***
— А-а-а!!! М-м-м!!! — закусываю рукав, чтобы не сломать зубы и не мешать врачам. Полумрак. Сзади горит лампа, освещая рану. Тихо звякают хирургические инструменты. Я истерично взвываю, жмурюсь изо всех сил, по щекам текут слёзы. — Заткнись, — грубо бросает знакомый голос, и в ногу опять нещадно впивается металл. — Ты её убьёшь, — флегматично цокает второй. — Хоть анестезию вколи. — К чёрту, — шипит первый. Оборачиваюсь. Свет лампы выхватывает зелёные волосы и бледное лицо Джокера, склонившегося над раной с пинцетом. В тени за его спиной кто-то стоит, свет лампы бьёт в лицо, и я не могу рассмотреть незнакомца. — У меня есть врач, — в наигранно веселом и добродушном голосе сквозит холод. — Тебе нужна новая игрушка или ты хочешь её убить здесь? Учти, мусор в виде трупов будешь выносить сам. Легла на стол, пряча лицо в согнутые руки. Спина мелко подрагивала. Было тихо, но, видимо Джокер принял решение, потому что неизвестный мужчина сказал: — Люк, позови Честера. Пока шло время, я дышала. Хватала воздух ртом, нога взрывалась от боли. Тикали часы на стене, рядом были слышны тихие шаги. Я не поднимала головы. — Зачем ты потащил её с собой? — Захотелось, — огрызнулся Джокер. Щёлкнул замок, вошли двое. Охранник остановился у двери, а мужчина с небольшим чемоданчиком прошёл к столу. Он склонился к ране, свет блеснул серебром на его волосах, тронутых сединой. На смуглой коже вокруг глаз разбегались добродушные морщинки. Один уверенный вид мужчины внушал доверие. — Что скажешь? — над головой раздался голос незнакомца. Я решила, что это отличная возможность его рассмотреть. Подняв голову, столкнулась с холодным взглядом зелёных глаз. Как у кошки... Он вопросительно изогнул чёрную бровь, тут же слившуюся с рваной длинной челкой. Тонкие губы надменно поджаты. Он похож на... — Мистер Освальд Честерфилд Кобблпот? — неожиданно сухо и деловито прошептала, сжимая зубы. Он сощурился. Ноздри опасно дрогнули. — Ты откуда меня знаешь? Джокер захохотал. Освальд неприязненно скривился. — Разве тот толстяк, которого ты забрал, не сказал то же самое? Хотела спросить, но ногу пронзила игла. Честер без предупреждения что-то вколол. — Это анестетик, — свои действия врач предпочитал пояснять. — Скажите, как перестанете чувствовать ногу. Он работал быстро и сосредоточено, не отвлекаясь на тихую перепалку своего босса с опасным психопатом. Наконец рана была очищена, выглядела она уже значительно лучше. Доктор взял в руки иглу и хирургическую нить. — Леди, прописываю вам три дня постельного режима, обезбаливающее и антибиотики, хорошее питание. Рану не мочить, не травмировать. — Благодарю вас, — растерянно ответила, обдумывая, где всё это возьму без денег и документов. Но доктор решил одну из моих проблем, подав упаковку таблеток. Джокер словно очнулся. Он кивнул Освальду, оскалился в мою сторону: — Пошли. Решила, что пока предлагают, надо идти. Поднялась под неодобрительным взглядом врача, будто говорящем о том, что его труд не ценят. Прихрамывая, направилась следом за Джокером. Коридоры, обитые зелёными шелковыми обоями с необычным золотым орнаментом, паркетные полы, всё выглядело дорого. Краем глаза я увидела зал с круглыми деревянными столиками и пухлыми бежево—золотыми креслами, но мы свернули в другой коридор и оказались на улице, пройдя через чёрный ход. Джокер выбил из пачки сигарету, щёлкнул зажигалкой и шагнул к микроавтобусу, распахнувшему дверь. Кроме водителя внутри никого не оказалось. — Джастин, — пропел Джокер, выпуская клубы дыма. — Ты теперь отвечаешь за... Как там тебя? А, неважно, — я открыла рот, но он махнул рукой, прерывая. Надулась, устроилась в кресле удобнее и стала рассматривать профиль бандита, которому меня доверили. В темноте салона ни черта видно не было, поэтому, бросив своё бесполезное занятие, уставилась в окно. Понятно было о моём охраннике только то, что это очередной громила, судя по комплекции. Вот попала... Мелькание фонарей за окном усыпляло, боли не было, и я чувствовала дикую усталость. Не буду сегодня думать над своими дальнейшими действиями. Крышей над головой я пока обеспечена, как и едой, я надеюсь.***
— Как ты попала в бар? — вопрос явно относился ко мне. В огромной столовой стояла оглушительная тишина. Бандиты не смели притронуться к еде и звякнуть вилкой ненароком. Настроение Джокера изменилось, он перестал отпускать шуточки и стал опасно серьёзен. Банда быстро смекнула, что босса злить не стоит, поэтому едва дышала. Я же не видела особой разницы между эмоциями клоуна. Он мог меня пристрелить в любом состоянии, поэтому я сидела напротив него, подперев голову кулаком и ковыряла подгоревшую лазанью, приготовленную Харли. — Не знаю. Я даже не помню, что было до этого. Харли проскакала мимо, из наушников летели отзвуки музыкальной попсы. Вертя задом, она подошла к Джокеру, беззаботно плюхнулась ему на колени и чмокнула в щёку. Напряжение спало, кто-то рядом тихо выдохнул. Я поджала губы: лазанья была слишком острая и чересчур горелая, чтобы её есть. Для вида я вылавливала макороны и глотала их, почти не жуя. Харли была обделена кулинарным талантом, зато терпения у неё явно в избытке, раз она сошлась с психом, у которого зелёная лужайка вместо волос. — Мы же оставим её себе? — Квинн играла в "отсутствие мозга". Успешно. Некоторые даже верили. Худощавый мексиканец с маслянисто блестящими глазками, сидящий через два стула справа, откровенно капал слюной. Бритоголовый кореец слева с татуировками на смуглых бицепсах выглядел почти невозмутимо, если бы не сжатые зубы и кулаки. Джокер всё видел и решил устроить небольшое представление: он стиснул ягодицу Квинн, она пискнула, захохотала, впиваясь развратным поцелуем в его губы. Мексиканец затаил дыхание, а вот кореец вздохнул слишком шумно. Выстрел. Труп зоровяка безвольно завалился на бок и с глухим стуком упал на пол. Джокер обвёл столовую безумным взглядом, и бандиты кинулись прочь. Меня сцена не особо испугала, видимо, мозг решил, что находится во сне. Когда столовая опустела, я устало пробормотала, глядя в месиво лазаньи на тарелке: — Цирк. — Пудинг, давай её оставим! — восторженно воскликнула Харли, обхватывая ладонями лицо Джокера. — Она понимает все наши шутки! Он грубо мотнул головой, стряхнул её с колен и, шлёпнув по заду, отправил прочь, наказав ждать его в спальне. — Дана, Дана, Дана, — он забарабанил пальцами по столу, исподлобья уставился на меня. — Что мне делать с тобой? Пристрелить или вышвырнуть на улицу? Отодвинула тарелку, поморщилась: — Даже не знаю, что из этого хуже. Если клоун меня пристрелит, я хоть мучиться не буду, а то кто знает, что мне грозит на улицах преступного ночного Готэма. Хмурые мысли прервал громкий хохот. Джокер откинулся на спинку стула, хлопнул в ладоши. — Смешная. Это хорошо... Оставлю тебя до первого промаха. — Я не смогу участвовать в ограблениях или... Он прервал меня взмахом руки: — Будешь за домом следить. — Договорились, только... Как ты понимаешь, меня беспокоит такой деликатный вопрос... — замялась, думая, как спросить о том, что в доме я единственная свободная девушка в окружении прорвы мужчин. Плохо моё положение. — Джастин! — рявкнул Джокер, проводя по волосам ладонью. Бандит, которому меня доверили, тут же появился в дверном проёме, и я смогла его рассмотреть. Высокий коротко стриженный брюнет с улыбчивыми морщинками вокруг чёрных глаз, лёгкой сединой в волосах и бороде. Он отдалённо напоминал Роберта Дауни-младшего. Внешний вид бандита располагал к себе, но я понимала, что он не просто так в услужении Джокера. — Можешь отстрелить яица первому, кто не удержит хер в штанах, — Джокер кивнул на меня, — а я отстрелю тебе, если не справишься или сам полезешь к девчонке. — Всё понял, босс, — отозвался Джастин. — Мы можем идти? — Да, и пусть парни уберут тушу, — он встал и стремительно вышел из столовой. — Пошли, найдём тебе комнату, — Джастин вздохнул так тяжело, будто я была его наказанием. Так и началась моя новая жизнь.