Моя обычная необычная жизнь

      Занятия, тренировки, сон, занятия, периодические попытки Амбридж вывести Гарри из себя и навесить ему наказание, дела старост, сон, занятия, тренировки… В этом круговороте событий Гарри настолько замотался, что и забыл, какой день недели на дворе, какое число, даже забывал какое время суток сейчас. Нагрузка была очень большой, тренировки не приносили должного удовольствия, так как Алисия требовала от команды чего-то недостижимого, а на собраниях Клуба больше приходилось слушать перепирания Джинни и Драко, а не обсуждать насущные проблемы. Вот и в этот вечер вместо того, чтобы идти на встречу Клуба, мистер Поттер попросил Гермиону проследить за всеми, а сам засел делать домашнее задание перед камином в гостиной, но уже через тридцать минут умудрился задремать с ручкой в руке.       — Эй, привет, Гарри! — рядом с парнем приземлился один из близнецов Уизли. — Не спи, а то заляпаешь эссе для Снегга.       Сонный подросток на автомате убрал ручку на край стола и начал тереть глаза в надежде, что это поможет ему проснуться. Но это не подействовало.       — Гарри, не мучай себя, — в кресло напротив приземлился второй близнец.       — Да, нам не нужно, чтобы наш спонсор свалился от недосыпа…       — … или от бессилия, не хватало ещё, чтобы ты заболел.       — То есть я для вас денежный мешок? — усмехнулся гриффиндорец. — Или вы желаете мне что-то предложить?       — Обижаешь! Ты — наш друг. А вот предложить, может быть, мы тебе кое-что хотим, — таинственно произнёс Фред. — Наша новая разработка позволяет не спать.       — Точнее, она позволяет тебе не спать какое-то время, — уточнил Джордж, протягивая Гарри драже синего и красного цветов.       — Примешь синюю таблетку — и сказке конец. Ты проснешься в своей постели и поверишь, что это был сон. Примешь красную таблетку — войдешь в страну чудес, — смеясь, произнёс Гарри. — Хотите показать мне, глубока ли кроличья нора?*       — Ты о чём? — хором спросили близнецы. Выражения на их лицах говорили о том, что они считают, будто их староста сошёл с ума.       — Не важно, — отмахнулся подросток. — Это из одного магловского фильма. Так что это?       — На удивление, суть ты правильно угадал.       — Синее драже — снимает эффект красной, чтобы ты мог спать.       — Красное же драже позволяет тебе бодрствовать, когда это необходимо.       — В синем драже содержится концентрат зелья сна без сновидений и другие полезные травы.       — В красном — наш собственный секретный рецепт зелья бодрствования, — самодовольно сказал Фред.       — Мне не придётся потом к мадам Помфри обращаться, чтобы вылечиться от бессонницы? — подозрительно спросил Гарри.       — Обижаешь! — возмутился Джордж. — Мы всё тестировали сначала на себе.       — К тому же, — пояснял сразу же Фред, — там ничего запретного. Чуть животворящего эликсира, взбадривающего зелья…       — … зелья для просветления в мозгах и пара наших личных секретных ингредиентов. Опробовано, протестировано и одобрено.       — Окей, — поднял вверх руки Гарри, как бы говоря, что он осознал свою ошибку. — И как эта штука работает?       — Пол драже — бодрствуешь день…       — … драже целиком — два дня.       — Сейчас лучше не пей, — предупредил Фред. — Завтра, после завтрака.       Скептически Гарри посмотрел на драже, но всё же для пробы взял. Приняв половинку красного драже после завтрака на следующий день, он ощутил небывалую ясность в голове. Наконец парень перестал чувствовать себя зомби. Это позволило ему пережить два урока Защиты, а также надоесть розовой жабе полноценными заученными ответами из её учебника. Гермиона была впечатлена такими познаниями своего парня, но прекрасно понимала, что не просто так он в таком хорошем настроении. Пришлось рассказать ей про «волшебные драже» Фреда и Джорджа.       — Гарри! — укоризненно смотрела на него Гермиона. — Нельзя поощрять их действия! Если другие увидят, что ты покупаешь у них товар, то они никогда не угомонятся.       — Я всё понимаю, Миона, — заверял девушку Гарри. — Но и ты пойми, что я зашиваюсь… Когда мы с тобой в последний раз хотя бы ходили гулять? У нас же все выходные теперь заняты лишь подготовкой домашнего задания, поиском информации о крестражах и иногда попытками помирить цапающихся Джинни и Малфоя, кроме того ещё Алисия наседает со своими тренировками. У меня голова скоро взорвётся, а это даёт мне шанс хотя бы ненадолго разгрузить мозги.       — Ладно, — тяжело вздохнула гриффиндорка. — Но будь с этим осторожен! Не доверяю на все сто процентов изобретениям близнецов.       — Им стало легче, как только в Хогвартсе вновь стали преподавать алхимию, — рассказал подросток по пути как раз на алхимию. — Да и мне стало намного легче понимать те же зелья с помощью профессора Дюпон.       — Да, твои оценки по зельеварению немного улучшились, — улыбнулась Гермиона. — Кстати, ты слышал, что Амбридж теперь Генеральный инспектор Хогвартса?       — Кажется, пробежался глазами по этой статье, — задумался юноша. — Но мне до этого особого дела нет. Лишь бы она от меня отстала уже…       — Я всё время пытаюсь понять, зачем она так на тебя наседает, — рассуждала девушка. — Кажется, что ей зачем-то нужно вывести тебя из себя. Но какой в этом смысл?       — Показать, что Мальчик-Который-Выжил неуравновешенный психопат? — предположил Гарри. — А может быть, чтобы доказать, что моя версия событий о возрождении Волан-де-Морта вымышленная.       Дальнейшие размышления на тему пришлось прервать, так как в кабинете было слишком много чужих ушей. В конце трудового дня Гарри нисколечко не чувствовал себя уставшим или выжатым лимоном. Ему казалось, что он ещё готов переделать кучу дел, но, приняв половинку синей драже, он ощутил, что это далеко не так… Вся усталость, которая не ощущалась весь день, навалилась на него со всей своей силы. Зато ему удалось провалиться в сон, как только голова коснулась подушки.       Следующее утро ознаменовалось Декретом об образовании №24, в котором говорилось, что все ученические организации, общества, команды, кружки и клубы упраздняются, что собираться больше трёх учеников нельзя, а также, что необходимо согласовывать существование организации, общества, команды, кружка или клуба лично с профессором Амбридж. Гарри три раза перечитал содержание декрета. Он поверить не мог в то, что читал. Буквы словно плясали перед глазами, а мозг отказывался такое воспринимать. В смысле всё упраздняется?! В смысле нужно одобрение Амбридж на существование клуба?! Да что тут вообще происходит?! Как оказалось, негодовал не только Гарри, но и Алисия — состав команды по квиддичу тоже придётся согласовывать с розовой жабой! Полный же крах поджидал Гарри на обеденном перерыве, во время которого он пытался узнать у Генерального инспектора, что необходимо сделать, чтобы Клуб Мародёры 2.0 продолжил существовать.       — Во-первых, — важно вещала розовая пампушка своим мерзким голосом, — вам нужно будет сменить название. Оно слишком вызывающее и непонятное. Во-вторых, необходимо, чтобы каждый член клуба предоставил мне письменное разъяснение своих действий в этом клубе. В-третьих, вы, мистер Поттер, как главный, как я понимаю, должны заполнить соответствующую заявку, в которой отразите информацию о вашей клубной деятельности. И, в-четвёртых, если ваша заявка будет одобрена, вы должны будете еженедельно представлять мне отчёты о занятиях и действиях в вашем клубе.       «А небесной сладкой ваты не желаете?» — чуть не слетело с губ Гарри, когда он всё это услышал. Благодаря всех святых, богов и богинь, каких парень смог навскидку вспомнить, он этого не произнёс. Ибо проблем бы прибавилось ещё больше. Теперь нужно было решить, как регистрировать клуб, чтобы розовая жаба одобрила его существование.       — Ах, да, мистер Поттер, чуть не забыла, — слащаво-мерзко произнесла женщина. — После того, как все перечисленные письменные бумаги окажутся у меня на столе, я должна буду лично посетить пару ваших встреч, чтобы иметь полное представление о деятельности клуба с таким сомнительным названием. Как только инспекция будет проведена, вы сразу прекращаете любые сборы. Своё решение я вынесу через месяц после всех необходимых процедур согласования.       Гарри видел, как Амбридж наслаждается своей властью, так как сам ощущал, что не может уже себя контролировать и готов взорваться. Подросток плотно сжал челюсть, да так, что на лице заиграли жвалки, глаза блестели, едва молнии не метали, дыхание было шумным и тяжелым, но, кое-как взяв себя в руки, парень смогу выдохнуть и произнести:       — Хорошо, профессор Амбридж.       Это всё, на что хватило его выдержки, после чего Гарри пулей вылетел из её кабинета. Очень и очень хотелось что-нибудь сломать или кому-нибудь врезать, дабы выпустить пар. Пока гриффиндорец летел по коридорам в гостиную своего факультета, остальные студенты шарахались от него, кто куда, не желая попасть в вихрь разъярённого Гарри Поттера. Перехватила студента в таком состоянии профессор МакГонагалл. Не произнеся ни слова, декан потащила Гарри в Больничное крыло, где мадам Помфри уже определила, что ещё немного, что мог бы случиться стихийный выброс магии.       — Очень странно, — говорила целительница. — Подобные стихийные выбросы я иногда наблюдаю у первокурсников, которые толком ещё не могут и палочкой пользоваться, чтобы направлять свою магию. А тут… Мистер Поттер, думаю, что вы перенасыщены магией.       — В смысле? — выпал в осадок Гарри, позабыв даже про свою злость на Амбридж.       — В прямом, мистер Поттер, в прямом, — сурово произнесла женщина. — Я могу провести лишь лёгкую диагностику, но уже вижу, что магия из вас так и хлещет. Это не нормально. Поэтому сегодня вы переночуете здесь, без пререканий.       Гриффиндорец опомниться не успел, как ему уже определили койко-место в Больничном крыле и порывались отобрать сумку с учебниками. Отобрать их Гарри не позволил, так что ему пришлось клятвенно пообещать, что с сего часа и до завтрашнего утра он точно будет отдыхать. Как только мадам Помфри скрылась в своей коморке, парень быстро вырвал страницу из тетради и наскоряк записку. Наложив на кусок бумаги чары, преобразившие его в журавлика, он послал его к Гермионе. Конечно, надежды на то, что он дойдёт до нужного адресата, мало… Но попытка — не пытка. Однако всё сложилось весьма удачно — после занятий Гермиона пришла в Больничное крыло.       — Гарри, что с тобой слу… чилось?.. — обеспокоенно начала спрашивать Гермиона, но опешила от носящегося по помещению огромного телесного патронуса. — Кто-нибудь его видел?       — Нет, — ответил Гарри, рассеивая огромную кошку. — Мадам Помфри сказала, что мне нужно периодически творить самое сильное заклинание, какое я знаю. Лучше патронуса ничего не придумал.       — Зачем?       — Насколько я понял, у меня что-то вроде магического «переполнения». Суть в том, что магия из меня так и прёт, ей нет выхода.       — Хм, — задумалась девушка. — Получается, раз у тебя магический «застой», то это может случиться и с другими учениками?       — Правильно мыслишь, — улыбнулся Гарри. — И я действительно не единственный. Мне удалось подслушать разговор мадам Помфри и декана, что я уже седьмой.       — Значит, — продолжила рассуждать Гермиона, — из-за режима Амбридж мы лишились возможности давать выход нашей магии.       — Мадам Помфри высказалась именно так, — кивнул подросток. — А также я успел услышать, что она ведёт точные записи по всем таким случаям и хранит их отдельно. Думаю, профессор Грюм в курсе происходящего.       — Узнать бы ещё, ели ли эти самые случаи драже братьев Уизли…       — Нет, Миона, я уверен, что дело не в этих драже, — уверенно заявил Гарри. — Если бы у них была та же проблема, то они не дали бы мне свой продукт.       — Логично, — согласилась гриффиндорка. Хоть Фред и Джордж любили устраивать различные розыгрыши и подшучивать над преподавателями, свой товар они проверяли всегда особо тщательно, с этим не поспоришь. — Ты сегодня их принимал?       — Нет, потому я так и вспылил на Амбридж, когда она мне озвучила список мероприятий, чтобы наш клуб прошёл согласование… — Гарри тяжело вздохнул, от одного воспоминания в нём начинал закипать гнев. — Я тебе потом расскажу.       — Не нужно, спрошу у Алисии, — отмахнулась Гермиона. — Ох, скорее бы уже прошёл этот пробный экзамен…       — В этом я с тобой согласен. Слушай… — начал Гарри. — Ты не могла бы мне принести синее драже? — Недоуменный взгляд подруги ясно дал понять, что придётся пояснить: — Мне с ними лучше спится. Съел пол драже и спишь до утра спокойно.       — У тебя проблемы со сном? — тут же насторожилась кареглазая барышня.       Пришлось выложить, что его продолжают мучить непонятные сны-кошмары. Как он идёт по коридору без окон, и шаги его гулко отдавались в тишине. Всё ближе дверь в конце прохода, всё чаще удары сердца. Просыпается же Гарри в поту, ему даже пришлось найти и изучить заглушающие чары, чтобы не беспокоить товарищей по комнате, так как Дин и Симус уже начинали на него странно поглядывать.       — Если бы открыть её… войти туда… — закончил рассказ Гарри. — Я постоянно просыпаюсь с этой мыслью в голове. А ещё Рон иногда говорит, что я разговариваю во сне. Эта дверь меня мучает, преследует… А с драже я легко засыпаю и ничего не вижу.       — Это не нормально, Гарри, — пыталась вразумить своего парня Гермиона. — Нам нужно кому-нибудь рассказать об этом.       — Кому? Директору, который игнорирует меня? Сириусу, который только начал устраивать свою жизнь? Профессору Грюму, которого не видно и не слышно после прихода Амбридж? Или, может, профессору Люпину, которого Амбридж пытается сгнобить из-за того, что он оборотень?       — Хорошо-хорошо, — подняла вверх руки девушка. — Но мы обязательно поищем что-нибудь о таких снах в библиотеке.

***

      Пришёл декабрь со снегопадами и целой лавиной домашних заданий для пятикурсников. Как-то мимоходом пролетела игра Гриффиндор против Слизерена, которая закончилась победой львят. Также практически мимо прошло возвращение в школу Хагрида. Более драматично прошёл первый урок Ухода за магическими существами, где генеральный инспектор ярко выразила (хоть и не прямым текстом) своё омерзение к любым полукровкам. С приближением Рождества обременительнее стали и обязанности старост для Гарри и Гермионы. Они надзирали за украшением замка, следили за первокурсниками и второкурсниками, чтобы на переменах они не выбегали на мороз и посменно патрулировали коридоры с Аргусом Филчем, решившим, что предпраздничное настроение приведёт к массовым дуэлям юных волшебников. Они были настолько заняты, что перестали организовывать встречи своего, теперь уже, тайного клуба.       Почему клуб стал тайным? Потому что они благополучно завалили проверку у Амбридж. Было итак понятно, что она относится к Гарри слишком предвзято. Поэтому никто особо не удивился, когда получили официальную бумагу от розовой жабы с требованиями закрыть клуб из-за несоответствия требованиям. Хотя большим ударом для Гарри и команды Гриффиндора стало заявление розовой жабы о его временном отстранении от игры в квиддич. «За неподобающее руководство клубом, цели которого утаивались от Генерального инспектора». В тот день на Гарри было страшно смотреть. Он ходил мрачнее тучи, а его взгляд был настолько тяжелым, что все его сторонились.       За неделю до предполагаемой даты отбытия студентов домой для празднования Рождества состоялся пробный экзамен СОВ для пятикурсников по Защите от тёмных искусств. Почти никто не переживал за него — это ведь всего лишь пробный экзамен, ничего страшного. Однако в день экзамена мандраж пробрал, на удивление, даже Гермиону. Умницу всея Хогвартса стал печалить факт, что она покажет плохой результат на практической части экзамена.       — Так в том и смысл! — пытался достучаться до своей девушки Гарри. — Мы должны завалить практику, чтобы профессор Грюм доказал свою правоту, а программу Министерства закрыли.       И вот в день экзамена все студенты с результатами от «со скрипом получил Удовлетворительно», так как не утруждались особо учить теорию по Защите, до «проще простого получил Превосходно» сдали теоретические материалы по ЗОТИ, чем, в общих чертах, порадовали экзаменационную комиссию. Однако практику завалили почти все. Худо-бедно несколько сильных студентов, в их числе были Гарри, Рон, Гермиона, Драко, несколько студентов с Когтеврана и ещё пара-тройка студентов с факультетов, смогли хотя бы изобразить потуги на воплощение заклинаний из пройденного курса.       — Это что такое?! — возмущалась Гризельда Марчбэкс — Глава министерской экзаменационной комиссии. — Почему лишь кучка студентов смогла продемонстрировать хотя бы что-то?!       А намекала Глава на довольно слабые подобия тех заклинаний, что студенты смогли освоить: кто-то запомнил лишь движение палочек, кто-то в общих чертах лишь представлял, как должно действовать заклинание, кто-то ничего из этого не понимал. И это действительно было крайне возмутительно, ведь одобренная программа Министерства должна была показать абсолютно другой уровень знания у студентов.       — Долорес, — обратилась Глава комиссии к розовой жабе, — извольте объяснить подобные результаты, а также ваши действия. По вашим же сведениям и данным, ученики должны были в совершенстве знать и владеть материалом.       Данная беседа, а точнее полный разгром Амбридж и программы Министерства, проходила при общем собрании всех студентов пятого курса, так как комиссия должна была понять, почему ей были продемонстрированы настолько ужасные результаты? Сами пятикурсники особо никак не комментировали скудность своих практических навыков.       — Но, госпожа Марчбэкс, все студенты смогли сдать теорию… — пыталась оправдаться Генеральный инспектор.       — Я не спорю, что большая часть обучающихся получили результаты выше, чем мы ожидали, — согласилась Глава. — Но никто из них не смог достойно на практике показать владение хотя бы одним заклинанием из пятого курса! Я могу отметить лишь несколько студентов, которые смогли продемонстрировать лишь нечто отдалённо напоминающее эти знания. Сколько практических занятий вы провели?       — Ни одного. Программа Министерства не предусматривает практические занятия у студентов, дабы…       — То есть, как не предусматривает? — вмешался профессор Тофти. Мужчина принимал практическую часть экзамена у Гарри. Да, он был не совсем дурного мнения о его общих навыках, так как мистеру Поттеру пришлось освоить несколько заклинаний за другие курсы из-за участия в Турнире Трёх Волшебников в прошлом году.       — Позвольте мне тогда узнать, как студенты должны были освоить подобные сложные заклинания, изучение которых предусмотрено на пятом курсе? И на которых основывается демонстрация познания при сдаче СОВ?       Здесь розовой жабе сказать было абсолютно нечего, кроме того, что Министерство посчитало небезопасным использование подобных заклинаний подростками под руководством и надзором всего одного преподавателя. Вот здесь-то и выступил с речью Грозный Глаз Грюм. Единственное, что успели пятикурсники с ним пройти, было оглушающими чарами, владение которыми более-менее сносно продемонстрировали абсолютно все. Добивающим аргументом стали записи мадам Помфри, в которых целительница подробно описала случаи «магического застоя» у некоторых студентов, а также указала на возможные причины этого. Конечно, прямым текстом там не было написано, что именно из-за действий преподавателя ЗОТИ Долорес Амбридж пострадали некоторые студенты, но упоминания, что Амбридж не провела ни одного практического занятия, говорили сами за себя.       По итогам прошедшего экзаменационного дня было постановлено вернуть профессора Грюма на должность преподавателя Защиты от тёмных искусств со следующего семестра, данный экзамен считать недействительным, так как провальная практика перекрывала любые блестящие знания теории. Долорес Амбриж вновь стала лишь Генеральным инспектором Хогвартса. Однако это не отменяло её уже выпущенных декретов об образовании, а также упущенного времени всех пятикурсников. ____________________ * - это из к/ф "Матрица" (1999 год)