Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора.
Вот тут мозг Гарри сделал сальто и готов был взорваться. Он еще раз внимательно перечитал письмо. Нет. Понятнее ничего не стало. Абсолютно ничего. Хогвартс? Школа чародейства и волшебства? Его кто-то разыгрывает? Зачем? Это не смешно, ни капли. Ведь разве волшебство существует? Да быть такого не может, нет. Да и кому Гарри разыгрывать? Друзьям Дадли? Нет. Дадли сам им накостыляет за такие розыгрыши, так что боясь его хука справа, они таким заниматься не станут. Кто-нибудь другой из школы? Опять же нет. Все разъехались на каникулы, а кто живет неподалеку от дома Дурслей — не станет вставать в такую рань и разыгрывать Гарри. Сами Дурсли? Ну, это уже что-то из области фантастики… Учитывая, как дядя Вернон злился на Гарри за любую странность, которая с ним происходила, мальчику сложно было испытывать какие-либо теплые родственные чувства к этому человеку. — Гарри, Гарри, Гарри! — звал его Дадли и начал трясти за плечо. — А? Что? — Я уже несколько минут тебя зову! — Я задумался… Это ведь шутка? Такого быть не может. Чей-то глупый розыгрыш… — Я никому не говорил про то письмо, — сказал Дадли. — Мне кажется, что нужно поговорить с дядей и тетей…***
Гарри и Дадли еле дождались вечера. Свой план они детально разработали. Было решено, что Гарри идет ва-банк со своими вопросами, требуя ответов, а Дадли будет его поддерживать. В случае чего, он даже готов был расхныкаться как в детстве, потому что тетя Петунья сразу же сделает все, что он хочет, чтобы ее малыш не плакал, а дядя Вернон лишь поддержит ее в этом. После ужина, ребята пошли в гостиную, как обычно, для совместного просмотра какой-нибудь телевизионной передачи. Дядя Вернон был в хорошем расположении духа, все говорило о том, что можно начинать задавать вопросы. Дадли специально сел между родителей, чтобы иметь контроль над ситуацией. — Тетя Петунья, дядя Вернон, — обратился к ним Гарри. — Я хотел бы кое-что у вас спросить. — Что еще? — грубо спросил дядя Вернон, получив небольшой пинок от тети Петуньи. — Сегодня мне пришло письмо… — дядя с тетей тут же уставились на Гарри, их лица побледнели, а глаза дяди Вернона даже немного налились красным от злости. — Я его прочитал… — Мы его прочитали, — вмешался Дадли. — Да. Мы его прочитали. Вот оно, — Гарри достал из кармана письмо и развернул его. — Это правда? То, что в нем написано правда? — Вздор и ерунда! — чуть ли не прокричал дядя Вернон. — Но я ведь не говорил, что написано в письме, — возразил Гарри, давая понять, что Дурсли попались. — Значит, это правда. Почему вы мне ничего не говорили об этом? — Конечно мы знали! — взревел дядя Вернон. — И собирались искоренить из тебя всю эту дурь! — Вернон! — попыталась одернуть его тетя Петунья. — Нет! — гневно сказал мистер Дурсль. — Когда мы взяли тебя к себе, то тут же решили выбить из тебя всю эту дурь, которую ты унаследовал от своих родителей! — Вернон перестань, мальчик должен узнать… — МНЕ НЕ НУЖНЫ ФРИКИ В МОЕМ ДОМЕ! — закричал дядя Вернон. — ЕСЛИ ОН БУДЕТ ТАКИМИ, КАК ОНИ — ПУСКАЙ ПРОВАЛИВАЕТ! Тут Дадли взялся за дело. Хотя, от части, играть ему не пришлось, так как отец его действительно напугал своим криком. Он захныкал, заканючил, начал говорить, что не понимает, почему папа злится на Гарри, ведь тот ничего не сделал, а лишь спросил. Также прозвучали какие-то фразы о том, что Дадли тоже хочет все узнать. Тетя Петунья старалась успокоить своего ангелочка, приговаривая: «Видишь, что ты наделал Вернон!» А сам мистер Дурсль не находил себе места, тоже прыгая около сына. Гарри эта ситуация казалось забавной, давно Дадли не устраивал подобных концертов, чтобы получить желаемое. А Дадли все продолжал ныть, что тоже хочет знать всю правду о Гарри. — Знали ли мы, кто ты? — внезапно спокойно сказала тетя Петунья. — Конечно. Моя сестра в твоем же возрасте получила письмо из Хогвартса, в котором говорилось, что она волшебница и должна учиться там. — Но почему вы мне об этом не говорили? — Мы хотели, мы отчаянно надеялись, что ты не будешь таким же, как твои родители… — вздохнула тетя. — Думаю, нам пора воспользоваться предложенной помощью. Тетя Петунья встала и направилась к лестнице на второй этаж. Вернулась она очень быстро с таким же конвертом. Достав что-то из него и бросив в горящий камин, миссис Дурсль села обратно на диван. Дядя Вернон все это время подозрительно молчал. Пыхтел то он как паровоз он гнева и красный был как рак, но ничего не говорил. Ни звука не произнес. Даже отсел отдельно и налил себе большую порцию бренди. — Что происходит? — не выдержал Гарри после нескольких минут ожидания. — Подожди, скоро ты все узнаешь, — коротко ответила тетя Петунья. — А ты не можешь рассказать сейчас? — спросил Дадли, делая свое фирменное лицо, которое он использует, чтобы выпросить что-нибудь у родителей. — Не хочу ждать! — Да, расскажи им, Петунья, — усмехнулся дядя Вернон. — Хорошо. Это не первое письмо, которое тебе пришло, Гарри… Другие я прятала или выбрасывала, пока ты не видел… Прости меня за это. В одиннадцать лет твоя мать, моя сестра Лили, получила письмо из Хогвартса. После этого, она появлялась дома только летом и в рождественские праздники, а все остальное время жила и училась в Хогвартсе. Я хотела учиться вместе с ней, но мне отказали, так как я не волшебница. Из-за этого я очень обиделась на твою маму и волшебный мир в целом, стала делать вид, что такого не может быть и такого мира не существует. Мы перестали общаться с Лили. И после того, как твоих родителей убили, ты оказался у нас. — Ты упустила про встречу с этим ее ненормальным Джеймсом! — буркнул дядя Вернон. — Думаю, мальчику не стоит пока знать об этом, — отрезала тетя Петунья. Гарри сидел и старался усвоить происходящее. Он волшебник. Как и его родители. И что теперь делать? Почему ему никогда об этом не рассказывали? Почему его наказывали за странности, если это даже и не были странности? В голове было столько вопросов… А вот ответов не было. Тетя Петунья больше ничего не говорила. Лишь когда раздался громкий стук в дверь, все семейство подпрыгнуло от неожиданности и напряжения. Миссис Дурсль пошла узнать, кто пришел, а остальные остались сидеть в гостиной. В гостиную тетя Петунья вернулась весьма взволнованной. И было из-за чего, точнее кого, волноваться! В дверном проеме стоял великан. Его лицо скрывалось за длинными спутанными прядями волос и огромной клочковатой бородой, но зато были видны его глаза, маленькие и блестящие, как черные жуки. Великан осторожно прошел в гостиную, стараясь ничего не задеть. У Дадли даже рот открылся от удивления. А Гарри с любопытством рассматривал гостя. — Добрый вечер, я Рубеус Хагрид, смотритель и хранитель ключей Хогвартса. Хагрид хотел протянуть руку для знакомства, но взгляд мистера Дурсля явно говорил о том, что ни говорить, ни касаться великана он не намерен. Делать вид, будто происходящее его не касается — вот и весь план дяди Вернона. Тетя Петунья нервно сглотнула, прижимая сына к себе. Дадли лишь восторженно и немного с опаской разглядывал Хагрида. Они с тетей Петуньей стояли около кресла Гарри, а он, в свою очередь, вообще не понимал происходящего и не знал, как ему стоит реагировать. — М-м-может чаю? — вежливо постаралась спросить тетя Петунья. — Нет, спасибо, — отказался великан. — Боюсь, у вас не найдется такой посуды для меня. Ручищи-то во какие! — Присядете на диван? — тетя Петунья указала на него рукой. — А вот это было бы неплохо. А то подпирать головой потолок не удобно, вот. Хагрид уселся на диван. Послышался скрип, но все же диван выдержал странного гостя. Что-то бормоча себе под нос, великан ощупывал свои карманы, стараясь найти какую-то вещь. — А вот и наш Гарри! — Удовлетворенно произнес великан. — Когда я видел тебя в последний раз, ты совсем маленьким был! А сейчас как вырос — вылитый отец, ну один в один просто. А глаза материны. — Гарри удивился, он совсем не помнил, что раньше знал такого большого человека. — Да… Гарри, — произнес великан. — Я тут кой-чего припас для тебя. Но это на завтра! Может, там помялось слегка, я… э-э… сел на эту штуку по дороге…, но вкус-то от этого не испортился, да? Гарри взял из рук великана слегка помятую коробку. Ему было очень любопытно, что же там внутри, поэтому он не сдержался и открыл коробку. Внутри был большой липкий шоколадный торт, на котором зеленым кремом было написано: «С Днем Рождения, Гарри!» Дадли охнул и заулыбался, предвкушая, как они с Гарри будут есть этот торт. Это заставило Гарри улыбнуться и чуть-чуть расслабиться. Он закрыл коробку и отложил ее в сторону. — Спасибо Вам огромное, сэр… Но кто вы? Великан хохотнул. — Я ж токо представился. Зови меня Хагрид, — просто ответил он. — Меня все так зовут. Я ж тебе уже вроде все про себя рассказал — я хранитель ключей в Хогвартсе. Ты, конечно, знаешь, что это за штука такая, Хогвартс? — Вообще-то нет, — робко подала голос тетя Петунья. Лицо тети заливала краска. Гарри впервые видел ее такой растерянной и… напуганной? Ему хотелось сказать, чтобы она так не волновалась, что все будет хорошо. Даже извиниться хотелось, потому что именно из-за него — Гарри Поттера — тетя Петунья сейчас пытается оправдаться перед абсолютно незнакомым человеком. — Тетя Петунья, я… — Не перебивай, Гарри, — спокойно ответила тетя. — Мы ничего не рассказывали Гарри, — вид Хагрида был такой, словно его обдали холодной водой. — Я понимаю, что должна извиниться… — Извиниться? — подал голос дядя Вернон. — Извиниться ты говоришь?! Какого черта я должен извиняться перед этим… мальчишкой! Я всегда знал, что он будет таким же странным и таким же ненормальным, как и твоя сестра! — ДУРСЛЬ! — прогремел Хагрид. Этот заставило дядю Вернона вернуться в свое кресло. Хагрид хоть и говорил добродушно, но вид у него был довольно-таки грозный. Дядя Вернон, побледневший от ужаса, что-то неразборчиво прошептал. Хагрид отвернулся от него и посмотрел вначале на Гарри, а потом на миссис Дурсль. — Мы ничего не говорили Гарри, — продолжила тетя Петунья, — потому что надеялись, что он будет обычным, не таким… как его родители. Разве это плохо? — То есть вы растили Гарри Поттера, как обычного магла? Который ничего, ничегошеньки не знает о своем мире и мире его родителей? Вы не могли не говорить ему о родителях… ну, кто они были? — с надеждой спросил Хагрид. — Даже вы знаете, кто они! Они же не абы кто были, а люди известные. И ты… э-э… знаменитость, — обратился Хагрид к Гарри. — Оставляя Гарри с нами, Альбус Дамблдор не говорил, как нам следует его воспитывать! — пыталась защитить себя тетя Петунья. — Он ведь ничего не знает о своем наследии! — Перестаньте! Это вмешался в разговор Гарри. Как бы ни было дело, но тетю свою мальчик любил и не хотел, чтобы кто-то поднимал на нее голос. Пусть она ничего ему не рассказывала, но сейчас то хочет! Ну и что, что он так долго этого ждал, дождался ведь! Всем видом Гарри хотел сказать именно это. Но мысли в голове путались и с чего начать было очень трудно определить. — Кое-что я знаю… — выдавил из себя Гарри. — Мама тоже училась в Хогвартсе. И что моих родителей убили, а не то, что они погибли в автокатастрофе. — АВТОКАТАСТРОФА?! — Прогремел Хагрид и яростно вскочил с дивана. — Да как могла автокатастрофа погубить Лили и Джеймса Поттеров? Ну и ну, вот дела-то! Вот это да! Да быть такого не может, чтоб Гарри Поттер ничего про себя не знал! Да у нас его историю любой ребенок с пеленок знает! И родителей твоих тоже! — Не кричите на мою маму! — уверенно сказал Дадли, выпрямившись перед тетей Петуньей. — Ну, не знали мы… Гарри всего этого! Ну и что? Теперь узнает. И мы решим, что делать! — пару минут все молчали. Никто не ожидал, что одиннадцатилетний мальчик выпалит такое. — Так что, Гарри, ты знаменитость что ли? — постарался улыбнуться Дадли в своей добродушной манере. — Я не знаю… Получается. Ярость сошла с лица Хагрида. Он понял, что за зря вспылил. Все же Гарри выглядел обычным здоровым мальчиком. — Извините, не ждал я такого, — произнес он низким, взволнованным голосом, сев обратно на диван. — Дамблдор меня предупреждал, конечно, что ты ничего не знаешь… Но я и подумать не мог, что ты вообще ничего не знаешь. Не я, Гарри, должен бы рассказать тебе обо всем… э-э…, но кто-то ж должен, так? Хагрид рассказал Гарри все, что мог о нем и его родителях. Какими они были смелыми людьми, как не побоялись выступить против темного мага Волан-де-Морта, который и убил их. А маленького Гарри убить не смог. Почему — никто до сих пор не знает. Из-за этого Гарри и знаменит. В годовалом возрасте он сумел выстоять, победив самого Волан-де-Морта и заставить его исчезнуть. — Ты не спрашивал никогда, откуда у тебя этот шрам на лбу? Это не порез никакой. Такое бывает, когда злой и очень сильный волшебник на тебя проклятие насылает. Так вот, родителей твоих он убил, даже дом разрушил, а тебя убить не смог. Весь рассказ Гарри и Дадли слушали, затаив дыхание, сидя на полу перед Хагридом. Тетя Петунья сидела в кресле, где раньше был Гарри и тоже слушала, вспоминая, как Дамблдор впервые принес им маленького Гарри. Вернон Дурсль же задремал в своем кресле, так как считал все это ересью неразумной. Ему было плевать, что там рассказывает этот великан. Миссис Дурсль очень переживала, что Дадли отреагирует на учебу Гарри в Хогвартсе также, как и она в свое время. Но все обошлось. Дадли был безумно рад за Гарри и гордый говорил фразу «Я же вам говорил!», будто всегда знал, что Гарри волшебник.