Атсуши было немного страшно. Так думал Дазай, а сам Накаджима готов был выпрыгнуть из машины на ходу, и бежать как можно дальше, лишь бы не быть сейчас в окружении мафиози. Конечно, ему никто ничего не сделает, но все равно как-то тревожно. Тем более, после разговора Дазая и того мафиози. Атсуши всегда обладал острым слухом, да и человек на том конце провода не особо сдерживал эмоции, раз так кричал. Как он там назвал того человека? Акутагава? Почему убийцу назвали самоубийцей? Он напал на Акутагаву, чтобы его убили?Но тогда почему он сбежал?
Атсуши и не заметил, как они доехали, ведь место назначения было довольно близко к кафе.
- Выходи. - Дазай вылез из машины, прихватив с собой фотоаппарат, который он вытащил из бардачка.
Атсуши послушно вылез из машины, чуть дрожа. А вдруг он снова будет иметь дело с трупами? Он же опять опозорится перед Дазаем. А с каких пор его интересует чужое мнение? Атсуши всегда шел наперекор другим, хоть и приходилось кивать и соглашаться. Так было в приюте. Он соглашался с каждым словом, но никогда не прислушивался к чужому мнению о себе. Его звали ничтожеством, говорили сдохнуть в канаве, пророчили такое отвратительное и низкое будущее, что даже врагу не пожелаешь подобного. Но Атсуши терпел, слушал, но всегда забывал все эти слова. Он едва ли не пал на самое дно отчаяния и животного страха, когда его одного без денег и еды выгнали на улицу. Без образования и без жилья. При себе только документы. Он выживал. Существовал, искал еду, хоть какую-то работу, но не смог найти ничего. А потом удача все же обратила на него внимание. Он, едва ли не теряющий сознание от голода, решил обокрасть человека. Напал на первого встречного, коим оказался Куникида. И тогда ему повезло. С Куникидой был странный парень - Рампо. И его приняли в агентство, поселили в общежитие, помогли завести друзей в виде коллег. И как же Атсуши был рад, когда ему выдали квартиру, которая полагается каждому сироте, как же он был горд собой, когда сам организовал дело по жестокому обращению с детьми. Все начальство приюта было отправлено за решетку, а большинство детей к психологу. В этом приюте больше нет насилия - там работают лучшие воспитатели и учителя. Атсуши увидел столько улыбок, когда уходил последний раз, а одна маленькая девочка, которая постоянно пыталась защитить его от директора, подарила рисунок с красным цветочком и крепко-крепко обняла.
- Спасибо, братик Атсуши. - Такой счастливой улыбки не было ни у кого. Покрайней мере он не видел таких людей, кто мог так солнечно улыбаться, несмотря на многочисленные синяки и ужасающие шрамы от ожогов.
- Чего застыл-то? - Дазай внимательно разглядывал затупившего парня
- А? - Атсуши огляделся, смотря по сторонам. Они стоят у какого-то здания, а машина всего в двух шагах.
- С тобой все в порядке? - Дазай вопросительно изогнул бровь, ожидая ответа.
- Да. Все хорошо. - Атсуши мотнул головой, но Дазай-то знал, что не все в порядке. Он пару минут наблюдал за тем, как Атсуши сначала едва ли не плакал, а потом улыбался так, словно что-то кому-то доказал, а после улыбка, больше похожая на оскал победителя стала самой чистой и добродушной. Дазай выпал в осадок, когда увидел ее. Он привык видеть фальшивые улыбки. Для него весь мир - огромная сцена, а все люди - актеры. Все прикидываются теми, кем не являются, все ставят себя выше остальных, хотя все люди - отбросы. Мы привыкли называть отбросами тех, кто живет не так, как мы привыкли, но сами мы не лучше, потому что живем по отработанному до мелочей сценарию. Все всегда делается по истертому жизнью шаблону. Скучно до ужаса, но остается только продолжать жить и наблюдать за маленькими потертостями в этом самом шаблоне.
- Пошли. Акутагава уже заждался. - Дазай едва ли не прорычал эти слова, разминая кулаки. Даже Атсуши вздрогнул от такого вида обычно улыбчивого Дазая.
Они вошли в многоэтажное здание, сразу подходя к группе людей в черном. Среди этих людей выделялся совсем юный парень в длинном черном плаще. Немного отросшие черные волосы с белыми концами обрамляли бледное,как у мертвеца, лицо. Атсуши присмотрелся и увидел, что у этого парня... нет бровей. Накаджима быстренько отвернулся и засмеялся, на что Дазай ткнул его локтем в бок, задорно прошептав.
- Тоже заметил, что он похож на Мону Лизу?
- Угу. - Атсуши тихо хихикал, а Дазай просто улыбался. Привык к странному виду этого паренька.
- Кхм. Акутагава, изволь объясниться. - Голос Осаму стал на несколько тонов ниже, чем секундой ранее.
- Да, Дазай-сан. - Акутагава вышел вперед и, покашляв в кулак, начал отчитываться.
- В мой кабинет пришел человек вооруженный Браунингом. Я не успел достать Расемон, так как он начал стрелять. Со мной в кабинете была Ичие, благо, ее не задело. Как только я добрался до катаны он ретировался. Лицо не запомнил из-за банданы на нем. - Дазай под конец рассказа приложил руку ко лбу.
- То есть, ты его упустил, не ранив и не запомнив лицо? - Короткий кивок в ответ. - Вот скажи... Какого черта ты убиваешь тогда, когда надо оставить в живых, а когда смерть человека пригодилась бы мафии, ты попросту упускаешь его или оставляешь в живых? - Дазай говорил холодно и спокойно, отчего становилось страшно даже пробегающему мимо мафиози низкого ранга. А Рюноске просто сжал катану в ножнах, опуская голову.
- Я просто не успел среагировать... - В мгновение ока Дазай приблизился к Акутагаве, со всей силы ударяя его в солнечное сплетение. Атсуши мгновенно сорвался с места, подбегая к отошедшему на пару шагов Рюноске.
- Вы что творите!? - Накаджима коснулся спины осевшего на пол парня. Его душил жуткий кашель и, кажется, его рвало.
- Атсуши, это не твое дело, так что иди в машину. - Дазай размял кулак, подходя к Рюноске.
- Но... Он же ни в чем не виноват! - Атсуши без страха, почти без страха, смотрел в дазаевы глаза, поглаживая Рюноске по спине. - Ну не убил он его. И что с того? Мы же поймаем его и посадим за решетку, так? - Осаму замер, ошарашенно смотря на паренька.
- Тебе нимб на голову не давит? - Суицидник развернулся, складывая руки на груди. - Это выйдет тебе боком, Атсуши.
Дазай даже договорить не успел. Атсуши почувствовал довольно сильный толчок.
- Мне не нужны подачки детективов! - Акутагава поднялся на ноги, смотря на Атсуши свысока. - Доброта? Да ее не существует. Есть только расчет, прикрываемый этим громким словом.
Рюноске подобрал катану, медленно подходя к Атсуши. Дазай же выжидал. Это будет уроком для юного детектива. Пусть понимает, что в этом мире невозможно увидеть добро в ответ на добро.
- Ч-что ты делаешь..? - Атсуши совсем тихо пробормотал, смотря как Мафиози обнажает меч. Рюноске мучительно медленно вытаскивает клинок из ножен, будто давая время сбежать. Но Атсуши все так же сидит на полу, испуганно озираясь по сторонам.
- Ты еще спрашиваешь? Я выполняю свой долг - уничтожаю Агентство. - Клинок красивый... Черный, с красной гравировкой "Расёмон" и японским орнаментом по всей длине клинка. На секунду Атсуши показалось, что эти цвета не случайны. Что черный означает смерть, а красный - кровь. Рюноске замахнулся и произошло то, чего не ожидал никто. Атсуши мгновенно подскочил на ноги и, будучи еще в присяди, ударил ногой по руке Акутагавы, для удобства опираясь рукой о пол. Акутагава проводил взглядом меч, что парнишка выбил из его руки. Все были в шоке, даже сам Атсуши, но Дазай довольно присвистнул и пропел веселым голоском.
- А я всегда знал, что Атсуши не из робкого десятка. - Он схватил Атсуши за ворот рубашки и потащил к выходу из здания. - Всем спасибо за информацию.
Парнишка же находится в полнейшем шоке, позволяя Дазаю тащить себя к машине. Осаму спокойно усадил его на переднее сидение и пристегнул его ремень, а после прошептал на ухо старую, но такую хорошую пословицу.
- Благими намерениями вымощена дорога в ад.
***
Атсуши было откровенно плохо. Он всегда думал, что если дарить человеку добро, то ты непременно получишь добро в ответ, а сейчас он просто разочаровался в своих убеждениях. Он всю свою жизнь наблюдал за жестокостью и холодностью, но он не видел, чтобы кто-то давал этим людям добро. Люди становятся злыми и циничными только тогда, когда не чувствуют добра. Так думал Атсуши, а Рюноске просто перевернул его мир с ног на голову. Атсуши пытался помочь исключительно из благих намерений и что он получил в ответ? Его чуть не убили и он спасся только благодаря инстинкту самосохранения.
Накаджима накрылся одеялом с головой. Слишком много переживаний за один день. Нужно хорошо выспаться, а с утра заняться расследованием дела. Атсуши засыпает не сразу. Но спит он крепко, даже не подозревая, что его ждет злой дяденька пиздец.
***
Атсуши с ужасом в глазах осматривает комнату. С потолка капает вода, на полу образовались уже приличных размеров лужи, а сам Атсуши стоит посреди комнаты и смотрит сонным, но таким... удивленным взглядом, что хочется и смеяться, и плакать одновременно. Атсуши смотрит на будильник и тихо воет. Два часа утра, а его затопили соседи. Он бы не проснулся, если бы не капля воды, упавшая ему на моську.
- Да твою ж мать! - Атсуши сорвался с места, на ходу надевая домашние тапочки. Накаджима пулей взлетает на следующий этаж и со всей силы стучит в дверь соседей. Он не слишком хорошо знаком с ними, но тем не менее нужно, чтобы они перекрыли воду. Дверь открывает заспанный мужчина лет тридцати. Атсуши выслушал пару ласковых в свой адрес, а после прокричал:
- Вы меня топите! - И быстро отправился домой, чтобы спасать мебель.
Ему повезло. Мебель сильно не пострадала, Но вот обоям и потолку крышка. В квартире сыро и спать там уже не вариант. Было б отопление, но его уже отключили, что знатно огорчало парнишку. Атсуши думал, что делать. Деньги на ремонт он как-нибудь найдет, но вот ночевать тут никак нельзя. Заболеет еще, а этого он себе позволить не может. У него дело, которое он должен закрыть в ближайшее время и сессия. Куникиде или Рампо он позвонить никак не может. Они и так сделали для него слишком многое, а вот Дазаю... Хоть бы он согласился помочь...
- Мммм - Атсуши чуть вздрогнул от сонного и хриплого голоса мафиози.
- П-простите, что разбудил... Просто меня затопили соседи и... мне негде ночевать... - Под конец голос парня стал совсем уж тихим, но Дазай все прекрасно слышал. Атсуши мелко дрожал от холода, ожидая хоть какого-то ответа.
- Собирайся. - Уже более бодрым, но все еще хриплым после сна голосом сказал Осаму, вешая трубку. Накаджима облегченно вздохнул, принимаясь собирать в сумку сухие вещи и документы.
