Или хорошо, или ничего.

На стол ложится окровавленный нож. Мерфи нежно протирает платком изрезанные пальцы 10к, вслух проявляя удовольствие от того, что тело 10к теперь полностью подчинено контролю. Его мысли Мерфи не тревожат, главное, чтоб мальчик выполнял приказы. Теперь, когда 10к больше ему не перечит, не считает зомби, не бубнит, Мерфи, как победившая сторона, готов проявить немного снисходительного великодушия. И даже испытывает симпатию к пополнению своей маленькой семьи. Поэтому он берет изуродованную руку 10к в свои, греет ее дыханием, целует раны, усиливает хватку, проникает в порезы языком, пропуская сквозь себя парализованные ужас и боль. У него от этого на руках волоски встают дыбом. Резаные раны затягиваются под его взглядом, он нежно прижимает грязную ладонь 10к, с обломанными ногтями, к небритой щеке и закрывает глаза. 10к смотрит в одну точку, по щекам катятся слезы. Внутри себя парень визжит.