Омежья суть

Энрике позвонил папе-омеге и уже через десять минут сидел в его машине. Стоило только сослаться на плохое самочувствие, как все расспросы тут же исчезли. Дома Эрик уложил сына на кровать, принес чай, дал таблетки от головы и ушёл куда-то по своим делам. Эн сразу же выпил лекарство и лег на подушку. Голова болела жутко. Казалось, что кто-то не переставая стучит по затылку, с каждой секундой усиливая напор. Думать о чем-то было совершенно невозможно — от одной только попытки место ушиба начинало ныть еще сильнее. Омега обреченно вздохнул и с болезненным стоном перевернулся на бок. Сон — лучшее решение. Царство морфея отпустило Энрике только ближе к вечеру. Голова уже практически не болела и получалось даже адекватно воспринимать происходящее. Омега медленно потянулся на кровати и присел, облокотившись на стену позади. Воспоминания начали возвращаться, заставляя омегу тяжело дышать. Перед глазами стояло лицо альфы, его затуманенные гневом черные глаза, сведенные брови и выступившие на лбу морщинки. Он вспомнил как мощные руки, которые крепко сжимали тонкую ткань его одежды, с силой отбросили омегу к стене, будто тот был какой-то куклой. Юноша не понимал своих чувств. А точнее, боялся их. Боялся этого дикого, практически животного влечения, которое нарастало внизу живота каждый раз, когда в поле зрения появлялся альфа. Боялся того, как часто билось его сердце, когда брюнет улыбался. Ему было страшно, когда он чувствовал вину, смотря на Джуна, который утешает униженных омегой парней. И из-за этого чувства, из-за страха перед своими ощущениями, он ненавидел альфу. Ненавидел его цитрусовый запах, самоуверенную походку, низкий и слегка хрипловатый смех, его накаченное тело, красивые руки, всегда оголенную шею… Он ненавидел всё, что вызывало в нём чувство восхищения. Энрике еще никогда не приходилось конфликтовать с самим собой. Как будто его жизненные приоритеты, которые уже несколько лет оставались неизменными, стали вдруг казаться неправильными. Но как только подобные мысли посещали его, он быстро встряхивал головой и тихо повторял, что он точно не станет меняться из-за какой-то юношеской влюбленности. Все, чего меньше всего сейчас хотел омега — видеть альфу, который вызывает в нём столько противоречий. Необычайным везением казалось то, что сегодня был вечер пятницы, а значит можно было как следует подготовиться к промежуточной аттестации в выходные, не вспоминая ни о каком Джуне и прочих прилагающихся. Но не тут-то было. Одно короткое сообщение от Питера и Эн уже собирается на «скромную» встречу друзей. Сил было катастрофически мало, поэтому омега решил обойтись без каких-либо маневров в макияже, прическе и одежде. Практически полное отсутствие косметики, за исключением тона, узкие светлые джинсы, белая футболка, черная кожаная куртка и такие же черные кроссовки. А на голове — по-детски милый и даже очаровательный хвостик. На все вопросы обеспокоенного папы он лишь ответил, что идет заниматься к своему другу и скорее всего останется на ночь. Причин не доверять своему чаду Эрик не нашёл, поэтому с чистой совестью пожелал сыну плодотворной учебы и проводил до двери, получив в замен прощальный поцелуй в щеку. Омега медленно шёл по улицам, втягивая табачный дым. Нельзя не отметить, что, несмотря на всю вредность курения, сигарета в руках Энрике смотрелась очень к месту. События сегодняшнего дня всё еще не отпускали его и он легко дрожал, вспоминая презрительное лицо альфы. Но в своих мыслях Эн утонуть не успел — дом Питера находился всего в десяти минутах ходьбы от его дома. Квартира друга всегда пустовала на выходных, поэтому служила отличным местом для сбора для старшеклассников, которые хотели отдохнуть культурно и со вкусом. Со вкусом дорогого коньяка и текилы, если быть точным. Помимо Джулиана, Мартина, Джуниора и, конечно же, Питера, всегда присутствовало еще около десяти (иногда пятнадцати) человек. Чаще всего — одноклассники и ребята с параллельных классов, а иногда и те, кто на год старше или младше. Питер пускал сюда всех, не младше восьмого класса, а как плату за вход брал спиртное. Чем его больше и чем оно крепче — тем желаннее гость. Само «мероприятие» имело очень четкую организацию. Для особо быстро пьянеющих выделена отдельная комната для сна, а те, кто оставался наиболее трезвым к концу попойки, помогали хозяину растаскивать остальных. А еще, для более цивильного характера сего действа, было введено строгое правило на запрет совокупления в туалетах. Потому что печальный опыт показывал, что именно эта комната нужнее всего на подобных вечеринках. Альфа встретил Эна в черной толстовке и спортивных штанах. Его длинные волосы были убраны в высокий хвост, из-за чего особенно выделялись по-эльфийски заостренные уши. Он с широкой улыбкой схватил друга за плечи. Энрике уже по привычке ответил на объятия, которые сегодня показались крепче, чем обычно. От Питера уже пахло спиртным. — Еще только восемь вечера, а от тебя уже несет, — улыбнулся омега в ответ и посмотрел альфе в глаза. — Во мне даже половины бутылки нет, — он надул губы, наигранно обижаясь. — Ну да, знаю я тебя. — Эн незаметно увернулся от руки друга, которая хотела было лечь ему на талию, и прошёл в зал. К его удивлению, он обнаружил там только незнакомых ему людей. — А где ребята? — задал он логичный вопрос. — У Джулиана какие-то дела, а у Мартина течка, — Питер пошло улыбнулся, — думаю, не трудно понять, где Джуниор. — Да-да, не утруждайся, — омега махнул рукой в сторону альфы, не желая слушать рассказы о сладкой парочке. Энрике сел на диван в самом углу комнаты, подальше от шумных ребят. Сегодня ему не хотелось больших компаний. К нему подошёл Пит. — Пойдем, — он мягко взял Эна за запястье и потянул на себя, заставляя того подняться. Они прошли вглубь квартиры и завернули в спальню, — ты сегодня сам не свой, — заметил альфа, усаживая друга на кровать и указывая рукой на тумбу, где лежала пачка сигарет, — что-то случилось? — Нет, — легко улыбнулся омега, закуривая любезно предложенную сигарету и наблюдая за тем, как Пит разливает вино в два бокала, — ты же не любишь вино, — удивился он. — Атмосфера, — усмехнулся альфа, — как раз то, что нужно для вина и пачки сигарет, не находишь? — Омега улыбнулся, давая молчаливое согласие и принимая из чужих рук бокал. — Расскажи, что у тебя с этим азиатом? — Пит буквально выплюнул последнее слово и присел рядом, непозволительно близко, заглянув в глаза омеги. — А что у меня с ним может быть? — от упоминания Джуна, голос Эна немного дрогнул. — Просто этого придурок меня за идиота какого-то держит. — Прыснул он, залпом выпивая вино и протягивая бокал для наполнения. — И ты на него реагируешь так именно поэтому? — Питер наполнил протянутый бокал. — А как я на него реагирую? — Омега докурил сигарету и бросил окурок в пепельницу около кровати. Он сделал еще глоток вина и почувствовал легкое головокружение. — Как… — Задумчиво протянул альфа, забирая вино из рук Эна. — По-особенному, — оба бокала оказались на тумбе, — не так, как на других, — альфа склонился к его лицу и пристально посмотрел в глаза, — не так, как на меня, — он обхватил его за талию и придвинул еще ближе. — Пит, что ты… — Энрике не успел договорить. Его заткнули поцелуем. Горячим, влажным и до сумасшествия страстным. Затуманенный рассудок не позволял сопротивляться накатившему желанию и омега начал отвечать на ласку. Он схватил альфу за хвост, снимая резинку, и сильно сжал распустившиеся белые пряди в руках. Питер медленно перевернул его на спину, укладывая на мягкую поверхность, не прерывая поцелуя. Когда альфа приподнял чужую футболку и огладил плоский живот холодной ладонью, Эн простонал в его губы. Где-то в глубине юноши истошно кричал внутренний голос, веля немедленно остановиться. Но животные инстинкты полностью снесли тормоза. И вот, когда Питер уже начал оглаживать его бедра и процесс казался неотвратимым, в сознании так кстати всплыл образ разгневанного черноволосого альфы. Желание тут же спряталось в самый дальний уголок. — Пит, — омега легко оттолкнул альфу, — прости, я не могу, — он ловко вынырнул из-под тяжелого тела и скрылся за дверью спальни. Энрике быстро прошёл через зал в коридор и, одевшись, вышел из квартиры друга. На часах было почти одиннадцать, поэтому омега поспешил домой. На улице уже стемнело, что заставляло прибавить шаг. — Ты поздно, — грустно улыбнулся папа-омега, встречая сына,- говорил же, что на ночь останешься. — Прости, так вышло, — омега повесил куртку в гардероб, — где отец? — Он посмотрел на папу. В тусклом свете он увидел красные от слез глаза. — Пап, что случилось? — Юноша обеспокоенно обнял родителя. Тот уткнулся ему в грудь и всхлипнул. — Все в порядке, — совершенно неправдоподобно ответил мужчина. Энрике успокоил Эрика, напоил его горячим чаем и уложил спать. Он и сам ужасно устал и был измотан физически и эмоционально, и чтобы расслабиться, решил принять ванну. После, омега лег в свежую кровать и включил телефон. Пролистывая ленту одной из своих соц. сетей, он заметил пикантную фотографию. На ней двое молодых лежали на кровати и очень самозабвенно целовались. И Эн уже было пролистал её, но что-то заставило его вернуться и с ужасом обнаружить, что на ней запечатлен он с Питером пару часов назад. Тихо выматеревшись, он открыл список лайкнувших людей и увидел там всех своих знакомых, друзей и еще кучу незнакомых людей. Он не нашёл только одно имя, но почему-то знал, что это фото увидел и он. Выспаться на этих выходных не получилось, не говоря уже о подготовке к тестированию. Омега не находил себе места из-за выходки Питера, постоянно думая об этом. К этому прибавилось странное поведение родителей. После этой ночи, когда отец Энрике так и не пришёл домой, их с папой отношения как будто переродились и начались с начала. Утром субботы, около семи часов, Найл все-таки заявился и прямо с порога начал извиняться перед Эриком. Он просил прощения четыре часа подряд, то на пороге квартиры, то на диване в зале, то на кухонной тумбе, в ванной, в спальне… В тот день Эн решился выйти из комнаты только около часа дня, когда все более-менее стихло. Он успел только захватить еды с кухни и уйти в комнату на свидание с учебниками, прежде чем это всё продолжилось. Понедельник настал непозволительно быстро. В школу нужно было успеть к восьми, так как в половине девятого начинался экзамен. Омега немного проспал, поэтому на макияж времени не оставалось. Он надел черные лосины, белую толстовку-кенгуру, черный бомпер и свои любимые кеды. волосы снова были заплетены в маленький нелепый хвостик. Сегодня он напоминал самого обычного школьника старших классов, что даже немного удивило его одноклассников, но никто не подал виду. Учитель распределил всех по местам и дал десять минут на то, чтобы настроиться перед тестированием. Прямо сзади Энрике сидел Питер, и он был готов поклясться, что тот смотрит на омегу с довольной ухмылкой, словно кот, наевшийся сметаны. Вряд ли кто-то понимал, что то фото ничего не значит, а соответственно, все думали, что эти двое как минимум спят. Но Эн не обращал на это никакого внимания, потому что на ряд левее и на парту впереди от него сидел Джун, что-то увлеченно читая в большой тетради. Он был как обычно идеален: волосы уложены на левую сторону, в правом ухе красовалась маленькая серьга, а одет он как всегда был просто и со вкусом. Омега невольно засмотрелся. Но, несмотря на их недавнюю стычку в школьном туалете, альфа не проявлял в отношении Эна никаких эмоций. Да что там эмоций, даже в его сторону ни разу не посмотрел. «Больно надо», — обиженно подумал омега. Экзамен шёл четыре часа и включал вопросы по всем предметам школьной программы. Энрике без особого труда ответил на вопросы тестирования, но немного скомкано написал вторую часть, где требовался полный ответ. Однако, к высшему баллу он не стремился, поэтому уже через три часа покинул кабинет и направился к выходу. За воротами школы он встал прикурить. Его ужасно раздражал Питер, который все время экзамена пытался вывести Эна из себя. Он буквально чувствовал, что тот не переставая сверлит его спину взглядом. Одной сигареты оказалось мало, поэтому он прикурил вторую. И как только он собрался сделать затяжку, сзади раздался голос: — Сынок? — Омега в ужасе замер и повернул голову через плечо. — Что ты делаешь? — Папа-омега испуганно посмотрел на уже оскалившегося мужа. — У тебя есть ровно десять секунд, чтобы объясниться! — Найл выглядел злым, будто был готов разнести всё вокруг. Энрике мелко задрожал, а все мысли вылетели из головы. «Все, это точно конец» — подумал он, но через секунду кто-то забрал сигарету из его рук. — О, это моё, — омега повернулся и искренне удивился, увидев позади улыбающегося Джуна, — просто попросил подержать, — он смотрел на родителей Энрике, но на самого юношу взгляд не переводил. — Это твой друг? — Недоверчиво спросил Найл. — Да, мы в одном классе, — ответил альфа за Эна, — простите меня за это недоразумение. — О, это вы нас просите! — По-доброму сказал Эрик и взял сына за руку. — Не пугай нас так! — После этих слов Джун рассмеялся, а Энрике лишь выдавил из себя нервную улыбку. — Пока, Эн! — Альфа махнул рукой и впервые посмотрел омеге в глаза. В них читалась усмешка, которая больно давила на виски. Он развернулся и ушёл в противоположную сторону. «Лучше уж быть пойманным, чем видеть в твоих глазах презрение»