Мы всё исправим.

С раннего утра я не смогла, так как проснулась от жутких головных болей, которые не прекращались ни на минуту. Выпев уже пачку обезболивающего, которые не помогают, я решила сходить на обследование в больницу. Такие боли у меня с осени того года. Сначала была легкая головная боль, но теперь я просто не могла терпеть эту пытку. В голове как будто взрывались тысячу гранат. Я одела джинсы и рубашку в клетку. Позвонив Никите, попросив его, чтобы он помог мне, я ждала его, попивая ромашковый чай. — Кать, с тобой всё нормально? — обеспокоенно спрашивал он в сотый раз. — Да, но мне не нравится эти боли. Присутствие у меня не хорошие. Не спокойно мне, — печально сказала я. В глубине души я понимала, что у меня не просто головные боли, а нечто серьезнее. Но в то же время я надеюсь, что всё у меня нормально, мне только выпишут пару препаратов и я здорова. — Я хотел с тобой поговорить, — начал разговор Ник, отвлекая меня от моих мыслей, — летом я не хотел тебе изменять. Всё произошло, словно в тумане, я ничего не помню. Прошу, Катя, прости меня, я не хотел. — Боже, Киоссе, что было, то было, как говорится. Мне совершенно плевать с кем ты спал. С кем ты живешь. У тебя своя жизнь, у меня своя. Мы же договаривались, что будем друзьями, — грубо ответила я, открывая дверь автомобиля, выходя из салона, — не жди меня. Сама доберусь. Поднимаясь по лестнице, роняя слезы прошлых обид, я старалась забыть всё: его поцелуи, улыбку, объятия, но… не могла. Слишком для меня всё было дорого и любимо. Я легонько постучала по двери, звук эхом раздался по практически пустому помещению. — Здравствуйте, я записывалась на прием, — вежливо сказала я, открывая дверь, — Ромка? — Катя? -удивленно спросил парень, вставая со стула, — рад тебя видеть, — с искренней улыбкой сказал парень, помогая мне снять верхнюю одежду. — Ты врач? — спросила я своего бывшего парня, — расскажи, как ты? Что нового? — Ох, Катька, всё так хорошо, — радостно сказал он, — скоро папой стану, представляешь? — Ого. Слушай, не мог бы ты провести обследование, а то в последнее время плохо себя чувствую. После рентгена, который мне сделал Рома, мы сидели и пили чай, как в старые добрые времена. Я рассказала ему о своей жизни, он о своей. Ромка скоро станет счастливым отцом, его девушка, Елизавета, моя старая знакомая. — А как у вас с Никитой? — Никак. Он изменил мне, — сухо сказала я, скрывая слезы. — Кать, не мог он. Он же тебя любил ещё, когда ты впервые переехала, в классе девятом, верно? — спросил он, — только о тебе и говорил. А когда он в Москву поехал, хотел предложить переехать, но ты ж с головой в учёбу, — засмеялся Рома, отпивая горячий чай, — он просто не хотел делать тебе больно. Поэтому и сказал, что не любит тебя. Знал же, что ты ревнива ять до жути. — Зачем ты мне сейчас это говоришь? — спросила я, — слишком поздно. Что сделано, то сделано, прошлого не вернуть. Как смотрю на него, все время представляю как он обнимал, целовал ту девку, — сказала я, не скрывая своих слез, — я его до сих пор люблю. Я его простила, но не могу… отталкивает меня от него. Но в то же время тянет, как к магниту. Пока я тут изливала душу Роману, в кабинет зашла молоденькая девушка лет двадцати со снимками в руках. — Роман Дмитриевич, результат готов, — она протянула ему темно синего цвета листы, при этом умудряясь флиртовать. — Хорошо, Леночка, можешь идти, — ласково сказал он, не обращая на нее внимания. — Хорошо, Леночка, можешь идти, — передразнила я его, смотря за его реакцией. Но он лишь внимательно изучал мой мозг, — ну что там? — спустя пару секунд спросила я. — Кать, ты только не нервничай, хорошо? — спросил он, — у тебя опухоль головного мозга третьей стадии. Тебя нужно срочно госпитализировать. После его слов я просто засмеялась, закинув назад голову, я истерически смеялась. Я просто смеялась и плакала. Я не знала, что делать мне дальше.  — И сколько мне осталось жить? — с легкой усмешкой спросила я, гладя прямо в глаза Рома, — ну же, скажи, что я сдохну через пару лет, может быть, и через пару месяцев. Скажи, давай, уничтожить меня!!! — кричала я, зло смотря на парня, который, отпустив голову, выслушивал меня. — Кать, скорее всего ты действительно умрешь. А, если и сможешь выжить, то, скорее всего, останешься инвалидом. Я подготовлю для тебя оплату и ты немедленно ложишься на лечение. Это не обсуждается. Ты меня поняла? — Смысл? Я же все равно умру. Не хочу жить. Надоело.