Найти в себе силы

      Наступил день экзамена. Все ребята волновались, даже излишне. Каждый по очереди предоставлял свой ограненный камень и подробно рассказывал технологию. Часть ребят уже получила свои сертификаты и на радостях отправилась праздновать.       Подошла очередь Анны. Эльфийская мазь залечила вчерашнюю рану, даже следа не осталось. В вопросах медицины давным–давно был сделан шаг вперед. Скажите, а существует мазь, чтобы залечить изломанную душу и разбитое сердце? Она зашла в кабинет с готовым образцом. Господин Ильфукиир сидел на своем стуле отвернувшись к окну. Он никогда не снимал пиджак на работе. Кажется, простая работа учителя стала порядком утомлять его. Когда девушка протянула ему камень, он бережно взял его, покрутил в руках, и молча начал выписывать сертификат.       — И… что, это все? — удивилась Анна.       Мэнэльтарма поднял на нее тяжелый взгляд. Лучше бы он этого не делал. В нем рыжая увидела не только ответ на ее глупый вопрос, но и будничная холодность к происходящему. Словно перед ним стоит абсолютно чужой человек. Обычный ученик факультатива. Неприятно, до тошноты. Ему не шёл образ высокомерия.       — Я и так знаю, что ты можешь рассказать все. Камень очень хорош, даже придраться не к чему… так что, я тебе верю, — он протянул сертификат Анне.       Молча отвернувшись, девушка уже подошла к двери, как сзади раздался голос:       — Я отправил ожерелье отцу, — Мэнэль встал из-за стола и направлялся к девушке, — думаю, что он жутко рассердится.       — Из–за чего?       — Из–за того, что все произошло при таких обстоятельствах. Мы ведь пользовались магией. Завтра я возвращаюсь в высокогорье. Но, я бы хотел с тобой поговорить, — он бесцеремонно схватил за плечи Анну и развернул ее к себе, — кажется, ты мне вчера чего–то не рассказала.       — Это Ваша вина. Если бы вы захотели, послушали бы.       — Я хочу знать, что Карадрас сделал с тобой, — сказал Мэнэльтарма уже настойчивее.       И в этот момент у девушки словно что–то щелкнуло в голове: такое напускное равнодушие не оставляло ей выбора. Ей не нравится, с каким тоном он говорит на эту тему, как не нравится и сама тема.       — Да идите вы к черту, Господин Ильфукиир! — закричала Анна, грубо отталкивая его руки, — Не ставьте свои чувства выше моих! Мне тоже вчера пришлось несладко! Карадрас меня чуть не изнасиловал! Но не успел!       — Но он говорил вчера… — громко запротестовал эльф.       — Вы верите ему больше чем мне? Думаете, я бы не сказала Вам?! Да Вы думаете только о своей репутации и положении в обществе, не заботясь о том, как это отразится на мне!       — Да откуда у тебя такие мысли?       — Разве я сама, по своей воле, оказалась впервые в Вашем доме?! Разве не Вы сказали, что вернетесь за мной?!       Любопытный шепоток и шуршание за дверью напомнил, что они здесь не одни. Через неплотно закрытую дверь студенты слышали их ругань, но никто не думал, что это никак не относится к «Огранке». Ребята жались к двери. Виллоу, уже, сдавшая, экзамен и поджидавшая Анну, тоже находилась среди зевак. Она слышала каждое слово. Интерес подстегивал приоткрыть дверь пошире. С чего это они решили скандалить прямо во время экзамена?       — Анна, так ты…       — Уезжайте, как и хотели! Один! Я не гожусь теперь на роль Вашей спутницы! Это место больше несвободно!       — Послушай меня, пожалуйста! Я не женюсь на ней!       Анна уже с ноги открыла дверь, распугав студентов.       — А дверь–то причем?!       Они, заинтересованные, явно ожидали чего–то еще от рыжей. Напрасно. Сердито процедив «Следующий», она почти бегом пересекла коридор, не слыша, как окликает ее Вилли. Быстрые удаляющиеся шаги по лестнице говорили, что Анна ни с кем не заговорит в ближайшее время. ***       — Анни, ну расскажи мне… а то я помру от любопытства. Что же произошло?       Этим вечером Вилли сидела в комнате рыжей, пытаясь развязать ей язык вкусными пирожными с банкета по случаю окончания гимназии. Девушка даже не притронулась. Она лежала на кровати лицом в подушку и ничего не говорила, с момента, как пришла подруга. Но дверь была открыта. Если бы Анна вообще никого не хотела видеть, она бы заперла ее.       — Анна!       — Ничего.       — Я не хочу делать поспешных выводов, — жуя пирожное, продолжала Виллоу, — то ты и Господин Ильфукиир…       — Вилли! Мы давно поддерживаем хорошие отношения! Как и полагается студентам с их учителями! — вскочила Анна, обнимая подушку, — не надо выдумывать лишнего!       — Но по тому, что я услышала, кажется, все не совсем так… Ребята рассказывали, после твоей… кхм… «сдачи», Господин Ильфукиир был в ужаснейшем настроении, хотя никому не занижал результат.       — Мне все равно, — девушка запустила пальцы в свои и так торчащие во все стороны волосы, — и вообще - зачем ты пришла? У меня настроение так же отвратительно, и собеседница из меня неважная.       — Я ведь твоя подруга! Тебе нужна поддержка в такой пикантной ситуации. Вы как… враги?       Анна дернулась. По правде говоря, он и не был ее врагом.       — И что же мне делать с твоим переменчивым восприятием?!       В дверь раздался стук.       — Уходи, никого нет дома! — громко крикнула рыжая незнакомцу за дверью.       Несмотря на угрозы, в комнату стремительно вошёл гость. Учитель по «Огранке». И кажется, не в лучшем расположении духа. Виллоу очень удивилась, когда увидела обычно спокойного и уравновешенного учителя, таким взбудораженным и внезапным. Даже волосы, всегда собранные аккуратно в хвост, растрепались. Когда эльф перевел на нее взгляд, она чуть ли не подпрыгнула.       — Господин Ильфукиир…       — Вон.       Коротко и страшно. Вместо того, чтобы молча последовать «просьбе» учителя, Вилли начала дотошно оправдываться, что Анне нужна ее забота и внимание. Но, она ошиблась. Она не сможет дать того, что нужно Анне. Никто не сможет, кроме него. Удивление её было просто колоссальным, когда рыжая жалобно попросила:       — Иди, Вилли. Пожалуйста.       Совсем не похоже на её резкую задиристую Анну. Не думая больше спорить, Виллоу прошмыгнула за дверь, оставив парочку в покое. ***       Все стихло.       Анна отвернулась, не желая говорить с Мэнэльтармой. Однако, прогонять его тоже не хотелось. Даже если он и удумает чего, она не станет его останавливать. Эльф нервно шагал по комнате, изредка поглядывая на девушку. Как когда он «выудил» ее из объятий двух кавалеров на «Венецианской вечеринке» - ситуация повторялась.       — Вы не могли не ходить так быстро? У меня голова уже кружится.       — Один вопрос: почему он, а не я? — Мэнэль остановился. В глазах отчетливо читалась обида, — я охаживал тебя намного дольше, а в итоге достается все ему?       Сказать, что Анну такая выходка удивила — ровным счетом не сказать ничего. Она забыла как дышать, от шока раскрыв рот. Какие непристойные слова.       — Что, простите?       — Почему ты никогда не позволяла этого мне? Потому что я так честолюбив?! Ты сама раздвинула ноги перед ним?       — Да чего «ЭТОГО»?! — сорвалась во второй раз за день (на этого же учителя) на истошный крик девушка, — Вы понимаете, о чем говорите?!       — Слабо. Просто я взвинчен, — он горько усмехнулся.       До слуха девушки дошло знакомое отрывистое дыхание и она заметила потемневшие глаза мужчины. Было предельно ясно, чего он хочет.       Но почему прямо сейчас?       Эльф тоже задавал себе этот вопрос. Так не вовремя. Он знал, что сделав подобное, тело словно привязывается к избраннику. Но, если бы это был полноценный секс! А в такой ситуации он не знал, что делать. Сейчас, он будто не мог контролировать свое тело. Желание появлялось и убивало в нем все остальные потребности. Но теперь, мысль об удовлетворении его темных и низких намерений не казалась Анне такой безумной, как раньше.       Значит, таки удумает…       — Ничего не было! Я говорю это в третий раз: Карадрас не овладел мной! Я осталась невинна, благодаря Вам!       — Тогда почему ты… — Мэнэль осекся, а затем продолжил почти шепотом, — почему ты была такой влажной, когда я…       Анна схватила подушку и резко «запульнула» ею в эльфа. Когда подушка логически упала на пол, она снова подхватила её начала остервенело бить мужчину, не оставляя шансов для защиты. Сбив его с ног, она вальяжно уселась на него верхом и продолжала свою месть.       — Глупый! Какой же ты глупый, Мэнэльтарма! — рыдала она, — это все твоя вина! Сколько можно мучить меня?! Из-за того, что произошло между нами, мое тело странно себя ведет и отзывается только на твои прикосновения! Я стала такой влажной, потому что меня касался ты!       Внезапно Мэнэль перехватил подушку, вырвав ее из проворных рук девушки, и отбросил в угол.       — Что?! Из–за меня?       Быстрый кувырок. Анна не поняла, как оказалась снизу. Теплые ладони нежно вытирали дорожки из слез, пальцы обводили контур пухлых губ, заставляя рыжую трепетать.       — Это только моя вина? Я не ослышался?       — Да! Только ты! Черт возьми… — девушка уже обвивала шею мужчины, желая коснуться его губ, но Мэнэльтарма резко отвернулся, потупив взгляд.       — Что такое?       — А что ты хотела? Я не буду тебя целовать, — сказал он с усмешкой.       — Но… постой…       Договорить она так и не смогла. Толчок, и эльф снова посадил ее на себя. Горячее дыхание опалило шею. Бледные, но уже невероятно горячие руки вовсе не собирались расстегивать рубашку рыжей, только путались в длинных рыжих прядях. Пальцы медленно оглаживали чувствительные точки через тонкую ткань. Мэнэльтарма не целовал Анну, только невесомо касался губами шеи, плеч, рук… девушка жадно подставляла свои губы под его обжигающий рот, но эльф вовремя отворачивался, дразня, специально медленно облизывал контур губ. Инициатива была в его руках. Рыжая нервно ерзала на бедрах мужчины, не желая ему проигрывать. Невинные, ничего не значащие, на первый взгляд, движения распаляли, заводили обоих. На секунду промелькнула мысль, что кто–то может войти. А Мэнэль уже рвет рубашку, не желая справляться с пуговицами, отчего они разлетелись с задорным звоном по комнате. Прижимает девушку к себе и задыхается от соприкосновения с обнаженным телом. Его рубашка давно заботливо расстегнута. Она целует его руки, позволяя пальцам проникнуть за преграду зубов, и Мэнэль, охнув, толкает их еще сильней, заставляя Анну принять их еще дальше, еще глубже…       — Мэнэльтартма, — Анна обводила пальцами рисунки на его подтяжках, — дверь.       — Плевать.       Девушка стягивала с него шарф, расстегивала ширинку его брюк, пока он пялился на ее грудь. Вроде, не в первый раз: он видел всё, он касался… но сейчас, уже не чуждые рукам прикосновения, слишком будоражащие… Свет ничего не таит и не скрывает.       — Я не женюсь на Бэльтиль, — заговорил он торопливо, — она мне не понравилась.       — Это не помешало поцеловать ее.       Мэнэльтарма замер.       — Я рассказал ей о тебе.       — Сложно противиться? — она наклонила голову.       — Хорошо, я закрою дверь, — мужчина лениво отсадил девушку и поднялся.       Щелкнул замок двери.       Не успев повернуться к Анне, эльф почувствовал её руки на своей пояснице. Уже зная свое дело, они ползли к животу, проскользнули в расстегнутые брюки, услащая мужчину, заставляя его дрожать и едва держаться ровно на ногах. Когда Мэнэль уперся спиной в дверь, стало еще мучительней: теперь рыжая дразнила его. От красоты его тела у Анны остро зажгло внизу живота. Она целовала каждый сантиметр его бледной кожи, наслаждаясь ее вкусом и уделяя особое внимание чувствительным участкам.       Удивительно покорный… Тихонько вздрагивающий от каждого прикосновения, очень чувствительный. Такой Мэнэльтарма нравился Анне.       Совсем не соображая от очевидного волнения, что происходит, эльф молча наблюдал, как девушка опускается ниже. Внизу копился пугающее самого мужчину пыл, в то время как Анна продолжала.       — Анна…       Голос не слушается. Только хриплый шепот. Воздух, как им обоим показалось, накалился, и теперь слегка вибрировал. Если Анна продолжит… если продолжит… Мэнэль хотел остановить девушку, но так же ему безумно хотелось, чтобы она опустилась еще ниже…       — Аннаэль… ниже.       Он прикрыл глаза и надавил на затылок рыжей, указывая нужное направление. Стукнулся головой о дверь и задохнулся, когда губы девушки послушно сомкнулись вокруг него. Мэнэльтарме пришлось прикрыть рот рукой, чтобы своим стоном не распугать соседей. Это были просто потрясающие ощущения. Хоть они с Анной и делали вместе много запрещенного, до таких безумных ласк как–то не доходило. Эльфу никогда не хотелось ставить эту девицу перед собой на колени… но он не ожидал такого поворота событий.       Возможно, теперь он передумает.       Со стоном в голосе прорывалось рычание, провоцируя девушку еще сильней. Перед глазами у нее все плыло, все было, как в тумане. Она тоже дрожала всем телом.       — Отпусти, — простонал Мэнэльтарма, — я не могу… тебе…       Хоть рыжая и выполняла все его немые просьбы, эту она как будто бы и не услышала. Надолго эльфа не хватило: пара грубых прикосновений зубами, и он достигает, пожалуй, лучшего в жизни, апогея. Больше он не мог держаться на ногах, воздержание было слишком мучительным. Не успев придти в себя, Мэнэль почувствовал прикосновение губ Анны. Он не стал противиться соленому поцелую, позабыв о своем предупреждении не целоваться.       Когда все закончилось, Анна настоятельно попросила мужчину оставить ее. А он ее почти не касался!       — Ты мне рубашку порвал, — досадливо промямлила рыжая, подойдя к двери, — а теперь прошу — уходи! Мы будем ждать тебя завтра, а после — я отправлюсь с тобой.       Она повернулась к эльфу. Он почти привел себя в порядок. Ничего не говоря больше, Мэнэльтарма уже взялся за ручку, чтобы оставить девушку, но, ненадолго задумавшись, он медленно подошёл к девушке и прижал ее к стене, заведя ее руки ей за спину. Его же рука, не торопясь, сползла под подол юбки, бесцеремонно пробираясь под тонкую ткань белья.       — Что ты… Мэнэль!       — Ты ведь хочешь меня… что ты будешь делать?       Он не хотел уходить. Он хотел еще, как и Анна — им было явно мало. Только в отличие от нее, эльф почти не отдавал отчета своим действиям. Он не видел лица девушки, так как голова его была опущена, но он знал, что рыжая неистово наслаждается моментом — через стоны и шумное дыхание он слышал свое имя. Неприкрытая шея «обзавелась» парой темных полос. Даже, когда Анна содрогнулась, и обмякла, Мэнэль не остановился. Удовольствие граничило с острой болью, но эльф не дал ей отстраниться. Лишь после четвертого раза, мужчина, наконец, отпустил ее.       — Тиран, — выдохнула Анна, наблюдая, как тот с удовольствием облизывает свои влажные пальцы. Пальцы, которыми он…       — Завтра, — и он уходит, закрыв за собой дверь.