„у нас есть всё, чтобы быть счастливыми, но почему-то мы несчастны.” Р. Брэдбери
Полина
Через сорок минут я уже была в местной больнице и бежала по длинному коридору к Никите, который стоял вместе с какой-то девушкой. Подойдя ближе, я поняла, что это была старшая дочь Гриши Инга. — Что случилось? Где он? — кинулась я на Никиту с вопросами, тяжело дыша. Волосы сползали мне на лицо, и приходилось постоянно нервно заправлять их за ухо. — Я, конечно, понимаю, что ты очень переживаешь за него, но я не думал, что ты примчишься сюда за 39 минут. — Он посмотрел на часы, издевательски делая умный вид. — Никита! Прекрати! — Я сорвалась, с яростью смотря на то, как он снова становится серьёзным. Меня начало нервно трясти от воспоминаний. В голове вновь всплыла та ужасная картина, когда я вошла в палату к слепому Грише. — Пойдём, — спокойно сказал он, открывая передо мной дверь и по-джентльменски пропуская вперёд. В следующую секунду мы оказались в пустом помещении, в котором противно пахло спиртом и табаком.***
Григорий
— Сыграем? — Ко мне подошли мужчины с соседнего стола, приглашая присоединиться к ним в игру. Не раздумывая, я тут же сел к ним. Полночи я провёл сначала с бутылкой виски, шатаясь по городу, а затем в поисках этого местечка, где я не раз играл в покер. Меня здесь, кажется, все знали, поэтому тут же пригласили в игру. — Виски! — громко крикнул я официанту, стоявшему за барной стойкой, махнув ему рукой. В висках стучало от большого количества выпитого алкоголя, выбившего из головы все мысли о Полине, так что я даже не вспомнил её за всё это время. Карты расплывались в глазах, заставляя меня постоянно напряжённо всматриваться. В бешеном азарте я вовсе и не заметил, как проигрывал раз за разом все свои деньги. Мне явно сегодня не везло, но я продолжал играть и вновь замечал, как мой соперник сгребает весь выигрыш. — Григорий, сегодня не твой день. — Он усмехнулся, осушая бокал виски. Не знаю, сколько я тут просидел: час, два, пять, сутки. В горле вовсе пересохло, отчего я снова крикнул официанту. Сердце билось в несколько раз быстрее. На кону была огромная сумма. Я нервно закурил, запуская ядовитый дым в лёгкие. Последняя раздача. Мне должно повезти. Должно. Я нащупал в кармане чётки и бессознательно начал крутить их в руке, стуча камешками друг о друга. Дилер выбросил карты. — Пас. — Пас. — Пас. — Поднимаю! — Он выставил все свои фишки на середину и улыбнулся мне. — Уравнял! — сказал я, допивая оставшийся виски. Я понимал, что рискую. Очень. У всех сидевших за столом округлились глаза от удивления. — Ну что? Готов, Гриша? — усмехнулся он, выделяя моё имя. — Вскрываемся! — судорожно выкрикнул я. — Каре! — победно выкладывая на стол комбинацию, он издевательски улыбнулся. — Ну же. Я медленно дополнил карты, находившиеся на столе. — Фул-хаус! — победно произнёс он мою комбинацию, сгребая все фишки себе. — Я же говорил, не твой день, Григорий, — засмеялся он, заставляя всех посмотреть на нас. Я яростно столкнул со стола бокал виски, и он разлетелся вдребезги. — Не умеешь проигрывать — не садись за стол! — произнёс он, поднимаясь из-за стола и проходя к барной стойке. — Да пошёл ты, ублюдок! — Злость охватила меня. Я закрыл голову руками, смотря на стол перед собой. Я полностью проиграл все свои деньги. На что я надеялся? Сегодня всё было против меня. Полина, которую я очень хотел увидеть, отвергла меня, удача, и та повернулась задом. — Сам ты ублюдок! — единственное, что я услышал перед тем, как меня начали бить сзади. Упав на пол, я потерял сознание и пришёл в себя в каком-то странном помещении с голыми стенами. Отвратительно пахло спиртом и табаком. От этого начала кружиться голова. Я прислонился к холодной поверхности стены спиной, сползая на колени. В горле пересохло. Ужасно хотелось пить и курить. Перед глазами начал мерещиться тот самый Никита, он схватил меня за руку, стараясь поднять. Рядом стояла Инга. Всё как в тумане. — Отстань от меня! — сорвался я, отталкивая от себя этого противного блондина. — Поля... Полечка, забери меня.. — шептал я невнятно, как молитву. Закрыл голову руками и вновь провалился в какую-то бездну.***
Полина
Помещение было больше похоже на камеру для уголовников, с одной только кроватью без матраса. Я прошла и увидела лежавшего на полу Гришу. Судя по всему, он был без сознания. В следующую секунду я уже оказалась рядом с ним на полу. Разбитая бровь, заклеенная пластырем, который уже был полностью в крови. То же самое было и с губой. Запачканная засохшей кровью кофта, порванная в нескольких местах. — Никита, что произошло? — с тревогой я посмотрела на брата, который спокойно стоял рядом. — Напился в ноль и сел играть. Проигрался. А потом, видимо, ещё и избили, — вкратце описал он. Через пару минут Григорий открыл глаза и посмотрел на нас пустым взглядом, словно видел в первый раз. Похоже, что он чем-то напуган — сжавшись, он закрыл лицо руками, начиная постанывать то ли от боли в голове, то ли от воспоминаний, которые потихоньку приходили вместе с сознанием. — Гриш... — Я взяла его за руку, заставляя посмотреть на меня. Размытым взглядом он смотрит на меня, начиная тихо смеяться. Никто не понимал, что происходит сейчас в его голове. Он всё громче хохотал, как сумасшедший. Но в следующую секунду опустил голову, хватаясь за неё руками. — Так, Полин... — Никита присел рядом, сопровождаемый взглядом Григория. Видимо, благодаря человеческой речи память вернулась к нему. Он тут же попытался встать. Но алкоголь в крови не дал ему это сделать, и он обратно приземлился на твёрдую поверхность, откидывая голову на Никиту. — Не трогай меня... у-род... — ещё пара предложений, которые я не смогла разобрать, и Никита тут же скинул его с себя, хватая за кофту и прижимая к стене локтем. Лепс пьяно глядел на него. Никита матерился и хотел было его ударить. — Никита, отпусти его! — Надтреснутый голос стал на тон выше, я схватила разгорячённого брата за руку. Он тут же отпустил Григория, который поднял на меня глаза и долго-долго разглядывал. — По-ле-чка, — протянул Григорий, наконец посмотрев на меня не таким мутным взглядом. Хотел обнять, но упал мне на грудь. — Ты где была? Меня тут били. Наконец-то ты пр-р-ришла. — Он сполз на колени, что-то ещё долго бормоча себе под нос. Кажется, пересказывая всё, что с ним произошло. — В какую пьянь ты влюбилась! — с отвращением прорычал Никита, поднимаясь с пола и выходя за дверь к Инге. Гриша продолжал мне что-то шептать. Кажется... слова любви. Я сама довела его до такого состояния. Если б не тот вечер, в который так не вовремя приехал Никита, ничего бы этого не было. Брат остался стоять в дверном проёме, о чём-то разговаривая с Ингой, а я аккуратно гладила Григория по голове. — Полиш... — Взгляд хмельной, но одновременно какой-то нежный. Влюблённый? — Поехали домой, в Москву. — Его взгляд ласкал меня, продолжая вгонять в краску. Я промолчала, лишь коротко кивнув и улыбнувшись. — Я так устал от всего этого! — Он повысил голос и, качаясь, пытался подняться. — Полин, выходи за меня! Я не отдам тебе этому... — Никита отвлёкся от разговора с Ингой и посмотрел на него, но вскоре как ни в чём не бывало продолжил. — Он не любит тебя, как я! — Григорий всё-таки поднялся, беря меня за руку. — Скажи, что ты выберешь меня. Иначе я... сопьюсь без тебя. — Он вновь замолк, целуя мою руку, поднося каждый палец к губам. Никита не выдержал слов Гриши и быстрым, резким движением вновь прижал его к стене. — Да я её брат, двоюродный! И очень её люблю! И если ты, мразь, будешь так безбожно пить, то больше не увидишь её! Понял? — Стой. Погоди. Не бей! — Григорий будто и не слушал его, вжавшись в стену. Мне стало его слишком жалко, и я бросилась на брата, прося отпустить, но он лишь схватил его под руку, выводя из ужасного помещения. — Едем домой! — строго сказал Никита и пошёл впереди, потащив Григория. — Полечка, давай уедем куда-нибудь далеко-далеко, где мы будем только одни, вдвоём. — Он закрыл глаза и улыбнулся, продолжая говорить что-то невнятное, даже не замечая, что я иду сзади. А Никита молча, стиснув зубы, повёл его к своей машине, отбрасывая все попытки его успокоить. Инга лишь бросала на меня короткие взгляды пару раз, ничего не говоря. По-видимому, она многого не знала.