер поспешил отдернуть руку. — Ерунда какая-то, — непонимающе пробормотал он, но не растерялся и на угрожающий взгляд Флинта ответил обезоруживающей улыбкой. — Ты бери еще, — спохватился Оливер, разворачивая второй сандвич, в который, как и в предыдущий, была подложена конфета. Флинт ел быстро, лишь раз затормозив, когда конфета разломалась у него на зубах. Оливер застыл, ожидая, что сейчас Маркус обнаружит его затею, но тот, похоже, был еще большим чурбаном, чем он ожидал: проглотил, поморщившись, и недовольно заметил: — Кость попалась. Оливер сочувствующе кивнул, ожидая результата, но Флинт все еще не обзавелся ничем кошачьим. «Конечно, он здоровенный же. Тут и двух мало будет», — поспешил успокоить Вуд совесть и, всего секунду поколебавшись, достал из сумки пакет с последним заготовленным сандвичем. Чтоб наверняка. Он избавил сандвич от бумаги и сам откусил, чтобы усыпить бдительность Маркуса. Тот протестующе рыкнул и выхватил еду из его рук. — Ты на ужин ходил, — категорично заявил он. — Смотри не подавись, — беззлобно огрызнулся в ответ Оливер и широко улыбнулся. — Ты какой-то чересчур добренький сегодня. И ведешь себя странно, — заметил Маркус. — Прям даже не по себе, словно ты чего задумал, — гоготнул он. — Да что ты, — Оливер громко неестественно рассмеялся. Он не был мастером в маскировке, но и Маркус не отличался особой проницательностью. — Выбьешь из меня всю эту загадочность? — предложил он, когда Маркус наконец закончил с ужином. — Угу, выебу, — согласно кивнул Флинт и, видимо, хотел было немедленно подтвердить свои слова действиями, как вдруг застыл и перевел на Оливера недоуменный взгляд. — Что? — пытливо спросил тот, но Маркус не ответил. Он медленно поднялся, сделал пару шагов и неожиданно повалился, суча ногами и руками по полу. — Вуд, — проскулил он, но Оливер лишь нахмурился: если это было частью превращения, через мгновенье Маркусу должно было стать легче. — Мне паршиво, — сделал Флинт еще одну попытку и скрутился. Тело его забилось в судорогах, и вот тут Оливер не на шутку испугался. — Эй, ты чего? — он подскочил ближе и ухватил Маркуса за плечи. Тот продолжал трястись, глаза его закатились, и паника мгновенно затопила Оливера. Он попытался прижать Флинта к земле, чтобы сдержать конвульсии. — Марк, очнись! Маркус замер так же неожиданно, как и впал в это эпилептическое состояние. Пару мгновений он лежал без движения и, казалось, даже не дышал, заставляя спину Оливера покрыться холодным потом. Но вот он вздрогнул, ресницы его задрожали, а из груди вырвался прерывистый вздох. Вуд тут же прильнул к флинтовской груди, сдерживаясь от желания задушить его в объятиях от радости. Маркус застонал, и Оливер, оторвавшись от него, тут же зачастил в попытке оправдаться: — Я не хотел! Прости, Флинтус, миленький! Это все эти конфеты! Близнецы, наверное, паленые подкинули, я же только одним глазком посмотреть хотел! Вдруг рука Маркуса взметнулась вверх и цапнула Вуда за ворот мантии, а сам Флинт распахнул глаза. Оливер шумно сглотнул, увидев прямо перед собой светящиеся глаза с узкими зрачками. — Маркус? — протянул он осторожно. — Мра-а-а-у! — вырвался оглушительный звук изо рта Флинта, и, окончательно испугавшись, Оливер с силой дернулся назад. Видимо, Мяуркурс, как мысленно успел окрестить его Вуд, все еще был слишком дезоориентирован, чтобы мгновенно отреагировать, а потому Оливеру удалось вырваться из его хватки и отпрянуть назад. Флинт тут же подскочил, перевернулся и, упершись ладонями, выгнул спину, как это делают рассерженные коты. Теперь Оливер мог сполна оценить, как тот видоизмненился: нос приплюснулся, щетина преобразовалась в длинные черные усы, уши, едва заметные за флинтовскими смоляными вихрами, заострились, покрылись шерстью и переместились ближе к затылку, и, конечно же, из-за спины выглядывал густой черный хвост, которым Маркус активно размахивал, выражая свое искреннее недовольство. — Мра-а-ау! — явно угрожающе повторил он и, когда Оливер, так и не решившись подняться на ноги, медленно двинулся назад, отталкиваясь ногами и упираясь локтями, зашипел. От этого звука у Оливера побежали по спине мурашки. Маркус совсем не походил на милого котика, как ему обещали, да и взгляд его кошачьих глаз не предвещал Вуду ничего хорошего. — Кис-кис-кис! Хороший котик, — выдавив доброжелательную улыбку, попробовал примириться с Флинтом Оливер и сел, протянув руку и показывая, что хочет лишь погладить его, но, едва тот попытался подползти ближе, взвизгнул: — Плохой, плохой котик! Не подходи! Брысь! — Вуд наконец вскочил на ноги, дернулся назад, но запнулся о скамейку, попавшуюся на пути, и, больно приложившись головой, растянулся на полу. Мяуркус тут же оказался рядом. Он навис над Оливер и принюхался. — Мау! Мрау! Мурмау! — заладил он, почти касаясь Вуда носом, и тот зажмурился. Поэтому когда щеки Оливера коснулось что-то мокрое и шершавое, он снова дернулся от неожиданности, приоткрыл один глаз и увидел, что Маркус внимательно на него смотрит. — Я чувствую себя мышью, — признался Оливер, и Флинт согласно фыркнул. Кажется, он немного успокоился. Во всяком случае, уже не шипел и не вставал на дыбы. Глядишь, и ластиться начнет. Оливер приподнял руку и, дурея от собственной смелости, почесал Флинта за ухом. Раздавшееся утробное урчание прозвучало как награда, и Вуд довольно прищурился. — Ну, что, может, и, — начал он, когда Маркус пригнулся, подставлясь под ласку, и заурчал еще громче, — выйдет присунуть кое-кому, как думаешь, Флинт? Ты будешь послушным котиком, — заявил Оливер уверенно, и через секунду после этого в запястье ему впились зубы Мяуркуса. Вуд заорал и свободной рукой двинул Флинта в ухо. Тот отпустил его, но тут же, не мешкая, бросился в драку. Хотя дракой назвать это было сложно: Оливеру задали хорошую трепку и, едва ему удалось вырваться из когтистых — в прямом смысле этого слова — лап Маркуса, он припустил прочь, не оглядываясь.