Игра по своим правилам.

Всех солдат заставили одеть серую форму, напоминающую тюремные робы, выдали котомки и отправили пешком к пункту сбора армии. Может и зря записался. Столько времени потеряю, прикинул я, вышагивая вместе со всеми. Впрочем, нам еще повезло. Нас хоть чему-то научат и хоть что-то выдали. Это я узнал из чужих разговоров. Сам трепаться не люблю, но подслушанная речь здорово помогает разобраться в любой ситуации. Вот и сейчас, два герийца (мертвяки на вид) переговариваются у походного костра о том, что у них в Браскеле родня, но тут родственников больше, поэтому пришлось идти воевать за тех, кто дома остался. Как трогательно! Я бы даже всплакнул, если бы у меня было сердце. Но, к сожалению всех живых, у меня его нет. Мне так мать всю жизнь говорила и, пожалуй, была права. Всегда предпочитал логику чувствам. - Эй, новичок, стой! – окликнул меня какой-то рослый русоволосый парень с вертикальными зрачками в оранжевых глазах, будто ржавчиной проеденных. Кем они притворяются? - Чего тебе? Ты кто, кстати? – осведомился гоповатым наглым тоном. А что? Пусть знают наших! Если ростом не вышел, так можно эйкать что ли? - Э… Мэтри, верон. – Растерялся парнишка. – Тебя этот, командир зовет. - Зачем? – давил я уже чисто по привычке, скрестив руки на груди. - Говорит, что знает тебя. – Отрапортовал зашуганный и быстрым шагом направился к палатке командира. Видимо, чтобы избежать дальнейших допросов. Пока шел, гадал, откуда меня знают в этом цирке бродячем. Но, наткнувшись у входа в палатку на взгляд верона из кабака, понял. Что теперь? За дисциплину радеть будет, искореняя из новичка нахальство? Уставился на него с неприязнью, ожидая какой-нибудь гадости. - Садись, чего встал? – радушно пригласил хозяин шатра, пододвигая ко мне мини-табуретку с короткими ножками. Я, преодолевая желание напакостить первым, послушно сел и вытянул ноги. На него старался не смотреть. Сочтет еще дерзким и сошлет на губу, или что тут у них. - Ты, вижу, парень смышлёный... – Начал он издалека, но я уже понял, к чему он ведет. Вербует в свой лагерь, зараза. - Давайте без закидонов, что вам от меня нужно? – грубовато, каюсь, не удержался, но все же изобразил паиньку. - Как я уже говорил, смышлёный... – Протянул он, испытывая мое терпение, и все же раскололся. – Лазутчик нужен, в лагерь врага проникнуть и все-все-все там разузнать. И поэтому он обращается с заданием к новобранцу? Чую подвох. - Почему я? – напрягся, но виду не подал. - А почему бы и нет? – легкомысленно, по-еврейски изрек командир, издевательски глядя в глаза. - Тогда почему бы вам по тем же причинам не выбрать кого-то еще? – встал и мягко улыбнулся, вводя в заблуждение. А потом расшаркался, намереваясь покинуть его. – Это слишком большая честь и доверие для меня, мой командир. - Стоять! – в нем проснулось начальство и серьезность. – Пойдешь ты. Потому что на роль симпатичной подстилки никто больше не подходит. - Я не подстилка! – прошипел возражение. - Вот и докажешь. – Самодовольно заметил он. Вот козел! - Через пару дней отправишься в крепость Элей и достанешь план всех сооружений у её коменданта. Как, меня не волнует. Почему ты? Ты парень с норовом, привлекаешь внимание и не глуп. Вот и подтверди мое высокое о тебе мнение. Хотелось тупо врезать ему по яйцам, но нет, моя месть будет жестче. Поклонился и вышел. Может и к лучшему это назначение. Разведчик – профессия интересная, а спать с кем-то я не обязан. - Круто! Ты лазутчик! Это такая честь! – восклицала рыжеватая бестия, скача вокруг меня. - Может, заткнешься? Или ты у нас вражеский шпион? – сурово отчитал я оруженосца. Тот сразу замолчал, но глаза его подозрительно блестели. Неуместный восторг. – Как командира зовут? - Майор Штен Шайнек. – Раздался довольный голос сзади. Я поежился с досады. Взять бы этого наглеца, да на пытки отправить. - А вас, майор, я не спрашивал. – Не оборачиваясь, ответил на подколку и ушел к своей стоянке. Но все же разобрал слова, сказанные вслед: - Интересный паренек. Мог бы оставить свое мнение при себе. Через пару дней русоволосый верон вернулся, но сказать я ему ничего не дал, сразу приказав: - Заткнись! - и с собранной котомкой направился в шатер Шайнека. Там мне выдали гражданскую одежду и инструкции. Кем притворяться, что сказать, как себя вести, к кому подлизаться. Я принял к сведению, не более. Напоследок прозвучало признание, которое меня слегка ошарашило. Оказывается, в кабаке я говорил с герийцем на его родном языке, именно поэтому меня и отправили шпионить. Неосознанный полиглот. Это шутка такая? По-видимому, нет. А с веронами речь толкал на веронском. Интересно, как? Чертовы ролевики! Сюжет – отстой! Одев расшитый камушками синий костюм: сюртук с бриджами, и натянув черные длинные сапожки, вытерпел издевательство над волосами. Шайнек мне в прядки вплел цепочки из синих камушков. Традиции у браскельцев такие. Единственное, что радовало – восторженного рыжика в шатер не пустили. А вот руки майора раздражали, он как будто специально поглаживал пальцами шею, отчего я дергался. С детства щекотки боюсь, поэтому и не люблю чужие прикосновения. - Ну, все что ли? – нетерпеливо выдал, разворачиваясь к мучителю. А тот, словно ото сна очнулся, не понимая где он, и что он. Как же бесит! Скинув с плеч его ладони, вышел наружу, где меня ждала карета. Меня тепло поприветствовали. А рыжий подскочив поближе поправил воротник и выдал: - Ты такой красивый! Я даже смутился где-то в глубине души. А потом развернулся ко всей честной компании. - Прощайте, сволочи! – красиво высказался, а штабные одобрительно громыхнули смехом. Однако залезть в кабинку не успел. Штайнек, выскочив из палатки, схватил за шкирку и велел нормально попрощаться. - Ну, пока! Удачи пожелайте что ли? – мерзопакостно улыбнулся, а Штен вдруг задержал дыхание как перед погружением в воду и впился в мои губы. Вокруг раздалось улюлюканье офицеришек. Вот, сука! Отомстил ему, до крови прокусив губу и двинув ногой по самому дорогому. Пусть я мелкий, но издеваться над собой не позволю никому! - Пока, козел! – насмешливо кинул реплику напоследок и велел кучеру трогать с места. Хорошо, что успели, пока майор не опомнился. Хмыкнул, глядя на его удаляющуюся ошарашенную моську. Ну, вот и все. Настала пора лицедейства, думал я, скользнув взглядом по дороге впереди. Поклонимся его величеству случаю. Может, смилуется в кои-то веки. А то в последнее время у меня такое чувство, что судьба мстит за все мои расчетливые действия в прошлом, разгадывающие и использующие её планы по непрямому назначению.