Дитзи Ду против Дерпи Хувз

      Проходили дни, и серая пегаска снова медленно, но верно скатывалась к своему доселе привычному состоянию — к апатии и к полному безразличию ко всему. Так прошло снова около месяца…       Дитзи продолжала быть этакой вольной пленницей, рабыней в собственном доме с иллюзией свободы. Никаких событий в этот период не происходило. Обыденное пробуждение в собственной тюрьме. Завтрак, если было что покушать, так как оборотни уже давно взяли за привычку приносить еду лишь раз в несколько дней. Такого количества еды с трудом хватало, и Дитзи все чаще ходила на рынок. Чувствуя общую неприязнь, она быстро покупала нужные продукты и спешно возвращалась домой. Конечно, без возможности пополнения бюджета, битсы весьма быстро стали заканчиваться. Далее шло уже чаще просто бездумное просиживание внизу у камина с попеременным чтением различных книг. Кобылка уже давно прочитала все свои книги и некоторые стала читать повторно, как, например, ее любимую Дэринг Ду. Днем, около полудня, иногда раздавался знакомый двух-, реже трехкратный стук в дверь, символизировавший очередной принос еды. И до самого позднего вечера томительно продолжалось такое же одинокое времяпрепровождение то с теми же книгами, то просто в давно бесполезных раздумьях о своей жизни.       Однажды одним обыденным утром Дитзи снова безрадостно проснулась. Получше запрятав свои записи под подушкой, которые походили уже на солидную книгу, она застелила кровать и направилась вниз. Большую часть своего рассказа она уже записала, чему все же не смотря ни на что не могла быть не рада. Но ее радость проявлялась больше внутри. Снаружи она была точной копией Мод Пай — пожалуй, самой безэмоциональной пони наверное во всей Эквестрии, которую Дитзи немного знала по факту своей бывшей работы: Пинки Пай часто отправляла письма на «Каменную ферму».       Она понуро разогрела себе завтрак, ни разу даже не взглянув в окно. Ей было абсолютно все равно на весь окружающий ее мир. И, позавтракав прямо на кухне, отправилась снова бездумно почитывать книги. Дитзи обычно никогда не ела прямо на кухне. Ее кухня слишком маленькая, да и всю жизнь пегаска еще с ранних лет вместе со своей бабушкой кушала в гостиной за нормальным обеденным столом. Она являлась достаточно воспитанной пони с правильными манерами и достойным поведением. Но сейчас ей было уже глубоко безразлично, где есть, как есть, что есть… Ей было просто все равно. Она ела, потому что так надо.       Кобылка не раз задумывалась о простом голодоморе, но смерть от голода в таком удрученном и угнетаемом состоянии еще больше пугала ее, и она ела, продолжала есть, потому что так было нужно. Вкуса от еды она давно уже перестала ощущать. Еда ей казалась какой-то пресной биомассой. Но есть все равно было нужно, альтернатива еще хуже. Да и потом до конца надежда еще не угасла. Вдруг, наконец, Кантерлот опомниться и Принцесса Селестия все-таки во всем здесь разберется, неважно как, неважно с чьей помощью — главное, разберется. И, таким образом, серая пони снова лежала на диване, пребывая в своей, казалось, вечной грусти, и просто пролистывала очередную книгу, даже не читая.       Вдруг послышался стук в дверь. Дитзи первое время даже не обратила на него внимание. Потом стук повторился. Пегаска лениво приподняла голову, посмотрев на дверь, будто всерьез могла сквозь нее узнать, кто это стучится.       «Хм, очень странно, — подумала серая пони. — Так они же сегодня уже приносили еду», — секунд десять она смотрела на дверь, после чего дальше уставилась в книгу.       Прошло полминуты, и стук снова повторился.       — Да что ж такое, — возмутилась кобылка, встав с дивана. — Что вы опять у меня забыли? Разнообразия захотелось?       Она подошла к двери и открыла ее. На пороге оказался не кто иной, как старина Финкл. Серая пегаска удивилась, даже приоткрыв рот.       — Дерпи Хувз? — прозаично произнес старый почтальон.       — Финкл? Это ты? — ответила пораженная такой неожиданностью Дитзи.       — Да, я Финкл! А ты Дерпи Хувз? — повторил он.       —М-м, я… Погоди, а что ты тут делаешь? Разве она… то есть я живу здесь? Ты что, принес мне почту? Мне?! Серьезно?!       — Да, я принес почту для Дерпи Хувз. Так ты Дерпи или нет? — проворчал старина Финкл.       — Ну, да… я. Как будто ты меня не узнал…       — Что-что? — прокряхтел Финкл, приставив ухо ближе.       — Да ничего. А ты хоть смотрел адрес на письме? Дай я посмотрю! — Дитзи вырвала у почтальона письмо.       — А зачем? Я прекрасно знаю, где ты живешь, — как ни в чем не бывало, ответил дедушка.       — «Улица Будущего времени, дом пять, Дерпи Хувз…» — про себя прочитала Дитзи и с видом, как будто это ее вина, посмотрела на Финкла.       — Распишись! — дедушка высунул отчетный бланк и сунул под морду серой кобылки.       — Но, Финкл… это же…       — Что? Этот конверт предназначается тебе, поэтому распишись, а то у меня много работы.       — Но… — сама того не желая пыталась она добиться правды. — Ладно.       Пегаска ткнула копытом в бланк, который тут же забрал старина Финкл и отправился дальше по своим делам:       — Всего доброго!       — Всего… — отстраненно повторила за ним Дитзи, уставившись на конверт.       Старый почтальон ушел, а кобылка настороженно огляделась по сторонам и, не увидев ничего подозрительного, призадумалась, как ей быть дальше и что делать с письмом. Она еще раз взглянула на конверт:       — «От: Блоссомфорт и подружек…» Что?! — скривилась пегаска. — Неправильно написано! По правилам следовало бы переслать отправителю! — строго заявила она в пустоту и закрыла дверь.       Особо не спеша пони прошла на кухню и стала разогревать чайник, не переставая крутить в копытах любопытное письмо.       — Ай, да какое мне дело до ее магии перевоплощения в законченную дурашку? — спрашивала сама себя пони. — Хотя, а что мне еще делать?.. Вот хоть какое-то разнообразие, хе-хе, — поддразнивала она сама себя. — Да и тем более письмо же предназначается мне…       Чайник вскипел, и она аккуратно стала распаривать конверт над паром.       — Вот зачем я это делаю? — снова себе вслух задала серая пегаска. — Разорвать и все. Что я, во имя Селестии, делаю, а?.. Хотя… — продолжала она вертеть письмо над паром. — Времени у меня все равно много… почти бесконечность, хм, да… К тому же, верно! Это же отличный повод! Ах, великолепно!       Серая пони закончила распарку и осторожно вскрыла конверт не разрывая бумагу:       — Та-а-ак… так-так-так, — она стала про себя читать содержимое письма. — Ох! Ну, о-о… — снова скривилась она, прочтя все. — Одним словом — Дерпи. Ведутся на нее как жеребята на новую кьютимарку!       Дитзи, еще раз взвесив все «за» и «против», стала обратно заклеивать письмо, также как оно и было. Она понимала, что занимается почти пустым делом. Вполне вероятно оборотни уже прознали про нелепую ошибку старины Финкла и знают, куда попало письмо для Дерпи.       — Ничего, пускай, — говорила она, заклеивая письмо. — Почтальон я, в конце концов, или нет? И я не просто почтальон, а профессиональный почтальон. И могу, кому угодно и что угодно доставить… пусть, даже и моему врагу. Да и времени у меня… опять-таки…       Как только пони завершила заклейку, она, почти сразу же взяв письмо и не думая больше ни о чем, налегке отправилась выполнять свою привычную работу…       

***

      Дитзи шла по городу. Лететь ей не хотелось. Она просто медленно шла, прогуливаясь и рассматривая немногочисленные изменения за свое довольно-таки длительное отсутствие в социальной жизни города.       «Ну и ладно, — также шли одна за другой мысли у нее. — Зато вот прогуляюсь хотя бы. Безо всякой причины мне давно опротивело выходить на улицу… нет, ни за что. А так, вот и причина нашлась… Ну а что? Доставить письмо по адресу, исправить ошибку старого доброго Финкла. Да уж… Кто бы мог подумать?.. Несу письмо своему самому злейшему врагу. Дитзи Ду… как низко ты пала… Ой, да ладно. Не будем забывать, Дитзи, что это в первую очередь нужно мне, а не кому-то еще. Пусть и врагу, да… но зато… Что зато? Да зато есть причина выйти на улицу! Да, она есть! Плюс еще и разведаю обстановку, вдруг да что-нибудь интересное для себя обнаружу… Ох, сколько я уже не выходила на свежий воздух… несколько недель… Я и со счета сбилась уже… Ох, ладно… »       Серая кобылка подходила к дому доктора Хувза. Прохожих у нее по пути попадалось мало. Пони лелеяла небольшую надежду на встречу с Дерпи, просто так, лишь ради очередного укорительного взгляда в ее косые и до невозможности противные глаза. Но шансов на это было очевидно мало.       Подходя к дому, никакой активности ни внутри, ни возле него пони не заметила. Остановившись на полминуты неподалеку, как раз возле до сих пор еще растущих кустов, в которых она некогда так искусно пряталась, пегаска внимательно осмотрелась. В который раз ее осмотр ничего не дал, и она склонила голову к своим старым кустам, с ухмылкой вспомнив некоторые моменты из прошлого.       Дитзи подошла к дому и постучала в дверь. Безо всяких надежд она снова огляделась по сторонам, посмотрела ввысь в небо, достала свой приватный конверт и молча сунула его в почтовый ящик.       Постояв еще пару минут у двери и никого не дождавшись, кобылка развернулась и медленно стала уходить обратно к себе домой. Вдруг послышался голос позади:       — Дерпи! Дерпи! Дерпи!       Серая пони ошарашенно остановилась и замерла на месте. На мгновение она подумала, что ей этот тоненький голосок просто почудился, и она даже не стала поворачиваться. Выждав секунд пять она снова сделала шаг вперед и снова услышала окрик того же голоска.       — Дерпи, куда же ты?       По всей видимости, обращались именно к ней, и она обернулась. На встречу к ней с другого конца улицы бежала юная кобылка. Дитзи обомлела, увидев снова ее здесь. Кобылка резво подбежала и приобняла изумленную таким особым вниманием серую пегаску.       — Динки? Что ты тут делаешь? — продолжая изумляться, спросила Дитзи.       — Привет, Дерпи! — наконец, отпустила ее маленькая кобылка. — Как что? Я прибежала к доку, поиграть в его особой комнате.       — К доку?! — удивилась пегаска.       — Да. Пошли, пошли, чего же ты ждешь? — потянула единорожка пегаска к дому.       — Постой, Динки… постой. Так ведь… — серая пегаска не знала, что ответить. — Так ведь его же сейчас нет дома.       — А, правда? — без удивления спросила малышка. — А, ну да. Значит, он скоро придет.       — А ты в этом уверена?       — Ага, — уставилась юная кобылка на Дитзи. — Так мы не пойдем в дом?       — Честно говоря, я думала уже уходить…       — Уходить? Куда? — не понимала Динки. — Слушай, а давай пока дядя Хувз еще не вернулся, давай с тобой прогуляемся, а? Давай, давай! Дерпи, соглашайся! — снова прильнула она к груди серой пегаски, которая в очередной раз, не ожидая такого тесного общения, слегка откинула грудь и голову назад.       А жеребенок все не унимался:       — Ну, Де-е-ерпи! Ну, пожалуйста, ну пошли, прогуляемся…       — Динки, я… Подожди, — осадила ее пегаска. — А почему ты дока называешь дядей?       — Ну, он же наш дядя, — как ни в чем не бывало, ответила кобылка.       — В каком смысле… наш?       Динки повернулась к концу улицы, откуда пришла, а Дитзи продолжала настороженно смотреть на юную единорожку. Наступила некая странная пауза в общении. Серая пегаска не знала, как себя вести и что думать в этой ситуации. Она совсем не ожидала снова встретить здесь маленькую пони.       — Ну, так ты идешь? — скривила постную мордочку малютка, повернувшись к Дитзи. — Давай, ну пошли, — снова, но уже медленно подошла она к ней, и вяло стала тянуть пегаску за копыто.       Дитзи изумленно смотрела на действия юной кобылки, и от них ей становилось страшно. Она посмотрела на почтовый ящик, на закрытую дверь, осмотрела зачем-то весь дом и повернулась назад, смотря вдаль дороги, ведущей к ее дому. К чему-то ей снова бросились в глаза ее кусты, и, смотря то на них, то снова на дорогу, она в итоге повернулась обратно в единорожке.       — Де-е-ерпи, — снова проскулила единорожка.       Дитзи еще раз с опаской огляделась, даже приподняла глаза к небу, и нехотя ответила:       — Хорошо, пошли…       — Ура-а-а!!! — запищала маленькая кобылка и потянула Дитзи вперед, пока та сама не пошла.       Пегаска совсем не планировала какие-то другие походы и у нее было очень нехорошее предчувствие. Последний раз взглянув на дом доктора, она отправилась рядом с Динки куда-то в город.       Дитзи не видела оборотня в маленькой пони. Она была настоящей. Единорожка тихо шла рядом и что-то себе напевала под нос. Дитзи напряженно посматривала на кобылку, которая вся так и сияла от радости. Они шли вглубь города. Пегаска не могла не воспользоваться таким случаем:       — Динки, скажи, а где сейчас может быть док?       — А, ты опять, да? — по-детски наивно рассмеялась маленькая пони. — Док скоро придет. Он по работе там… где-то… Я толком не знаю, тебе же лучше знать.       — Скажи, — продолжала Дитзи. — А ты часто приходишь к доку домой поиграть?       — Часто ли я прихожу? Ха-ха, — снова рассмеялась маленькая серая кобылка. — Да-а, я очень часто прихожу к нашему дяде. Почти что каждый раз после школы.       Дитзи пугал разговор с единорожкой. Она чувствовала, что может не вынести всего, что может рассказать эта маленькая пони.       — А давай купим сладкой ваты, а? — увидала где-то вдалеке торговые площадки Динки и стала просить угощения.       — Сладкой ваты? Ну не знаю… — усомнилась Дитзи.       — Ну, Де-е-ерпи! Ну, давай.       — Ладно, беги, становись в очередь, — ответила снисходительно пегаска. — Только если у меня хватит денег.       — Ура! Уже бегу, — убежала вперед маленькая кобылка.       Дитзи на всякий случай захватила с собой один битс, совершенно не думая его тратить на что-нибудь. Она сомневалась, что этого хватит на сладкую вату, но решила проверить, посмотрев, что из этого получится. Когда она неспешно подошла к малышке, уже почти настала их очередь.       — Только у меня может не хватить денег, — повторила серая пегаска.       Динки ничего не ответила и, лишь грустно состроив мордочку, посмотрела сначала на Дитзи, потом на сладкую вату за прилавком и под конец на продавца, почтенного жеребца многих лет, но еще не старого.       — Вам какую вату? — обратился продавец к Дитзи. — Маленькую или большую?       — Нам большую сладкую вату! — звучно проголосила Динки, указав копытом.       — Хорошо, — радостно изрек продавец и стал накручивать вату в кулек.       — Извините, — поинтересовалась Дитзи. — А сколько она будет стоить?       — Три битса! — банально ответил жеребец.       Дитзи удрученно полезла по инерции за своим единственным битсом, но не успела она его достать, как услышала следующее:       — Но для вас, мэм, один битс! — добавил продавец и про себя хохотнул, искоса поглядывая на Дитзи.       — Один битс? Серьезно? — удивилась серая пегаска.       — Да, совершенно серьезно! После такого-то… Я не могу с вас требовать трех, с вас хватит и одного.       — Даже стало интересно узнать, почему… — про себя ворча, добавила пегаска.       — Что вы сказали? — переспросил продавец.       — Нет, ничего. Вот, держите битс, — протянула Дитзи монету. — Послушайте, может быть, все-таки маленькую вату, уверена, она как раз один битс и будет стоить.       — Нет, нет, нет. Не волнуйтесь, только большая и только за один битс. Вот, держи малышка! — протянул жеребец большой кулек со сладкой ватой радостной единорожке.       — Ну что ж, хорошо. Забавно, что у меня был как раз только один битс, — заключила Дитзи слегка удивленно, и они с малышкой отправились дальше.       — Удачи вам! — вдогонку кинул продавец, еще раз хохотнув.       Серая пегаска лишь неловко улыбнулась в ответ, чуть кивнув головой. Кобылки продолжали гулять по центру Понивилля. Динки что-то рассказывала своей попутчице. Сначала про то, как она провела утро в школе, потом также про какие-то школьные дела. Дитзи ее слушала, но больше ее волновала мысль, какое отношение эта маленькая кобылка имеет ко всему происходящему? Зачем она понадобилась Дерпи? И то, как она рассказывала ей про свои приключения, только все больше настораживало пегаску. Она боялась, что Динки стала очередной жертвой оборотней.       — Хочешь? — обратилась к ней малышка.       — Что? — не понимая, переспросила серая пегаска.       — Хочешь сладкой ваты?       — А, ну да, да, давай.       Единорожка телекинезом оторвала небольшой кусок ваты и преподнесла ко рту пегаски. Дитзи откусила часть ваты.       — Вкусно? — поинтересовалась Динки.       — Угу… — промычала пегаска, прожевывая, и взяла в рот оставшуюся висеть в воздухе вату.       Они шли дальше. Динки вела пегаску куда-то на скамейку под одним деревцом, видимо, вместе посидеть, отдохнуть. Пока Дитзи шла, она невольно вспомнила, что Динки как и она носит фамилию Ду, что только еще больше насторожило ее. В своих раздумьях Дитзи снизила темп ходьбы и маленькая кобылка, азартно отбежав немного вперед, поторопила задумавшуюся пони:       — Ну же, идем скорее, мам, — сказала малышка и побежала к скамейке.       Дитзи сразу ускорила шаг, но через считанные секунды стала снова медленно снижать темп, пока и вовсе почти не остановилась на месте. Медленным прояснением отражались слова единорожке в ее глазах. Пегаска ошарашено сглотнула, не сводя глаз с убегающей единорожки. Она невольно раскрыла рот, стали округляться глаза, участилось сердцебиение. Дитзи услышала то, чего опасалась всю эту прогулку. Она очень боялась, что обман заходит слишком далеко, и вот, наконец, все подтвердилось. Все действительно очень серьезно и охватывает уже давно не только одну жизнь серой пегаске.       Пока Динки бежала к скамейке, Дитзи окончательно застыла на месте и просто не могла пошевелиться. Мысли приобрели туманный характер. Никакой четкой фразы в голове сложить не получалось. Пегаска уже просто смотрела куда-то вдаль, плохо осознавая, что сейчас происходит. Прошло некоторое время, и сквозь сонное состояния до Дитзи донеслись слова, сначала смутно:       — Р-рпи… Е-е-ерпи?.. Дерпи! — вдруг четко послышался крик Динки прямо перед собой.       Дитзи вздрогнула, посмотрев на слегка взволнованную малышку. Динки непонятливо уставилась на серую пегаску, ожидая хоть какого-либо ответа. А у Дитзи тем временем снова обострилось чутье и она, ничего не говоря, медленно стала поворачиваться назад, и, обернувшись прямо на сто восемьдесят градусов, увидела вдалеке одиноко стоящего жеребца, пристально смотрящего на нее. Это был оборотень, Дитзи сразу это поняла. Нет, конечно, она не знала, что он стоит именно у нее за спиной. Она просто чувствовала, что где-то поблизости за ней снова наблюдают, и ее чутье опять не подвело.       — Пошли, — наконец-таки ответила пегаска и, отведя взгляд от подозрительного жеребца, повела Динки.       По дороге Динки с серьезным волнением поинтересовалась:       — Дерпи, ты в порядке?       — Да-да, я в порядке, — оглядываясь по сторонам, ответила Дитзи.       — С тобой точно все хорошо? У тебя снова это началось? — не унималась Динки, категорично добавив: — Ведь так?       — Знаешь, — подходя к скамейке, приостановилась пегаска. — Ведь ты уже довольно смышленая пони, не правда ли? — похвалила она вдруг единорожку, доверительно на нее взглянув.       Динки ничего не ответила, лишь понимающе улыбнулась.       — Садись, — предложила пегаска и они, наконец, сели на скамейку.       Динки, по-простому придав себе выражение смирения, принялась доедать сладкую вату. Через небольшое время она снова продолжала рассказывать разные случаи из своей юной жизни. Дитзи ее внимательно слушала, показывая открытый интерес, и пытаясь не отвлекаться на свое чутье. Когда маленькая единорожка закончила очередной рассказ, Дитзи, выждав небольшую паузу, решила начать:       — Динки, я хотела сказать тебе… — стала подбирать нужные слова пегаска, посматривая на малышку.       — Постой, — вдруг перебила ее Динки. — А что с твоими глазами? — вдруг удивленно спросила она, пристально уставившись на нее.       — С глазами? — как будто не понимая, о чем речь, переспросила Дитзи.       — Да! Что с твоими глазами?       — А что с ними?       Единорожка внимательно присмотрелась, подойдя вплотную к пегаске:       — Они же совершенно не косят! — еще более удивилась маленькая кобылка. — Как так? У тебя же всегда глаза косят, хоть немного, но косят? Что с тобой?       Дитзи вздохнула и слегка отвернулась, пряча взгляд. Пауза затягивалась. Она хотела что-то ответить, сдержанно и без особых признаний, но не могла найти нужных слов:       — А разве ты всегда помнила меня именно такой вот? Только с косыми глазами? — нашлась, наконец, пегаска.       — Вроде бы, да.       — Ты в этом уверена?       Единорожка задумалась, и вновь образовалась небольшая пауза.       — Иногда я… — еще раз вздохнув, продолжила пегаска: — Бываю и такой…       Динки невинно взглянула на нее, и, как показалось Дитзи, совершенно недетским, скорее настоящим взрослым взглядом. Серая пегаска даже на миг испугалась, что Динки каким-то невообразимым образом обо всем сама догадается, таким понимающим взглядом она смотрела на нее сейчас. Но единорожка молчала.       Прошла еще одна пауза. Дитзи уже собиралась что-то сказать, как малышка все-таки опередила ее:       — И строишь клоуна ты меньше!       Пегаска совсем не ожидала такой вставки и, изумившись, опять переспросила:       — Строю клоуна?!       — Да, ведешь себя глупо ты сейчас намного меньше, — пояснила она, до сих пор еще смотря на пегаску, но тут же довольно снова села рядом.       Дитзи все прекрасно понимала, но совершенно не знала, что лучше сказать на такие заявления. Снова наступила томительная пауза, в которой несколько раз пони слегка смущенно поворачивались друг к дружке. Больше смущалась, конечно же, Дитзи. Смущение же Динки было вызвано скорее просто неясной продолжительной паузой в общении. Но пегаска в этом не была уверена:       — Динки… — начала пегаска, куда-то отстраненно уставившись.       — Да?       Дитзи снова замолкла, смотря стеклянным взглядом вдаль.       — Ты что-то хотела? — еще раз переспросила Динки.       Дитзи медленно повернулась к малышке, посмотрела куда-то под ноги, символически потерла копытом лоб и опять, не обращая внимания, уставилась вдаль. Все это она делала медленно, слишком медленно, как казалось юной пони, но она терпеливо ждала ответа от на удивление слишком странно ведущей себя Дерпи. Прошло какое-то время. Казалось, Дитзи совсем не шевелилась. И вот, наконец, не переводя своего взгляда, она спросила:       — Ты слышала что-нибудь о… Дэринг Ду? — повернулась она к малышке под конец фразы.       — Да! Это очень крутая пони. Про нее есть много увлекательных книг.       — Да, верно. А ты не помнишь, я тебе раньше ничего о ней не рассказывала?       — Нет.       — Что ж, — погладила пегаска малышку по голове. — А ты знаешь, ведь я и сама немножко похожа на Дэринг Ду.       — Правда?! — изумилась единорожка. — А как?       — Ну, во-первых, у нас с ней, как и с тобой разумеется тоже, одинаковые фамилии.       — А, ты имеешь в виду свою первую фамилию? Ду?       — Да, ее… — с неприязнью повернулась пегаска в сторону, как раз заметя очередного зорко наблюдающего за ними жеребца вдалеке. — Да и в жизни у меня бывали приключения не менее… м-м, увлекательные, чем у самой Дэринг Ду.       — Вот это да! — удивилась маленькая кобылка.       — Да… Пока что тебе еще рано, полагаю, обо всем знать. Но, когда-нибудь, когда тебе будет интересно…       — Я уже хочу! Мне очень интересно! — зажглась единорожка.       — А ты когда-нибудь читала приключения о Дэринг Ду?       — Нет, как-то не доводилось.       — Ну вот. Я могу тебе, дорогая моя Динки, сейчас лишь посоветовать по-серьезному увлечься книгами о Дэринг Ду. Ведь в них ты можешь найти много загадочного и таинственного, а также… даже ответы на свои, возможно, будущие вопросы. Я более чем уверена в этом. Знаешь, когда будешь читать очередную книгу, представляй не Дэринг… — с озорством взглянула пегаска на малышку. — А меня… ведь инициалы у нас с ней одинаковые. Пусть Д. Д. будет Дитзи Ду.       — Ты хотела сказать Дерпи Ду? — поправила единорожка.       — Ну… да, — постаравшись сдержаться и даже не стиснув зубы, ответила пегаска. — И представляй меня в моем доме. Только в моем старом доме, где я жила одна… Как будто я разгадываю сложные головоломки прямо у себя в старом доме, будучи Дэринг Ду. Это будет интересно. Ты же знаешь мой старый дом… там, на окраине Понивилля?       — Да, ты рассказывала о своем старом доме.       — Правда? И что же я говорила о нем?       — Просто, что жила в нем раньше.       — А-а, ну да, конечно. Просто, может, я тебе когда-нибудь рассказывала какие-нибудь истории, связанные с тем домом?       — Нет, ничего такого.       — Что ж, ясно. Ну, так ты все запомнила? Я тебя заинтриговала этим?       — Да. Мне уже интересно почитать Дэринг Ду! Я все поняла, представлять тебя на ее месте и еще в твоем доме… м-м, — замечталась единорожка. — Это будет очень интересно!       — Хорошо, я тебе как-нибудь даже принесу несколько книг о Дэринг. Хочешь?       — Да! — с радостью ответила Динки. — Очень хочу!.. Дерпи?       — М-м?       — А вы уже с доком решили, мне нужно переходить на фамилию дяди дока или нет?       Дитзи снова опешила от вопроса:       — А ты не помнишь, как давно мы с доком это обсуждаем? — деликатно поинтересовалась пегаска.       — Да уже давно… — с грустинкой добавила малышка.       — Динки Хувз… — прошептала Дитзи. — О, Боже мой…       — Что?       — Знаешь, я думаю, ты сама должна решить это. Ведь это твоя жизнь, как бы там не было… Единственное, что я могу сейчас ответить, не спеши с выбором.       — Ну, хорошо.       — Ну, что ж… — оглянулась по сторонам пегаска. — Думаю, док давно уже пришел домой. Давай, может, уже пойдем к нему?       — Да.       — Тогда пошли, — кобылки встали и не спеша направились к дому доктора Хувза.       По дороге Дитзи не раз замечала за ними слежку. Некоторое время даже и вовсе сопровождение двух незнакомых жеребцов буквально в нескольких метрах от них. Динки на них не обращала внимания, также весело, как и раньше, вприпрыжку идя вперед. Дитзи сопровождала малышку до дома, принципиально не сворачивая с пути. Несколько раз ее взгляд пересекался с наблюдающими за ними пони. Дитзи была непоколебима. Ей казалось, что ее уже ничем не удивить, но сегодня она снова ощутила шок. Кобылки подходили к дому.       — Динки, — остановила ее пегаска. — Я тебе хочу еще раз сказать, — стараясь негромко произносить слова, оглянулась Дитзи. — Хорошо запомни наш с тобой разговор под тем деревом, ты поняла меня?       — Да, хорошо, — с естеством согласилась маленькая пони.       Дитзи постучала в дверь.       — Зачем ты стучишь? — изумленно поинтересовалась единорожка. — Когда док дома, дверь бывает всегда открыта, — она отворила телекинезом дверь, и тут же вдруг на пороге оказался доктор Хувз.       — О, дядя док! — обрадовалась Динки и вбежала внутрь, обняв жеребца.       — Здравствуй, моя хорошая! Проходи, я уже и заждался, — ответил как ни в чем не бывало доктор.       Дитзи стояла у порога, внимательно за всем наблюдая.       — Ты идешь? — повернулся док к Дитзи.       Серая кобылка пронзительно глянула в глаза доку:       — Нет.       — Дерпи? Как так? — удивилась единорожка, обратно подойдя к двери.       — Ты знаешь, Динки, я тут вспомнила, — стала оправдываться пегаска. — Мне тут еще нужно, это, на работу как бы заскочить…       Хувз непринужденно смотрел на пегаску.       — Ты скоро вернешься? — спросила грустновато Динки.       — Да, — с легкостью в голосе ответила кобылка, сглотнув. — Я очень скоро вернусь, не переживай! — она натянула улыбку, сдерживая слезу.       — Тогда до скорого! — обрадовалась малышка и помчалась к себе в комнату.       — Удачи, Динки!       Дитзи и доктор переглянулись весьма неоднозначными взглядами, после чего дверь закрылась, и пегаска побрела к себе домой. Нужно было переварить новые сведения. Это было очередной болью для серой кобылки. Ей надоело, что помимо нее опять страдают невинные пони, да еще и такие юные. «Пока что она еще не страдает, — ободрила себя кобылка. — Все еще впереди… оборотни, что б их!»       Дитзи возвращалась к своему дому и уже издалека обнаружила вокруг него настоящую стражу из нескольких незнакомых жеребцов и кобылок. В считанные секунды к ней подбежали еще двое и составили, таким образом, настоящий конвой. Ничего не говоря, жеребцы сопровождали пегаску до самой двери. Она шла тоже молча, стараясь на них совсем не смотреть.       — У вас тоже бывают просчеты, — в сердцах негромко прошипела Дитзи и вошла в дом.