Анжелика: Игра с судьбой

Солнце, похожее на огромный огненный шар, низко висело над горизонтом и в эти последние минуты дня щедро одаривало всех своим теплом. Его лучи, рассеиваясь сквозь цветные стекла кормовых окон изящной шебеки, проникали в дорого обставленный салон и, отражаясь от мебели, падали на лицо молодой женщины, спавшей на кровати. Однако проказник Морфей, умеющий являться людям во снах и принимать там любые обличья, уже покидал ее, оставляя после себя чувство неги и легкую улыбку на устах. Наслаждаясь приятной прохладой свежих простыней, ласкающих обнаженное тело, Анжелика сладко потянулась, вспоминая сновидение, в котором видела знакомое лицо со шрамами, пересекающими левую щеку, черные пронзительные глаза и чувственные губы, непрестанно повторяющие ее имя: Анжелика! — Жоффрей, — шептала она в ответ, протягивая к нему руки. — Любовь моя! Но вот она окончательно проснулась, и жестокая реальность заглушила сладостные грезы. Анжелика поднялась на постели и медленно осмотрела помещение, в котором находилась. Комната была большой и светлой, и ничем не напоминала череду зловонных кают и камер, в которых она, по милости маркиза д’Эскренвиля, провела последние несколько месяцев. Она скорее походила на гостиную, обставленную в восточном стиле: стены и потолок обшиты лакированным деревом, украшенным причудливыми узорами и завитушками вокруг оконных и дверных проемов, на полу — большой персидский ковер, два низких красочных дивана с огромным количеством подушек, небольшой столик, шкаф с позолотой на дверцах, пара сундуков… Венчала обстановку просторная кровать под шелковым балдахином. Различные позолоченные безделушки, мерцающие в последних лучах солнца, наполняли помещение таинственным свечением, которое вместе с ленивым покачиванием корабля, стоящего на якоре, придавало обстановке странное ощущение — словно каюта была не реальной, а лишь волшебным видением. Анжелика провела рукой по лицу. Постепенно к ней возвращалась память. Теперь она вспомнила, что находится на корабле Рескатора и подумала, что эта прекрасная комната скорее всего служила ему личными апартаментами. Плотно закутавшись в покрывало, она попыталась встать на ноги, но ей это почему-то не сразу удалось. Неуверенной походкой, держась за мебель, она начала бродить по каюте, внимательно изучая предметы, находящиеся в ней. Несомненно, здесь жил мужчина. Все в этой комнате говорило об этом, начиная с мужской одежды и различных предметов туалета в сундуках, заканчивая коробками с сигарами, трубкой, листьями табака и бутылками со спиртными напитками, стоящими в шкафу. Там же лежали аккуратно свернутые географические карты и увесистые фолианты с позолотой на обложках и названиями, написанными арабской вязью, на испанском и греческом языках. Быстро пролистав немного желтоватые страницы нескольких книг, Анжелика заметила, что на многих полях значились пометки, сделанные тонким быстрым почерком. Также было видно, что мужчина, живущий здесь, не пренебрегал женщинами. В сундуках лежали турецкие и европейские платья, покрывала, шали, разнообразные украшения из жемчуга и драгоценных металлов, гребешки и заколки. Много было предметов, которых Анжелика раньше не видела и не знала об их предназначении. «Очевидно, я далеко не первая женщина, спавшая в этой постели», — подумала Анжелика и тут же одернула себя за подобные мысли. «Да, собственно, какая мне разница. Мне абсолютно все равно!» — попыталась она убедить саму себя, но перед глазами вдруг возникла Кандия, черный человек в батистане, с появлением которого в зале воцарилась тишина, вспомнились слова маленькой гречанки Эллиды: «Ни одна женщина не устояла перед ним! Все оказывались в его власти!» Упрямо мотнув головой, словно отгоняя назойливые мысли, Анжелика подошла к двери и подергав её несколько раз, поняла, что та закрыта на ключ. «Ну, конечно, кто же оставит беглянку незапертой?!» — подумала она и, повернувшись, ещё раз внимательно осмотрела каюту. Её взгляд снова упал на большие сундуки с одеждой. Она подошла к ним и по очереди подняла их тяжелые крышки. Пересмотрев несколько нарядов, Анжелика выбрала для себя платье из кораллового шелка, лиф которого был украшен малинским* кружевом. Насыщенный и теплый оттенок ткани должен был очень выгодно подчеркнуть цвет её глаз, а вырез корсажа — открыть взору прекрасные округлые плечи. Затянув все застежки на платье и расправив складки верхней юбки, молодая женщина повернулась, чтобы посмотреть на себя в большое зеркало, которое находилось у противоположной стены, но в тот же миг оцепенела от испуга — на пороге каюты, прислонившись к дверному косяку, стоял высокий мужчина, одетый во все черное. Прошло несколько мгновений прежде, чем Анжелика поняла, что перед ней — сам Рескатор. В вечерних сумерках, которые окутали корабль, едва солнечный диск скрылся за линией горизонта, и, рассеиваемых лишь светом от фонаря, который пират держал в руке, его фигура казалась еще более зловещей. Видимо, она настолько увлеклась выбором платья и процессом одевания, который в отсутствии горничной требовал немалой сноровки и изобретательности, что совершенно не услышала ни поворота ключа в замке, ни того, как в каюту зашел капитан корабля, а по его довольной улыбке поняла, что он только что самым бесстыдным образом наблюдал за ней, пока она одевалась, и от этого её щеки вспыхнули. — Я вижу вы, наконец, пришли в себя, сударыня, — раздался его низкий глухой голос. Анжелика смерила Рескатора сердитым взглядом. Он нисколько не был смущен тем, что поставил её в неловкое положение и даже не собирался извиниться за столь гнусное поведение! События, произошедшие за последнее время, сильно пошатнули нервы Анжелики и сделали её слишком восприимчивой к любым мелочам, и именно поэтому возмутительное поведение пирата задело её гораздо сильнее, чем если бы подобный случай произошел, скажем, несколько месяцев назад. Призвав на выручку все свое самообладание, она постаралась принять как можно более гордый и надменный вид. — Где я нахожусь? — холодно спросила она. — Вы на борту «Морского Орла» — моего корабля, мадам. В моей каюте. «Как-будто мне и так непонятно», — поджав губы, подумала про себя Анжелика. — Если вас интересует местность, в которой мы находимся, то мы у берегов Мальты, — добавил он, словно прочитав её мысли. Эти слова привели Анжелику в недоумение. Как они могли так скоро оказаться у этого острова? Бесспорно, корабль Рескатора был невероятно быстроходным, отчего вызывал зависть у многих пиратов, но, за один день пройти расстояние, на которое другим требовалось не меньше недели — просто немыслимо! — Мальта?! — переспросила она. — Но, как такое возможно?! Вы, наверное, шутите? — Отнюдь. Несмотря на то, что в уголках его губ до сих пор играла улыбка, Рескатор действительно не создавал впечатление злого шутника. Без привычного плаща, который придавал его фигуре некоторую мягкость, он казался еще более высоким. Сегодня он был одет в немного старомодный испанский колет, сшитый, похоже, на заказ, из очень дорогого бархата, который идеально сидел по фигуре, подчеркивая широкие плечи. На ногах у него были надеты кожаные штаны и неизменные высокие сапоги-ботфорты. Анжелика также заметила, что он был без перевязи. — У вас случился приступ лихорадки, — стал объяснять Рескатор, видя в каком замешательстве находится Анжелика. — Когда мне удалось разыскать ваше убогое суденышко, вы были сильно истощены. Мне пришлось срочно брать курс на Мальту — тут живет один мой очень хороший знакомый-аптекарь. Благодаря его зельям, вы быстро пошли на поправку. — Сколько я была в беспамятстве? — С памятного вечера в Кандии прошло десять дней, — сказал пират все так же по-кошачьи мягко улыбаясь. — Десять дней… — словно эхо повторила молодая женщина. Она растерянно огляделась по сторонам. Мысли в голове путались. Анжелика смутно помнила о том, как Рескатор говорил ей, что на борту нет ни горничных, ни служанок, однако, кто тогда ухаживал за ней, пока она болела? Она подумала о Савари. Но что могло с ним случиться? Где он сейчас? Она не знала, что произошло с её спутниками после того, как Рескатор настиг их яхту. — Вы голодны? — спросил тем временем пират. Увлеченная своими мыслями, Анжелика ничего не ответила. Тогда Рескатор приоткрыл дверь и подозвал мавра, который находился, видимо, где-то поблизости, так как очень быстро откликнулся на зов, и приказал подать ужин. Когда мавр поклонился и ушел, пират поставил фонарь на низкий столик, а сам сел на диван, скрестив перед собой длинные ноги и, подперев рукой подбородок, склонил голову немного набок. Поза, в которой сидел Рескатор, показалась Анжелике несколько напряженной. Его взгляд медленно скользил снизу вверх по фигуре молодой женщины. Он что-то обдумывал и явно выжидал. — Я вам, кажется, уже говорил, что в моем распоряжении находятся самые лучшие кулинары Средиземноморья? — вдруг спросил пират. Анжелика, не ожидавшая такого вопроса и явно светского тона беседы, растерянно кивнула. — К сожалению, ваш побег спутал мне все планы. Я рассчитывал привезти вас на свою виллу в окрестностях Кандии… Рескатор ненадолго замолчал. — Право, вы удивительное создание! — сказал он чуть погодя несколько мечтательным тоном, убирая руку от лица и выпрямляясь. — Кто бы мог подумать, что слабая беззащитная женщина, каковой вы были в батистане, готовая в любой момент упасть без моей поддержки, убежит, стоило мне лишь на мгновение потерять бдительность. Ах! Никому еще не удавалось выставить Рескатора в таком нелепом виде! От этих слов Анжелика похолодела с головы до пят. Несмотря на то, что корсар, казалось, восхищался её смелостью, лишь сейчас она поняла, насколько её положение усугубилось неудачным побегом. Рескатор не выказывал по отношению к ней враждебности, но все же он был не из тех людей, кто легко прощал обиды, а она нанесла его репутации непоправимый ущерб — рабыня, которая так лихо обвела хозяина вокруг пальца, по нравам Средиземного моря заслуживала сурового наказания! Когда он снова заговорил, она невольно вздрогнула. — Любопытно, каким ветром занесло на Средиземное море такую знатную и красивую француженку? Вопрос прозвучал несколько странно. Он был задан достаточно небрежным тоном, с притворным равнодушием, но проницательная Анжелика все же догадалась, что Рескатора очень интересует данная тема. От необходимости отвечать, её спас слуга, который появился в каюте с большим подносом, уставленным всевозможными яствами и, едва учуяв аппетитные запахи, Анжелика поняла, что, и правда, очень голодна. Рескатор жестом пригласил её присесть за стол и, как только слуга закончил сервировать ужин, Анжелика набросилась на еду. Крабовый суп, приправленный прованскими травами, креветки с имбирем, обжаренные в оливковом масле с каплей сладкого хереса, холодные и горячие закуски из рыбы и морепродуктов, сыры, салаты — вся еда поражала великолепием и изысканностью, а ароматное белое вино, которое Рескатор разлил в два высоких бокала, идеально подчеркивало своей терпкостью пряность блюд. Анжелика была в восторге! Она не ела такой вкусной пищи уже несколько месяцев, с тех пор как поднялась на борт французской галеры… Хотя, нет. Даже раньше ей не приходилось пробовать ничего подобного! — Вы так и не дали ответ на мой вопрос, — нарушил явно затянувшееся молчание Рескатор. Анжелика отвлеклась от тарелки и посмотрела на пирата. Она заметила, что он со странным восторгом и жадным любопытством наблюдает за ней сквозь прорези в маске, словно ловя каждое даже мимолетное движение. — Разве это теперь имеет значение? — спросила она. — Ну раз не имеет, то поделитесь со мной вашей тайной! — мягко проговорил он. Анжелика на мгновение замерла в нерешительности. Настойчивость пирата и его чрезмерная заинтересованность её поездкой в Кандию, невольно заставили молодую женщину насторожиться. Был ли это всего лишь праздный интерес, или пират действительно хотел знать причину, побудившую ее пуститься в опасное путешествие? — Почему вы хотите это знать? — спросила Анжелика, решив, что не даст ответ, пока не поймет причину его любопытства. — Появление такой красивой женщины в наших морях всегда сопровождается огромным количеством сплетен, — сказал он с усмешкой. — Мне лишь интересно, что из всего того, что я слышал о вас — правда, а что — вымысел. — Я не знаю, что вы слышали, сударь, поэтому не могу ни подтвердить, ни опровергнуть ваши домыслы, — сказала Анжелика. Рескатор ничего не ответил и как-то странно посмотрел на неё. Затем корсар перевел взгляд на бокал с вином, который держал в руке. Он поднес его к маленькой масляной лампе, одной из множества, расставленных по всей каюте и зажженных слугой, и некоторое время любовался, как золотистый напиток переливается на свету. — Интересно, какими качествами нужно обладать мужчине, чтобы такая женщина ради него пустилась в столь опасное путешествие? — задумчиво произнес он. Рескатор говорил медленно и несколько приглушенно, поэтому у Анжелики сложилось впечатление, что он невзначай произнес вслух то, о чем думал в данный момент. Заметив её замешательство, он добавил: — Ваш любовник…Он действительно того стоит? — Я не понимаю, о чем вы говорите! — воскликнула она, широко раскрыв глаза от изумления. — Ну как же! Когда мне сообщили, какая прекрасная рабыня будет выставлена в кандийском батистане, я поинтересовался её личностью. Мне рассказали, что вы из очень знатного рода, являетесь фавориткой короля, а сюда подались в поисках пропавшего любовника. И я до сих пор задаюсь вопросом, кто же этот счастливчик, что внушил вам столь сильное чувство? — Месье, вас ввели в заблуждение, — отчеканила Анжелика. — Я являюсь консулом Франции в Кандии и направлялась туда по делам. Правды ради, стоило отметить, что у нее на мгновение мелькнуло желание рассказать пирату об истинной цели своего путешествия, но его странное любопытство все больше вызывало у молодой женщины неприятное чувство. Ей становилось не по себе при мысли, что она может обнажить перед ним свою душу и тем самым проявить слабость. Но, похоже, Рескатор обладал своеобразным чувством юмора. В ответ на её реплику он засмеялся, и вскоре его смех сменился кашлем. Анжелика вспомнила, что он что-то говорил ей в батистане про свой сорванный голос и на мгновение ей даже стало его жаль. — Это у короля такая новая забава, — сказал он после того как смог восстановить дыхание, — даровать фавориткам должности в пиратском рассаднике? В городе в котором находится самый большой невольничий рынок на всем Средиземном море и который уже два года находится под властью турок? Больше похоже на ссылку. Да еще и изуверскую. Чем вы ему не угодили, мадам? Неужели не смогли, как следует, удовлетворить аппетиты разборчивого и искушенного суверена? В один момент её жалость сменилась гневом из-за его похабных речей. Она вскочила с дивана и смерила пирата испепеляющим взглядом. — Как вы смеете со мной так разговаривать?! — вскричала она. — Как единственный хозяин на корабле, я вообще многое могу себе позволить! — сказал он язвительным тоном и смерил ее взглядом, в котором чувствовался меткий глаз мужчины, познавшего множество женщин. Анжелика почувствовала, как уже второй раз за вечер запылали её щеки. В словах капитана корабля явно сквозил подтекст, о котором несложно было догадаться. — Наверное, вы до сих пор не поняли, — проговорил он, поднявшись с дивана, — что отныне я ваш единственный хозяин, и на вашем месте очень неосмотрительно усугублять и без того незавидное положение. Я человек не злопамятный, но всему есть свои пределы, — добавил он, приблизившись к Анжелике и внимательно вглядываясь в её лицо, словно стараясь что-то прочесть в нем. В это же время молодая женщина, ощущала, как неясная тревога опутывает её душу. Её иллюзии рушились одна за другой. Где был тот загадочный волшебник из батистана, который с первых минут обворожил её? Перед собой сейчас она увидела лишь неумолимого флибустьера, жестокого пирата и страх, невольно заставил ее попятится назад. — Не сомневайтесь, моя дорогая, отныне я приложу все усилия, чтобы стать вам хорошим господином, — сказал он с мягкой улыбкой на губах. Последние слова окончательно смели остатки ее розовых мечтаний и прозвучали для Анжелики, словно приговор. Теперь она была абсолютно уверена, что в батистане он разыграл перед ней комедию, воспользовался своими чарами, чтобы одурманить её. Она вспомнила их первую встречу возле острова Капрера, когда стала свидетелем очередной схватки между Рескатором и адмиралом королевского флота герцогом де Вивонном — всего лишь ещё одной стычки из череды многих, в которых погибали невинные жертвы. Тогда она видела его таким, каким он был на самом деле — циничным и расчетливым пиратом, погубившем её сына, её маленького трубадура Кантора. Ненависть к Рескатору тут же словно тиски сдавила грудь. Она никогда не простит ему смерть Кантора! Видимо, вся разнообразная гамма чувств, от разочарования до ненависти, отразились на её лице, потому что Рескатор вдруг спросил: — Отчего так исказилось ваше прекрасное лицо? Я никогда не поверю, что вы настолько глупы, что, отправляясь в путь, не осознавали, чем рискуете и насколько опасным окажется путешествие. Вас ведь, наверное, предупреждали о том, что случается с красивыми женщинами на Средиземном море?! И раз вы решились на столь опасную одиссею, значит, знали, на что идете. Так почему вы злитесь? — Я злюсь от того, что своим плачевным положением, обязана именно вам! — выпалила Анжелика. — Мне? — удивленно переспросил пират. — Да, да! Вам! Именно из-за вас я попала в лапы к д’Эскренвилю. Я бы спокойно проделала весь намеченный путь на королевских галерах под защитой целого флота! Но вам надо было появиться у меня на пути. Вы тогда спасли горстку своих людей, но теперь спросите, что случилось дальше! Воодушевленные вашим примером, каторжники подняли бунт и убили всех офицеров на галере. Но вы даже не задумались, что, спасая несколько десятков рабов, поставили под удар других членов экипажа. Вам абсолютно наплевать на человеческие жизни! Вы лишь мчитесь за славой, которую приносят подобные выходки! Она хотела как можно больнее уколоть пирата и выбрала, как ей казалось, самую верную точку — его самолюбие, но эффект от её слов оказался совершенно иным. Рескатор ничего не ответил и по-прежнему оставался спокойным, лишь только какой-то странный огонек промелькнул в глубине его взгляда. Затем он подошел к ней совсем близко и властным жестом приподнял её подбородок, заставляя таким образом смотреть прямо в глаза. Его долгий изучающий взгляд был невыносим, но Анжелика не могла пошевелиться. Она погрузилась в какое-то странное оцепенение. Рескатор всего лишь прикоснулся к ней двумя пальцами, а ей казалось, что она связана по рукам и ногам, и не может дышать. Он словно черной тенью окутал её с ног до головы. Под его проникающим прямо в душу взглядом она невольно съежилась, по спине пробежал озноб. «Наверное, именно так он и околдовывает своих женщин», — подумала Анжелика. — Так значит именно вас я видел тогда на борту французской галеры, — сказал он, наконец. — Удивительно, как иногда судьба играет с нами. А я думал, что стал жертвой прекрасного миража... Отпустив её подбородок, его рука опустилась на талию и он с силой прижал её к себе. — О, вы были тогда так восхитительны, словно сирена в платье цвета разбушевавшегося моря, точно такого же, как сейчас ваши глаза, — сказал он очень тихо и склонился к ней. Его черная маска была так близко возле её лица, что она могла ощутить едва уловимый запах дорогой кожи из которой она была сделана. Он наклонился совсем близко и легко, еле уловимо поцеловал изгиб её плеча, затем начал покрывать нежными поцелуями шею. Его губы, в обрамлении короткой бородки, которая немного щекотала кожу, становились все требовательнее и Анжелика почувствовала, что у нее начала кружиться голова. О, воистину, этот мужчина знал толк в поцелуях! Она уже ощущала, как волна наслаждения зарождалась в ней и грозила поглотить с каждой секундой все сильнее. Лишь когда Рескатор приник к её лицу, чтобы поцеловать в губы, Анжелика с огромным усилием воли отвернулась. И в ту же секунду пират отпустил её. Маркиза пошатнулась, так как ноги совсем не слушались, и ей пришлось сделать несколько шагов назад прежде, чем она уперлась спиной в стойку кровати и с её помощью обрела равновесие. С ужасом осознавая, что пробудь в объятиях пирата еще несколько мгновений и она была бы побеждена, Анжелика стояла, опустив глаза, и боялась снова посмотреть на него. Сполна ощутив на себе магию его взгляда, она лихорадочно пыталась сообразить, как выкрутиться из сложившейся ситуации, но её тело совершенно не слушалось и предательски желало продолжить то, что так умело начали губы этого мужчины. В каюте повисла напряженная тишина. «Боже правый, если он так искусен в столь невинных поцелуях, то я готова поверить в то, что множество женщин действительно жаждет принадлежать ему», — подумала Анжелика. — Прекрасна и строптива, — наконец прозвучал его тихий голос. — Что же, признаюсь, это мне по душе! Несмотря на то, что Рескатор, похоже, отнесся к её отказу философски, Анжелика была напряжена до предела. Она ждала, что сейчас пират снова подойдет к ней, обнимет, возможно, поцелует. Она не понимала, что с ней происходило! Она одновременно и страшилась его и жаждала, чтобы он снова прикоснулся к ней. Это было словно наваждение! Очень медленно она подняла взгляд на мужчину. Он больше не улыбался и был серьезен. — Вы боитесь, и в тоже время вас разбирает любопытство, — мягко проговорил он. — Ваше любопытство я могу объяснить — оно движет всеми женщинами, но вот страх… Рескатор ненадолго замолчал, о чем-то размышляя. — Моя персона вызывает у вас ужас? — спросил он. — Почему? Вас пугает вот это? — он показал жестом на свою маску. — Я бы мог снять её для вас. — Нет, нет! Не нужно! — сама не зная почему, запротестовала Анжелика. Рескатор явно колебался. — Ладно, как хотите, — сказал он в конце концов. — В таком случае я оставлю вас. И более официальным тоном добавил: — Мадам, на время плавания эта каюта полностью в вашем распоряжении. Также в вашем распоряжении слуга, в чьи обязанности входит обеспечивать вас всем необходимым. Не стесняйтесь — просите все, что душе будет угодно… И не бойтесь. Спите спокойно. Я даю слово, что никто вас не потревожит. Поклонившись, он быстрым шагом вышел из каюты. __________ Малин (или мехельнское кружево) — один из самых известных видов фламандских кружев, изначально производимое в Мехелене. Оно делается очень тонким, прозрачным и особенно красиво смотрится, когда носится поверх одежды другого цвета.