Анжелика: Игра с судьбой

Небольшая процессия, спускавшаяся с холма к шатру, с первого же взгляда показалась Анжелике немного странной. Она не могла понять, что именно насторожило её, но ощущение тревоги не покидало молодую женщину. Возглавлял группу верный и надежный помощник Рескатора, второй капитан Язон. Немного сзади и в стороне шел юный матрос-мальтиец, которого звали Энрико. Он что-то нес в руках. Издалека было сложно рассмотреть, что именно, но его ноша, несмотря на скромные размеры, явно была неудобной и все время норовила выскользнуть из рук. Он не глядел по сторонам и все внимание сосредоточил на том, чтобы донести свой скарб до места назначения. А вот следующая группа мужчин, напротив, вертела головами во все стороны, словно пытаясь уловить малейшую опасность. Это были четыре мавра из личной охраны Рескатора. Все, как один, одетые в белые бурнусы, ярко контрастирующие с их черной кожей, вооруженные мушкетами и кривыми саблями, они двигались полукругом, в центре которого шел высокий молодой мужчина. Кроме темных штанов и высоких сапог, он был одет в просторную белую рубашку, а его легкий темно-фиолетовый камзол был расстегнут, от чего при каждом шаге полы его раздувались, словно крылья. Но чем ближе он подходил, чем отчетливее вырисовывались черты его лица, тем яснее Анжелика понимала, что именно её так встревожило. Она знала этого мужчину! Знала эту неумолимую широкую походку, эти грубые черты лица, и, особенно, эти карие глаза, которые видели её и в шикарных нарядах, и в обносках и даже нагой. Это было совершенно невероятно, но к ней приближался никто иной, как господин Франсуа Дегре собственной персоной. Анжелика почувствовала себя обескураженной. Она была готова представить на этом месте кого угодно, но только не Дегре. Все это время она думала, что сумела избавиться от настырного полицейского, и что он прекратил гнаться по её следам еще в Марселе. Но, похоже, Дегре не оставил свою затею. Он был тверд в намерениях и неутомимо выполнял королевскую волю. У него не получилось удержать её за стенами Парижа и теперь, по всей видимости, он был готов даже на переговоры с пиратом, только чтобы вернуть её под королевский колпак. Примерно в двадцати шагах от того места, где стояла Анжелика, Язон подал знак маврам остановиться, а сам подошел к Рескатору и стал о чем-то быстро докладывать. Анжелика попыталась услышать о чем говорят мужчины, но они стояли далеко, и молодая женщина не смогла разобрать ни единого слова. Она посмотрела на Дегре. Лишь теперь Анжелика разглядела, что его руки связаны спереди толстой бечевкой. Она попыталась поймать его взгляд и понять, что он сейчас чувствует, но, похоже, его совсем не волновала та ситуация, в которой он оказался. Полицейский был абсолютно спокоен и невозмутим. Увидев, что Анжелика смотрит на него, он приветствовал её легким поклоном головы. Анжелика кивнула в ответ. – Мадам, разрешите проводить вас, – послышался прямо над ухом маркизы голос Сафи Фаршада. Все это время он стоял возле неё и теперь легко подхватил под локоток с явным намерением увести с места, где должны были развернуться самые интересные события. Но Анжелика проворно освободилась и, посмотрев на него в упор, произнесла: – Я никуда не уйду! Я должна знать, о чем они будут говорить! – Я и не собирался уводить вас, мадам, – удивился гасконец. – Этим утром монсеньор поручил мне заботу о вас, пока он будет занят с нашими непрошенными гостями. Я сопровожу вас в шатер. Мы сядем в дальнем углу, где, надеюсь, никто не обратит на нас внимания. Вы сможете слышать все, о чем будет беседовать монсеньор с этим господином. Но вы должны пообещать, что в случае возникновения малейшей опасности вы будете слушаться меня беспрекословно. – Я обещаю, – Анжелике ничего не оставалось, как согласиться. Фаршад провел её в тот самый шатер, где некоторое время назад они с Рескатором пили кофе, разговаривали и даже не подозревали о том, что кто-то может их подслушивать. В шатре все еще витал аромат этого напитка, и Анжелика, как всегда некстати, вспомнила о том, что с утра еще ничего не ела. Гасконец, видимо, догадался об этом, потому как сразу же подозвал слугу и приказал подать кофе и сладости. Анжелика и её новый друг расположились на низком диване, скрытом от посторонних глаз в дальнем углу палатки. Удобно устроившись на подушках и наслаждаясь ароматным напитком, молодая женщина могла без труда видеть все, что происходило в середине шатра. Тем временем, в шатер вошли Язон и Дегре в сопровождении одного мавра из охраны, а через пару мгновений появился и сам Рескатор. Он что-то шепнул своему помощнику, и тот после легкого поклона удалился. Словно не замечая своего пленника, Рескатор снял с головы шляпу с огромным красным плюмажем, сбросил с плеч длинный черный плащ и передал все это в руки подоспевшего к нему слуги. Затем он подошел к большому сундуку из темного дерева и, подняв его крышку, достал оттуда графин с красным вином и несколько серебряных кубков. Анжелика только сейчас обратила внимание, насколько дорогой и шикарной была сегодня одежда Рескатора. Как и накануне, он отдал предпочтение французскому крою. Жюстокор и камзол из черной парчи были расшиты красной нитью и украшены маленькими алмазами и рубинами, сверкающими на свету, от чего складывалось впечатление будто на его костюме полыхают языки пламени. Пышные манжеты и жабо были сделаны из дорогого венецианского кружева тончайшей работы. Анжелика также подметила, что его маска и платок, повязанный на голове и скрывающий волосы, смотрятся по отношению к остальному наряду совершенно неуместно. Наконец, обратив внимание на Дегре, который все также невозмутимо стоял возле входа в шатер, Рескатор знаком пригласил его сесть в небольшое кресло, а сам устроился в кресле напротив. Мавр остался стоять рядом с полицейским, положив руку на эфес сабли и всем своим видом показывая, что не допустит ни малейшего проявления враждебности по отношению к хозяину. Некоторое время мужчины сидели молча, пристально изучая друг друга. Несмотря на то, что Рескатор сидел к Анжелике спиной, она нисколько не сомневалась, что сейчас он внимательно рассматривает собеседника тем особенным взглядом, который проникает в самую душу. Но Дегре похоже нисколько не волновал испытующий взор черных глаз. Он сидел спокойно с непроницаемым выражением лица и совершенно безучастный ко всему происходящему. Лишь когда в шатре появился мальтиец Энрико, он смерил его холодным взглядом. Матрос же не обратил на это никакого внимания. Он подошел к столику, который стоял рядом с креслом Рескатора, и стал раскладывать на нем те самые предметы, что так боялся растерять по дороге. Сначала Энрико положил на столешницу кожаные мужские перчатки, затем какие-то письма, бумаги, небольшой блокнот для записей, пистолет… Но когда на столе появились кисет с табаком, огниво и трубка, Анжелика догадалась, что это были личные вещи Дегре. «Неужели они его обыскали и отобрали все, что было у него в карманах?!» – подумала Анжелика. Тем временем Рескатор склонился над столиком и принялся рассматривать разложенные на нем предметы. В конце концов, изучив все, он остановил свое внимание на одном из писем. Это был небольшой кусочек пергамента, аккуратно свернутый и запечатанный красным воском. Пират взял его в руки и некоторое время рассматривал печатный оттиск, но потом с пренебрежением бросил сверток обратно на стол. – Сударь, – Дегре, по-видимому, не выдержал долгого молчания и подал голос первым, – могу ли я осведомиться в каком статусе здесь нахожусь. Являюсь ли я вашим пленником? Что будет с моими людьми, которых вы захватили возле храма? Как бы в подтверждение своих слов он приподнял перед собой связанные руки. – Это будет зависеть от того, каковы ваши цели и с какими намерениями вы сюда явились, – сказал Рескатор, совершенно безучастным тоном. Но затем он все же подал знак мавру, чтобы тот развязал веревку на руках собеседника. Мавр беспрекословно подчинился и пока Дегре потирал онемевшие запястья, Рескатор разлил вино по кубкам, которые он ранее достал из сундука и протянул один из них пленнику. Полицейский с подозрением посмотрел на кубок и не стал принимать его из рук пирата. – Зря отказываетесь – хорошее вино! – как бы, между прочим сказал пират и, поставив один бокал на стол, сделал несколько глотков из второго. – Сударь, в своем послании я сообщил, – сказал Дегре, – что меня волнует судьба мадам дю Плесси-Бельер. Я намереваюсь вернуть её в общество, которое подобает ей по статусу. – Почему вы считаете, что мое общество ей не подходит? – спросил пират безразличным тоном. – Мадам дю Плесси является вдовой маршала… – Я знаю, – перебил его Рескатор, жестом показывая, что не нуждается в напоминании всех титулов Анжелики. – Здесь, на Средиземном море все эти титулы не имеют никакого значения. Я тоже когда-то был обладателем весьма громкого имени. Но здесь важно лишь сколько пушек на твоем корабле и золота в кармане, если ты – мужчина, и насколько привлекательна твоя внешность, если – женщина. – Именно поэтому я считаю, что такой женщине, как маркиза дю Плесси-Бельер, следует находится под покровительством более надежных людей. Вы – пират. Рядом с вами мадам будет постоянно рисковать быть убитой или перепроданной другому хозяину. Вы ведь не можете гарантировать, что завтра вас не убьет, допустим, ваш заклятый враг Меццо-Морте, – Дегре выдержал небольшую паузу, – или быть может кто-то из офицеров французского флота? Последние слова он произнес очень медленно, акцентируя каждое слово. Рескатор рассмеялся. – Господин Дегре, если вы пытаетесь таким образом меня запугать, то у вас ничего не получится, – сказал Рескатор, немного задыхаясь от приступа кашля, которым, как обычно, сменился его смех. На лице бывшего адвоката на мгновение отразилось изумление, но он быстро справился с эмоциями и обрел привычную невозмутимость. – Вы знаете мое имя? – лишь спросил он. – Я вообще много чего знаю о вас, – загадочным тоном произнес Рескатор. Он поставил свой кубок с вином на стол и поддавшись вперед, снова взял в руки тот самый сверток пергамента, который рассматривал ранее. Несомненно, что-то очень сильно интересовало его именно в этом письме. Он опять принялся его рассматривать со всех сторон, словно это был не листок бумаги, а самородок редкой красоты. Дегре молчал. – Господин Дегре, – прервал явно затянувшуюся паузу Рескатор, – давайте не будем терять попусту время и перейдем от пустых угроз к деловому разговору. Как видите, я подготовился к сегодняшней встрече и принял необходимые меры предосторожности. Вам не удалось заманить меня в ловушку, устроенную вами же в римском храме. Неужели вы считаете меня последним глупцом? Если вы решили поиграть в героя – спасти прекрасную маркизу из рук жуткого пирата, а самого пирата вздернуть на рее, то спешу вас разочаровать. Да будет вам известно, что я осведомлен о двух французских галерах, которые под прикрытием ночи подошли к острову и в данный момент стоят на рейде возле западного побережья. Именно поэтому мой помощник Язон прямо сейчас на шебеке огибает остров, и уже очень скоро ваши галеры будут открыты для прямого огня. Справедливости ради, надо отметить, что при каждой нашей встрече доблестные офицеры Его Величества теряют минимум одну галеру и не меньше сотни рабов. При этом упоминании Анжелика вздрогнула. Так вот почему обе команды за одну ночь свернули лагерь. Они готовились! Вероятно, Рескатор отправил свою охрану к развалинам храма, как и было оговорено в письме. Они обезвредили всех, кто был там, а Дегре, связанного, словно преступника на допрос, привели к Рескатору. Да и сейчас Рескатор явно настороже. Он всегда вел достаточно рискованный образ жизни, привык никому не доверять и быть готовым к любым неожиданностям. Он прекрасно осознает, что французы не упустят ни единой удобной возможности захватить его. За его голову назначено немалое вознаграждение. Как и любой неглупый человек на его месте он предвидел все возможные варианты развития событий. Шебека сейчас возьмет под прицел всех своих двадцати четырех пушек корабль Дегре, мавры у храма охраняют его сообщников, а сам Рескатор находится под защитой пушек «Голдсборо». Ловко придумано – ничего не скажешь! – Вы – неглупый человек, господин Дегре, и, думаю, вам не составит труда понять, – продолжал свою речь Рескатор, – что при таком раскладе, силой вы ничего не добьетесь. Но у вас есть возможность решить интересующий вас вопрос мирным путем. Я готов способствовать возвращению мадам дю Плесси на родину. Я даже не стану требовать от вас компенсации той немалой суммы, которую мне пришлось потратить, выкупая эту красотку на торгах в Кандии. – Но что-то же вы хотите получить взамен? – лукаво подметил Дегре. – Все, что я прошу – сущий пустяк. Я хочу знать, какой ужасный проступок совершила эта женщина, если на её поиски король отправляет первого заместителя начальника полиции Франции? – С чего вы взяли? – Дегре удивленно посмотрел на пирата. Анжелике показалось, что он немного растерялся. Ход разговора и особенно последнее умозаключение пирата, видимо, совершенно не увязывались с его логикой. Признаться честно, Анжелика и сама уже не понимала, какую игру затеял Рескатор. Откуда он мог знать столь точные подробности о Дегре и его деятельности? Да и вообще, какое ему дело до того, зачем король снарядил за ней полицейского? Почему ради этого знания он подвергает себя и своих людей опасности? Не проще было бы просто уйти с острова и не сталкиваться с французской эскадрой? Тем более, что о её присутствии у берегов Сицилии он знал ещё день назад. И даже если пиратский кодекс не позволял ему избежать стычки, то почему бы не воспользоваться своим преимуществом и не напасть первым?! Его шебека превосходила неповоротливые галеры и по скорости, и по количеству пушек. А под прикрытием галеона «Голдсборо» и вовсе становилась неуязвимой. Но что-то заставило его ввязаться в эту странную игру, в которой ей, маркизе дю Плесси, несомненно, отводилось ключевое место. – Об этом не так уж сложно догадаться, господин Дегре, – сказал Рескатор. – Уже одно то, что вы столько времени разыскиваете мадам и до сих пор не оставили этих тщетных попыток, говорит о том, что её обнаружение очень важно для вас. Рескатор указал ему на сверток, который крутил все это время в руках. – Судя по печати на этом документе, вы являетесь ни кем иным, как посланником короля. А раз уж вы рискнули пойти на переговоры с пиратом, то положение у вас явно отчаянное. Неужели король к каждой своей фаворитке приставляет такого высокопоставленного полицейского? Ну, так что, вы удовлетворите мое любопытство?! – Ваша просьба кажется мне более, чем странной, – ушел от ответа полицейский. – Вы могли потребовать денег, договора о прекращении преследования вашего корабля, содействия в каких-то коммерческих предприятиях или чего-то другого. Зачем вам это? – А разве вы не слышали, что я – большой оригинал? – Слышал. – И что же, для вас этого мало, чтобы дать ответ на такой простой вопрос? – Я не имею право разглашать подобные сведения. Рескатор был явно разочарован упрямством со стороны полицейского. Он откинулся на спинку кресла и, закинув ногу на ногу, еще раз внимательно осмотрел письмо в своих руках. Затем он перевел взгляд на Дегре. Достаточно продолжительное время Рескатор смотрел на своего собеседника и явно что-то обдумывал. Послышался негромкий треск – пират сломал печать и, развернув пергамент, принялся читать его содержимое. Во время чтения он встал с кресла и теперь широкими шагами мерил шатер. Анжелике показалось, что он был взволнован. Повисла напряженная тишина. «Что же такого написано в письме?» – подумала молодая женщина. Все это время она с таким любопытством наблюдала за разговором двух мужчин, что совершенно забыла про свой кофе. Но вот пират остановился, опустил послание и громко рассмеялся. – Мадам, – теперь Рескатор обращался прямо к ней. – Вы арестованы именем короля! От изумления Анжелика выронила чашку из рук – она совершенно не ожидала такого поворота событий. Тонкий фарфор ударившись о деревянный настил пола с мелодичным звоном разлетелся на мелкие кусочки. Вскочив с дивана, она сделала несколько стремительных шагов и вырвала письмо из рук пирата прежде, чем тот сообразил, что она собирается сделать. Дрожащими пальцами она развернула пергамент и стала читать. Сначала в изощренной литературной форме было написано о том, что она, маркиза дю Плесси-Бельер, своим неповиновением королевскому приказу не покидать пределы Парижа, несказанно расстроила Его Величество. Однако из уважения к прославленному имени, которое она носит и в память о доброй дружбе с покойным маршалом, Его Величество готов великодушно простить её. Он жаждет увидеть её вновь. Для этого ей, Анжелике, маркизе дю Плесси-Бельер, настоит прибыть вместе с господином Дегре обратно во Францию. В марсельском порту её будет ожидать карета, которая доставит её в родовое имение Плесси... – Но здесь сказано о том, что я должна вернуться в Плесси, – Анжелика удивленно посмотрела сначала на Рескатора, потом на Дегре. – Читайте дальше, мадам, – произнес корсар. Анжелика вновь развернула пергамент и, сама того не осознавая, начала читать последний абзац вслух: «... где её будет ожидать карета, которая доставит маркизу в её родовое имение Плесси. Она пробудет там год, ведя благочестивый образ жизни и ничем не компрометируя свою персону. По истечении этого срока ей надлежит в скромном одеянии темных тонов прибыть ко двору и принести нам публичные извинения. В присутствии всего двора она должна, представ перед королем, преклонить колена, поцеловать руку и повторно принести вассальную клятву. Кроме того, ей надлежит принести в дар Короне одно из своих владений в Турени. Если мадам дю Плесси-Бельер не соизволит явиться ко двору, она будет арестована и препровождена в крепость или в монастырь, по нашему усмотрению, в котором и проведет оставшиеся дни своей жизни. Её имущество будет опечатано, особняки и земли распроданы. Но не желая столь плачевной участи своей любимой поданной, Мы, Король Франции, оставляем госпоже дю Плесси возможность искупить вину в служении своему государю с усердием, каковое мы желаем видеть безупречным. Она останется в Версале, приняв то положение и удовлетворившись теми титулами, каковые нам будет угодно ей даровать. Сие последнее, как мы знаем, ранит её тщеславие больнее, нежели любая повинность. Однако ей придётся покориться и тем ревностнеё выполнять свои обязанности, служа королю с преданностью, принятой в его Королевстве и при его Дворе...» В порыве злости Анжелика смяла письмо и бросила его прямо под ноги Дегре. – Хороша участь, ничего не скажешь, – сказала она возмущенным тоном, – мне позволили выбирать между тюрьмой и постелью короля! О, что же это за дьявольский водоворот событий, в котором все ставят её перед выбором. Сначала Рескатор со своей сделкой, теперь вот Дегре и даже сам король. Почему никто не хочет хотя бы поинтересоваться её мнением! Неужели, это так трудно? В отчаянии она переводила взгляд с одного мужчины на другого. Но они были безучастны к её страданиям. На глаза начали наворачиваться слезы, и она поспешно отвернулась, чтобы их никто не заметил. – Его Величество на словах передал мне, – сказал Дегре бесстрастным голосом, – что если вы мадам раскаиваетесь в своем злонамеренном сопротивлении королевской воле, то можете сразу из Марселя направиться в Версаль. Год в Плесси он дает вам для того, чтобы вы примирились со своей участью... – Дегре, неужели вы думали, что я польщусь подобным предложением? – печально спросила она. Немного помедлив, Анжелика снова повернулась к нему лицом и подняла на него кристально-чистые зеленые глаза, в которых явно читалось отчаяние и горечь поражения. – Мадам, король ничего не предлагает. Он требует выполнения его воли, в которой заключено желание спасти вас от себя самой же. Разве не предупреждали вас о тщетности той авантюры, в которую вы вовлекли себя? Вам ведь не удалось достигнуть цели. Вместо этого вы навлекли на себя множество страданий. Так не проще ли было послушать тех, чье предвидение желало отгородить вас от всего этого? – Господин Дегре, к чему такая поэтичность? Желания короля гораздо более прозаичны. И вы как никто другой знаете причину моего отказа. – И тем не менее вы должны поехать со мной, – настаивал полицейский. Анжелика не знала, что ответить. Она думала, что сможет противостоять самому королю Франции, противиться его воле, но он нанес ей сокрушительный удар. Он хотел заточить её или в золотой клетке, или в темнице, но оба варианта были для неё равносильны смерти. Она не сможет жить в неволе – ей нужен простор и бесконечная свобода. Анжелика посмотрела на Рескатора. Вот кто обладает и тем, и другим! Все это время он стоял в нескольких шагах от неё и молча следил за её разговором с королевским посланником, никак в него не вмешиваясь. – Я не могу, – тихо сказала Анжелика. – Дегре, вы же знаете, что я не могу поехать с вами. – Вы хотите остаться с ним? – полицейский кивнул в сторону пирата. – Вы что забыли, как погиб ваш сын? Анжелика бросила на Дегре гневный взгляд. – Нет, не забыла! Но разве вы оставили мне выбор! – А чем плох мой вариант? Было время, когда вы любыми способами стремились попасть в Версаль! – А теперь не хочу! Я не хочу! В шатре повисла напряженная тишина. – Мадам, позвольте поинтересоваться, – вдруг подал голос Рескатор, – но отчего же вы оставили двор, если так туда стремились? Неужели участь любовницы короля так тяготила вас? – Я никогда не была любовницей короля! – почти прокричала Анжелика. Её уже давно раздражал этот вымышленный статус, которым её наградили придворные сплетники и она не смогла сдержать своего гнева. При других обстоятельствах она бы позабавилась тем впечатлением, которое произвели её слова и тон на всех троих мужчин, но сейчас ей было не до смеха. Она почему-то почувствовала, что должна была объяснить Рескатору свое импульсивное поведение. – Король решил даровать мне сию привилегию, – начала говорить она. – Но он забыл спросить моего мнения по этому поводу. А когда я решила удалиться от Двора, то запретил мне выезжать за пределы Парижа. Он, видимо, решил, что таким образом я стану сговорчивее. Анжелика выдержала недолгую паузу, как бы собираясь с мыслями. – Да, я стремилась в Версаль, – призналась она. – Но мое стремление было продиктовано не моей прихотью, а желанием обеспечить своим детям подобающее положение в обществе, которое у них отняли! О, да что вам за дело до моей жизни! Вам никогда не понять того, что мне довелось перенести! Но я снова проиграла… Последние слова она произнесла совсем тихо и закрыла лицо ладонями. Да, она опять проиграла. Анжелика прекрасно осознавала, что большего врага, чем король Франции у неё нет. Случайно вспомнилась фраза, произнесенная кем-то из придворных: «Видите, король – очаровательный друг… Если, конечно, он – не враг». Теперь он стал её врагом. Анжелика украдкой посмотрела на Рескатора. Она ожидала увидеть саркастическую ухмылку на его устах, но пират был серьезен как никогда. Как странно все обернулось – еще сегодня утром она лелеяла мечту избавиться от его общества, а судьба сделала так, что он остался её единственной надеждой. Провидение, выкинув очередной кульбит, сделало их сообщниками – оба гонимые из своей страны, вынужденные скитаться по миру и искать себе пристанище. Эта тайная и незримая связь превратила Рескатора из страшного пирата, которого Анжелика боялась до смерти, в её сообщника. Сейчас она впервые смотрела на него не как жертва на своего палача, а как на сильного мужчину, под покровительством которого можно получить надежную защиту. И она вдруг пожалела о том, что сбежала от него в Кандии и так долго страшилась его. И даже о том, что он вчера даровал ей свободу. Было бы наверное так прекрасно когда-нибудь проснуться на его вилле, окруженной розами и слушать, как на арфе играет его паж... Теперь только он мог понять её и помочь. Только сейчас Анжелика наконец осознала, что Рескатор – особенный человек. Неведомая сила бурлила в его жилах, и именно поэтому он её так притягивал. Маркиза поняла, что в этой игре она изначально неправильно сделала ставки. Но было еще не поздно. Она выпрямилась и решила достойно встретить новые испытания посланные ей судьбой. – Господин Рескатор, – она начала говорить, но её голос дрожал, – я прошу вас принять меня на свой корабль. – Мой корабль в вашем распоряжении, мадам, – сказал он тихим спокойным голосом. – Я так понимаю, что мы едем в Алжир? – Да, – уже более уверенно произнесла Анжелика. – Мы едем в Алжир!