Всё о семействе кошачьих

Шерлок слегка зажмурился от солнечного луча, дерзко блеснувшего из-за крон деревьев. Мимолётное касание, но оно всё равно заставило детектива недовольно сжать губы. Ещё на Бэйкер-стрит, когда они с Джоном и с Зефиркой собирались выходить, Холмс полагал, что на улице будет холодно и заботливый до невероятности Ватсон сразу же даст отбой их прогулке – нельзя же котёнку гулять по холоду. Но ожидания детектива не оправдались. Раздражающее солнце грело, морозный ветер куда-то спрятался, и теплокровные люди с удовольствием выползли на улицу. - Вроде как осень, а тепло, - начал Джон, явно довольный такой погодой. - А ты ещё и выбираться из квартиры не хотел. - И до сих пор считаю, что нахождение в квартире самое лучшее времяпрепровождение, - буркнул Холмс, с неудовольствием развязывая свой синий шарф. Он бы предпочел сейчас сильнее зарыться в мягкую ткань. - И тухнуть со своими экспериментами, я знаю, - с улыбкой произнёс Ватсон, явно наслаждаясь ярким протестом на лице Шерлока, и тот, конечно же, это видел, что заставляло детектива ещё сильнее раздражаться. - Вот, Зефирка, выгуливаю вас обоих, - сказал котёнку Джон, слегка поглаживая её по макушке. Та пребывала на руках доктора и слегка жмурилась то от света, то от лёгких прикосновений мужчины. Сейчас она спокойно ютилась в руках Ватсона, но он и Холмс знали, что котёнок скоро не выдержит и начнёт вырываться, требуя свободы действий. Бывали такие кошки, которые приподнимались лишь за едой да передвигались поближе к тёплому месту, чтобы там сонно улечься спать. Зефирка же не только в силу своего возраста, но и из-за своего кошачьего темперамента не могла долго сидеть на месте. Её хвостик постоянно бодро махал из стороны в сторону, и даже Джон порой уставал от чрезмерной активности животного. Он благодарил все те тренировки, которые устраивал ему Шерлок. А точнее просто жильё с энергичным детективом, который не позволял Ватсону долго засиживаться за газетой. Джон уставал, но должен был признать, что такое положение вещей его полностью устраивало. - О, отлично, теперь ты меня ещё приравниваешь к животным. Что дальше? Купишь мне какую-нибудь пищащую игрушку? – поинтересовался Холмс, отрывая взгляд от коротко стриженых ногтей Джона, пропадающих в кремовой шерстке. - Вместо такой игрушки у тебя есть эксперименты и расследования, - парировал в ответ Ватсон, встречаясь взглядом с детективом, - просто кто-то же должен следить за твоим здоровьем, если ты сам этим не занимаешься. - Спасибо, мамочка, - процедил сквозь зубы Шерлок. Руки мужчины потянулись к воротнику пальто, поднимая его. Он пытался спрятать выступивший румянец на своих щеках. Ватсон только что открытым текстом сказал, что заботится о детективе. Тот, конечно же, знал это, но само знание было скорее скрыто за возмущением и…смущением. Сейчас же мысль о том, что доктор заботится о своём детективе, резко сдавила грудную клетку и заставляла взгляд бросаться от одного предмета к другому, лишь бы не попасться под траекторию доброжелательного и ласкающего света, льющегося из глаз обсидианового цвета. Так, стоп, «своём»? - Ты что, обиделся? – спросил Джон, насмешливо поднимая бровь. - Нет, я же не в третьем классе, - ответил Холмс. - Присядем? Доктор кивнул, и мужчины направились к ближайшей лавочке. Оба молчали, явно не ощущая потребности в разговорах. Тишина была скорее как деталь уютного декора. Хорошее настроение Джона и его спокойная жизнерадостность медленно начали обволакивать детектива, успокаивая вечный бешеный бег мысли, и расслабляли. Холмс слегка прикрыл веки и начал следить из-под ресниц за вязким движением пальцев доктора, поглаживающих Зефирку. Он бы сам сейчас был бы не прочь, чтобы его погладили. Только Джон, конечно же. - Ой, какая прелесть. Холмс был готов недовольно зарычать подобно коту. Рядом стояла неизвестно откуда взявшая девушка с кокетливыми глазами. Её слегка полные губы сложились в умилении, а руки принялись приглаживать темные волосы, явно сдерживаясь от того, чтобы не прикоснуться к котёнку без разрешения. Так и хотелось рявкнуть на это «А зависимость вашего отца от алкоголя явно не "прелесть"», но гневный выпад был предотвращён Ватсоном. - Это Зефирка, - с улыбкой ответил мужчина. Джон прямо затылком чувствовал бурлящее в детективе недовольство, поэтому решил сразу же переключить процесс общения на себя. К тому же, с такой привлекательной девушкой. - Как мило и необычно, - ответила незнакомка искреннее, - а можно её погладить? - Да, конечно. Девушка аккуратненько опустилась на лавочку рядом с Джоном и принялась поглаживать котёнка, на что Зефирка лишь немного встрепенулась от неизвестной руки, но опять расслабилась. Ей в принципе было всё равно, кто поглаживал её шерстку. В данный момент она была готова терпеливо наслаждаться человеческими касаниями, но животная тяга к действию всё же медленно скользила по её сознанию. - А сколько ей? - Если честно, я даже не знаю, подобрал её пару дней назад. - Ох, это такой хороший поступок. Не думала, что подобное свойственно мужчинам. - Ну что же, мужчинам как раз и необходимы подобные, так скажем, милости. - Неужели некому дарить вам такое тепло? – девушка быстро глянула в сторону недовольно нахохлившегося мужчины, который это, конечно же, заметил и нахохлился ещё сильнее. - Нет, некому, - ответил Ватсон, понимая намёк девушки. - Как жаль, а я-то думала, что у вас точно кто-то есть. - Вы явно меня переоцениваете. - Нисколько. Глаз Холмса начал дёргаться, явно собираясь уехать куда-то в тёплые страны. Сидеть и слушать, как флиртуют эти двое, у Холмса не было никакого желания. Он резко встал, что заставило веселое и искрящееся щебетание двух субъектов поблизости замолкнуть. - Простите, но я, пожалуй, прогуляю Зефирку, - сказал Шерлок и выверенным движением забрал у Джона котёнка. Она всё равно была третьей лишней в этом разговоре. Как и Холмс. - Ладно, только… Не дослушав Ватсона, дедуктивная фигура направилась прямо к большому дереву поблизости. Из-за резкой смены положения Зефирка тут же взбодрилась и принялась слегка покусывать пальцы Шерлока, показывая, что не следовало её так быстро, а тем более без разрешения хватать и нагло нести куда-то. Но когда детектив опустил животное на травку, котёнок благодарно мяукнул, принюхиваясь к новому месту. - Вот, радуйся, животное, я спас тебя от назойливого внимания людишек, - сказал Холмс таким тоном, будто требовал слова благодарности от Зефирки. Однако, ему хватило короткого «мяу», и мужчина опустился на землю рядом, приваливаясь к стволу дерева. - Только не убегай далеко, иначе один доктор меня на улицу выгонит. А меня, в отличие от тебя, никто не подберёт. Холмс мысленно отчитал себя за то, что он, взрослый мужчина, начал разговаривать с животными. Хотя подобные односторонние разговоры его раньше никогда не смущали. Вспомнить только череп на каминной полке в квартире на Бэйкер-стрит. Если бы обычные мерки человеческих отношений можно было примерить к подобным разговорам, то их, черепа и Шерлока, можно было бы назвать чуть ли не близкими друзьями. Но с недавнего времени у Холмса появился Джон, и детектив привык получать как минимум эмоциональный ответ. Вздохи, ухмылки, кивки… Ватсон думал, что Шерлок не замечает этого, ведь доктор привык, что Холмс говорил в пустоту, а точнее с самим собой. Но Джон ошибался. Кудрявая макушка головы откинулась назад, касаясь твёрдой коры. Впервые в жизни хотелось задремать. Детектив почувствовал, что брючине на его ноге нещадно «бьют морду» когтистыми лапками. - Так, ты, а ну-ка не трогай, - пробурчал Холмс, отодвигая ногу от желающего крови котёнка. Зефирка на это лишь попрыгала на месте и была уже готова вновь кинуться на ненавистную брючину, но Шерлок быстро приподнялся и отодвинул ладонью животное. - Я, конечно, понимаю, что тебе как молодняку нужно играть, но не с моей же одеждой за сто фунтов. Сорвав высокую травинку, мужчина принялся водить ей по носу Зефирки, вызывая охотничий инстинкт котёнка. Она принялась безжалостно бить лапками по несчастной травинке и покусывать её своими ещё крохотными клыками. Шерлок следил за ней, слегка наклонив голову. По необъяснимой причине это животное ему нравилось. Конечно, она пугала его – да, великого консультирующего детектива, - своими взглядами и невозможностью прочитать её, как Холмс привык делать с людьми, но характер Зефирки всё равно располагал к ней. Ему нравилось, что котёнок не мог усидеть на месте, постоянно что-то исследуя. Шерлок уже начал догадываться о том, что он сам является желаемым объектом для такого «исследования», и это покоряло. К тому же, это животное было мягким и урчащим, что также прибавляло множество плюсов к своему образу в глазах Шерлока. Это, безусловно, не могло поколебать любовь детектива к собакам, но повысило шансы на любовь и к этим животным. Однако Холмс забыл ещё одну вещь, из-за которой его симпатия к котёнку возросла. Она открыла ему глаза. Шерлок оторвался взглядом от играющегося животного и посмотрел на покинутую ими лавочку, а точнее на двух людей сидящих на ней. От их улыбок хотелось поморщиться как от сильно сладкой конфеты. - Слушай, животное, - заговорил Холмс, тыкая своим пальцем в кончик носа котёнка. – Если ты задумаешься о кошачьем союзе, что определенно будет, ты не должна только опираться о хорошую родословную кота, я читал о разведении кошек. Там будут требовать чуть ли не всю родословную с начала эволюции, но не это главное. Главное, чтобы кот был заботливый. Как у людей, знаешь? Чтобы там ласкал тебя, защищал или что там у вас, у семейства кошачьих, принято. Я слышал, что это делает человека счастливым… Мужчина не смог побороть желание вновь коснуться взглядом знакомой фигуры. - Я это даже слегка почувствовал. Холмс не мог пожаловаться на плохое зрение, но со своего места он все же не мог видеть лица доктора со всеми мелкими черточками. Не мог видеть, но детектив помнил. И морщинки у глаз, на лбу, у губ, к которым хотелось прикоснуться. Густые светлые брови, такого же цвета волосы, которых тоже хотелось касаться. «Ему бы это не понравилось», - грустно подумал Холмс. Он не знал, сколько гипнотизировал взглядом Ватсона, но когда тот двинулся, резко вздрогнул. Джон шёл прямо к детективу. Первое, на что обратил внимание Шерлок, это то, что незнакомка пошла в противоположную сторону. Второе, что привлекло внимание детектива не вызывало никакой радости в отличие от первого. Зефирка исчезла.