Браво, теньент!

Поздняя весна 393 г. К. Скал Прощальное письмо передал герцогине Мирабелле Нед Эсли, молочный брат герцога Эгмонта, сопровождавший его во всех походах. Мирабелла заперлась с ним в башне в комнате мужа, и долгие два часа Дик и Айрис гадали, что за известие привез Недди. Они даже подобрались к комнате, надеясь хоть что-то услышать, но за дверью царила тишина. Наконец она распахнулась, и на пороге показалась их строгая матушка. За ней, опустив глаза в пол, шел Эсли. Против ожидания, увидев детей в неположенном месте, Мирабелла не рассердилась. Она на мгновение прижала сына к себе и негромко распорядилась, чтобы Дик и Айрис привели себя в порядок и спустились в зал. Когда брат и сестра, держась за руки, переступили порог, в огромной и мрачной комнате уже собрались все обитатели замка. Дик сразу отметил, что люди напуганы и расстроены, и лишь его мать, стоя посредине зала, держится, как всегда, гордо и спокойно. Увидев Ричарда, она сделала знак приблизиться и, обращаясь к присутствующим, произнесла: — Перед вами герцог Окделл. Присягните ему на верность. Айрис судорожно всхлипнула, но сразу замолкла под тяжелым взглядом матери. — Сын мой, ваш отец мертв, примите клятву верности ваших слуг. Завтра я дам знать вашим вассалам, что им следует теперь почитать вас как своего господина, — голос Мирабеллы был сух и безжизнен. И Дик не издал ни звука, не посмев спросить, как погиб отец, он стоял рядом с ней молча, пока слуги один за одним подходили к нему целовать руку. После завершения ритуала Мирабелла велела Дику следовать за ней. В покоях Эгмонта она указала мальчику на стул и, когда он, испуганный и растерянный, устроился на краешке сиденья, заговорила, глядя на него немигающими глазами: — Ваш отец погиб на дуэли с герцогом Алвой. Кэналлиец бросил ему вызов, который был принят. Захотелось заплакать, закричать, что это — неправда, что отец не может умереть, ведь он, Дик, так ждет его! Он совсем не хочет принимать титул, он еще маленький, он — граф Горик и счастлив этим! Но взгляд матери просто буравил его, и слова замерли на губах. Мирабелла удовлетворенно кивнула: — Надеюсь, мне не придется стыдиться вашей несдержанности, Ричард. Отныне вы — герцог Окделл, а герцог никогда и никому не показывает своих чувств. Дик опустил голову, чтобы мать не видела его лица. — Возьмите, сын мой, — проговорила Мирабелла, и Дику пришлось все же поднять взгляд: мать держала в руках небольшой серебряный медальон с древним символом Скал и тяжелое золотое кольцо с черным камнем. — Перед дуэлью ваш отец, предчувствуя смерть, передал это Эсли, дабы их не коснулись нечестивые руки. Они по праву ваши. И она вложила медальон и кольцо в ладонь сына. Последующие дни прошли для Ричарда как в тумане. Отца не стало, и он больше не подсадит в седло, не растреплет волос, не засмеется негромко и необидно, когда в очередной раз выбьет шпагу у него из рук, не прижмет к себе. Герцог Окделл — он, Ричард, и он отныне в ответе за всех: родных, слуг, обитающих в Надоре, за саму землю. Но что он должен делать? Этот вопрос он задал матери, которая в считанные дни превратилась в тень. Мирабелла посмотрела на сына воспаленными глазами и медленно произнесла: — Молитесь, сын мой. Молитесь о душе вашего отца. И надейтесь на Создателя, он не оставит вас в беде. Тон у нее был такой, что Дику стало ясно — больше им рассчитывать не на кого. Никто из дворян Надора, сюзереном которых сделался теперь Дик, не переступил порог замка, и не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: все боятся лишний раз проявить участие к семье мятежного герцога. Даже Лараки, месяцами гостившие в замке, тем самым сокращая собственные расходы, и те забыли про своих родственников. — Мы с вами вместе пойдем в часовню и вознесем молитвы. Вот увидите, вам станет легче, как и душе вашего отца. Ричард не был уверен, что ему станет легче, но согласно склонил голову. Помолиться им не довелось. В дверь осторожно постучали, и появился капитан Рут. Вид у него был встревоженный и немного растерянный. — Там Брейт Гри, он ранен, тяжело ранен. Он хочет немедленно видеть вас, госпожа герцогиня, и тана Ричарда. Герцогиня недоуменно подняла брови. — Кто мог его ранить? Кто посмел поднять руку на нашего слугу? — Госпожа герцогиня, тан, вам необходимо его выслушать как можно быстрее, пока не поздно! Он захлебывается кровью и долго не протянет! У Рута было такое лицо, что Дик, позабыв о приличиях, бросился вниз по лестнице и замер на пороге залы, увидев высокого мужчину в окровавленной черной куртке, лежавшего прямо на столе. По его подбородку текла красная струйка. — Тан Ричард! — прохрипел он. — Бегите… тан… убьют… — Позовите лекаря! — голос герцогини дрогнул. — Гри? Кого собираются убить? Мужчина попытался приподняться, но опять без сил опустился на столешницу. — Отряд… убить тана Ричарда… Это… Это… Не верьте… Это… Говорить он не мог, лишь, подняв руку, указал на стену, где висели охотничьи трофеи: головы медведя, двух волков и оленя. — Я не верю! — голос Мирабеллы зазвенел натянутой струной. — Ему одиннадцать лет, он ребенок. Кто?! Кто приказал? Брейт Гри судорожно хрипел, пытаясь что-то сказать. Вбежавший лекарь склонился над ним и тут же выпрямился, виновато разведя руками. — Кому отдали Надор? — Мирабелла стиснула руки на груди, видя, как тело мужчины выгнулось дугой и обмякло. — Создатель, — губы женщины дрогнули. — Госпожа герцогиня, — вмешался Рут. — Ему уже не поможешь. Надо думать, что делать с таном Ричардом. И быстрее. Мирабелла с отчаянием огляделась вокруг и Ричард почувствовал, как сердце дрогнуло от боли и жалости к матери. Она держалась, но он чувствовал, как ей страшно и тяжело. — Матушка, может, мне поехать к Ларакам? — тихо спросил он. — Ведь граф теперь мой официальный опекун. На безжизненное тело на столе он старался не смотреть. — Он ни разу не приехал к нам с тех пор, как узнал о смерти герцога Эгмонта, — Мирабелла скривила губы. — Хотя, возможно, вы правы, Эйвон не может не помочь, — с трудом выдавила она. — Госпожа герцогиня, — настойчиво произнес Рут. — У вас нет времени. Судя по всему, они вот-вот будут здесь! Я прикажу Эсли вывести лошадей через заднюю калитку. Мирабелла согласно кивнула: — Прикажите Нэн собрать герцога и отдайте вещи Неду. И, обернувшись к Дику, добавила: — Сын мой, идемте со мной, нам необходимо поговорить. К удивлению Дика, они вновь поднялись в башню, и матушка направилась к старинному поставцу, украшенному резными розетками. Нажав на одну из них, она подождала пару секунд и повернула розетку на восход. И тотчас же с тихим скрипом отошла часть стены, открывая потайной ход. — Вы пройдете здесь, сын мой. Ход кончается за крепостной стеной, около дубовой аллеи, где и будет ожидать вас Нед. Ричард потрясенно молчал, пока мать вновь не склонилась к поставцу и не повернула очередную розетку. На этот раз сдвинулась боковая стенка шкафа, явив взорам изрядно запыленный ящик с большим кожаным кошелем, отметившим, судя по его внешнему виду, не одно столетие. — Что это? — вырвалось у Дика. — Перед тем, как покинуть дом, ваш отец показал мне этот ход и сказал, как открывается тайник. По его словам, его прадед, дед и отец никогда не трогали его. Здесь деньги, которыми можно воспользоваться только в том случае, если смертельная опасность будет грозить главе рода или его наследнику. Именно поэтому ваш отец не осмелился взять их, поднимая восстание. Берите, Ричард. Я не знаю, что готовит вам будущее, поэтому пусть деньги будут у вас. Ричард протянул руку, чтобы взять кошель, и неожиданно нащупал в глубине ящика что-то твердое. Две шкатулки, извлеченные им на свет, были покрыты пылью и паутиной так, что нельзя было рассмотреть рисунки. — О них мне ничего не известно, — проговорила Мирабелла, решительно забирая пыльные коробочки из рук сына. — Они могут содержать отравленные иглы, нужно быть осторожным. — Госпожа моя, к замку подошли королевские солдаты, они требуют открыть ворота именем Его Величества и Первого маршала! — Рут вырос на пороге. — Надо поторопиться. Мирабелла кивнула и повернулась к сыну. — Ступайте, Ричард. Надеюсь, что через пару дней вы все же сможете возвратиться домой. Если нет — Эйвон не бросит своего подопечного. Да пребудет с вами Создатель, сын мой! В конце хода поверните розетку на двери три раза на восход. Когда выйдете — толкните булыжник у входа, он закроет дверь. Если потребуется вновь пройти этим путем, поверните камень на восход. Ход в эту комнату открывается такой же розеткой. Помните: поворачивать все только на восход. Дик склонился к тонкой руке и уже шагнул в полумрак потайного хода, как вдруг послышался детский плач, и на пороге появилась Дейдри. — Матушка, братик! Мне страшно! Маленькая девочка, застыв у двери, с приоткрытым ртом разглядывала потайной ход. — Что это? — вырвалось у нее. Мирабелла и Рут переглянулись. — Девочка может проговориться! — заявил капитан. — Ей нельзя оставаться, пусть идет с таном. — Если Ричарду придется бежать, то кто о ней позаботится? Он сам еще ребенок. — Граф Эйвон не откажет в покровительстве. Госпожа герцогиня, вы слышите? С улицы доносились грубые голоса и отчаянные крики. Мирабелла больше не колебалась. Торопливо благословив детей, она подтолкнула их к тайному ходу и, вручив сыну толстую свечу, нажала розетку, отсекая их от себя. Дейдри тихо всхлипнула и, ухватив брата за рукав куртки, послушно пошла рядом. …Ход закончился неожиданно. Дик осветил тяжелую, окованную медью дверь и замер, разглядывая розетку. Здесь она была крупнее, чем в доме, и был отчетливо виден искусно вырезанный бык без головы — древний символ Окделлов. Несколько секунд он внимательно рассматривал его, а потом протянул руку и повернул розетку. Нед, как и говорила мать, ждал его в дубовой аллее. Увидев Дейдри, он удивленно поднял брови, и Дик торопливо пояснил, что сестра вошла в комнату в последний момент и увидела ход, поэтому ее отправили с ним. Нед лишь вздохнул и указал Ричарду на оседланного коня. — Садитесь, тан. Герцогиню я возьму к себе. Когда он был уже в седле, Дейдри улыбнулась, поднялась на цыпочки и отдала брату какие-то пыльные коробочки, которые держала в руках. — Откуда? — выдохнул Дик, разглядывая шкатулки из тайника. — Они хорошенькие, только грязные. Но я помою и буду с ними играть, — заявила она. — Не бойся, Дик, они не нужны матушке, она их на пол бросила. — Едем, — нетерпеливо произнес Нед. — Неровен час, нас заметят. И они тронулись в путь. Беглецы пробирались не главным трактом, а лесными тропами, известными лишь местным жителям, поэтому продвигались достаточно медленно. К моменту, когда солнце стало опускаться за горизонт, они миновали старую дубовую рощу и выехали к разъезду, где дорога поворачивала в сторону владений Лараков. Нед облегченно вздохнул. — Ваш опекун укроет вас, пока все не образуется, и пошлет в Надор узнать, как обстоят дела. Дейдри, уютно устроившись в седле впереди Неда, сладко зевнула. Ей хотелось наконец оказаться на земле и немного размять затекшие ноги. Но в ответ на ее молящий взгляд Нед лишь покачал головой. — Нет, останавливаться опасно. Мы поедем дальше, эрэа Дейдри. Ричард с тревогой огляделся, вытягивая шею, как будто желая увидеть то, что творится за поворотом. — Слышите? — срывающимся голосом произнес он. — Топот! Там движется отряд! И они, не сговариваясь, вновь помчались к лесу. Надежно укрывшись среди ветвей, беглецы с тревогой смотрели на дорогу, где и вправду через пару минут показался конный отряд. — Граф Ларак! — выдохнул Нед. — Слава Ушедшим! Ричард с удивлением взглянул на него: Нед никогда раньше не упоминал былых богов. — А почему с ними солдаты? — пискнула Дейдри. — Вон, черно-белая форма! Действительно, рядом со знаменосцем ехали двое солдат, еще несколько человек находились в середине, рядом с графом, и один замыкал отряд. — Когда успели? — пробормотал Нед. — Закатные твари! Отряд уже давно скрылся, а трое путников продолжали все так же уныло глядеть ему вслед. Наконец Нед на правах старшего глубоко вздохнул и наигранно весело произнес: — Вот и хорошо, что не выехали на дорогу, иначе даже представить страшно, что могло бы случиться. Дейдри промолчала, пугливо сжавшись, а Ричард опустил голову и произнес дрогнувшим голосом: — Куда же теперь? Вряд ли кто-либо захочет нас приютить. В его словах была горькая правда, и Нед Эсли виновато отвел глаза. — Надо где-то остановиться на отдых, — неожиданно твердо заявил Ричард, — и подумать, куда идти. *** Они расседлали коней в глубине леса, у небольшого озерка. Здесь водились утки, и Нед часто сопровождал сюда герцога Эгмонта, страстного охотника. Покойный герцог хранил это охотничье угодье только для себя, так как именно с ним была связана одна из тайн Дома Скал. Сразу за озером начинались известковые пещеры, возле которых еще сохранились развалины старинного храма. Однажды Нед зашел в одну из них и в неверном свете дня, сквозь расселины в стене и потолке увидел старинную фреску — четверо молодых мужчин сидели вокруг костра и задумчиво смотрели на огонь. Один из них, светловолосый и светлоглазый, был копией эра Эгмонта. Герцог пояснил удивленному Неду, что перед ним те, кого и эсператисты, и олларианцы считают демонами, а в старину звали Абвениями и поклонялись как богам. — Это отец Лит и его братья, — восторженно пробормотал Нед. — Ведь говорят, что все Повелители Скал похожи на него. Вот уж никогда не думал, что смогу увидеть такое. Чтут его, тан, вы же знаете, что до сих пор чтут! Только я всегда его другим представлял — седым, длиннобородым, мудрым… Эгмонт нахмурился и коснулся эсперы на груди. Неду показалось, будто герцогу стало стыдно, что, конечно же, было абсолютной глупостью. Но произошедшее далее заставило Неда забыть обо всем на свете. Из пещеры навстречу им вышел человек в странной одежде и окликнул Эгмонта. Тот вздрогнул и пошел к нему, а глаза Неда закрылись сами собой, и он, опустившись на землю там, где стоял, заснул на месте. Когда он проснулся, Эгмонт с мрачным видом сидел рядом и вертел в руках веточку. — Возвращаемся, — бросил он. — Поохотились. В дороге он хранил молчание, а Нед не смел расспрашивать. Но с тех пор каждый раз, когда они охотились здесь, Эгмонт оставлял его одного и уходил иногда на час, иногда на полдня. Правда, в последний год он не занимался охотой. Может, странные обитатели пещеры придут им на помощь? Сперва мысль показалась ему безумной, но чем больше он думал, тем больше склонялся к тому, что рискнуть стоит. Им некуда идти и не у кого просить защиты. Было очень страшно, и окончательное решение Нед отложил до утра, полагая, что утро вечера мудренее. *** Нед и Ричард, который вызвался ему помогать, быстро соорудили шалаш из лапника, разожгли костер и достали припасы из седельной сумки, собранной Нэн. После ужина Дейдри сразу уснула, и ее отнесли в шалаш, а юный герцог и Нед остались у костра. Ричард молчал, вороша угли веточкой, и в свете догорающего костра он все больше казался Неду похожим на героя старинной фрески. На рассвете, когда дети проснулись, Нед рассказал Ричарду о своем плане. Но тот только пожал плечами. Казалось, он не воспринял это всерьез. — Я думаю, сначала надо узнать, что творится в замке. Может, солдаты просто встали у нас на постой? Мой отец мертв, а я вряд ли кому-либо опасен. Или им нужен только я? Тогда я сдамся, а они должны проявить милость к матушке и сестрам. Нед схватился за голову, но никакие уговоры не помогли. Юный герцог уперся: он не может прятаться за женские юбки и рисковать людьми. Маленький отряд вновь двинулся в путь. Через несколько часов они выехали из леса и поднялись на пригорок, где замок был виден как на ладони. — Смотрите! — воскликнул Нед. — Смотрите! Дик приподнялся в стременах и замер: над сторожевой башней замка клубился черный дым. — Твари! — вырвалось у него. — Они не смеют! Он натянул было поводья, приготовившись бросить лошадь с места в галоп, но Нед перехватил уздечку у него из рук. — Не сходите с ума, тан! — Нет! Там матушка и сестры, там мои люди! — А здесь — эрэа Дейдри. На кого вы собираетесь ее бросить? Ведь ее поручили вам! — Но им требуется помощь. — Что вы можете сделать? Сдаться? Вы слышали, хотели убить именно вас, женщины никому не нужны. Разве можно самому идти в пасть к врагу? Мы не знаем, что там случилось, поэтому необходимо поостеречься. Дейдри тихо заплакала, а потом потянулась к брату, и Нед передал ее Ричарду. — Не уходи, Дикон, не бросай меня! — тоненький голосок дрожал, по лицу девочки катились слезы. И юный герцог не выдержал. — Хорошо, мы вернемся на место ночевки, а потом попытаемся разузнать, что произошло. У костра девочка вцепилась в брата, и тот не смог заставить ее разжать руки. На разведку отправился Нед, и детям пришлось ждать его почти полдня. Нед вернулся, когда загорелись первые звезды, и не один. Перед ним в седле сидела, сжавшись, Молли, дочка няньки Нэн. Женщина плакала и молча утирала лицо порванным и испачканным в саже рукавом. — Простите, тан, что несу недобрые вести, — тихо сказал Нед и спустил женщину на землю. — Дейдри, ступай в шалаш, — хрипло приказал Ричард, но сестренка взяла его за руку и стала рядом, вскинув подбородок. — Я — герцогиня Окделл, — гордо бросила крошка. — Единственная герцогиня, — всхлипнула Молли. — Нет больше никого. — Как они, как… — выговорить «погибли» Ричард не смог. — Эти негодяи пришли убивать, — просто ответила женщина. — Мы не сопротивлялись, открыли ворота. Когда отряд въехал, командир приказал солдатам спешиться и «заняться делом». Всех, кто находился во дворе, согнали в кучу, мужчин отделили от женщин и расстреляли в упор. Служанки, дети стали в ужасе разбегаться, а они палили им в спину. Ваша матушка молилась в часовне. Она вышла на крыльцо и потребовала прекратить убийство, угрожая пожаловаться королю. Командир выстрелил. К ней кинулись эрэа Айрис и Эдит, они пытались поднять ее, плакали. Солдаты замерли, и тогда тот, кто командовал ими, выстрелил два раза. Потом добили остальных и бросились в дом: искали вас и эрэа Дейдри. Я спряталась за конюшней и думала, что пришел конец, но они меня не нашли. Потом кто-то приказал поджечь башню, решили, вы спрятались там. Я отползла к стене, выбралась через калитку и побежала в лес. А там меня Нед нашел. Уж не чаяла, тан. — Ты не дал мне пойти к ним! — вырвалось у Ричарда. — Они умерли без меня! — Ваша матушка хотела спасти вас, тан! Она хотела, чтобы вы жили. Это ваш долг перед ней и всеми, кто погиб. Кто отомстит за их смерть? Кто будет отвечать за нашу землю? Надор рухнет, если уйдет последний Окделл. Вы должны жить, чтобы жил Надор! — Нед едва ли не кричал. Ричард склонил голову, признавая его правоту. — А граф Ларак? — неожиданно спросила Дейдри. — Они схватили его и тоже убьют? — Не думаю. Он — не Окделл, — ответил Ричард. — Видно, солдат послали сразу и на север, и на северо-запад, чтобы не дать возможности укрыться от расправы, — вздохнул Нед. — Уберегли Ушедшие. — Отец Лит не позволит извести своего последнего потомка, — отозвалась Молли. — Надору без него не жить. Ричард, приоткрыв рот в изумлении, смотрел на них. — Матушка… — начал было он и замолк, сдерживая слезы. Строгая эрэа Мирабелла больше ничего никому не скажет. — Герцогиня Окделл не принимала веры в прародителя Лита и его братьев, но это не значит, что их не было. И сейчас самое время обратиться к Ушедшим, ибо больше никто нам не поможет, — тихо произнес Нед. — Как ты можешь так говорить, Нед? Ты же носишь эсперу. — В нашем крае многие носят эсперу и помнят о вере отцов. С давних времен здесь стояли храмы в честь Четверых. Так мне говорил ваш отец. Ричард отчаянно затряс головой. — Не смей при мне говорить такое! Создатель… — Ваша мать и сестры умерли на пороге его дома. — Замолчи! То, что ты говоришь, — святотатство! Дейдри всхлипнула, и все замолчали, глядя на дрожащую девочку. — Я не хочу так, как сестры и матушка, не хочу! Ричард, пожалуйста… Несколько минут Ричард угрюмо молчал, глядя себе под ноги, а потом через силу произнес: — Хорошо, едем.