Обретенная надежда Снегга

Неделя, на которую был заперт в чулане Гарри, прошла быстро, в раздумьях. Все время, пока Дурсли наслаждались жизнью в собственном доме, они редко задевали Гарри, и даже было ощущение, что забыли о его существовании. Чему Гарри был безумно благодарен судьбе. И не сказать, что он был счастлив. Он был спокоен, никто не унижал его и не одёргивал постоянно, обидными словами. Петуния изредка напоминала о себе, принося ему завтрак или обед, и под вечер, ужин, выпуская в уборную два-три раза за день. -Завтрак, - коротко, но громко чеканила она, стуча пару раз в дверь чулана, чтобы Гарри приготовился. Или, - Ужин, - все те же действия, пара стуков и открыть замок, чтоб дать поесть и забрать грязную тарелку. Она не знала чем он там занимался. Но подозревала, что не игрой на рояле. Чулан был настолько маленьким, что 11-летнему Гарри едва хватало стоять в полный рост, не задевая низкий потолок головой, и втиснуть старую развалину-кровать, больше напоминавшую по виду и удобству больничную койку. Полы не были покрыты каким-либо покрытием, кроме деревянных досок, а на них глубокий слой пыли, втоптанной в дерево настолько, что казалось эти деревянные полы были покрашены эмалью пылевой. У Гарри не было зеркала, чтоб видеть себя в полной мере, хотя бы лицо и шею, а был осколок зеркала, чудесным образом там завалявшийся со времён Мерлина. А именно, когда Дурсли начинали обживать свой дом по улице Литтл-Уингинг, дом 4, сразу после их свадьбы. Тогда и Дадли в проекте не было. И Поттеры были живы. Но о них уже тогда было строго запрещено говорить вслух. Петуния решила вычеркнуть из своей жизни свою родную сестру, не оставив даже её фотографии для себя. Она тогда даже толком не знала, что у Поттеров родился сын, в то время, как у неё появился Дадли. Так, она просто слышала слух, но не была уверенна. Её это мало беспокоило. Сестра ушла из родительского дома с Джеймсом Поттером, заключив с ним брак. А дальше о них никто и не собирался вспоминать. "Никто" - в этом случае, разумеется, Петуния имела ввиду себя. Родители любили эту грязную, порочную, дрянную девчонку, - именно так любила она думать о собственной сестре, которая вместо того чтобы жить своей полоумной жизнью с таким же полоумным мужем, решила умереть, оставив ей такой подарок, проживший всю жизнь в чулане. Наверно, Петуния не любила подарки. А может, её грызли зависть и ненависть к сестре за её одарённый талант, каким не обладала Петуния. - Умерла... И поделом... - всю любовь к Лили выражала она только этими словами, разумеется, не вслух.... Прошёл почти месяц, лето подходило к концу, и вскоре Гарри предстояло готовиться к школе, в которую он ходил. Разумеется - морально готовиться. Вещи, которые висели на нём мешком, и которые доставались ему от кузена, сейчас, когда Гарри подрос и вытянулся, стали казаться в пору. Он был худощав, и острые коленки пухлости ему не добавляли, так же как и радости. Он даже был рад, что не видит себя в зеркале, или по-крайней мере, старается не смотреть в него, чтоб не видеть. В школе, где он учился, ему постоянно приходилось расплачиваться за свой внешний вид пинками и подзатыльниками от детей, которые туда ходили. Дадли, учащийся в этой школе, от одноклассников и детей из других классов не отставал в этих приятных для них действиях. И постоянно унижал Гарри, так же, как и остальные, то подарив пару оплеух, то задевая больными словами. В-общем, счастью Гарри не было предела, когда он понимал, что повзрослев, покинет и этот злосчастный дом, и эту "замечательную" школу. Несмотря на прелесть такой жизни, Гарри всё же умудрялся не раскисать, как мясо без морозилки, и учился довольно прележно. Не отличник, но и не двоишник. А что радовало ещё больше - не подонок - не его кузен и одноклассники. Где-то, в глубине души Гарри отчаянно верил, что рано или поздно такая жизнь закончится, и он будет жить своей жизнью, где ни Дурслей, ни их пресловутых соседей, перед которыми они чуть ли не на колени падали, не будет. Он будет жить для себя, для того, кого сможет найти в жизни, для друзей, которые у него обязательно появятся. Гарри верил в это, потому что это придавало силы жить, и стремиться жить так, чтоб больше никогда не возвращаться к настоящему. Все останется в прошлом, перестанет существовать. Эти мысли особенно сильно проявлялись в его сознании, когда летние каникулы должны были вскоре закончиться, и впереди его ждал лишь ад, созданный из его одноклассников и остальных, кто издевался над ним в школе. Так, веря в чудеса, живущие в его голове, он не заметил некоторых изменений, происходящих за окном. А на улице тем временем, была замечена сова. И очень странно, мало того, что в этих краях совы вообще не летают, их нет, так эта сова сидела прямо на почтовом ящике возле дома Дурслей, и что-то держала в клюве. Это что-то издалека было похоже на бумагу. Она сидела неподвижно и долго, что на неё уже успели многие обратить внимание. И соседи Дурслей в том числе. Гарри, завидев в окне сову, не мало удивился, как и все остальные в доме. Вернон Дурсль решил выйти на улицу и прогнать настырно сидящую сову. - Откуда ты только взялась, - бормотал он, подходя к сове. Птица с бумагой в клюве, так и сидела, не думая никуда улетать. Подойдя к сове, Вернон ошарашено увидел, что эта бумага в клюве птицы ни что иное, как конверт. Он выхватил конверт из клюва, от чего сова резко встрепенулась. Была бы говорящей, дала бы ему по голове клювом, заявив, что это явно не для него. Но поздно. Конверт Дурсль вырвал из клюва. Сова лишь недовольно отлетела от него в сторону, пересев на забор. - Дурная птица,- пробормотал Дурсль, разглядывая конверт. На нем было указано: Мистеру Гарри Поттеру. Граффство Суррей, Лондон, улица Литтл-Уингинг, дом 4. Чулан под лестницей. Глаза у Вернона от удивления полезли на лоб. Он ещё раз перечитал, думая, что от усталости на работе, у него что-то не то стало с головой... Хотя, что там скрывать - не стало, а так и было. С головой! - Надо..... Надо, - не находя себе места, он бубнил, - Надо... Уничтожить его. Пока никто не заметил. Уже пол улицы заметило! Иди проспись, бедолага. Тем временем , пока мозг туго соображал, все в доме Дурслей, в том числе и Гарри, дружно уставились на происходящее в окно. И всё видели. Не говоря уже о соседях. Те видели, как сова летела в сторону их дома, и даже успели сфотографировать, а кто-то более прыткий - скинуть в интернет! Дурсль одурело зашёл в дом, спрятав письмо в карман. Этого не видел никто. - Дорогой, - обратилась Петунья, с нескрываемым интересом к мужу, - А что там было? Покажи??? Вернон стоял в недоумении, неловко пытаясь скрыть своё дикое удивление за беспечной улыбкой. Что выглядело весьма неадекватно. Глаза как-то отстранённо смотрели сквозь жену, куда-то вперёд. Туда он и направился - на кухню. -Дорогой, - взволнованно спросила Петуния, - С тобой..... То есть... Всё нормально? - обеспокоилась она. - Покажи. Что там было в клюве совы? - Ничего, хах ! Совершенно, ни-че-го! - нервный смешок на повышенном тоне выдавал Вернона с потрохами, но с какими, Петунии предстояло выяснить. Смотря, как он рассеянно наливает себе чай, садится за стол и кидает в рот печенюшку за печенюшкой, ей показалось, что её муж сходит с ума. Так нелепо он выглядел. Дадли тоже с интересом прикопался к отцу. - Папа, - осторожно обратился он к нему (кажется Мерлин огрел по голове и его) - Пап... Что там было? Ты что-то прячешь - аккуратно, но с глупым видом, спросил Дадли. Лицо Вернона начало разбухать и краснеть - не добрый знак. -Я же сказал ничего! - неожиданно проорал отец семейства. -Ничего, ничего, - ещё один нервный смешок, как сумасшедший повторял он. Затем, будто очнувшись от того, что вместо того, чтоб закусывать чай печенюшками, он поедал печенюшки одну за другой, изредка прихлёбывая чаем. -Все вон!!! - проорал Вернон, - Идите все по комнатам! Сейчас же! - возопил он. Дадли, как с цепи сорвался, и убежал от, доселе, неизвестного ему в ярости отца. Петуния же, встала как вкопанная. - Вернон, - тихо, но отчётливо произнесла она, - С тобой всё хорошо?... Что там было? Что с тобой? Гарри вслед за Дадли убежал в свой чулан, приложив ухо к двери. Явно что-то происходило не то. Дядюшка, кажется, сошёл с ума. Убедившись, что детей в кухне нет, Дурсль поднял налитые свинцом глаза на Петунию. Как-то странно и весьма по-дурацки улыбаясь, он предложил ей сесть. Та немедленно села рядом, полностью обратив на него внимательный взор. - Письмо. - Прошептал Вернон, доставая из внутреннего кармана конверт со странной печатью, и показывая Петунье. Та, пугливо смотря на него, взглянула на конверт. Прочитала адрес и кому адресовано. - Не может быть... - тихо осела она на стуле, и без того восседая на нём. - Адресовано Мистеру Гарри Поттеру , Граффство Суррей, Лондон, улица Литтл-Уингинг, дом 4. ЧУЛАН ПОД ЛЕСТНИЦЕЙ. - Прочла она с удивлением. - Не может быть. Но как они узнали последнее? Гарри, находящийся в чулане, не смог расслышать весь разговор. Так как слишком тихо они говорили. Дело обстояло непонятным. Он смог только расслышать слова "Письмо" и "Мистеру Гарри Поттеру". Да ладно! Не может быть такого! Гарри никогда ни от кого писем не получал. И не откого было получать писем. Те, кто мог ему хоть пару строчек написать, давно умерли. В автокатастрофе. А других он и не знал. Но поведение Вернона, неприсущее ему, заставило задуматься Гарри. И тётя Петуния сама не своя. Такой интонации он никогда от неё не слышал. Таинственной и взволнованной..... Интерес у Гарри не проходил до самой ночи. Размышляя об этом, он не заметил, как уснул.... На следующее утро все сидели в кухне. Дурсли восседали за столом, а Гарри было приказано разогреть еду. Он стоял у плиты. Дурсли о чём-то беседовали. Как вдруг... Из камина вылетело письмо и опустилось на стол, прямо перед носом Вернона и Петунии. Не успели понять что случилось, а главное - как? - второе, третье, четвёртое письмо влетело на кухню. Затем письма потоком хлынули из камина, летая по дому. У Гарри, посмотревшего в окно глаза стали под размер его круглых очков. Весь двор Дурслей был буквально усыпан совами. Они сидели везде: и на заборе, и на ветвях деревьев, и если выйти на улицу, ещё на нескольких заборах соседних домов. Одна за другой совы взлетали, над крышей дома, швыряя письма прямо в дымоход. А в самом доме, Дурсли ловили письма, пытаясь увести детей по комнатам, особенно Гарри. Но Гарри давно уже понял, что письма связаны с ним. Он успел поймать конверт, и прочесть адрес и адресата, но Вернон выхватил конверт, и стал пытаться поймать Гарри, который пытался поймать письмо. - Они мои! - кричал Гарри, пытаясь поймать хоть одно письмо. Но Вернону удалось схватить его в охапку. И он увёл, активно сопротивляющегося мальчика, в его апартаменты, не забыв воспользоваться ключом. И в этот раз Гарри не удалось получить своё письмо. Что скрывают Дурсли от него? И кто мог написать ему? И откуда столько сов, которые здесь даже не бывают? Надо было выяснить. Но как? Его снова заперли! У Гарри бешенно стучало сердце. Что-то важное происходит в его жизни, что стало понятно из-за поведения Дурслей. А он не может сделать ничего! Не может даже узнать! Но это был не конец. А только начало. Не сумев справиться с совами и их письмами, Дурсль собрал всех, напичкав машину некоторыми вещами: одеялами, подушками и прочим. И они поехали далеко от Лондона, на островок, посреди моря. Странно, где он его только нашёл? Так они покинули свой дом. Нет, ну при нормальных обстоятельствах так сделаешь? Дурсли точно сошли с ума. Все! Гарри оставалось лишь подчиняться этим обстоятельствам. Добирались до островка на лодке. Там стояла заброшенная деревянная хижина. А сам островок был настолько мал, что волны, разбивавшиеся о берег, готовы были смыть этот домишко. Погода выдалась весьма мерзкая. Дождь лил, море бушевало, в небе слышались раскаты грома, сверкала молния. Вернон с Петунией не успели устроиться на новом месте, и успокоиться, как среди ночи в лачуге, где они ночевали всем сбором, кто-то начал выбивать дверь. Кто это мог быть? Дурсли успевшие, разложиться по матрацам, поднялись. Стук за стуком, похожими больше на грохот. Кто-то явно пытался выломать дверь в хижину. Ему это удалось. Дурсли в страхе вжались в угол домишки. Гремела гроза и лил проливной дождь. И на входе, где только что была дверь образовалась тень огромного человека. Сверкнула молния, и его устрашающий вид поверг Петунию, Дадли и Вернона в дикий страх, которые они, наверно, никогда не испытывали. Гарри же, испугался, но не так, как Дурсли. Петунья визжала и тряслась. Вернон держал ружьё, готовое выстрелить в любой момент, а Дадли (неизвестно как) протиснулся за их спины. Хотя они итак были сильно вжаты в угол комнатушки. - Занесла вас нелёгкая! - пробасовал неожиданно для всех, появившийся гость. - Я еле нашёл вас. Вот мотоцикл весь промок... - Кто Вы?! - рявкнул визгливо Вернон, скрывая страх в голосе. Он держал ружьё наготове. Петунья лишь поскуливала, держась за мужа, и пряча своё сокровище за спиной, так, будто пришли именно за Дадли. - Рубеус Хагрид. - пробасил громко великан.- Я пришёл за Гарри. Где он? Гарри, тем временем, пока выбивали дверь, напуганный, успел осесть на старой, промятой софе, на которой только что спал. Странно, но судя по огромным габаритам своего тела, великан не выглядел так уж угрожающе. Скорей, он напоминал не угрозу для жизней Дурслей, а пришёл с иной целью. Дурсли, глядя на него, как тот вошёл в дом и представился, стал устраиваться у огня, немного подраслабились. Даже Дадли, прятавшийся за спинами родителей, высунул голову с интересом, разглядывая пришельца. Хагрид, не заметив на софе Гарри, увидел Дадли. - Гарри, - обратился к Дадли великан - Мне поручено сообщить тебе некоторую информацию. Дадли ничего не понял. - Я не Гарррри - залепетал он. - Это я - Гарри, - пролепетал скромно Гарри. Великан, посмотрев в сторону голоса, увидел мальчика, сидящего на софе. Огни костра в камине слабо освещали небольшую комнату, рассеивая блики света, пляшущие на стенах. - Ну , конечно, же ты, - добродушно произнёс Хагрид. Он понял , что перепутал. Гарри с Дадли сильно различались внешностью. - Кто Вам позволил нас беспокоить?! - тем временем, гневно потребовал объяснений Вернон Дурсль. Он стоял всё там же. И ружьё не опускал. - Замолчи, Дурсль! - громогласно швырнул ему Хагрид. - Это дело касается только Гарри. Знаю я, что ты творил в последние дни! И не обращая внимания на него и его ружьё, обернулся к Гарри. - Я пришёл передать тебе конверт и сообщить тебе важную информацию, Гарри! - сказал Хагрид мальчику. - Какую информацию, сэр? - заинтересовался Гарри. Но слова скромно выходили из его уст. - Называй меня просто Хагрид - добродушно сказал Хагрид. Дурсль с женой, явно нервничали. Вернон что-то пытался ещё гневливо требовать, скорее всего, покинуть их жилище. На что Хагрид порекомендовал тому закрыть свой рот, угрожая ему остроконечным розовым зонтиком. Петуния знала этого человека. И ничего хорошего от него не ждала. В то время, всё основное внимание Хагрида было обращено на Гарри. Лишь искоса он следил за Дурслями. Рассматривая его в упор, от чего Гарри стало неловко, он сказал, -Ты сильно похож на своих родителей. Гарри тихо охнул. Что-то сильно ёкнуло внутри. - Как... Вы знаете моих родителей? - пролепетал Гарри. - Конечно знаю, Гарри. Ты - вылитая копия своего отца. А глаза у тебя - мамины. Повисло громогласное молчание. Петуния собиралась с силами, чтобы что-то возразить, но поглядывая на розовый зонтик в руке великана, не решалась. А лишь с гневным видом раскрывала рот, как рыба, оказавшаяся на суше без воды. - Не смейте ему рассказывать... - только и всего, что она смогла сказать под давящим , как пресс, взглядом Хагрида. - Что рассказывать? - не унимался Гарри, чувствуя, что от него многое пытаются скрыть. Он вопросительно посмотрел на тётю с дядей, затем на Хагрида. - Ты сын волшебников, Гарри. Ты - волшебник. Тишина стала громкой. Дурслей словно громом стукнуло. Гарри тоже. - Кто я??? - недоуменно переспросил Гарри, явно не поверив свои ушам. - Это наверно какая-то шутка. Или ошибка. Я -мальчик... Простой, обычный мальчик. Вот и всё. - скромно проговорил Гарри. Сердце взволнованно и громко застучало. Всё застыло, как в медленной съёмке. Гарри пытался воспринять информацию, которая прозвучала, словно в какой-то сказке. И вообще, ему показалось, что он спит. Это всего лишь сон. Сейчас он ущипнёт себя и проснётся. -Как? Так ты ничего не знаешь?- и обернувшись к Дурслям с грозными глазами, - Так вы ему ничего не говорили?! - грозно пробасил Хагрид у Дурслей. - Ты - Волшебник, Гарри, - ещё раз убедительно сообщил Хагрид, - А твои родители были волшебниками. Они погибли от руки Злого мага в ту ночь, когда тот пытался убить тебя! - и указал на лоб Гарри, где был шрам в виде молнии. -Шрам этот ты получил в ту самую ночь. Волшебник, убивший твоих родителей, пытался убить и тебя, но у него ничего не вышло, он сам погиб - говорил Хагрид. Гарри, шокированный такой для себя новостью, посмотрел на Дурслей, то на дядю, то на тётю. - Как? Вы знали? Вы всё знали и ничего мне не сказали?! - ком в горле застрял от шока. - Ещё бы я не знала! - Петуния, убедившаяся, что их семейная тайна раскрыта, убедительно заговорила. - Моя сестра была ненормальной. И этот... Поттер - последнее выплюнула с презрением, - теперь ещё и ты. Но я всегда знала, что ты будешь таким же странным, таким же ненормальным, как они! - Она говорила с брезгливостью и презрением. - Зачем Вы говорили, что они погибли в автокатастрофе? - непонимающе вопрошал Гарри. Теперь он начал что-то понимать. - В автокатастрофе?!!! - проревел Хагрид? - Вы сказали мальчику, что такие Великие Волшебники, как Лили и Джеймс Поттеры, погибли в какой-то автокатастрофе? Дурсли, вы совсем из ума выжили?!!! - гремел он. Теперь пришло время щипать себя Дурслям, нервно переминающимся с ноги на ногу. - Гарри, читай конверт, который я тебе дал. О нём Гарри уже успел позабыть, столько он всего сейчас услышал. Руки тряслись, он начал вскрывать конверт, на котором стояла печать с надписью "Хогвартс". Открыв, начал читать письмо вслух. " Уважаемый, Мистер Гарри Джеймс Поттер. С радостью сообщаем Вам, что Вы зачислены в Школу Чародейства и Волшебства "Хогвартс". Вам необходимо явиться в школу 1 сентября. Список того, что необходимо иметь с собой, прилагается. С уважением, директор Школы Чародейства и Волшебства " Хогвартс", А. Дамблдор". И действительно в конверте был ещё один листок. - Дамблдор? - Гарри уставился на Хагрида. - Кто это? - Дамблдор, Гарри. Профессор Альбус Дамблдор - Величайший волшебник, по совместительству, директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Где ты будешь учиться - улыбался Хагрид. - Я не собираюсь оплачивать учёбу какому-то чокнутому старикашке! - психованно провякал Вернон Дурсль. Петуния поддакивающе закивала, глядя на Гарри и Хагрида. - Я не позволю вам оскорблять Альбуса Дамблдора в моём присутствии! - проревел грозным басом Хагрид. И увидев Дадли, отвернувшегося от разговаривающих к столу с едой и что-то уминающего, выстрелил в него из своего розового остроконечного зонтика. Дадли, схватившись за заднее место, ощупал у себя поросячий хвостик, и закричал, топая ногами - Мама, мама! Что это?! Он забегал по комнате, крутясь вокруг себя. Петуния в истерике бегала за ним, пытаясь ощупать его заднее место... Или оторвать хвост? - Уж неизвестно. Гарри с Хагридом, глядя на всё это, рассмеялись. Глаза у Гарри были широко открыты от удивления. - А ну, верните всё назад! - заорал Вернон Дурсль. И засобирался выстрелить из ружья, стоя с безумными глазами, полными ужаса. Но Хагрид перебил его инициативу, направив зонтик на него и подойдя к нему слишком близко. Своей огромной ручищей он схватился за ствол ружья и загнул его вверх, так, что оно выстрелило прямо в потолок. Пока Дурсли переживали этот кошмар, Хагрид заявил, что забирает Гарри с собой. Чему Гарри был безумно рад. До конца ещё толком ничего не осознав.