Комната, сломавшая две жизни

Это конец. Ноги у Гермионы начали подкашиваться, стало трудно дышать. Ну почему? Почему именно он? Пока профессор провожала их до комнаты, она чувствовала, как Малфой, идущий позади, прожигает её отнюдь не самым приятным взглядом. Мурашки накрывали тело Гермионы волнами, руки начали трястись. Она не знала, чего ждать, к чему готовиться, что делать… Тут её размышления прервала Макгонагалл: — Вот ваша комната. Сегодня прошу вас вместе пойти на дежурство, так как первый день учебы, многие будут это праздновать. Если произойдет что-то серьезное, сразу поставьте меня в известность. Удачи. — Спасибо, — испуганно ответила ей Гермиона. Как только они зашли, она решила быстро отправиться в свою комнату, но не успела. Рука Малфоя схватила её за шею. Он впечатал её в стенку, хищно смотря на неё. Но в его взгляде было что-то ещё. Гермиона не могла понять. — Ну что, Грейнджер, вот мы и одни, — сказал он в своей привычной манере растягивать слова. — Ты слишком дерзко разговаривала со мной. Ты ответишь за это, грязнокровка! Но Гермиона перебила его, не желая дальше слушать его оскорбления. -Малфой, ты жалкий ублюдок, отпусти! Я не намерена дальше играть в этот детский сад! Ты сам всегда всех оскорбляешь. Я тоже имею на это полное право! — сказала Геомиона, пытаясь вырваться, но, увы, он был в разы сильнее её. За лето он довольно сильно накачался. Она это заметила еще в кабинете Минервы Макгонагалл. Он всегда был хорошо сложен: широкие плечи, красивые руки с длинными тонкими пальцами, узкие бедра, красивый торс (да, он любит сверкать им, когда выигрывает матчи в квиддич). Гермионе стало стыдно за свои мысли. Она сразу же покраснела и опустила взгляд. Боже, она восхищается фигурой своего врага! Позор. Естественно Малфой увидел её смущение. Его забавляло то, как легко можно понять, о чём думает его однокурсница. -Так, так, так. И о чём же думает наша умница-отличница? Поделись со мной, — с издевкой произнес ненавистный слизеринец. — Замолчи, Малфой. Я ничего тебе говорить не буду! Да опусти же ты меня! Драко вжал Гермиону ещё сильнее в стену своим телом. Одной рукой он удерживал её руки, второй он провел по её щеке, спускаясь к шее. -Грейнджер, не смеши меня. Я видел, каким взглядом ты смотрела на меня, на мое тело. Что? Нравится, как я выгляжу? — засмеялся Малфой. -Что ты делаешь? Тебе разве не противно ко мне прикасаться? Я же чертова грязнокровка! Грязь, как ты выражаешься. Так отпусти меня. Я не буду тебя трогать. -Не тебе мне указывать, Грейнджер. Я сам решу, что мне с тобой делать, — сказал он, опустив руку ей на талию. Волна мурашек прокатилась по телу Гермионы, остановившись внизу живота, и превратилась в какой-то ураган. Боже, да что с ней такое? Это же жалкий хорек! -Малфой, меня тошнит от тебя! Ты ничего со мной не сделаешь! Ты слабак, способен только на пустую болтовню! — Нет, подстилка Поттера. Ты теперь принадлежишь мне. И я смогу сделать с тобой всё, что захочу. И никто об этом не узнает, — теперь его рука начала спускаться ниже, вот она уже гладит бедро Гермионы. — Ты слишком гордая, чтобы рассказать о том, что мы сейчас делаем. Ведь тебе это нравится, не отрицай даже. На глазах Гермионы заблестели слезы. "Нет, я должна быть сильной. Нельзя позволять Малфою издеваться надо мной". — Я никогда не буду твоей, больной идиот! Ты мне противен! Но она не успела договорить, как он резко взял руками её лицо, их носы соприкасались. Горячее дыхание Малфоя пьянило и в то же время раздражало и пугало. Он злобно произнес: — Нет, Грейнджер, ты теперь вся в моём распоряжении. Ты будешь делать то, что я скажу тебе, — каждое его слово больно отдавалось в голове, вызываю ноющую боль в висках и в низу живота. У Гермионы дрожало все тело. Она боялась его, своего врага. Но больше она боялась себя и своей реакции на него, на его слова. — Поняла меня? Грейнджер молчала. Она не могла пошевелиться, настолько сильно она боялась Малфоя и того, что может ляпнуть. — Отвечай, — грубо произнес слизеринец. — Нет, Малфой. Этому не бывать. Воспользовавшись тем, что он ослабил хватку, она залепила ему пощёчину. Она почти смогла убежать, но Драко быстро среагировал и схватил её за волосы. Теперь она была прижата к нему спиной, а он крепко сдавил своей большой и такой холодной рукой её шею. — Грейнджер. Ты — моя. Это не вопрос, не предположение. Это факт. Просто смирись. Я буду делать с тобой, что захочу и когда захочу. Его рука сильнее сдавила её горло, отчего Гермиона начала задыхаться. Липкий страх окутал всё её тело. Малфой рывков развернул её к себе лицом, его тёмно- серые глаза буравили её карие, полные страха и слёз. Ему нравилось это, нравилось, что он пугал её. — Отпусти меня! — как можно твёрже произнесла Гермиона, пытаясь хотя бы голосом не показывать то, что она боится его. — Хорошо, но учти. Просто сейчас я не настроен на игры с тобой. — нагло произнес Драко, обхватывая девушку за талию. — Но это только сегодня. На его губах красовалась хитрая ухмылка. — Убери свои руки от меня, противный хорёк! — возмущённо воскликнула Гермиона, находясь в шоке о его действий. — немедленно убери, а то… — А то что? Позовёшь Поттера? Твоя гордость не даст сделать этого, ты просто будешь молчать, — опять наклонившись к её уху, прошептал Малфой. Он медленно произносил каждое слово, заставляя девушку дрожать в его руках. Он наклонился к её шее, откинув волосы за спину, и медленно провёл языком по ней. Гермиона начала ещё сильнее вырываться, ошарашенная его выходкой. -Не дергайся! — грозно сказал Малфой. Но гриффиндорка продолжала попытки вырваться из медвежьей хватки слизеринца. Малфою это надоело. — Уходи в свою комнату! — Да как ты смеешь указывать мне? Унижать меня? Ты, ты… Я ненавижу тебя! — Грейнджер, не визжи ты так, а то я оглохну. Просто свали уже, — как-то безразлично сказал он. Она взглянула на него. Глаза снова стали светло-серыми, уже без злого огонька. Теперь они были полны усталости и … грусти? Нет, Малфой не может испытывать такое чувство. Оно чуждо ему. Когда она еще раз подняла глаза, то увидела, как закрывается дверь в его комнату. До дежурства оставалась пара часов. Гермиона все сидела на своей кровати и думала. Не об учёбе, не о Гарри с Роном, не о своей семье. Она думала о Малфое. Дожили. Зачем он всё это делал? Зачем она вообще ответила ему? Зачем? Какая же дура! Самое главное, её пугало то чувство, когда Малфой был слишком близко к ней, когда он впечатывал её в стенку своим телом, которое вызывало в её теле стаю мурашек. И отнюдь не из-за страха. Его взгляд был слишком странным, непонятным. На Гермиону ещё ни разу никто так не смотрел. Гриффиндорка покачала головой, пытаясь избавиться от этих мыслей. — Надо предупредить Гарри, что я не приду, — сказала тихо Гермиона. Как бы ей хотелось сейчас отдохнуть с друзьями, но, увы, её ждёт дежурство. С Малфоем. И она надеялась, что все пройдёт хорошо. А пройдёт ли?