Лорд Гэлеон. Хроники Эа: Коррибан и Корускант.

      Помощник Кренника застал дарксайдера за работой: тихо попискивающий и мигающий лампочками датацентр, переваривающий очередную порцию данных, работающая печь для обработки кристаллов, запчасти, валяющиеся по всем столам лаборатории. И среди всего этого – высокая стройная женщина с раскаленным паяльником в руках склонилась над полуразобранным механизмом. Она стоит полубоком к двери, и лица не видно под защитной маской.       – Что там у вас, капитан Птерро?       – Леди Ахэйри, вас вызывает шеф. Немедленно.       Женщина распрямилась. Стянула маску. Привычным движением заправила за острое ушко прядь волос, выбившуюся из косы.       – Не знала, что он вернулся со станции, – отложила паяльник, кивнула дроиду – Тэтри, приберись здесь.       Тот недовольно пискнул что-то.       – Да, да, я знаю, – Ахэйри Гэлеон-ирниэ* оборвала дроида. – Но рассчитываю на тебя.       Птерро едва слышно хмыкнул. Таких дроидов он прежде разве что в учебнике истории видел – на страницах, посвященных техническому развитию Галактики во времена Ревана и Вишейта. А вот поди ж, работает… антиквариат**.       – Леди, – негромко окликнул Птерро, когда Ахэйри проходила мимо него в дверь, – между нами, шеф сильно не в духе. Подробностей не знаю, но имейте в виду.       Она остановилась на полушаге. Цепким, внимательным взглядом окинула офицера:       – Спасибо, капитан, я учту это. __________________________________________ *Ахэйри Гэлеон-ирниэ (ах'энн) - Темная Искра, дочь Гэлеона. **Дроиды-астромеханики серии Т3 выпускались во времена Ревана и Малака (фигурируют в играх KotOR и KotOR-ІІ).       В кабинете директора Кренника кроме него самого были еще двое: невысокий человек, в котором Ахэйри узнала Бевела Леммелиска, несколько раз приезжавшего на Иду за последние семь лет, и голубокожая экзотка с коротким ершиком белых перьев на голове. Сам хозяин кабинета был довольно мрачен: что-то произошло в последний его визит на станцию. Очередное восстание каторжников-вуки, что ли?       – Доктор Лемелиск, мистрисс Ксукс, представляю вам Леди Ахэйри Гэлеон-ирниэ, – объявил директор. – Леди Ахэйри, представляю вам доктора Бевела Лемелиска и его ученицу Кви Ксукс – в ближайшее время вы будете работать вместе с ними.       Несколько формальных фраз, обычных при знакомстве – и Ахэйри узнала, что Кви Ксукс родом с Омвата; что Лемелиск по-прежнему работает на Таркина, возглавляя целую исследовательскую группу; впрочем, от вопросов о месте расположения их базы, равно как и полном составе, Лемелиск ушел, переведя разговор.       – К делу, господа, – вскоре оборвал их Кренник. – Леди Ахэйри, так случилось, что в конструкции станции есть серьезная проблема. Ваша задача – вас троих – помочь мне в ближайшие дни выяснить, возможно ли ее устранение без существенных изменений в конструкции. Доктор Лемелиск введет вас в курс дела.       – Господин директор, позвольте задать вопрос, – и, дождавшись кивка, Ахэйри продолжила, – насколько серьезна эта проблема?       Бевел Лемелиск хмыкнул:       – Да она не просто серьезна, она гибельна! Простите, директор, – осекся он, заметив ярость Кренника. Но тот уже взял себя в руки:       – Совершенно верно сказано. Между нами, эту гибельность доказала ваша мать, Леди Иэрнэ, в учебном бою. На наше счастье, в учебном, – при этих словах Кренник чуть повел плечами, словно желая спрятаться от холода. Холода смерти. – И еще: о нашей работе никто на Иду больше знать не должен.       Фронт работ Бевел Лемелиск обозначил быстро. Проверку необходимости злополучной шахты он собирался проводить по техническим характеристикам, описанным в официальных планах станции. Фактически, все сводилось к проверке расчетов Галена Эрсо; и стало ясно последнее требование Орсона Кренника. Ахэйри вспоминала директора и думала лишь об одном: чего стоило ему узнать об ошибке? саботаже? того, кого он давно называл лучшим другом. Чего стоило отдать приказ об этой проверке?       Проверять чужие расчеты – дело всегда муторное и безблагодатное. Даже когда вас четверо… даже пятеро, считая верного Т3-Р1. Даже когда в распоряжение предоставлен мощный вычислитель – особенно, если этот вычислитель не связан с другими компьютерами комплекса, и ни о каком распараллеливании процессов речи быть не может – Кренник настаивал на максимальной секретности. Даром, что Эрсо – не «ледоруб», а кристаллограф.       Ахэйри плеснула водой в лицо. Оперлась на край умывальника. Бессонная ночь корпения над чертежами – не то, что может свалить с ног деву из Эллери, но все же не самое приятное в жизни.       Чужое присутствие – знакомое, почти родное – она ощутила спиной. В зеркале над умывальником было видно, как едва заметно плывет воздух позади нее.       – Показывайся уже, нас никто не видит, – сказала она негромко.       Едва колеблющийся воздух сгустился в фигуру женщины. Полупрозрачная, словно голограмма, она словно парила над полом. Впрочем, голограммой она явно не была: никакого характерного синего оттенка. Серая кожа, глаза цвета расплавленного металла, старинная одежда – фиолетовая с темно-серым, высокий головной убор. Надбровные выступы явно выдавали в ней происхождение от древних, истинных ситхов. Тех, которые были властителями Коррибана и Зиоста.       – Поздравляю, наставница, – негромко заговорила призрачная гостья. – Твой план «аурек» удался.       – И план «беш» уже не понадобится, – улыбнулась Ахэйри. – Но для празднеств еще рановато, Мекхис*. Пока я своими глазами не увижу эту джедаеву шахту, перекрытую сотней слоев дюрасталевой брони, и пойму, что станции больше ничего не грозит. Но для этого пусть сначала Люди сами убедятся, что шахта и впрямь не нужна.       – Не станешь показывать им ошибку?       – Напрямую – нет. Но постараюсь невзначай намекнуть, если уж слишком долго искать будут.       Ситх промолчала. И даже не изменилась в лице. Только легкая тень неодобрения в ее мыслях просочилась за привычные ментальные щиты. В их беседе это было такой же фразой, как и не прозвучавшие слова. Хотя Ахэйри и предпочитала избегать мысленной речи.       Да, сородичи Ахэйри любили именно говорить. Кэнно – Говорящие Словами – так себя называли они еще до встречи с Мелькором и другими Валар. Квенди – так говорили их светлые сородичи. Это потом они стали – Эллери и Эльдар, а Люди всех их именовали Эльфами. Потом. После знакомства с Валар – другими разумными обитателями Арды. А до этого именно способность к речи была тем, что отличало квенди от окружающего их мира. Потому, несмотря на способность к мысленной речи, многие эллери предпочитали именно обычную беседу, и старшая дочь Гэлеона исключением не была.       Но все же иногда осанве было выразительней речи. Как сейчас – едва заметное неодобрение бывшего ее аппрентиса из-под плотных ментальных щитов. Ровно столько, чтобы показать свое мнение, но не выказать неуважение к наставнице.       – Пойми, Наттем, – она назвала ученицу первым, детским именем – не приказ, но откровенный разговор на равных, – я не желаю стать той, кто окончательно убьет давнюю дружбу Кренника и Эрсо. И так любовь моей матери к зрелищности уже навредила мне; и я искренне благодарна отцу за его отказ проверять расчеты Эрсо. Не желаю, чтобы видя меня, Орсон вспоминал лишь свою неудачу и позор. Именно потому я не рассказала отцу еще два года тому назад о махинациях Эрсо в расчетах, которые мы обнаружили, – лишь намекнула ему да Мелькору, что со станцией не все в порядке.       – И в результате понадобились два года, чтобы люди все поняли сами. И то без помощи твоих родителей не обошлось, – парировала Дарт Мекхис. – А если бы они не успели понять? Наставница, если бы Звезда была уничтожена, мы с тобой стали бы соучастницами предательства Эрсо – ведь знали и смолчали! Ладно, гнев Сидиуса мы бы пережили, но что сказал бы тебе Мелькор? И кстати, Сидиус бы в первую очередь отыгрался бы на твоём обожаемом Креннике. И на Лемелиске заодно. А они, в отличие от нас с тобой, призраками Силы не станут.       – Знаю. Знаю, замолчи! – воскликнула Ахэйри. Тяжело оперлась на зеркало лбом – стекло холодило кожу. Заговорила не сразу. – Ты полагаешь, я вконец обезумела, раз пошла на такой риск. Но, Наттем, на свое счастье ты – ситхесса, а не дева из эллери. Помнишь, как в юности бегала на свидания – каждую неделю другой приятель? То ситх, то человек, то вовсе забрак или тви’лек какой-нибудь. И ведь влюблена была – в каждого третьего из них. Искренне влюблена – я это видела.       – Было дело, – усмехнулась призрачная ситхесса. – Тот паренек-инквизитор… как же его?.. И пленный джедай-забрак… Весело было. Прости, наставница. Я по молодости удивлялась: почему ты так ровно разговариваешь со всеми мужчинами? Будто равно холодна ко всем. Правда, потом догадалась расспросить твоих сестер…       – Да, – Ахэйри невесело подняла голову. – Я – эллерэ; это моя суть, моя природа и мое проклятие. Может, ты слышала среди наших песню о Берене и Лютиен – у нас многие их уважают, даром, что враги? Ту песню, в которой Мелиан, ее мать, обращается к своему супругу, Тинголу… И Ахэйри негромко запела:       – Но ты не должен был забыть        О том, что выше всех заветов:        Один лишь раз дано любить        Один лишь раз дано любить        Нам, детям воздуха и света…**       Наттем, это ведь правда. Мы, эллери, способны полюбить лишь однажды в жизни. И потому среди нас становятся такой трагедией неразделенные чувства или же любовь к смертному. К счастью, это бывает нечасто; но так любил Гэлтаэро, мой старший брат – смертную деву из ситхов, полусестру*** Вишейта. Я хорошо ее помню, их сын, Морнэро, – почти мой ровесник. Три десятилетия они были вместе; немало по меркам людей и ситхов, но лишь миг в сравнении с теми тысячелетиями, что провел он в одиночестве после ее гибели. А ведь время от времени Гэлтаэро навещает гробницу жены на Коррибане – благо, там по-прежнему обитает ее призрак. Мне же выпало полюбить неодаренного смертного; и после его смерти останется лишь вечная пустота и холод. О, как я понимаю Лютиен, потребовавшую у Валар позволить ей разделить человеческую судьбу вместе с Береном, отрекшуюся от бессмертия Эльфов! Говорят, у вод озера Куивиэнен наших женщин пробудили их мужья; с тех пор больше всего эльфийки дорожат своими возлюбленными… Мекхис! Это что?!       Последний возглас эллерэ касался весьма наглядной иллюзии, которую создала ситх – банка с мутной жидкостью и плававшими в ней какими-то плодами.       – Это? – с деланной невинностью переспросила ситх. – Это от похмелья полезно бывает, – и, пока Ахэйри от шока молча хватала воздух, дополнила с невинным видом, – А то я последний раз становилась свидетелем подобных откровений, когда ваши младшие сестрицы, Раэнэл и Нинниэл, напробовались той бодяги на Трандоше. Вот я и подумала…       Ответом был Силовой удар, впечатавший призрака в стену. На несколько секунд ситх потеряла свои очертания, поплыла темной дымкой. А затем из облака дымки в Ахэйри полетела молния – хорошая, ветвистая. Любимый прием Мекхис. Эллерэ метнулась в сторону, ушла перекатом, но на ее пути оказалась дверь в рабочий кабинет. Куда дарксайдер и вылетела – прямо на Кви Ксукс, которой не повезло оказаться рядом. Лишнее мгновение сделало свое дело: следующая молния захлестнула эллерэ вместе с омватианкой. Вопль бедной Кви слился воедино со смехом призрачной ситхессы и яростным рычанием Ахэйри, спустя мгновение сбросившей с себя молнию.       Дарксайдер вскочила на ноги, огляделась… И сразу увидела Лемелиска и Кренника, застывших посреди кабинета подле работающего вычислителя. Выражения лиц у них были… в общем, бесценны.       А бедный Т3, зная, чем для его электронных мозгов чреваты подобные разборки, осторожно выглядывал из-за шкафа.       – Мекхис! – рыкнула Ахэйри. – Убирайся прочь, не то обратно в гробницу отправлю!       Призрачная ситх, продолжая смеяться, обернулась к застывшим мужчинам. Послала воздушный поцелуй:       – О, коллеги, рада личному знакомству! Позвольте представиться, меня зовут…       Фразу она закончить не успела – следующая молния сорвалась уже с пальцев разгневанной эллерийки:       – Сейчас по Силе размажу!       Призрак мгновенно втянулся куда-то в стену. Ахэйри погасила молнию. Осмотрелась: вычислитель уже успел вырубиться от близости мощных разрядов. Лемелиск отмер первым, бросился помогать подняться своей ученице.       – Леди Ахэйри… – голос у Орсона Кренника не дрожал. Ну, почти не дрожал, – Это что сейчас было?       – Это? – эллерэ невольно перекопировала ситхессу. – Это я немного повздорила со своим аппрентисом. Бывшим аппрентисом, точнее. Ее зовут Наттем, Дарт Мекхис. Тоже инженер, кстати… _____________________________________ *Хотя в каноне расовая принадлежность Дарт Мекхис не упоминается, но достаточно резкие черты лица и серая кожа указывают на ее возможную принадлежность к истинным ситхам (да, они не все были краснокожими). Кроме того, она состояла в Темном Совете, а представителям иных рас, кроме Ситхов и Людей, попасть туда до Холодной Войны было проблематично. **Ария Мелиан из мюзикла «Финрод-Зонг». ***Полубрат(полусестра) – дети, у которых общий отец и разные матери. Единственный пример среди эльфов: дети Финве от двух его жен.       – А, вон она, неумеха косорукая. Джедайка полудохлая…       Слова вроде бы и не в лицо сказаны – в спину. Так, чтобы Наттем точно их услышала. Особенно обидные слова для дочки истинных ситхов.       Такое спускать нельзя никому – и плевать, что Рейор старше ее на пять лет, выше на целую голову, в два раза шире в плечах и учится в Академии шесть лет – ровно в три раза дольше, чем она. А еще с ним компания приятелей-ровесников – Наттем же одна. Однокурснички, джедай их задери, столпившиеся в стороне, не в счет – им только дай понаблюдать за чьей-нибудь дракой. Или избиением – неважно.       Девчонка резко развернулась и, ни слова не говоря, ударила. Молнией Силы. Единственный прием, более-менее хорошо удававшийся ей.       И промахнулась. Потому что Рейор предвидел ее удар – и легко, рисуясь, отступил в сторону, пропуская мимо себя сине-белые потоки энергии. А потом стремительно, мгновенно – быстрей, чем Наттем могла отследить, – выхватил лайтсейбер, ловя молнию Наттем на клинок и перенаправляя в нее же.       Пыльный пермакрит ударил в лицо, выворачивающая кости боль, кажется, тянулась вечно.       Глупее не придумаешь – угодить под свою же молнию. И, хотя Наттем быстро прекратила неудачную атаку, все равно много времени – целых секунд пять – ушло на то, чтобы сгруппироваться и сконцетрироваться в Силе. Как раз хватило Рейору, чтобы подвесить ее в телекинетическом захвате.       – Эй, джедаечка, тебе же нельзя молниями бросаться. На Темную сторону падешь, – посмеиваясь, Рейор потряс девчонку в захвате под ржание собравшихся. Наттем попыталась разорвать захват – хоть меч достать. Зря – держали ее так, что и рукой не шевельнуть. Она перестала трепыхаться – все равно бесполезно. Ничего. Рано или поздно им надоест, и обидчики бросят Наттем – а уж тогда она устроит, чтобы им всем на ужин кухонный дроид чисто случайно перепутал соль с мышьяком. Или дроид-уборщик рядом по ошибке задел провод под напряжением…       – Отставить бардак! Построиться!       Одного рыка лорда Тейраа, начальника Академии, за глаза прозванного Сержантом, всегда хватало, чтобы толпа маловменяемых по молодости аколитов Темной стороны превратилась в строй. Даже более-менее ровный строй. Что, конечно, не помешало Райору напоследок хорошенько «уронить» Наттем о пермакрит. Так, что пока она пришла в себя настолько, чтобы подняться на ноги, почти все уже были на местах.       Сержант явился не один – рядом с ним стояла причина общего сбора всех студентов Академии. Стояли, точнее: двое… Лордов, не меньше. А может, и Дартов – Тьма окутывала их плотным плащом.       Мужчина и женщина. Истинный ситх (алая кожа – из жрецов-киссай, не то, что серенькая Наттем, предки которой были из касты зугуруков*) и человек… нет, не человек – высокий рост, тонкая стройная фигура и необычайно тонкие правильные черты выдавали в женщине эллерэ – одну из расы древних союзников ситхов.       – Итак, студенты, – непривычное официальное обращение к подопечным Сержант еле выдавил из себя – на язык ему явно просились слова покрепче, – представляю вам Лорда Морнэро Гэлтаэро-ирни и Леди Ахэйри Гэлеон-ирниэ.       Странные, непривычные имена. Уж не родственники ли они? Наттем присмотрелась повнимательней к Лорду и Леди. Да, внешность ситха легко могла ввести в заблуждение: хотя лицом Лорд и походил на массасси, но телосложением он куда больше напоминал спутницу. Неужели полукровка?       – … так что, возможно, кому-то из вас, сопляков, и повезет. Вольно, всем разойтись, – закончил свою краткую речь лорд Тейраа. Наттем чуть вздохнула. Хотя слова начальника Академии прошли мимо нее, общий смысл был понятен: Лорд и Леди пришли за учениками.       Для молодых дарксайдеров личное ученичество у кого-то из Лордов всегда было заветной мечтой. Академия давала лишь базовые знания об использовании Силы; и ее выпускник без труда мог найти свое место в имперском обществе. Но именно личное ученичество давало возможность постичь глубочайшие тайны Темной стороны и раскрывало двери в высшие органы власти Дромунд-Кааса. Если, конечно, молодому ситху удавалось это обучение пережить. Детям потомственных Лордов было проще: нередко родители сами устраивали их к своим союзникам. А вот одаренным из низов оставался один путь: обратить на себя внимание одного из Лордов во время учебы в Академии.       Это относилось и к Наттем: ее родители, хоть и принадлежали к расе истинных ситхов, значительными талантами к Силе не обладали и званиями Лордов похвастаться не могли. Из всех пяти их детей лишь у Наттем, если верить анализам, обнаружился довольно высокий потенциал форсъюзера. Потому она и оказалась в Академии. Но, увы, пока что ее способности почти не проявлялись: что в фехтовании, что в ментальных техниках девочка была одной из последних. Только молнии Силы сумела кое-как освоить – и то постоянно ловила на себе скептические взгляды наставников. К середине второго года обучения за Наттем прочно закрепилось клеймо безнадежной неумехи.       Нет, ей не удастся впечатлить Лордов – и, пока другие ученики разбивались на группки с явным намерением выведать, как будут красоваться однокурснички (и переиграть их), Наттем сначала потихоньку, а затем все быстрей и быстрей покинула двор Академии, направившись в спальный корпус. Да, перед Лордами красоваться не получится – но отомстить Райору за сегодняшние насмешки она вполне в состоянии. Девочка зло оскалилась собственным мыслям. Он-то наверняка рассчитывает на внимание Лордов, и ведь неплохие шансы у него, гада такого. Ну ничего, сейчас Наттем его шансы поубавит. Сложно впечатлить Лорда боевым мастерством, если тебя будет выворачивать наизнанку в освежителе. Путь Наттем лежал на кухню – аколиты там почти никогда не появлялись, а всю работу выполняли дроиды. Что ж, с машинами девочке всегда удавалось найти общий язык – в отличие от органиков. _____________________________________________ *Чистокровные ситхи делились на три основные касты, которые правильнее было бы назвать подвидами, из-за значительных генетических отличий: киссай (жрецы), зугуруки (инженеры) и массасси (воины). И кстати, инженерные таланты Мекхис – еще одно косвенное указание на принадлежность к ситхам-зугуруки.       – …Так на чем мы остановились, коллеги?       – Может, на том, что вы попали молнией в вычислитель, Леди? – Кренник взялся заново подключать блок питания машины, надеясь ее перезагрузить. – Хорошо, если он заработает; если ж нет, придется все начинать заново.       – А Мекхис… это же была главный конструктор «Убийцы Светил», – внезапно припомнил Лемелиск. – Станции-верфи во времена Холодной Войны с Империей Вишейта…       – Это она самая и есть, – заметила Ахэйри, отмечая, как глаза людей и омватианки, что называется, лезут на лоб.       – А как же…       – А вы не заметили, что она – призрак Силы?       – Так она же – ваша ученица!       – А я родилась на Коррибане за десять лет до Великой Гиперпространственной. Представители нашей расы, эллери, физиологически бессмертны. Еще вопросы есть? – Ахэйри обвела коллег резко пожелтевшими от ярости глазами.       «Ну наконец-то моя наставница снова похожа на ситха», - пришло по ментальной связи. - «А то я ее уже боялась перепутать с этой вашей… как ее… плаксивой Валиэ».       «Сгинь, аппрентис! И ту Валиэ зовут Ниенной».       Лемеликс и Ксукс отвели взгляды, Кренник, выбравшись из-под стола, встретил ее взгляд с не меньшей яростью:       – Есть. Леди, какого… джедая по моему комплексу бегают мертвые ситхи трехтысячелетнего возраста? И как вы смотрите на карцер за вредительство? Вы своими молниями в вычислителе два экрана сожгли – и хорошо еще, если не процессорный блок!       Мгновение они мерялись взглядами, затем Ахэйри резко выдохнула, опустила голову.       – Простите эту безобразную сцену, директор. Позвольте, я помогу с заменой экранов.