Мальчик-у-которого-анорексия

Гарри не чувствовал своего тела, не чувствовал, что помогает ему устоять на ногах. Он определенно целовал Люциуса Малфоя. И хоть тот не спешил отвечать или отталкивать от себя, но одной рукой машинально прижал к себе Гарри за талию. Было не страшно и не противно. Только немного горько от осознания того, что, когда придется отстраниться, не получится умереть на месте. А еще в голову пришла мысль, что если уж он может целовать своего недавнего врага, взрослого волшебника, имеющего сына и жену, то весь остальной мир может катиться к черту со своими требованиями и претензиями к нему. Все слабее и слабее прижимаясь к чужим губам, Гарри не мог заставить себя почувствовать стыд. Если раньше, еще минут пять назад, он непременно бы покраснел, отступил бы, начал оправдываться, то сейчас он знал, что все это пустое и ненужное. Все-таки отстранившись, но продолжая быть очень близко к лицу Малфоя, Гарри застыл в ожидании чего-то, какого-то щелчка, который расставил бы все на свои места. Но время шло, теплое дыхание Люциуса еще чувствовалось на губах, а черты лица мага хранили непроницаемое выражение. Где-то в далеком коридоре послышался скрип не то двери, не то оконной рамы. Гарри моргнул, и словно очнувшись, осторожно отступил назад, аккуратно убрав чужую руку со своей талии. Удивившись своему спокойствию, тому, что он все еще твердо стоит на ногах, даже недрогнувшим, будничным голосом парень пожелал приятного вечера и скрылся за дверью в свою комнату. Люциус, прищурившись, посмотрел на дверь, потом куда-то вглубь коридора, и не найдя видимого ответа на то, что же сейчас произошло, бесшумно двинулся в сторону ближайшей гостиной мэнора. За закрытой дверью Гарри ненадолго впал в ступор. Как теперь себя вести? Как объяснить этот поцелуй, если это объяснение все же потребуют? Быстро метнувшись к окну и распахнув его, парень бездумно оглядел комнату и остановил свой мечущийся взгляд на флакончике с зельем. Видимо, домовикам было отдано распоряжение доставлять его регулярно в определенное время. Дрожащими руками Гарри схватил зелье и снова встал перед окном. Из откупоренной бутылочки донесся знакомый запах, вечно стоящий в Больничном крыле. Однако простояв где-то минуту, Гарри так и не смог вылить зелье, что-то останавливало его. Не до конца понимая, что именно и зачем он это делает, Поттер, словно во сне поднес флакончик ко рту, зажмурился и выпил зелье до конца. Тут скляночка все же выпала из дрожащих пальцев, а все, на что хватило Гарри сил – это дойти до кровати и упасть на нее, отключившись почти в то же мгновение. Трудно сказать, была ли тишина с утра, установившаяся за завтраком, неловкой или давящей. Гарри проснулся, когда его разбудил профессор Снейп, от чьего громкого голоса Гарри чуть не упал с кровати, подскочив от неожиданности. После утренней гигиены, а затем неуклюжего одевания под неотрывным и строгим взглядом Северуса, парню пришлось почти бегом следовать за молниеносным зельеваром до столовой, в которой был накрыт стол. Малфой-старший и Снейп сидели напротив друг друга, при этом Люциус, как ни в чём не бывало, читал утренний выпуск Ежедневного пророка, иногда очень красноречиво кривя губами на какой-нибудь ну очень абсурдной статье. Перед Северусом тоже лежала какая-то книга, очевидно, по алхимии, иначе Гарри не представлял, что еще мог с таким увлечением изучать Снейп, явно не книгу о путешествиях или пиратах. Гарри же сидел в стороне, то и дело поглядывая на волшебников. Если перед магами стояли тарелки и чашки из, наверное, нереально дорогого и изысканного фарфорового сервиза, с замысловатыми блюдами, подобные которым Гарри никогда не видел в Хогвартсе даже по праздникам, то перед ним самим стояла всего лишь кружка с чаем, от которого так и пахло зельями и какой-то пряностью. Может корица, а может имбирь… С трудом осилив примерно половину своего завтрака, Гарри от нечего делать, рассматривал столовую, пейзаж за огромными окнами, а также беглым взглядом изучал лицо Снейпа, на Люциуса он старался не смотреть. Если старшие маги в этой обстановке чувствовали себя привычно и уютно, то Гарри так и ощущал желание что-нибудь сказать. И сказать не обязательно что-то умное, просто хотелось, чтобы на него обратили внимание. Было непонятно, почему после вчерашнего над ним не насмехается Малфой или почему Снейп, обещавший "не спускать с него глаз", все еще не отчитал его, не наорал. Если Гарри считал, что его напряжения никто не замечает, то он ошибался, видел бы он, какими взглядами обменивались Люциус и Северус, когда Поттер не смотрел на них… Только никто из них не собирался ничего предпринимать, это утро было объявлено примирительным, маги просто наслаждались спокойствием. Но как только Гарри собрался с духом и хотел спросить, чем они будут заниматься, в зал влетела большая серая сова. Она была похожа на обычную почтовую сову из министерства, однако количество заклинаний, предостерегающих от слежения, просто шлейфом тянущиеся за этой совой, не оставляли сомнений, что с этой почтой к ним доставили неприятности… Незваная гостья покружила над столом, видимо, старательно целясь связкой писем кому-нибудь прямо в тарелку, но все же соизволила сбросить доставленную почту на середину стола и с протяжным криком вылетела прочь, не дожидаясь ответных писем или угощения. Тщательно проверив стопочку сложенных писем на проклятья и сглазы, Северус с подозрением пододвинул их к себе и начал перебирать. Всего послания было три. Одно предназначалось ему, два других - Гарри Поттеру. С недовольным видом Снейп передал письма удивленному Гарри, а другое вскрыл и начал читать сам. Одно из писем для Гарри написал Рон, мальчик сразу узнал его угловатый и скачущий почерк. В нем друг передавал привет, интересовался здоровьем, просил написать, куда же Гарри исчез, во всех этих расспросах без труда угадывалось волнение, которое Рон Уизли испытывал за друга. И еще Гарри был уверен, что второе письмо от Гермионы. Оно было более объемным, аккуратным и подробным. Подруга более осмотрительно спрашивала его о делах и писала на первый взгляд весьма расплывчато, из опасений, что письмо может попасть не в те руки. Гермиона писала, что по Гарри все скучают, волнуются за него, сообщала о том, что они проходят на уроках, выражала надежду, что когда Гарри вернется, он не будет сильно от них отставать. "Если", про себя прочитал мальчик, "если вернется"… Оказалось, что друзья начали следить за Драко Малфоем, который очень подозрительно вел себя в последнее время, также что-то странное происходило с Дамблдором. Еще подруга просила написать как можно скорее в ответ, Гермиона жаловалась, что это письмо первое, которое согласился отправить Дамблдор ему, до этого отказывая в каждой подобного рода просьбе. И в конце просила быть Гарри осмотрительнее и осторожнее. "Гарри, ты всегда можешь на нас с Роном положиться!" - эта строчка отозвалась где-то в районе сердца знакомым теплом. Похожее чувство Гарри раньше испытывал каждый раз, когда после тяжелого лета вновь оказывался с друзьями. Это было чувство того, что ты кому-то нужен. Выражение незащищенности и раскаяния за то, что совершенно не думал о друзьях последние дни, после того, как очнулся от болезни, промелькнуло на лице Гарри, как он ни старался сдержать эти эмоции. Оказалось, что пока он читал письма от друзей, Малфой и Снейп уже разобрались с третьим письмом и теперь ожидали, когда Поттер закончит. - Мне написали друзья, Рон и Гермиона, - севшим голосом пояснил Гарри, а потом более бодро поинтересовался, - а вам, профессор? - Не твое де… - не успел закончить Снейп, как осекся и продолжил тем же равнодушным тоном, - Дамблдор. Это логично, учитывая, что только он знает, что ты со мной. На это язвительное замечание Гарри не обратил внимания. Только что Северус Снейп не проигнорировал его вопрос, не оскорбил, ну почти, а действительно ответил. - Тебе дать прочитать письмо или рассказать, что там написано? – вкрадчиво поинтересовался Люциус. - Прочтите вслух! – бросил Гарри, а потом только понял, кому он это сказал, и хотел было извиниться за оплошность, но неожиданно прежде, чем он успел это сделать, раздался голос Малфоя. - Дорогой Северус. Я хотел бы, чтобы ты вернулся в ближайшее время в Хогвартс преподавателем. Также мне необходимо сегодня с тобой встретиться. Жду тебя в своем кабинете сразу же после того, как ты получишь мое письмо. Если ты хочешь, чтобы на нашей встрече присутствовал еще кто-нибудь, я совершенно не возражаю. П.С. Камин открыт, но если что, я очень люблю кислотные леденцы! – некоторые слова Люциус выделял интонацией, что у Гарри сложилось впечатление, будто Малфой-старший хочет натолкнуть его на определенные мысли. - Дамблдор желает встретиться и ждет, что профессор Снейп прибудет туда с вами? – решил высказать одну из догадок мальчик. - Мне кажется, он больше горит желанием увидеть тебя, Гарри, - усмехнулся Люциус. - А разве мне, ну, можно выходить отсюда? – замялся Поттер. - Северус, он, кажется, думает, что находится тут в роли вечного узника, а мы - драконы, которые должны не выпускать его за пределы замка… - рассмеялся Люциус, а Снейп демонстративно усмехнулся и закатил глаза. - А что, разве это не так? – уязвленно проворчал парень. - Ты сможешь покинуть этот дом сразу же после того, как мы будем уверены, что ты не умрешь в первой же канаве от голода или от руки Темного Лорда, – мрачно отозвался Северус. - А вы, мистер Малфой, не отправитесь с нами к директору..? – вопрос как бы невзначай содержал в себе невысказанную просьбу: "не оставляйте меня наедине со Снейпом"! - Только если ты разрешишь оставить на время при себе одну твою вещь, ты ведь не против? - Гарри, не задумываясь, кивнул, и только потом до него дошло, что стоило уточнить, что за вещь хотел на время получить Малфой. Но Люциус опередил его, - как раз смогу пойти вместе с вами под мантией-невидимкой… "Вот блин!" - подумал Гарри, "вот хитрец!" - восхитился Северус. В кабинете Дамблдора стояла пугающая полутьма. Сам директор был жутко бледен и, казалось, высушен самой смертью. Как только Северус с Гарри, а следом за ними и Люциус, подошли к столу, Дамблдор пугающим, полусумасшедшим взглядом стал всматриваться в Поттера, пока, наконец, не проронил хрипящим голосом: - Присаживайтесь. Сегодня я был в одном месте… - ничего про самого Гарри он, видимо, говорить не собирался, радуясь уже тому, что мальчик все еще жив и невредим, относительно, конечно… - Я надеялся найти там нечто ценное для Волдеморта… Его речь прервал жуткий кашель, а взгляд снова остановился на Гарри. Глаза Дамблдора были пугающе пусты и безжизненны, мальчик закричал бы, если бы не почувствовал, как его плечо сжал Люциус, стоящий сзади. - Я. Был обманут кем-то. Не нашел того. Что хотел… - Альбусу приходилось прерывать свою речь, говорить было трудно и больно. – Но нашел… Нечто другое. Гарри. Прочти вот это. На стол перед Поттером опустилась смятая бумажка. Гарри развернул ее так, чтобы и Снейп мог прочитать ее содержание, а также почувствовал, как наклонился Люциус за спиной, чтобы тоже иметь возможность ознакомиться с тем, что добыл Альбус Дамблдор с таким трудом. Странная записка гласила: «Тёмному Лорду. Я знаю, что умру задолго до того, как ты прочитаешь это, но хочу, чтобы ты знал — это я раскрыл твою тайну. Я похитил настоящий крестраж и намереваюсь уничтожить его, как только смогу. Я смотрю в лицо смерти с надеждой, что, когда ты встретишь того, кто сравним с тобою по силе, ты уже снова обратишься в простого смертного.

Р.А.Б.»

- Надеюсь, Гарри, Северус успел объяснить тебе, что такое крестражи? – получив утвердительный кивок, Дамблдор закрыл глаза и будто о чем-то задумался, поэтому никто не ожидал, что следом прозвучит, - и раз уж с вами пришел лорд Малфой. Надеюсь, он поможет нам и сохранит все наши тайны. При этом директор исподлобья посмотрел на Снейпа. Люциус же театральным жестом скинул с себя мантию и невозмутимо поприветствовал директора: - И вам доброго дня, Альбус. Кстати о записке, Р.А.Б.? Мне кажутся знакомыми эти инициалы. Помню, был в наших рядах Регулус Арктурус Блэк. Что скажете? - Извините, - осторожно вставил Гарри, - но что именно похитил этот Р.А.Б.? - Думаю, мистер Малфой прав относительно авторства записки. Регулус Блэк похитил один из крестражей. Медальон Слизерина, – тут Гарри заметил на столе названное украшение и с опаской нерешительно взял его, чтобы рассмотреть получше. - Профессор Дамблдор, я… Я видел где-то похожий медальон! Только не могу вспомнить, где… - и Гарри замолчал, но по отсутствующему взгляду стало понятно, что он углубился в собственные воспоминания. - Альбус, где ты достал это? – наконец, в диалог вступил Снейп. – Ты уверен, что это не ловушка и что этот медальон – подделка? - К сожалению, Северус. - Да, от него совсем не веет темной магией, - Люциус теперь тоже рассматривал медальон, - я видел где-то эту побрякушку… Только очень давно, еще до рождения Драко… - Вспомнил! – резкий крик Гарри прервал мысль Малфоя, но глядя на торжествующее выражение лица мальчика можно было понять, что не зря! – Это было в начале лета. После того, как… Тут парень замолчал, а на лицо его легла тень скорби и печали. Но взяв себя в руки, смотря на свои пальцы, Гарри почти сразу продолжил: - После того, как погиб Сириус… Дом на Гриммо крестный завещал мне. Тогда Молли и Артур, семья Уизли, они хотели помочь и разбирали беспорядок в том доме. Они хотели выкинуть некоторые вещи, но рядом крутился Кричер, все норовил стащить что-нибудь. И портрет матери Сириуса постоянно ругался… Там были некоторые вещи… Которые, ну, принадлежали крестному, были как-то связаны с ним. Я не смог позволить им избавиться от них. И среди всего хлама я видел этот медальон. Его Кричер постоянно пытался выхватить, но перестал, как только я сказал, что все эти вещи останутся в том доме. Если нам повезет, то он еще там, в доме Блэков… - Это прекрасная новость Гарри, - Дамблдор уже выглядел заметно лучше, но стоило бросить взгляд на мальчика, ссутулившегося и мрачного, стало понятно, что не для всех эта новость прекрасная, - думаю, мальчик мой, ты достаточно нам помог. Лорд Малфой проводит тебя, а мне нужно еще кое-что сообщить Северусу. Малфой со Снейпом переглянулись, и что-то решив для себя, Северус кивнул Люциусу, который приобнял Гарри за плечи и подтолкнул его в сторону камина. Как только они с Поттером скрылись в зеленом пламени, Дамблдор осторожно положил перед Северусом больную руку, которую скрывал ото всех. - Ты нужен мне, Северус, ты должен быть в замке на тот момент, когда... Хотя я и сам не уверен в будущем. Но ты должен вернуться! - Снейп ничего не ответил и Дамблдору пришлось продолжить, - ты же понимаешь, что Тот-кого-нельзя-называть близко, как никогда, и в нужный момент он должен полностью доверять тебе. - Его зовут Волдеморт. Называйте его по имени, он в любом случае жаждет убить вас! - раздраженно и несколько затравлено прорычал Снейп, ему не нравилось, когда пытались, пусть и обосновано, давить на чувство долга. - Я вернусь, но не заблуждайтесь, я буду приходить только на занятия. - Хорошо, - устало выдохнул директор, - а сейчас помоги мне с проклятием... Снейп достал зелье из кармана мантии и все так же молча начал делать пасы палочкой над обезображенной рукой. - Северус, сколько мне осталось? – поморщился директор, когда зельевар приподнял иссушенную кисть, чтобы осмотреть. - Не могу сказать, я делаю все, что в моих силах, но проклятье прогрессирует слишком стремительно, – с этими словами Снейп повернулся, чтобы уйти, но был перехвачен за руку Дамблдором. - Я знаю, что уже не жилец, Северус. Но обещай, обещай мне, что ты выполнишь все, о чем я просил тебя! – оглянувшись и увидев в глазах директора боль человека, отдавшего ради веры во что-то все, что было ценного за душой, Снейп отчетливо понял, что ему придется сделать то же самое… - Я обещаю, – вспышка и перед глазами проносится мертвое тело Лили, мутно-зелеными глазами смотрящее вглубь обреченного сознания.