25 сентября 1991
Гарри отчаянно зевал, сидя на Защите. Рядом с ним сидел отвратительно бодрый Блейз, как обычно вещающий что-то о девчонках. Квиррелл безуспешно пытался обратить внимание детей на урок, отчаянно заикаясь и неся какую-то чушь про вампиров, которая начинала бесить даже тех, кто на уроках ничего не слушал. Всю прошлую ночь Поттер дочитывал «Философию о черном и белом» — книгу, которая захватила его с головой. Она была написана довольно интересным языком, и те темы, о которых говорилось в ней, заставляли задумываться. Если пересказывать весь сюжет книги в двух словах — в ней говорилось, что нет ни «светлых», ни «темных» заклинаний. Это было и так понятной вещью, но в книге все разбиралось более глубоко и с примерами. Кроме того, в ней было описано заклинание Авада Кедавра, которое интересовало Гарри по понятным причинам. — Ты меня вообще слушаешь, а? — Забини обиженно насупился, смотря на не выспавшегося друга. — А? Да, конечно, прости. — Гарри состроил извиняющуюся мордашку, и Блейз, не выдержав, рассмеялся. — Я говорю, по моим секретным источникам, — Забини забавно состроил важное лицо, пытаясь набить себе цену, — кое у кого из наших скоро день рождения. Поттер заинтересованно взглянул на друга, ожидая дальнейшего рассказа, но Блейз не спешил. Взгляды мальчиков встретились — Гарри, прищурившись, смотрел в хитрые глаза Забини, ожидавшего просьбы рассказать. — Не дождешься! — вдруг прошипел Поттер, и, смеясь, начал щекотать Забини. Тот, не удержавшись от неожиданности, рухнул на пол, вызвав грохот, привлекший внимание всего класса. Мгновенно сделав серьезное лицо, Блейз медленно и аристократично сел обратно; сзади послышался тихий смех Трейси, наблюдавшей все это с самого начала. — Извиняюсь, профессор Квиррелл, там был… паук. — рядом, пытаясь не заржать во весь голос, уткнулся лицом в ладони Поттер. Забини пнул его под партой, при этом сам еле-еле сдерживая улыбку. — Ничего страшного, мистер Забини… — рассеянно сказал мужчина, не обратив никакого внимания. Переглянувшись, Поттер и Забини тихо рассмеялись. — Так у кого там день рождения? — откашлявшись, спросил, наконец Гарри. — У Грейнджер, — ответил мальчик, и Гарри замер, с интересом смотря на него. Блейз сказал «из наших», соответственно… они полностью приняли Грейнджер. Улыбка сама собой вновь расползлась по лицу Поттера, — Убери свою мерзкую улыбку! Сегодня закажи подарок, к послезавтра все должно быть готово. Трейси очень хочет устроить настоящий праздник.***
27 сентября 1991
Вечер пятницы проходил абсолютно как обычно. Гермиона, конечно, не ожидала ничего из ряда вон выходящего, но… Ей, как и любой обычной девочке двенадцати лет, хотелось праздника. Конечно, ее поздравили соседки по комнате, но остальные, с кем она хорошо общалась, видимо, забыли. Настроение, как обычно у нее бывало в день рождения, было ни к черту. Всю жизнь Грейнджер не имела друзей. Часто день рождения девочка праздновала абсолютно одна — родители были заняты на работе. Она надеялась, что хотя бы в этот раз, когда у нее так много приятелей, этот день пройдет лучше, но нет — она опять сидела в гостиной, делая домашнее задание. — Хватай ее! — громко крикнули сзади нее. Кто-то очень маленький ухватился за ее руку, но Гермиона не успела увидеть, кто это — в глазах потемнело, ее как будто свернули в какой-то комок и протянули сквозь очень маленькую трубочку. Грейнджер упала, больно ударившись коленками о землю. Она чувствовала, что находится не в замке, а на улице — дул легкий ветерок, солнце грело не по-осеннему. Медленно приоткрыв глаза, Гермиона застыла. На поляне около озера было расстелено огромное покрывало, на котором стояли огромные подносы с едой и сладостями. Посреди лежала большая куча коробок и огромный букет тюльпанов. — С днем рождения! — раздался стройный хор голосов позади Гермионы. Не веря своему счастью, девочка медленно поднялась на ноги и обернулась. Позади нее собрались все: Трейси с разбегу прыгнула на Гермиону, тараторя какие-то пожелания, Дафна, не меняя своих привычек, чинно подошла к ней, улыбнувшись своей редкой теплой улыбкой; Рон, чья улыбка сияла, будто солнце, сжал ее в медвежьих объятиях, так, что позвоночник Грейнджер ощутимо хрустнул; Гарри, Блейз, Драко, Гойл и Кребб по очереди поцеловали ее тыльную сторону ладони, что-то говоря, но девочка ничего не слышала. По щекам Гермионы текли слезы — впервые в жизни она была настолько счастлива. Ребята наелись до отвала, рассказывали какие-то истории из жизни, много раз дёргали именинницу за уши, Рон на спор пробежался с девочкой на руках, подкидывая ее и смеясь. Друзья играли в карты, догонялки, прятки. А вечером они, устав, сидели в сумерках, тихо разговаривая ни о чем. Все были счастливы.***
30 сентября 1991
Спустившись утром в гостиную Гарри увидел довольно интересную картину: все его однокурсники собрались вокруг Алекса Саффолка. Увидев Поттера, он состроил кислую мину: — Глядите, вон и виновник всего этого! — Гарри удивленно посмотрел на старшекурсника, не понимая, в чем его обвиняют. — Меня из-за тебя заставили курировать ваши дурацкие тренировки! — Не из-за меня, а из-за декана, — поправил Алекса Драко, — и я там тоже участвовал. — Мне без разницы, — закатив глаза, ответил Саффолк, — говорю быстро и по делу, раз все собрались. С сегодняшнего дня три раза в неделю будет проходит всеобщая подготовка, с первого по третий курс. Там будут и Зелья, и Чары, в общем все, что у вас западает. Однако, там будут не только наши — участвуют все четыре факультета. Расписание можете прочитать на доске. Бегите на уроки, малыши. — Это кто тут еще малыш, Алекс? — взорвался Драко. Гарри тихо рассмеялся, но Малфой услышал это. — А ты чего ржешь, Поттер?***
На тренировках их расставили по парам совершенно непонятным образом — казалось, старшекурсники просто издевались над ребятами. Гарри в пару достался Невилл Лонгботтом — неуклюжий паренек с Гриффиндора. Поттер посмеивался над напарником, отчаянно пытавшимся хоть чему-нибудь научиться, но помогал ему, объясняя непонятные тому моменты. Больше всех не повезло Рону — того в пару поставили с Люком Нэш, главным выскочкой из Гриффиндора, всем сердцем презирающего Слизерин. Уже второе занятие заканчивалось банальной магловской дракой — заклинаний, способных нанести хоть какой-нибудь вред ни один, ни второй не знали. Гермионе на первом занятии повыдергивала половину волос подружка Люка — Кристина Милн. Слава богам, остальная компания Люка не догадалась прийти на эти занятия. С Люком отношения у ребят не сложились почти с самого начала обучения, но до этого никто особо не обращал на это внимания. Ну ругались иногда с ним — когда же такое бывало, чтобы никто не ругался со Слизеринцами? Старшекурсники, смеясь, говорили на этот счет: «Мы гадали на Гриффиндорцах по погоде: один львенок что-нибудь скажет — к дождю, два львенка — к солнышку, три — снег будет, ну, а если ни один за день не подойдет — будет страшный шторм!». Потому поначалу первокурсники просто задевали Нэша в ответ, не принимая его слова близко к сердцу. Но с каждым днем Гриффиндорец становился все упорнее, а Слизеринцы привыкли отвечать с удвоенной силой. Так и получилось, что развязалась настоящая война. Занятия были действительно довольно интересными. Саффолк был не единственным старшекурсником, преподававшим на них — с каждого факультета выбрали двоих. В парах ребята сами выбирали то, что хотели подтянуть (правда, лишь из четырех основных предметов — Зельеварение, Трансфигурация, Заклинания и Защита от Тёмных Искусств) и брали задания по этим предметам. Старшекурсники давали консультации, проверяли задания и устраивали всем желающим мини-лекции на некоторые темы. Со временем, количество посещающих дополнительные занятия уменьшалось — нагрузка на основных уроках увеличивалась, рвение, появившееся в начале года, пропадало со временем. Но ребята не огорчались. «Меньше народу — больше кислороду», как однажды сказала Грейнджер.